Дмитрий Иванов - А вместо сердца пламенный мотор (сборник)

• Название: А вместо сердца пламенный мотор (сборник)
• Автор: Дмитрий Иванов
• Жанр: Русское современное

В некотором царстве, в кой-каком государстве-державе жила-была одна авиация… И я в том царстве жил-поживал, да в авиации подвизался.

Живёт наша авиация наперекор государственным деяниям, плохо живёт, но с надеждою на лучшее будущее.

И в связи с этими надеждами задумал я поместить львиную долю своих рассказов, так или иначе касающиеся области авиастроения и воздушного транспорта, в один сборник.

Все истории, которые вы здесь встретите, имеют под собой реальную основу.

Полагаю, найдутся люди, кому затея моя покажется вполне удачной.

---

Каждый говорит и обличает кого угодно. Но НИКОМУ нет дела до этих обличений. Свобода, одним словом. Любой гражданин свободен, как послать, так и быть посланным без каких-либо конкретных обязательств, связанных с отправлением государственных нужд. То есть, вроде бы, есть государственная структура, а самого государства нет. Одна только нужда – вечно сбегать по маленькому или основательно присесть по большому.

Аппарат бесконечно сам себя перестраивает, называя это нелепое мельтешение реформами, а народ где-то там внизу пытается выжить, а государевым опричникам фискального и мобилизационного толка показать спелую дулю во всей её пролетарской красе. Не жизнь, а сплошная игра во взрослых.

ОНИ делают вид, что заботятся о НАС. А МЫ делаем вид, что хотим со всем старанием исполнить ИХ дурацкую волю, но у НАС плохо это получается. Тем не менее, когда-то такое зыбкое равновесие просто обязано нарушиться. Что будет? Ничего страшного. Придёт умный счетовод с Капитолийского холма, всех нас пересчитает и займёт какой-нибудь не сильно обременительной работой для афро-русских – например, копать. Или – не копать, а закапывать. Хрен от турнепса голландского, как говорится, не очень далеко осеменяется.

А если к тому времени Пентагон накопит новых вооружений, то у нас немного постреляют прицельно. Что вы испугались? Я же просто так неудачно и НАУДАЧУ шучу. Не станут же, в конце концов, американцы бомбить землю, родившую для Великобритании Платона Еленина и Романа-из-Предместья. Почему? Так англичане же их попросят. Нельзя, в конце концов, один из ведущих футбольных клубов Европы невзначай обезглавить! Удары-то крылатыми ракетами хоть и точечные, но мало ли что…

В свете последних исполненных британской тайной Фемидой решений в одном загородном доме, претендент на выживание с отжиманием бабла остался один… но что-то он заскучал, сдулся. Оно и понятно – закон свободного рынка олигархов: нету в твоей нише конкуренции, начинай сушить сухари… или лучше – пиши записку покаянную да в петлю… по методике некоего духовного лица в Озерках. Да, непременко в Озерках… где-нибудь под Лондоном.

* * *

Однако вернёмся в конец мая 1986-го года. Почему именно в конец мая? Просто в это время экипаж Славы Михайлова вместе с бортом МИ-8 и в сопровождении техников отправился к месту ликвидацию аварии на Чернобыльской АЭС (близ города Припяти).

Из гражданских лётчиков там собралось пять экипажей вертолётов МИ-8 (Печора, Ухта, Архангельск, подмосковный аэропорт Мячково (радиационная разведка), Свердловск). Они и стали одними из первых ликвидаторов. Свердловский экипаж умер в тот же год и в полном составе, поскольку работал рядом с военными в девятикилометровой зоне от реактора, поливали крыши домов клеем ПВА и битумом, чтобы радиоактивная пыль не поднималась в верхние слои атмосферы. У военных-то лётчиков была защита… Специально оборудованные вертолёты со свинцовыми вставками, да, и сами лётчики экипированы были в специальные костюмы. Защитить гражданских почему-то никому не пришло в голову. Или, может быть, просто на всех этих специальных защитных средств не хватало… А партия, между тем, сказала: «Надо! Потерпите, ребята!» Кто бы с ней стал спорить…

Экипаж Михайлова был занят тушением и локализацией пожаров за пределами опасной девятикилометровой зоны, но и у них на борту приборы зашкаливали. Слава пожаловался кому-то из военных. Приняли меры – отключили дозиметрию внутри и снаружи летательного аппарата.

Конечно, в конце рабочего дня все гражданские пилоты проходили процедуру дезактивации, и радиационные замеры с них снимать не забывали. Но – что именно суровые, будто только что спущенные с цепи, офицеры радиационного поста записывали в личные карточки лётного состава, одному Богу известно. А на индивидуальные дозиметры образца 1954-го года, щедро выданные с военных складов горстями, надежды было мало.

Подумайте сами, на какие дозы рассчитывал великий стратег Жуков, когда гнал тысячи молодых здоровых парней в эпицентр ядерного взрыва во время учений на Тоцком полигоне? То-то и оно, что на дозы военного времени, когда необходимо превозмогать и преодолевать. Соответственно, и шкала в дозиметрах военно-метрическая, с допусками типа «плюс-минус трамвайная остановка».

