http://www.litres.ru/garri-bear&lfrom=329574480
История эта случилась лет десять-двенадцать тому назад, но именно сейчас мне захотелось вспомнить и рассказать о ней подробно. Эта моя встреча и мои беседы с молодой девушкой, решившей стать хорошей поэтессой, снова возникли в моей памяти, когда на глаза мне попались ее стихи, датированные 1998–2001 годами. Может быть, читатель и не увидит сейчас в этих «стихах разных лет и зим» Алисы что-то особенно оригинальное и «чудесное». Однако мне захотелось показать в этой повести поиски человеком молодым, искренним и, несомненно, талантливым Смысла своего земного и, ясное дело, небесного предназначения.
Я буду, по мере способности своей памяти, воспроизводить наши с Алисой встречи и беседы, сопровождая их стихотворениями, которые она писала в этот период. Может быть, что-то значительное и важное в ее стихах было, может, я просто вижу теперь в них то, что на самом деле там отсутствует. Теперь, когда ее стихи стали известны всему миру, точнее, всей нашей Солнечной системе, наверное, я со своими «прогулками» буду выглядеть странным и не совсем оригинальным. Но уж совсем не оригинальным я буду, если сорвусь и начну слагать гимны Алисе Чудесной, «девушке с Марса». Придумывать значимые детали, которых не было и быть не могло, преувеличивать степень моего понимания текстов «космической» Алисы. Ох, уж эти журналистские штампы, заполнившие телеэфир! Как трудно от них порой удержаться.
Если честно, мне и самому теперь важно разобраться не только в ее детских, иногда нелепых откровениях в стихах раннего периода, но и в том последнем тексте, который она собиралась написать, но так и не дописала. Который я бестактно дописал за нее, возможно, так и не поняв всей ее земной боли и всех ее инопланетных переживаний. Метафора получилась запоминающаяся.
Впрочем, судите сами…
Гарри Беар, год 2012.
Мне с Земли тебя почти не видно,
Но душа моя давно с Тобой…
Я все больше зарастаю пылью,
Марсианской пылью, не земной!
Алиса Чудесная
Прогулка 1. Знакомство с Алисой
Я выходил из здания школы, где два раза в неделю вел уроки литературы в 11‑х классах (больше для успокоения души, нежели для заработка), и собирался ехать домой, для чего мне нужно было пройти метров триста до остановки троллейбуса. Накрапывал мелкий октябрьский дождь, теплый, но довольно противный, отучившиеся ученики и отбывшие номер учителя спешили скорее добраться кто до остановки, кто – непосредственно до дома. Я завозился было с плохо раскрывающимся зонтом, и в это время… кто-то бережно тронул меня за рукав моего плаща. Я с недоумением оглянулся и в первый раз, как мне показалось тогда, увидел ее…
Алиса оказалась невысокой светловолосой девушкой лет шестнадцати на вид. Цвет глаз ее был довольно необычным – серый с зеленоватым оттенком, похожий «на глаза осторожной кошки». Одета Алиса была неброско, но элегантно – в короткую коричневую куртку, высокие бежевые сапожки и темный берет с каким-то неясным рисунком слева. Через ее плечо была небрежно перекинута пурпурная сумка на коротком ремешке. Сумка, как мне показалось, несколько дисгармонировала с ее нарядом, но, возможно, я ничего не понимал в молодежной моде. Алиса, чуть нахмурив брови, смотрела на меня спокойно и насмешливо.
– Я Вам писала по поводу встречи, но ответ не был получен, – вместо приветствия сказала она. – А почему?
– Ты мне писала? – удивился я, с трудом соображая, по поводу чего это она собирается со мной беседовать.
– Я прочла Ваши стихи в этой… желтой книжке и написала, – Алиса наморщила нос. – Кажется, две недели тому назад.
– Да-а, – я начинал вспоминать записку сумбурного содержания, которую неожиданно обнаружил у себя в сумке дней десять назад и которую посчитал дурацкой шуткой своих учениц. – Действительно, записка, припоминаю.
– А почему Вы не ответили? – настырно спросила Алиса.
– Там не было обратного адреса, – сухо заметил я и собрался двигаться к остановке, так как на нас уже стали посматривать выходившие из школы старшеклассники. – И что за спешка?
