Виктор Елисеев - Mediaгрех

• Название: Mediaгрех
• Автор: Виктор Елисеев
• Жанр: Русское современное
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-089578-6

В традиционные устои небольшого городка врывается скандальный эпатаж молодежной газеты «Next». Ее главный редактор – Максим Линчев, известный Ловелас, талантливый организатор и маркетолог. Редакция еженедельника экспериментирует с острыми темами, организовывая череду экстравагантных проектов. Чтобы повысить рейтинг газеты, попавшей под давление чиновников, редколлегия проводит самую эксцентричную PR-акцию. Дерзкий рекламный ход «желтой газеты» бросает вызов читателям: на страницах издания публикуется договор о покупке душ.

Удастся ли Максиму, ставшему успешным бизнесменом, но в вихре медиажизни потерявшему свою единственную любовь, исправить ошибки молодости. Спустя пятнадцать лет ему предстоит разыскать продавцов душ и расторгнуть греховную сделку.

---

Я шел походкой Джеймса Бонда, точно зная, как я начну разговор и где закончу. Только совсем уже подойдя к бару, я увидел, что рядом с моей белокурой целью сидит обезьяноподобный хмырь в остроносых ботинках. Отчего-то первыми я увидел именно эти, входящие в моду, уродские ботинки. А затем пару пустых бокалов на столе. Стало ясно, что эта горилла уже целый вечер угощает мою блондиночку и льет ей в уши какую-нибудь муть.

Я знаком с этой породой людей, они не мыслят шире правила «кто девушку угощает, тот и танцует». Даже пара моих приятелей, тот же Олега, к ней относятся. Однако сегодня был день разрыва привычных сценариев! Я был на кураже, мне хотелось вылить куда-то весь стресс, и, облокотившись на стойку, начал без предисловий:

– Сегодня слишком хороший вечер, чтоб проводить его так уныло. Малыш, пошли танцевать.

– Я не танцую, – отвечает на автомате, даже не задумываясь.

А глаза-то загорелись. Еще бы, стала причиной конкуренции, такая конфетка для самолюбия!

– Раз не танцуешь, то пошли петь песни!

– Слышь, какие песни? Ты кто такой вообще? – Вот и громила раздуплился.

Даже не смотрю на него. Громко заказываю самый двусмысленный коктейль из известного мне бабского пойла.

– Бармен, коктейль «Оргазм» для девушки! Песни? – поворачиваюсь к неудачливому соблазнителю. – Серенады. Сочинения в честь прекрасной дамы. А я, «бродяга любви», – вновь поворачиваюсь к девушке, – сражен и вдохновлен!

Быстрая победа: пришел, увидел, увел. Так просто, что даже не-спортивно. Хотя при ее ногах это абсолютно неважно. Сидит, улыбается, довольная. Из-за нее вот-вот начнется драка, будет о чем с подругами посплетничать. Дурища, ей-богу.

– Ты у меня ща в больницу поедешь, вали отсюда, йопта!

На нас уже обращают внимание. От входа вразвалку идет шкаф-вышибала, а от столика неподалеку – компания, под стать ухажеру моей блондиночки. Я мысленно уже считал ее своей, а накаляющаяся ситуация меня только раззадоривала. От подошедших приятелей вышел «переговорщик» выяснять ситуацию.

– Слышь, чё за кипиш? Какие-то проблемы?

– Ничё, ваще ничё, никаких проблем! Проблемы у него щас будут, – кипятился обиженный герой-любовник. – Тоже мне, поэт-песенник. Песенки он петь собрался!

– Какие песенки? – Переговорщик явно собирался разрулить все солидно, по-пацански. – Слышь, брат, иди-ка отсюда. Девушка занята.

– У моей мамы я – единственный сын. А девушка, когда устанет от моего общества, сама скажет.

– Ты чё, не понимаешь, что ли? Ты у меня ща реально запоешь! Ты у меня, сука, фальцетом петь будешь, педрила! Пойдем выйдем!

– Пойдем выйдем! – передразнил я.

Мне отчего-то стало очень весело, я даже периодически хихикал. Стресс и выпивка меня ужасно раззадорили. Мы вышли из клуба, обогнули здание и вошли в темный задворок.

– Ну чё, певец… – И, не закончив предложения, он обхватил мою шею рукой, пригибая к земле, и захрипел мне в ухо перегаром: – Ты чё, щенок, берега попутал, не понял, на кого залупаешься? Да я тебя сейчас…

Но закончить фразу он не успел, так как я с размаху шлепнул ему локтем в ухо. Громила с присвистом выдохнул, отпустил мою шею и отошел на пару шагов, вращая выкатившимися глазами.

Болевой шок и сбитое дыхание были мне только на руку. Я не стал играть на публику, выжидая, пока он придет в себя, а подскочил и ударил под дых, но тут уже удар оказался смазанным, здоровяк прикрылся. Пора было завершать всю эту историю роскошным лоу-киком (один из немногих моих поставленных ударов), но я не успел.

Он всей массой навалился на меня, стараясь обхватить за ноги. Борец, как видно. Старая стратегия: с боксером не борись, с борцом – боксируй. Поэтому я еще раз ударил его локтем и на этот раз попал в висок. Не так эффектно, зато эффективно. Оппонент сразу грохнулся на землю. Технический нокаут. И уже почти вырубленному от удара об землю, чисто для проформы, я двинул ему кулаком по носу. Поднялся, чуть пошатываясь, и, ни на кого не глядя, стал заправлять рубашку в штаны.

– Виталик! – Через круг зевак продиралась моя блондиночка. – Виталик, у тебя кровь! Бедненький, тебе больно? Виталик!