Но теперь-то обычная работа, нужно бы как-то потщательнее к своему здоровью отнестись… Подумал так Слава Михайлов и однажды осмелился спросить, каковы же суточные дозы, которые они вместе с экипажем получают за полётный день с сопутствующими обстоятельствами нахождения в опасном районе. Но вместо ответа на свой простой, казалось бы, вопрос, командир печорской «восьмёрки» был немедленно препровождён к вальяжному особисту.

Тот очень грамотно прочёл пилоту лекцию о политике партии и правительства, о злонамеренных кознях вражеских разведок, провоцирующих разброд и шатание в сплочённых рядах ликвидаторов. Михайлов подумал, что особист, по всей вероятности, с целью пресечения нелепых и подлых высказываний несознательных гражданских работников, сидит постоянно на одном месте, в бункере-бомбоубежище киевского аэропорта «Жуляны» и даже поесть толком не успевает.

Иначе, отчего бы тогда сей особист так невероятно раздулся, что в кресле не помещается? Это, скорее всего, он от голода пухнуть начал, и малоподвижная оперативная работа тоже сказалась. Пожалел Михайлов особиста и мысленно отпустил ему все грехи, вместо «амен» «твою мать-то!» в конец молитвы поставив. Тут и беседа наставительная кончилась. А напоследок Славе напомнили старую истину о том, что многия знания преумножают скорбь. Иди, дескать, парень и не чирикай, а то быстро тебе в сопроводиловке на родное предприятие такую характеристику напишем, что вовек не отмоешься.

Михайлов никогда не был идеальным героем и поэтому решил перетерпеть унижение, которым военное руководство оперативного штаба по ликвидации отблагодарило гражданских лётчиков за помощь. Действительно, воспринимали их, как к людей второго сорта: нет погон – не интересен ты державе, а на здоровье твоё можно положить «с большим социалистическим прибором, украшенным молоткастым серпом имени всехного интернационала».

Да, собственно, и к солдатикам срочной службы отношение было не лучше. На военном аэродроме возле Чернобыля, где происходила дозаправка «вертушек» в течение полётного дня, в качестве авиамехаников использовались как раз эти молодые ребята. Из-за жаркой погоды солдаты бегали с топливными шлангами от борта к борту, по пояс обнажёнными и в тапочках на босу ногу.

И ни один из отцов-командиров, ни словом не обмолвился об угрожающей молодым парням опасности. А зачем? Сами-то они в специальных армейских комплектах по стоянкам рассекают. Хоть и пот льёт ручьём, зато безвредно. А на всех защитного обмундирования всё равно не хватит. Вот пусть срочники и терпят тяготы и лишения… как в Уставе записано.

Гражданские лётчики и технари помогли снарядить кой-кого из бойцов технической одеждой и обувью из привезённой с собой. Сами-то они были одеты в обычную техническую робу, которую на месте выдали с военных складов. Офицеры, отягощённые толстыми погонными созвездиями, только усмехались на эти малозначительные попытки гражданских сберечь для будущего молодое поколение солдат советской армии. Типа, велика держава – бабы ещё нарожают!

* * *

Базировалась аэрофлотовская вертолётная техника в Киевском аэропорту «Жуляны». В течение рабочего дня дозаправка, как я уже отмечал выше, проводилась на военном аэродроме близ Чернобыля. Вояки с подачи академика Велихова, уверяли, что возле телевизора сидеть вреднее, чем проводить по 10–12 часов в окрестностях Чернобыля. Если, скажем, в Припяти, рядом со станцией ещё имеются кое-какие остаточные признаки, то здесь их и в помине нет. А сами, между тем, продолжали ходить в специальных костюмах со свинцовым бандажом вокруг заветного мужского достоинства, невзирая на жаркую погоду.

Каждый вечер после прохождения обязательных процедур по дезактивации экипаж Михайлова шёл на ужин в столовую, где его уже поджидали послеполётные сто пятьдесят граммов водки «на нос», в обязаловку. Таким образом, вроде, по уверениям врача, очень хорошо выводятся радиоактивные «альфа-частицы», случайно попавшие в организм вместе со встречным ветром. Хотя известно, что для восстановления поражённой крови лучше пить «Каберне». Никакое другое красное натуральное вино блтзко не имеет подобных реабилитационных свойств, не говоря уже о водке.

«Странно, неужели весь сорт «Каберне» повывели Горбачёвские ханжи-прихвостни, если даже ликвидаторам не хватает?» – думал Михайлов, закусывая положенные ему «лечебные» граммы практически не радиоактивным огурцом. В такие минуты экипажи рейсовых самолётов, забредающие в лётную столовую «Жулян», бывали поражены вопиющей картиной, когда авиаторы-вертолётчики вместе с техниками распивали «наркомовскую норму» на глазах всего народа в самом, так сказать, центре авиационной безопасности.