– Это дело жизни и смерти! – почти вскрикнула Алиса. – Мы должны пообщаться немедленно.
– Так ты и есть Алиса Чудесная? – решив не раздражать нервную девицу, заметил я. – Да, я прочитал, и стихи твои весьма…
– Я бы поговорила не только о стихах, – уточнила Алиса.
– А о чем еще говорить? – не сговариваясь, мы стали удаляться от крыльца школы несколько в сторону. – Разве тебя интересует что-то еще?
– Меня интересует Ваше творчество, – заметила Алиса, – в данный момент жизни. И еще кое-что хотела обсудить в плане написания. В классе, где Вы ведете, подруга моя учится, она кое-что мне рассказывает…
– У меня в четверг факультатив по истории поэзии, – я соображал, как мне вежливо отделаться от нервной собеседницы. – Народу обычно мало ходит. Так что твое присутствие никого не обременит…
– Хорошо, – кивнула Алиса. – Пожалуй, приду в четверг, если у меня ничего срочного не будет!
– Вот и хорошо, – завидев троллейбус, я сделал рывок в сторону остановки. – Приходи с новыми стихами.
– Вы стесняетесь гулять со мной? – кивнула Алиса. – Понятненько! Тогда возьмите тетрадь – здесь кое-что новое.
– Хорошо. Прочитаю обязательно, – я схватил протянутую мне сероватую 12-листовую тетрадку и с наслаждением забился в переполненный троллейбус, чувствуя себя неуверенно наедине с новоявленной Ахматовой.
– До встречи! – крикнула Алиса и помахала мне рукой.
В троллейбусе я с трудом запихнул Алисину тетрадь себе в портфель, а через пару минут и думать забыл об этой встрече. В ту пору мне было почти тридцать четыре года, я мнил себя великим, но еще не признанным поэтом, и работа в школе была только дополнительным способом заработать себе на пропитание. К тому времени у меня вышла книжка прозы в Москве, которая принесла мне больше разочарований и проблем, чем радости и гордости, и одна книжка стихов в Билибинске, о которой упомянула Алиса. Впрочем, я честно выполнял свою работу и даже находил в ней много положительных моментов. Детских и юношеских стихов, по долгу службы, я перечитал к тому времени огромное количество. В городе раз в год проводились поэтические турниры, которые требовали некоторого отбора представляемых школьниками текстов. Большая часть «произведений» была, впрочем, стихотворным переложением мыслей и чувств подрастающего поколения, весьма важным и нужным для развития письменной речи подростков. Примерно четвертая часть стихотворений оставляла лично у меня хорошее впечатление, после стилистической правки стихи приобретали некую гармонию формы и смысла, вполне достойно смотрелись потом в сборниках юных поэтов. Но и эти тексты испарялись из моей памяти еще быстрее, чем я того хотел.
Я бы, наверное, уже и не вспомнил о серой тетрадке до четверга, а то и более. Однако, вечером, проверяя сочинения своих учащихся на свободную тему о прошедшем лете (искренностью в большинстве из них не пахло), я наткнулся на подброшенную мне судьбой поэтическую тетрадь. Поскольку после десятка проверенных сочинений на меня уже стала наваливаться вселенская тоска, я все же решил «пролистнуть» тексты симпатичной Алисы. В проверяемых мной сочинениях одна симпатичная девица (весьма раскованного поведения) слезно рассказывала, как она все лето помогала бабушке и дедушке возделывать огород, и какой хороший урожай был собран. Другая девица (ударница и спортсменка-бегунья), путаясь в сложноподчиненных и бессоюзных предложениях, как в преодолеваемых ею барьерах, подробно поведала, как они с подругой летом бегали то короткие, то длинные дистанции, то на роликах, то своим ходом, то по шоссе, то по лесу. Третий автор – прыщавый, белобрысый юноша, обычно предпочитавший прикорнуть за своим объемным портфелем к концу урока, – с несвойственным его меланхоличной натуре энтузиазмом описал в сочинении трудоемкий поход, предпринятый им по заповедным местам Среднего Урала. Рассказ был живописен, изобиловал подробностями походной жизни и любопытными наблюдениями, а еще – был целиком слизан из одного популярного блога в Интернете.
