Геннадий Прашкевич - Предчувствие гражданской войны

• Название: Предчувствие гражданской войны
• Автор: Геннадий Прашкевич
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-77516-3

«Филза – дрянь.

Одетым филзу не едят.

Не вырубись на аварийном модуле кондиционеры, никто бы вообще не узнал, что филзу можно есть. Иногда она появлялась в кубриках боевых кораблей – всегда в зоне сражений, в пространстве, засиженном спейсвурмами, – никому в голову не приходило пробовать ее на вкус. Ну, плавают в воздухе зеленовато-серые неаппетитные обрывки, кстати, ухватить их нельзя – пальцы проходят сквозь странное вещество, как сквозь воздух. Семь десантников, оказавшихся в отстреленном от корабля модуле, сходили с ума от жары, если, конечно, температуру за семьдесят градусов по Цельсию можно назвать жарой. Голые, обожженные, трое суток они умирали без воды и пищи, пока черному парню по кличке Кокс не пришло в голову попробовать филзу. Она выдавливалась перед ним прямо из пространства – зеленовато-серая, неаппетитная, еще и с синюшным нездоровым отливом. Черный Кокс машинально протянул руку, и на этот раз она не прошла сквозь филзу…»

---

Конечно, Хлоя помнила мужа крепким веселым парнем с благородным мужественным лицом. Такого любой «гамбургер» зауважает. А ей привезли бесформенного, грузного урода, да еще, говорят, пожирающего филзу. Багровая, сшитая из лоскутьев морда, походка, можно сказать, наклонная, хорошо попало по позвоночнику. Конечно, с людьми всякое случается, но почему это случилось именно с ее мужем? Лучше бы Кэл погиб!

Хлоя горестно сцепила руки.

Она увидела отражение незнакомого человека в зеркальной стене.

Действительно, громоздкий человек, и стоял он как-то громоздко, одновременно наклонно, и морда его казалась именно мордой – багровой и рыхлой. Если честно, никакого особенного уродства, но… так… непривлекательное лицо. И матовые, будто вываренные глаза. Кто-то из медиков, готовя Хлою к встрече, заметил, не придавая своим словам особенного значения: такие глаза, дескать, пошли бы древней римской статуе. Хлоя прямо оцепенела – она ведь ждала совсем не римскую статую.

Вот если бы ей сообщили о награждении Кэла медалью Дага!

Быть женой калеки, урода, это одно дело, а быть вдовой Героя – совсем другое. Медаль Дага – это не просто медаль, она – признание навеки, она – пожизненный кредит вдове. Но где уж нам в Пальмовом бору… Нет, нет, решительно отмахнулась Хлоя от непрошеных мыслей. Кажется, у бывшего мужа… простите, у мужа… не выявилось каких-то новых привычек… Ординарный самец… Ну, жрет филзу, это да. И делает это раздевшись… А вот если ей тоже захочется филзы? – опять явились непрошеные мысли. Ей что, тоже придется все снять с себя?

«Мы, земляне, не воюем друг с другом».

Хлоя, вздохнув, цыкнула на огромного, прокравшегося в спальню кота.

Если ей, правда, захочется попробовать? Всякое ведь приходит в голову, раз ей мужа вернули. За семь лет, пока Кэл отсутствовал, у нее все клеточки организма сменились. Вдвоем… обнаженные… «Кэл ведь остался прежним?» – перед самой встречей спросила она офицера из Специальной комиссии. Офицер (его звали Сол) внимательно посмотрел Хлое в глаза и, кажется, понял. Это был его долг: отвечать вдовам и женам откровенно. «На наш взгляд, да, – коротко ответил. – По крайней мере, никаких особенных отклонений у бывшего десантника Кэла не замечено. – (Неужели ее мужу подсовывали кого-то, чтобы выяснить что-то о таких отклонениях?) – Да вы сами скоро поймете, проверите…»

И улыбнулся неприятно.

4

Был ужин.

Они присматривались.

Трудно начинать жизнь с чистого листа.

Нельзя сказать, что вид бывшего… простите, просто мужа… вдохновил Хлою, но, как ни странно, она не чувствовала себя разочарованной. Крепкий тип, крепкий, это во всем чувствуется. Ну, морда незнакомая, рыхлая, наверное, с задницы пересаживали кожу. Ничего общего с лицом человека, которого она когда-то знала… Даже любила… Она точно помнила, что любила, даже офицеру Солу в этом признавалась… Какой-то этот Кэл весь кривой… Наклонный… Ты же не Пизанская башня, выпрямись… Правда, в постели бывший десантник… или бывший муж… вспомнил многое, и Хлоя тоже быстро поймала ритм. «Еще, еще… Ну же еще…» Конечно, спохватывалась, искала другие слова, будто оправдывалась. «А это что?..» И гладила Кэлу спину, водила пальчиком по рубцам, по глубоким шрамам… Хорошо, что он все это принимал как должное.

И все-таки… Вот если бы Кэл совершил подвиг…

Вдова Героя по статусу может иметь собственного садовника…

Кэл уснул сразу, но в этом тоже не было ничего странного. Так поступали многие друзья Хлои, которые не были романтиками. Все равно Хлоя обиделась. Она даже заподозрила, что Кэл – киборг, машина. Об этом часто говорят в барах.

«Мы, земляне, по одну сторону баррикад».

Значит, и машины тоже? О секретных функциях новых машин много шептались. В конце концов, любую машину, особенно киборга, можно научить многому. Об этом Хлоя думала, связываясь по инфору с офицером Солом.

«Уснул сразу? – задумчиво переспросил офицер. – Это нормально».

