Лидия Азарина - Чужие дочери

• Название: Чужие дочери
• Автор: Лидия Азарина
• Жанр: Русское современное
• Год: 2014
• ISBN: 978-985-6937-90-6

Почему мы так редко думаем о том, как отзовутся наши слова и поступки в будущем? Почему так редко подводим итоги? Кто вправе судить, была ли принесена жертва или сделана ошибка? Что можно исправить за один месяц, оставшийся до смерти? Что, уходя, оставляем после себя? Трудно ищет для себя ответы на эти вопросы героиня повести – успешный адвокат Жемчужникова.

Автор книги, Лидия Азарина (Алла Борисовна Ивашко), юрист по профессии и призванию, помогая людям в решении их проблем, накопила за годы работы богатый опыт человеческого и профессионального участия в чужой судьбе. Осмысливая и анализируя этот опыт, она в своих произведениях старается донести его до читателей.

---

Лидия Азарина Чужие дочери

Да не судимы будете…

…ибо, какою мерою мерите, такою же отмерится и вам.

(Гл. 6. Библия – От Луки святое благовествование. Прит. 19, 17, от Матфея – 7. 2, от Марка – 4. 24.)

© Азарина Л., 2014

© Оформление. ИПА «Регистр», 2014

* * *

«Удалось! Отменили все!!! По краю балансировала почти безнадежно. Какая я умница! Даже не верится! Получите!» – и следа этих мыслей нельзя было заметить на уверенном и располагающем лице популярного в области адвоката Людмилы Борисовны Жемчужниковой. Строгое светло-зеленое платье с клетчатым галстуком, лацканами и отворотами рукавов подчеркивало подтянутую фигуру, отлично гармонировало с темно-рыжими локонами, свободно падавшими на плечи. В 43 года, как, впрочем, и в молодости, Жемчужникову нельзя было назвать красавицей: приятная, но не более, внешность. Ее гордостью были густые, крупно вьющиеся волосы и выразительные глаза редкого темно-зеленого цвета. В последний год она приобрела характерный лоск ухоженной женщины: сказался финансовый результат работы, дом был уже закончен, пришло время тратиться только на себя любимую. Жаль только, что времени по-прежнему не было.

Несколько минут назад закончилось заседание коллегии по гражданским делам областного суда. Сложнейший спор о разделе недвижимости между наследниками после года тяжб завершился полной победой клиента Жемчужниковой. Артистические выверты трех дорогих столичных адвокатов не спасли ответчика. Любимый девиз Жемчужниковой «закон и логика» снова сработал. Измученный клиент Жемчужниковой был даже не в состоянии оценить ситуацию, только спрашивал:

– А что теперь? А как теперь? Куда мне? А Вы куда?

– Николай Игнатьевич! Мы победили. Надзорной жалобы не будет. Все. Конец. Все устали, перенервничали, поезжайте сейчас домой, обрадуйте родных, завтра встретимся и все обговорим. Позвоните мне в 8 часов. Идите, идите, я на машине, доберусь сама.

Покатышев ушел, растерянно оглядываясь, запутался в вертушке на выходе и чуть не упал на крыльце.

«Господи! За год стал как родной: и выгнать жалко, и жить невозможно. И бывают же такие недотепы», – Жемчужникова вспомнила первое появление Покатышева у себя в кабинете и улыбнулась: на пути от входа в консультацию до стола в ее кабинете Покатышев толкнул троих, зацепился за ковер и выбил чашку с кофе из рук у помощницы, а усаживаясь, опрокинул монитор. Все последующие визиты носили почти такой же катастрофический характер.

О первом выступлении Покатышева в суде рассказывали анекдоты: усаживаясь, он упал со сломавшегося стула, чуть позже, выступая с обоснованием своей позиции, так эмоционально жестикулировал, что свалил трибуну свидетелей, шарахнулся от нее, зацепился за ступеньку перед столом судьи и, падая, опрокинул стол секретаря судебного заседания. В хорошую погоду Жемчужникова старалась работать с Покатышевым в парке: так было безопаснее.

При всей несуразности жестов и манер Покатышева его обожала красавица-жена, любили и помогали многочисленные родственники, поддерживали и сочувствовали друзья, коллеги, просто знакомые. Упорно преодолевая его кристальную правдивость, Жемчужникова за полгода с трудом смогла внушить своему клиенту, что не все следует рассказывать в зале суда, не нужно врать, но иногда следует промолчать. Основные усилия по этому делу ушли у нее на борьбу с характером и взглядами Покатышева. Таких клиентов в практике Жемчужниковой, слава богу, больше не было.

– Поздравляю, коллега! Вы всегда выступаете блестяще, но сегодня – просто фейерверк! Завидую и восхищаюсь! Пора Вам в столицу! – бархатный баритон Барсукова, известного московского адвоката представлявшего интересы ответчика, обволакивал, но взгляд оставался холодным и жестким.

– Ну что Вы, Николай Елизарович! Куда нам, провинциалам, до Вас! Какая столица! Мы уж тут, за сельской печкой, в провинции, посидим! – ответила Жемчужникова и направилась к выходу.

– Людмила Борисовна! Давайте вместе отметим Вашу победу, пообедайте с нами! Поговорим! – Елистратова, помощник Барсукова, придержала Жемчужникову за рукав.