Я смотрел, как длинноногая псевдо-Мариночка, игнорируя мои подвиги, опускается в грязь перед хмырем. Кудахчет что-то, слюнявит платок и стирает кровь с его лица. Это снова было какое-то кино. Сраное кино.

Меня начало отпускать, сумасшедший и пьяный кураж выветривался, и я понял, что больше искушать судьбу не хочу. Я молча заправился и пошел домой. В конце концов, завтра меня ждало позорное увольнение. Надо было выспаться.

– Круто ты его, – услышал я женский голос.

Оглянулся. Красивая. Похоже, выспаться не удастся. Ад, какой я пьяный.

Я подошел к ней… девчонка, лет двадцати, взгляд испуганный, хлопает своими большущими ресницами.

– Как тебя зовут, милое создание?

– Оксана.

Глава шестая Изменяя сознание

Утром меня разбудили легким похлопыванием по щеке.

– Максим, родной, закрой за мной дверь, на работу опаздываю.

Не открывая глаз, я перевернулся на бок и пробормотал:

– Там собачка, хлопни просто, защелкнется.

– Пока, милый! Я тебя никогда не забуду! Я тебя люблю!

Что-то кольнуло меня в сердце. Э-э-э… Остановить? Зачем? сама же уходит… Мне, правда, на какое-то время стало хорошо и спокойно… Но дверь хлопнула, и я остался один.

Что она сказала? Как? Я тебя никогда не забуду! Я люблю? Что за ерунда. Черт, вообще ничего не помню. Видимо, я что-то ночью натворил, в хорошем смысле слова. Хе! Меня любят… Хе!

Кряхтя, я стащил с себя одеяло и вздрогнул. Простыня была в крови. Я чуть не заорал от страха, и мне потребовалось несколько кошмарных секунд, чтобы понять, откуда взялась кровь. Потом понял, и меня одолели противоречивые чувства.

Я поднялся с постели, скомкал простыню и засунул ее в стиралку. Потом поплелся на кухню заваривать кофе. В голове продолжал звенеть колокол, только на сей раз похоронный, и каждое движение вызывало гримасу боли. Отлично, теперь я безработный и с похмелья. И меня любят, только я не помню кто. И за что. Жизнь определенно налаживается. И еще, я только что сделал девушку женщиной… Черт, лучше об этом не думать.

Телефон в коридоре взорвался миллионом звонков, распотрошив мою больную голову пополам. Я снял трубку и услышал голос Тимура:

– Ты какого хрена работу прогуливаешь?

Пауза.

– Так я же уволился, Тимур, на стол вам заявление положил.

– Это ты про ту бумажку с соплями и извинениями? Я ее выкинул, это во-первых, и в моей компании никто сам не увольняется, пока я этого не захочу, – это во-вторых. Чтоб через час был у меня в кабинете.

Отбой.

Шикарно, просто так он меня не отпустит, сейчас размажет, как говно по стенке, а потом еще и заставит бабло отдавать, которое в акцию вгрохал.

Я допил кофе, зажевал его аспирином и отправился в душ. Через час вошел в приемную, где Марина что-то сосредоточенно набивала на клавиатуре.

– Привет, бродяга, оклемался? Шеф сказал: аж из телефонной трубки перегаром несло. – Она оторвалась от монитора и улыбнулась. – Заходи, ждет.

Я вяло улыбнулся ей в ответ и начал свое восхождение на эшафот. Постучавшись, приоткрыл дверь:

– Можно, Тимур?

– Давай, давай, заходи, только тебя и жду.

Тимур сложил газету, которую читал, когда я вошел. Нажал селектор:

– Мариночка, принеси нам пару кофе, пожалуйста. Один покрепче, для нашего гуляки.

Повернулся ко мне.

– Ну, что думаешь? Почему не сработало?

Никакого крика, ни разборок, ничего. Я вообще не понимал, что происходит. И это меня разозлило почему-то.

– Тимур, вы меня если увольняете, то давайте уже сразу. Чего из меня жилы тянуть, не взлетела моя идея. Вот и всё. Где мне за сдачу кабинета расписаться?

Он рассмеялся:

– О-о-о, зубы показываешь! Молодец, уважаю! Не буду я тебя увольнять, самородок, не за что. Идея-то твоя мне понравилась, задумка хорошая, я сам ее и одобрил. Что ж мне теперь, и себя увольнять? Так что уймись, глотни кофе, – он кивнул вошедшей с подносом Марине, – и давай думать, почему так все получилось.

Я машинально взял чашку с подноса и сделал солидный глоток.

– У-у-уххх епт!

Горячий кофе ошпарил нёбо, а добавленный туда красный перец выжег к чертям все внутренности. От количества перца из глаз брызнули слезы.

– Мой собственный рецепт, – Тимур похлопал меня по плечу, – кофе с чили, прожигает до задницы, зато голову прочищает великолепно. Ну что, очнулся?

И ведь он был прав, желудок горел нещадно, но весь утренний хмель выветрился из головы, как не бывало.

– Очнулся, жестокий рецепт, Тимур, но реально очнулся, спасибо. Не понимаю я, почему так все получилось, рекламу-то заметили – это факт. Иначе снижения посещаемости не было! Так что, Тимур, она сработала, только как-то в обратную сторону.

– Молодец, зришь в корень! Я то же самое подумал. – Он подошел к стене и снял черный блестящий М-16. – Мы придумали совершенно новую идею рекламы, – он снял оружие с предохранителя, – разработали акцию, – сухо щелкнул затвор, – и сделали выстрел. – Он вскинул автомат к плечу, пружина спускового крючка звонко брякнула в тишине кабинета. – Но сами получили в лоб. Почему, Макс?