Александр Нартов - Миф о женщине

• Название: Миф о женщине
• Автор: Александр Нартов
• Жанр: Поэзия
• Год: 2015
• ISBN: 978 -5-00039-160-0

Как сказал Станислав Лем в своей «Философии случая», «в рамках языка можно предпринимать самые различные опыты и находить артикуляции, производящие впечатление – подчас очень сильное – проникновения в сущность, «в самую душу» тех или иных предметов». Так вот мне, как экспериментатору, в этой книге хотелось бы продемонстрировать те самые литературные опыты, поставленные мной в течение первых десяти лет своей творческой деятельности. Конечно, здесь собраны самые удачные из них. Неудивительно, что большую долю сборника составляют более поздние и зрелые произведения – новым всегда хочется поделиться в первую очередь. А в смысловом плане преобладает лирика, поскольку именно это направление в стихах для меня всегда было приоритетным. Ведь поэзия должна быть красивой и мелодичной, восприниматься не только сознанием, но, прежде всего, воздействовать на душевное состояние читателя. Вот и опять мы вернулись к приведённой в самом начале этого небольшого вступления цитате. А потому, пожалуй, пришло время оставить на некоторое время прозу и погрузиться в мир стихов, которые, надеюсь, сумели «проникнуть в сущность» выбранных образов и смогут войти «в самую душу», но не предметов, а Вас, уважаемые ценители поэзии!

---

Миф о Любви

Луна плеснула свет на листья,
Внезапно осень обнажив.
И тень над воздухом нависла —
Неуловимый древний миф.

Миф о любви, о первозданном
И вечном чувстве для двоих.
А вечер вот теперь воздал нам,
Как долг, луну и страсти вихрь.

Глаза в глаза и губы в губы,
Рука по талии скользит.
А осень, точно медный кубок,
Любви детали исказит.

Непредсказуемо-насыщен,
Умело, ровно огранён,
Он небесам тоскливо-нищим
Дарил сияние времён.

Там, на невидимом отрезке
Секунд, слагающих века,
Стояли двое в лунном блеске,
Сентябрь, как сон их увлекал.

Из молчаливого момента
Боялись в пустоту шагнуть.
Любовь, как шёлковая лента
Им указала нужный путь.

Но не пошли они бок о бок —
Он на руки её поднял.
Был первый шаг в любовь так робок,
Нож времени скользнул по дням.

И в прошлое всё остальное.
Ни дождь, ни холод, ни снега —
Их ничего не остановит,
Не в силах разойтись никак.

Их имена давно забыты,
Их лица стёрлись за года,
Но ночь по-прежнему залита
Тем лунным светом, как тогда.

Они поныне также вместе
И им разлуки не черпнуть.
Черты застыли их в созвездья,
Её причёска – в Млечный Путь.

Звёздные качели

Ты помнишь первый день той золотой весны,
Где с крыши ночи падали капели?
Мы весело уселись в звёздные Весы,
Мы приняли их просто за качели.

Захватывало души от размаха чаш,
Ведь их своей любовью украшали
Мы, крепко взявшись за руки и хохоча,
И первый дождь надежды у Ковша лил.

Давай же вспомним, как пели
В полёте птицы комет.
Но больше тёплых капелей
В саду космическом нет.

Была любовь, только чем ей
Зажглась ночь, обольщена?
Но плавных звёздных качелей
Не закружить больше нам.

А после – путеводной маленькой звезды
Вселенная нам выстругала грани.
И мы, ослепнув от её сверхновизны,
Остались вместе лишь на голограмме.

А может быть, её на память сохранив,
Мы встретиться когда-нибудь сумеем?
Но нет давно весны – над спелой охрой нив
Сентябрь горизонтами синеет.

Так стоит ли нам в чём-то небо упрекать?
Так стоит ли винить рассвет? Ведь сами
Мы вышли к берегам, а в них – разлук река
Качнула осень точными Весами.

Прощальный поцелуй, как жёлтый лист усоп,
Последний день вдвоём пошёл на убыль.
И вот – тебе одной бродить меж звёздных троп,
И мне в ночи щемящей одному быть…

Две галактики

Мы, как две галактики в скоплении,
А между нами космос, нем и пуст.
В нём кружимся вечно мы, как пленные,
В плену давно забытых нами чувств.

Чем дальше друг от друга, тем заметнее
Слепого безразличия разбег,
Но стоит пересечь черты заветные,
Как снова нас влечёт любовь к себе.

Шар
Вселенной необъятной вертится.
Жаль,
В нём двум галактикам не встретиться.
И по жестокому закону гравитации
Во тьме скитаться им…

Путь галактик быстрых извивается
Вдоль линии созвездий-городов.
Он влечёт нас, но сбивает сам
С дороги тех, кто к встрече не готов.

Ведь на просторах, где летят Вселенные,
Так просто свет надежды растерять.
Но снова мы кружимся в нём, как пленные,
Приняв когда-то глупо страсти яд.

Но знай, что тьма не вечна, и уже не ей
Решать за нас судьбу. А мы с тобой
Остановить не сможем притяжение,
Столкнувшись на орбите мостовой.

А может, в нашем старом доме шансы я
Найду, где боль вонзается в виски,
И после тысяч лет пустого странствия
Сольются двух галактик завитки.

Сила привычки

Ты так любила шелест платьев той листвы,
Что вальс кружила плавно в осени шершавой.
А я вот как-то от тебя уже отвык
И от кружений тех, что осень совершала.

Я отвыкаю от туманности кудрей,
В ночах которых часто звёзды отражались…
А может, просто мы становимся мудрей
И не испытываем к прежним чувствам жалость?

Но никуда не деться полночью от снов,
Они, беспечные, сгорают, точно спички.
И мы все – пленники их сладостных костров,
Они в плену нас держат силою привычки.