«Я так не думаю», – окончательно обиделась Хлоя, глядя на кота, пробравшегося в спальню и упорно намывающего гостей.

5

Хлоя встала и подошла к окну.

Почти сразу входная дверь слетела с петель.

В уединенный дом ворвались молодые «гамбургеры».

Нет, конечно, не спейсвурмы, не черви, яростно дырявящие пространство, как швейцарский сыр. Совсем наоборот – патриоты! Но тоже яростные, ничего не прощающие. Таких собрать в кучу, говорил Хлое офицер Сол, и сжечь. Впрочем, все, что быстро бегает, в кучу собирается плохо. А в таких местечках, как Пальмовый бор, слухи разносятся быстро. Местные «гамбургеры» уже прознали про наклонного урода, вернувшегося с фронтира и, говорят, пожирающего филзу. Разумеется, только слухи, но патриоты не спят! Они никогда не спят, особенно под утро. Ворвавшись в спальню, «гамбургеры» сразу увидели спящего Кэла и сделали Хлое знак молчать.

Никаких признаков филзы.

Кэл спал, он ничего не слышал.

«По виду – вырожденец», – сплюнул один из патриотов.

«Чистый вырожденец», – подтвердил другой, нервный, гибкий.

После этого парни стащили бывшего десантника на пол и долго его пинали, пытаясь выяснить «правду», о которой имели, кажется, самое смутное представление. Кот начал намывать нежданных гостей где-то в 5.30 утра, а в 5.43 «гамбургеры» уже ушли, забрав валявшуюся на столе желтую карту на бесплатное посещение местных винных лавок (право жены десантника) и на всякий случай надежно приковав Хлою наручниками к батарее. Чтобы не прыгала и не распространяла ненужную панику.

«Проснись!» – кричала Хлоя, но Кэл никак не просыпался.

Каким-то чудом Хлоя дотянулась пальчиком левой ноги до кнопок инфора.

Сперва, конечно, пошла реклама: «Ду-Ду (плазма) убивает всех известных Чужих». Про всех неизвестных реклама умалчивала. «Агрессивный задира, зубы даже в жопе». Рекламный образ Нового Воина-землянина Хлою тоже не вдохновил, она заплакала, подумав, как весело и интересно живут обыкновенные вдовы.

«Ты прикована к батарее? Голая? – оживился офицер Сол, когда Хлоя наконец нащупала пальчиком правильный вызов. Офицер явно все понял по-своему, потому что сразу предложил: – Хочешь, приеду?»

«Хочу, – сказала Хлоя сквозь слезы. – Все равно Кэл спит. Его даже «гамбургеры» не разбудили».

Офицер приехал, и они вдвоем просидели на полу до самого солнца, потому что Солу это понравилось. Он делал вид (Хлоя так поняла), что ищет ключ от наручников, даже обыскал Хлою, хотя она была голая, и присутствие спящего Кэла его, похоже, здорово взволновало. «Не бойся, – возбужденно шептал офицер Сол. – Я знаю, этот твой Кэл будет спать до двенадцати…» И сел совсем близко. И шептал что-то в ухо, пытаясь помочь ей. Казалось, это будет длиться долго-долго: любимая женщина, прикованная наручниками к батарее… беспробудный урод, непонятно чего нажравшийся… наконец, ранний рассвет с таким чудесным нежным солнцем, что совсем не хотелось открывать глаз…

Но в 12.00 бывший десантник проснулся.

Он знал офицера Сола по прежним допросам.

Увидев его, он напомнил: «Я уже сто раз повторил вам свою историю».

И спросил Хлою: «Почему ты голая?»

«Меня приковали к батарее».

«Кому это понадобилось?» – спросил Кэл без всякого интереса.

«К нам приходили местные патриоты, им хотелось поговорить с тобой».

«Сейчас вся Земля обсуждает новые военные поправки к Конституции, дружище, – доброжелательно пояснил офицер Сол. – Патриотов, конечно, интересует мнение опытного десантника».

«У меня нет никакого мнения».

Кэл подошел к жене – огромный, наклонный, закутанный в белую простыню.

Таким только детей пугать, невольно подумал офицер Сол. Сейчас бывший десантник попросит ключ от наручников, и очарование этого долгого нежного утра будет нарушено. Но ключа не было, его унесли «гамбургеры».

Кэлу это было до лампочки. Он даже не дослушал жену.

Нет, нет, он не сломал наручники, как можно подумать. Он просто погладил жену по голому плечу, и она сама сломала крепкие (может, они казались такими?) металлические наручники, даже не поцарапавшись, не понимая, как такое у нее могло получиться. Потом, заплакав, уткнулась лицом в голую страшную грудь этого нелепого наклонного существа, а офицер Сол пошел открывать дверь, поскольку в нее позвонили.

6

Но никто не вошел.

В почтовую прорезь упал пакет.

Офицер подобрал его и зачем-то понюхал.

Адрес официальный, форма обращения официальная.

Вернувшись в спальню, офицер Сол положил конверт перед Кэлом, все еще закутанным в простыню, и сказал: «Это вам». Хлоя сразу прекратила плакать и с интересом поглядела на офицера, но Сол вежливо откозырял, из чего даже Хлоя поняла, что форма допуска не позволяет ему присутствовать при вскрытии письма. А этот урод, так Хлоя стала про себя называть мужа, оказался так ленив, что, попросив ее: «Открой», – снова повалился на огромную кровать, потому что три месяца пребывания в раскаленном модуле и почти год дотошных допросов не в самых совершенных офисах ВВР (Военной Внешней Разведки) утомили его. Он подмял под себя несколько мягких подушек, любовно вышитых Хлоей, и блаженно потянулся: «Прочти вслух».