Олег Нуждин - Битва за Севастополь. Последний штурм

• Название: Битва за Севастополь. Последний штурм
• Автор: Олег Нуждин
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-73891-5

«По приказу Верховного командования советские войска оставили Севастополь», – сообщила «Правда» 4 июля 1942 года. На самом деле в тот день Приморская армия еще держала оборону на полуострове Херсонес, надеясь на помощь Черноморского флота. Но помощь не пришла. Из осажденного Севастополя был эвакуирован лишь высший военно-политический состав (в общей сложности 1726 человек), а более 120 тысяч бойцов (треть из них – раненые) обречены на смерть или плен…

Почему пал город-крепость? По чьей вине восьмимесячная Севастопольская страда завершилась кровавой катастрофой, а закаленные в боях дивизии были брошены на произвол судьбы? Почему массовый героизм и самоотверженность наших войск не спасли город русской воинской славы? И был ли шанс отстоять Крым?

Отвечая на самые горькие и болезненные вопросы, эта книга подробно, по дням и часам, восстанавливает трагическую историю последнего штурма Севастополя.

---

Особый вопрос по прошествии лет составляет определение общего количества войск, входивших в состав СОРа в июне 1942 г. После тяжелых декабрьских боев на протяжении зимних и весенних месяцев 1942 г. Приморская армия получала пополнение с Кавказа. В январе прибыло 15 тыс., в феврале – 6 тыс., в марте – 7 тыс., в апреле – 10 тыс., в мае – 8350 человек. Все они имели подготовку от двух недель до двух месяцев. По словам интенданта 2 ранга А.С. Черкавского, исполнявшего обязанности начальника 2-я отделения отдела укомплектования Приморской армии, такое пополнение по своим боевым качествам было плохим. Поэтому по приказу Л.З. Мехлиса в Приморскую армию стали направлять преимущественно русских, украинцев и белорусов[30].

Кроме этого, в мае из жителей города были сформированы военизированные формирования – рабочие дружины (общей численностью 1500–2000 человек), личный состав которых считался мобилизованным. Согласно постановлению Военного совета флота от 14 мая 1942 г. дружинам передавалось «все, что найдется из оружия, а тем, кому не хватает оружия, выдать по пять гранат, выдать охотничьи ружья и клинки»[31].

К началу штурма, по сведениям начальника штаба армии генерал-майора Н.И. Крылова, в семи дивизиях и 79-й бригаде насчитывалось 51 тыс. человек, в трех бригадах и двух полках морской пехоты – 15 тыс. человек. Всего, таким образом, около 66 тыс. бойцов и командиров. С учетом частей береговой обороны, боевого обеспечения и тыла, орган управления Севастопольским оборонительным районом располагал 106 тыс. человек и 38 танками[32]. Иные и, скорее всего, более точные цифры приводят в своих работах П.А. Моргунов и вслед за ним А.В. Басов. По их данным, составленным на основе архивных документов, Севастопольский оборонительный район насчитывал 106 625 человек, из которых 82 145 человек состояли в боевых частях. Количество боеготовых танков составляло 38 машин и еще 9 находились в ремонте. Авиация имела в строю 115 самолетов различных типов[33]. Именно эти цифры стали «каноническими» и переходят из издания в издание.

В последнее время в связи с введением в оборот новых документов появилась возможность уточнить данные по количественному составу войск СОРа. По сведениям М.Э. Морозова, к началу третьего штурма гарнизон Севастополя насчитывал 118 тыс., еще 9356 человек было доставлено в июне в составе 138-й бригады и маршевого пополнения до 20 июня[34].

По подсчетам авторов книги «Героическая оборона Севастополя», выпущенной в 1969 году, войска СОРа к началу третьего штурма насчитывали 101 238 человек [35]. Сам командующий СОРом в мае 1942 г. оценивал силы вверенных ему войск так: «Активных войск – более 70 тысяч бойцов, а всех с боевым обеспечением – до 90 тысяч. Вообще неплохо»[36].

Отдельной Приморской армии под Севастополем противостояла 11-я полевая армия вермахта. Во главе ее стоял опытный военачальник генерал Эрих фон Манштейн. После окончания сражения на Керченском полуострове и разгрома войск Крымского фронта командование 11-й полевой армии стало готовиться к третьему штурму Севастополя, который получил условное наименование «Лов осетра». Для усиления группировки на юго-восточное направление стали перебрасывать соединения ХХХ корпуса.

Основной удар планировалось нанести с севера соединениями LIV корпуса, в состав которого входили 22, 24, 50 и 132-я пехотные дивизии. Перед ними была поставлена задача ударом от Камышловского оврага в сторону ст. Мекензиевы Горы сломить оборону советских войск и выйти к Северной бухте и Гайтанским высотам. Решение этой задачи позволяло взять под обстрел внутреннюю часть крепости и лишить ее гарнизон подвоза подкреплений и боеприпасов по морю. В завершающей фазе операции контроль над бухтами позволял противнику сорвать или существенно затруднить эвакуацию. Группировка немецкой артиллерии в северном секторе была представлена 49, 60, 138, 173, 207, 781, 787-м артполками, 77, 111, 624, 641, 737, 815, 818, 833, 857-м дивизионами, включавшими в себя орудия, гаубицы и мортиры калибром от 105 до 355 мм. Сюда же входили сверхтяжелые установки «Карл» и «Дора» калибром соответственно 600 и 800 мм. Также наступление поддерживали полк реактивных минометов и 190-й и 197-й дивизионы штурмовых орудий.