Ты так любила бабье лето, ночь и парк —
В нём в это время небо так свежо и ясно.
Быть может, были мы тогда из прочих пар
Счастливой самой, самой искренней и страстной.

Так что ж, сентябрь, воспоминанием согрей
И брось уснувшей светлой грусти дерзкий вызов…
А впрочем, видно, мы становимся мудрей
И не испытываем к прежним чувствам близость.

Ты так любила распускать шальную прядь.
Я в эту ночь её вновь в мыслях поцелую,
Коснусь рукой её неслышно, и опять
Она исчезнет под сонату под сырую.

И я себя вновь убеждаю поскорей,
Что всё, что было между нами – всё банально…
Наверно, всё же мы становимся мудрей,
Уже не видим в наших прежних чувствах тайны…

Вдвоём с незнакомкой

Мягкая ночь не выпускает когтей,
Ложится на маленький столик —
Он не заказ, он ничей.
В широком бокале цветистый коктейль
В кругу апельсиновых долек,
В интимном мерцании свечей.

Дождь – чёрный музыкант,
Как пьяный, грубо бацает
По клавишам карниза.
Там, за забытым столиком,
Как тень немая грация
Мелькнёт и пропадёт капризом.

Могли б танцевать с ней при полной луне,
Но та под бушующим ливнем
Растаяла в ночь за окном.
Растает на нежных губах пралине…
Во взгляде прозрачном, наивном
Мы вместе как будто мелькнём.

Я не потерял ещё шанса, ведь час —
Уже далеко не минута
Вдвоём с незнакомкой ночной.
Но снова тот столик ничей, и свеча
Чуть тлеет, вот только задута,
Оставшись прекрасной мечтой.

Одинокая ночь

…И ночь была ещё длиннее дня,
Метель в окне то вверх, то вниз сновала.
Луна, двузубцем память леденя,
По изморози город рисовала.

Окутала пространство жажда ласк,
Ладонь слилась, забывшись, с чашкой кофе…
Там женщина грустила и ждала,
С напитком боль проникла прямо в кровь ей.

Швырнула полночь ярко, броско штрих —
К ногам её узорные каменья.
Она отвергла ложь и роскошь их,
И смолкли небеса в недоуменьи.

Струился месяц через злой прищур,
Застывший на лице вселенной хитрой.
И вдруг ветра без лишних увертюр
Качнули разом звёздные пюпитры.

Когда и эти отзвуки сонат
Не тронули её слепую верность,
Пыталась вьюга плакать, и стонать,
И умолять, раскачиваясь мерно.

А улучив, когда любовь замрёт,
Клыки луны вонзила в грудь вампиром
И вместе с загустевшею зарёй
Взлетела в утро над кровавым миром.

Ей вторили в выси: «Сгоришь дотла!»,
Но вьюга нить сплетала доли тяжкой
Той женщине, что искренно ждала,
Той, преданной, с пустой кофейной чашкой…

…Бродил по переулкам сон-бедняк,
Красив и молод – только чуть за двадцать…
А ночь была уже длиннее дня,
И поняла она – любви ей не дождаться…

Минуты плыли за полночь…

Минуты плыли за полночь.
Старый циферблат
Мог молчание заполнить,
Тишину забрать.

Круг луны ваш вырвал профиль,
В мраке обличал,
Ветер пролил
Чёрным кофе
Гладь волос к плечам.

В полуночном наряде
Вы не ропщете.
Локон выбившейся пряди
По сырой щеке.

На колени опускалось
Платье из ночей,
Блеск бокала,
Снов усталость,
Что была ничьей.

А потом так внезапно
Ночь грозою зажглась.
Вот бы в полночь назад, но
Треснул ваш циферблат

Под изгибами молний,
Что луну расколов,
В ливень, полный
Злых ироний
Падали без слов.

Но вернётся усталость
До утра за той,
Что смотрела звёзд хрустальность
В туче грозовой.

Из ночей в том же платье
Хоть минуту вернуть
И играть ей
В циферблате,
Чтобы не уснуть…

Гордая женщина

Переплёты домов, точно стены прочитанных книг
Тесно жмутся на улицах-полках под пылью снегов.
Что таят на страницах они —
Одиночества сдавленный крик
Или, может, простую романтику искренних снов?

Жизнь моей героини – короткий, печальный рассказ,
Затерявшийся где-то меж ярких, смешных повестей,
Но в нехитром сюжете как раз
Так знакомая сердцу тоска,
Что бывает ночами пустыми порой по весне.

Эта ночь так безудержно, мягко в круженье влечёт…
Гордой женщине тоже порой нужно чьё-то плечо.
Не для целей своих и интриг,
А чтоб меж многотомности книг

Отыскать теплоту сильных рук и прижать сердце к ним.
На страницах удачных романов не каждому роль
Достаётся по воле скупого владельца пера,
Вот и вынужден чей-то герой
Тратить жизнь там, где скука и боль,
Где сегодня безумно похоже во всём на вчера.

У моей героини, увы, не сложился роман…
У моей героини на грудь льётся русая прядь.
И усталости глаз океан
Расплескает в пустые тома,
Чтобы вырвать страницу судьбы и в отчаяньи смять.

Впрочем, что-то наверное нам до конца не понять —
В одиночестве тоже есть место романтике снов.
Снов, которые душу пьянят,
Им реальность, увы, не догнать,
Ну а может, и лучше пропасть в оттисках адресов?

А моей героине открыть бы обложку дверей
И смахнуть пыль снегов с переплёта движеньем руки.
Только вот угадать разве ей,
Где, в которой квартире-главе
Её встреча с тем самым, родным, не с другим?

Окурок и огарок