Джон Кин - Демократия и декаданс медиа

• Название: Демократия и декаданс медиа
• Автор: Джон Кин
• Жанр: Политика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-7598-1202-9

Мы живем в революционную эпоху коммуникационного изобилия, когда многие инновации в области медиа, начиная со спутникового вещания и заканчивая умными очками или электронными книгами, вызывают немалое восхищение. В политической сфере большие надежды возлагаются на цифровую демократию, киберграждан и электронное правительство. Автор считает, что во многих весьма важных отношениях коммуникационное изобилие радикально меняет очертания нашей жизни и нашей политики, как правило, в лучшую сторону. Однако он поднимает вопрос, почему так мало внимания уделяется тревожным противоположным тенденциям, декадентским процессам в области медиа, которые поощряют общественное молчание и концентрацию неограниченной власти, ослабляя тем самым дух и силы демократии. Исследуя примеры сложного государственного надзора, рыночной цензуры, тактик раскручивания и теневого пиара, Кин пытается понять эти тенденции, выяснить, как лучше всего работать с ними, и утверждает, что «декаданс медиа» наносит значительный вред общественной жизни.

---

Здесь нужно проявить определенную осторожность, поскольку, повторим еще раз, изменения, вызванные сетевыми инновациями, не являются плодом одного лишь технического проектирования или сетевого коммуникационного изобилия. Часто забывают то, что должно быть самоочевидным: происходящие изменения были запущены комплексом технических и человеческих причин, включая радикальные трансформации в экологии огласки общественных вопросов и их комментирования. Когда началась революция, провозгласившая коммуникационное изобилие, вся медийная инфраструктура, посредством которой производятся и распространяются новости о мировых событиях, стала еще более сложной и запутанной. Теперь она выглядит намного более беспорядочной, так что профессиональная новостная журналистика сегодня – это просто один из многих типов институтов, контролирующих власть. Во всех демократических государствах многие сотни и тысячи контролирующих институтов умело ведут свой бизнес – раскручивают вопросы, связанные с властью, что часто приводит к политическим последствиям. Доклады по правам человека, блоги, суды, сети профессиональных организаций и гражданских инициатив – это лишь несколько примеров механизмов контроля, сопровождения и запугивания, которые на фундаментальном уровне меняют дух и динамику демократии.

Все эти формы общественного контроля расцвели в новой галактике коммуникационного изобилия. Они не просто дают голос тем, кто был его лишен; они порождают эхо. Важным примером выступает испанское движение Los Indignados («Недовольные»), или «Движение 15 мая», которое использовало обширный спектр новых медиаинструментов для отслеживания эпизодов жестокого обращения со стороны полиции, программ по сокращению социального бюджета, случаев конфискации домов, коррупции в кредитно-банковской системе, несправедливых электоральных законов, устаревших парламентских процедур, цензурирования «неудобных» новостей в центральных медиа, а также для сопротивления всем этим явлениям[62]. Политические эффекты подобных движений усиливаются ростом новых агрессивных форм профессиональной и гражданской журналистики. Уходит в прошлое журналистика, гордившаяся приверженностью принципу «комментарии свободны, но факты святы» (это выражение придумал в 1921 г. Ч. П. Скотт, долгое время работавший на посту редактора «Manchester Guardian») и основанной на фактах «объективности», т. е. идеалам, рожденным в эпоху представительной демократии, пусть даже на практике они всегда оставались исключением. Мы видим теперь, как вместо «ритуалов объективности»[63] распространяются «рекламные» и «прикольные» стили коммерческой журналистики, те жанры письма, которые определяются рейтингами, политическими связями, продажами и посещаемостью. Встречается едкая политическая сатира, иногда просто разящая наповал, вроде той, что была популяризирована в Индии благодаря еженедельному шоу «Poll Khol» на телеканале STAR, в котором роль комедийного ведущего играет мультипликационная обезьяна. Также в нем используются новостные клипы и саундтреки из болливудских фильмов (название программы переводится как «открытые выборы», но на самом деле оно происходит от популярной метафоры на хинди, означающей «открыть тайную историю»). Все эти методы не слишком хорошо совмещаются с разговорами о «честности» (как известном критерии хорошей журналистики, провозглашенном Юбером Бёв-Мери, основателем и первым издателем газеты «Le Monde»). Также мы видим открытые нападки на профессиональную «этаблированную» журналистику, связанные с распространением так называемой гражданской журналистики и анклавами самодельных изданий[64]. Силы профессиональной и гражданской журналистики часто пересекаются, и когда это происходит (как в случае «The Guardian»), они явно гордятся своим вкладом в движение макрекерства. Они любят подчеркивать, что отрицательного ответа для них не существует, что их работа – раскрывать вещи, ранее скрытые, сообщать о происходящем, бичевать глупцов и осложнять жизнь лжецам и ворам. Они уверены, что функция журналистики не сводится к удовольствию, ущербу, «объективности» или «сбалансированности». Скорее, ее цель – обнажать язвы, находить слова, чтобы выступить против несправедливости, дать жертвам власти возможность говорить от собственного лица. Иногда они утверждают, что журналистика должна руководствоваться инстинктами хищника, даже если это значит, что будут и жертвы. Порой такие разговоры играют роль всего лишь самооправдания, и (как мы вскоре поймем) следует с большим скепсисом относиться к тому, что многие профессиональные и гражданские журналисты любят выдавать себя за повивальных бабок «истины». Но, если принимать во внимание этот дерзкий стиль независимой журналистики, вряд ли можно удивляться тому, что публичные обвинения в коррупции и мошенничестве стали ныне обычным делом.