Немецкий ХХХ корпус и румынский корпус в первой фазе сражения должны были вести наступление на своих участках с ограниченными целями. В зависимости от достигнутых успехов на второй или третий день они должны были перейти в решительное наступление. XXX корпус состоял из трех пехотных дивизий (28-й, 72-й и 170-й). Ему в качестве усиления были приданы: 7-й румынский артполк, 154-й румынский тяжелый артиллерийский дивизион, 2-й дивизион 2-го артполка. Кроме артиллерии корпусу подчинялись 249-й дивизион штурмовых орудий, 70-й минометный полк, 610-й дивизион зенитных орудий и половина 300-го танкового дивизиона[37]. Главная задача корпуса заключалась в том, чтобы выйти на линию: развилка дорог, находящаяся в 1 км севернее Сапун-горы, – Сапун-гора – перекресток дорог в 3 км севернее д. Карань и местность по обе стороны д. Карань[38].

Наступлению должна была предшествовать основательная авиационная и артиллерийская подготовка. В день X-5 следовало «нанести сокрушительный удар авиацией по разведанным батареям, резервам, опорным пунктам, оборонительным сооружениям, гавани и городу Севастополь, а также от X-5 по X-1 (включительно) наносить систематические уничтожающие удары артиллерией и авиацией с полным расходованием боеприпасов»[39].

Командованием 11-й армии перед авиацией были поставлены следующие задачи. Самолеты должны были обеспечивать прикрытие немецких войск с воздуха и одновременно срывать поддержку обороняющихся со стороны советской авиации. Длительные по времени и интенсивности налеты на город призваны сломить моральный дух защитников. Основные усилия VIII корпуса в первую очередь направлялись на поддержку частей LIV корпуса, которые наносят главный удар, а во вторую – на помощь XXX немецкому и VI румынскому корпусам, действующим на «неосновном» направлении. Помимо этого, самолетам надлежало корректировать огонь немецкой артиллерии и подавлять советские артиллерийские и минометные батареи. Немаловажной задачей стала борьба на морских коммуникациях – с тем чтобы лишить осажденный Севастополь возможности получать подкрепления, боеприпасы и продовольствие с Большой земли. Выполнение последней задачи в основном возлагалось на штаб «Летное командование Юг», во главе которого находился полковник В. фон Вильдт[40]. Всего авиационная группировка насчитывала 528 самолетов[41].

С немецкой и румынской стороны начались непосредственные приготовления к новому штурму Севастополя. С 20 мая начались налеты немецкой авиации на разведанные командные пункты, зенитные батареи, госпитали СОРа. Под артиллерийский налет попал даже командующий СОРом адмирал Ф.С. Октябрьский. С группой своего штаба он осматривал строительство оборонительных позиций на горе Суздальская. Видимо, немецкие наблюдатели заметили группу командиров и дали по ним несколько залпов. Впрочем, никто из высшего флотского и армейского начальства не пострадал[42]. Во второй половине дня немецкая артиллерия нанесла короткий, но достаточно мощный удар по позициям Приморской армии на северном фасе обороны и по Херсонесскому аэродрому.

22 мая командованию СОРа стало известно, что Крымский фронт расформирован и на Крымском полуострове Севастополь остался единственным плацдармом, занимаемым советскими войсками. В создавшейся обстановке у генерала Э. фон Манштейна могло быть два варианта действий. Первый: блокировав Севастополь и пользуясь неразберихой, создавшейся в результате разгрома Крымского фронта, попытаться провести десантную операцию и создать плацдарм на Таманском полуострове. Перспектива захвата Кавказа немецкими войсками неизбежно привела бы к попыткам советского командования эвакуировать Севастополь для усиления своих войск. Второй: бросить все силы на захват Севастополя, после чего перевести войска на иное направление.

В первой половине дня 27 мая состоялся разговор между командиром ХХХ корпуса и командующим 11-й армией генералом Э. фон Манштейном. Командир корпуса генерал М. Фреттер-Пико предложил нанести мощный проникающий удар на всю глубину советской обороны в первый же день наступления. Он высказал опасение, что в случае дробления наступления на этапы после каждого достижения промежуточного рубежа пехоте придется оставаться на нем под огнем противника до получения следующего приказа. Генерал Э. фон Манштейн возразил, что промежуточные этапы необходимы, поскольку советские войска хорошо приготовились к обороне: «В первый день наступления не удастся достичь большего, чем запланированных армией промежуточных целей, и это промежуточное наступление необходимо, чтобы иметь возможность подтянуть артиллерию для главного удара»[43].

Повышенная интенсивность бомбардировок в майские дни заставила оперативный отдел штаба Приморской армии прийти к выводу, что противник начал авиационную подготовку. Наблюдением было установлено, что более всего ударам подверглись участки фронта шириной в 2–3 км в районе Ялтинского шоссе и вдоль долины р. Бельбек. Из города казалось, что вся первая линия обороны уничтожена. Но, как выяснилось, было всего несколько прямых попаданий в траншеи, которые не причинили существенного вреда[44].