– Да-да, уважаемая и несравненная! Пойдемте непременно, здесь напротив – очень хорошая кухня. Надо отдохнуть, перекусим, поговорим! – Барсуков и Нечитайло, второй адвокат-москвич, буквально обступили Жемчужникову. «Что-то им от меня нужно. Интересно, что? Надо соглашаться», – мелькнула мысль.

– При таком коллективном натиске невозможно отказаться! Пойдемте! Только просьба – давайте без обсуждений этого дела. Уже невмоготу, – сказала Жемчужникова.

– Да-да. Мы же не лесорубы, чтобы в лесу о женщинах, а с женщинами – о лесе, – попытался пошутить Нечитайло.

Хрустальный сентябрьский день был полон дымком сжигаемых листьев, речной прохладой и чем-то неуловимо грустным. Отшлифованная брусчатка на площади перед зданием суда поблескивала на солнце – за поворотом скрылись фонтанчики поливальной машины.

– Какой воздух! Просто родниковой свежести! – Барсуков чуть задыхался при ходьбе.

– Вот видите! А Вы говорите – в Москву! Там чем пахнет? Выхлопными газами и асфальтом! Причем круглый год! – ответила Жемчужникова.

– Ну, дорогая наша, сколько мы времени проводим на воздухе? 15 минут в день. А в помещениях – кондиционеры. Так что это не возражение, – парировал Барсуков.

Через площадь, напротив суда и слева от здания администрации, располагался ресторан. Еще в прошлом году он радовал глаз яркими витражами с золотыми рыбками, но кто-то из администрации вдруг счел их «нарушающими архитектурную целостность площади», и витражи заменили мрачными тонированными стеклами. Вместо броской вывески повесили табличку в официальном стиле, и фасад ресторана практически перестал отличаться от фасада здания администрации.

В ресторане «Золотая рыбка» Жемчужникову всегда встречали тепло: несколько лет назад она успешно защитила их интересы в хозяйственном суде, часто бывала здесь с приятельницами и коллегами. Метрдотель, приветливо улыбаясь, склонился в поклоне:

– Здравствуйте, Людмила Борисовна! Счастливы видеть Вас и Ваших гостей! Вы – в вип-зал?

– Да, пожалуй, – ответила Жемчужникова.

– Оказывается, Вас здесь хорошо знают, – отметил Барсуков.

– Да, еще одна «удобная» черта провинции – все всех знают, – улыбнулась Людмила Борисовна.

– Не только всех, но и обо всех, – подчеркнул Нечитайло, – а эта черта вряд ли удобна.

Вип-залом громко назывался небольшой кабинет на десять персон. Два больших вмонтированных в стену аквариума с золотыми рыбками, водопад с подсветкой, тихая музыка и журчание воды навевали спокойствие. Скатерти и салфетки с вышивкой, изящные столовые приборы (почти серебро), мерцающий хрусталь и нежный фарфор сразу создавали праздничное настроение. Жемчужникова любила бывать здесь: даже обычный обед в этой комнате приносил хорошую разрядку и отдых.

Свободно расселись: они втроем – слева, Барсуков – напротив. «Как на совещании или на допросе», – у Жемчужниковой возникло неприятное ощущение.

– Вчера мы здесь отлично пообедали и поужинали, правда, в общем зале. Чем сегодня накормят? – спросила Елистратова официанта.

– Советую попробовать тройную уху и фирменные блюда из речной рыбы, и здесь хорошие розовые массандровские вина, – сказала Жемчужникова.

– А что будете Вы? – поинтересовался Барсуков.

– Салат и раковый суп, без вина – я за рулем, – ответила Людмила Борисовна.

– Очень скромно. При Вашей внешности не нужно никаких диет, надо получать удовольствие от всего, и от пищи, главным образом. Это моя позиция, – заявил Барсуков.

– Позиция очень приятная, но явно ведет к одышке, – не удержалась от шпильки Жемчужникова.

Все с аппетитом принялись за закуски. Людмила Борисовна с интересом наблюдала, как Барсуков прямо-таки священнодействовал за столом. Официанта он отослал. Поднял на свет графинчик с водкой, полюбовался сверканием хрусталя, точным движением наполнил доверху тяжелые, с морозной гранью стопки. Кратко сказал: «Будем здоровы!» и, не дожидаясь коллег, выпил. Последний глоток задержал во рту, проглотил медленно и с удивлением отметил:

– Слушайте, это же анисовая водка… Я думал, уже никогда ее не попробую, рецепт утерян. Ну, порадовали…

– Ну, что теперь? Вы так вкусно выпили, чем закусите? Икра? – спросила Елизарова.

– Нет, дорогие дамы, под такую водочку можно только три вещи: залом{ Залом – название одного из видов крупной каспийской сельди, соленой или копченой.} с картошечкой, мы его не заказывали, или малосольные огурчики, но теперь не сезон, или грибки маринованные, вот они у нас, с лучком и маслом. Ими и закусим… – Барсуков принялся за грибы. – Как говорится: первая колом, вторая соколом, – Николай Елизарович снова наполнил стопки. – Вторую мы под осетринку. Людмила Борисовна, а может, 20 граммов все-таки сделаете? Что-то у Вас аппетита совсем нет. Что это за закуска – салат? Для аппетита вкус почувствовать надо, а у травы какой вкус…