Вскоре мы увидим, что новая эпоха коммуникационного изобилия отягощена тенденциями, которые противоречат базовому демократическому принципу, согласно которому у всех граждан есть равное право высказывать свои мнения и периодически устраивать своим представителям взбучку. Такие взбучки и в самом деле устраивают, но в ранее невиданном масштабе и с неслыханной силой. Фигурально выражаясь, коммуникационное изобилие словно нож рассекает все властные связи между правительством, бизнесом и остальной частью гражданского общества. Кажется, что в эпоху медийного насыщения скандалам нет конца; бывают моменты, когда так называемые гейты, т. е. особенно громкие скандалы, выбивают почву из-под ног целых правительств. Частота и интенсивность раскручиваемых медиа «гейтов» изрядно пугают власть имущих; и хотя скандалы могут оказывать отрицательное влияние на дух и институты демократии, они служат трезвым напоминанием о вечной проблеме, с которой сталкивается любая политическая система, а именно о том, что люди во власти всегда стремятся организованно манипулировать теми, кто ниже их и кто с ними на одном уровне.

Вот почему это грязное политическое дело – срывание с власти покровов секретности – сохраняет фундаментальное значение. Не стоит поддаваться искушению и думать, будто общества, насыщенные медиа, с их решетчатыми сетями, множественными каналами, трезвомыслящей журналистикой и институтами контроля власти – это пространство с равными правилами игры, как они понимались в демократии. Однако, даже если общества, определяемые коммуникационным изобилием, – это не рай открытого общения, исторические сравнения показывают, насколько это выдающиеся качества: постоянное волнение этих обществ, вечное беспокойство, подзуживаемое сложными медийными сочетаниями различных игроков и институтов, которые постоянно силятся что-то сделать, работая то совместно, то с противоположными целями. Властители обычно стараются определять и решать, кто что, как и когда получает; однако люди, не обладающие властью, пользуясь преимуществами коммуникационного изобилия, следят за руководителями, что иногда приводит к драматическим последствиям или неожиданному успеху.

Вывод в том, что общества, насыщенные медиа, являются крайне конфликтными политическими порядками, в которых, вопреки мнению некоторых пессимистов и пуристов, политика отнюдь не исчезла. Ничто не решено и не определено. Составляя резкий контраст с галактиками коммуникации, которые были структурированы печатным станком, телеграфом, радио и телевидением, общества, насыщенные медиа, значительно об легчают выступления против привычек, предрассудков и властных иерархий. Они пробуждают ощущение того, что люди могут на равных условиях оформлять и изменять свои жизни; неудивительно поэтому, что часто они вносят в этот мир движение. Общества, насыщенные медиа, отличаются отчетливыми «вирусными» качествами. Споры о власти часто начинаются как гром среди ясного неба; они развиваются по непредсказуемым траекториям, порождая удивительные выводы, которые приводят к неожиданным последствиям.

Показательным примером является скандал со взломом телефона, разразившийся в News Corporation в середине 2011 г.: он начался с расследования, проведенного газетой «The Guardian», которое открыло, что принадлежащее корпорации издание «News of the World» взломало голосовую почту 13‑летней жертвы убийства Милли Даулер. Внезапно поднялась волна общественного негодования. Глобальная компания понесла значительные репутационные издержки. Друг за другом последовали несколько событий: арест нескольких руководителей News Corporation; закрытие «News of the World» – издания, просуществовавшего 168 лет; парламентские слушания; публичные извинения Руперта Мердока, председателя и генерального директора компании. Ему пришлось наблюдать, как публика накинулась на его друзей по политике, а его планы по покупке многомиллиардной спутниковой телекомпании British Sky Broadcasting рухнули. Вскоре рекомендация перетрясти управление фирмы поступила со стороны крупнейшей инвестиционно-консалтинговой компании, которая раскритиковала начальников News Corporation за «вопиющие промахи в руководстве и неспособность к самостоятельным действиям», проявленную советом директоров, когда он не смог сделать однозначное заявление по неэтичным бизнес-практикам; также началось публичное расследование культуры, практик и этики британских СМИ, руководимое лордом-судьей Левесоном[65].