Сборник - Журнал «Фантастика и Детективы» №6 (18) 2014

• Название: Журнал «Фантастика и Детективы» №6 (18) 2014
• Автор: Сборник
• Жанр: Периодические издания
• Год: 2014

В номере:

Майк Гелприн. Мудрствуя лукаво

Ника Батхен. Не стреляй!

Борис Богданов. Пьяные вишни Эльдорадо

Юлия Зонис. День первый

Сергей Фомичёв. Топтать бабочек!

---

– Птичий вторник. Альбатросы – это мертвые моряки – те, кто умер без покаяния и похоронен в море. Раз в году незадолго до рассвета они ищут знакомые корабли – чтобы мы вспоминали о мёртвых и молились, чаще молились за их грешные души. – Угол рта у сурового капитана Мюррея искривился на миг.

– Да, сэр, – отчеканил Джуд. Ему стало чертовски стыдно – чуть не уснул. А этот святоша сделал вид, будто всё о’кей. И на чаек дурацких пялится…Величественный, плавный птичий танец и вправду походил на молитву, лучи рассвета касались широких крыльев. Кэп задрал к небу лобастую голову и шевелил губами, повторяя слова заупокойной службы. Его крупные кулаки были сжаты так, что побелели суставы. За спиной задышали – старина Билли тоже вылез на палубу, и одноглазый Иорк с ним, и Поллок, и Вижу. Кок Маржолен тяжело опустился на колени, по круглому лицу добряка потекли настоящие слёзы. Чёртовы альбатросы словно зачаровали команду, и его тоже. Полный бешенства Джуд отпустил штурвал, на глаза ему вдруг попался прислонённый к мачте мушкет. Солнце вспыхнуло, словно сорвали занавес. Никто не успел перехватить матроса.

– Не стреляй! – крикнул Мюррей, но было поздно. Грохнул выстрел, и на палубу шлёпнулась мёртвая птица.

Альбатросы ринулись на корабль. Сотни крыльев хлопали над головами опешивших моряков, касались волос и одежды. Птицы лавировали между снастями, раскрывали грозные клювы, пикировали на головы, словно целились выклевать людям глаза. Команда замерла в ожидании неизбежной и страшной схватки. Кэп Мюррей скинул расшитый мундир, рванул рубашку и шагнул вперёд, раскрывая руки, как крылья. Огромная птица упала к нему на грудь, капитан пошатнулся, но устоял. Объятие длилось одно нескончаемое мгновение, альбатрос сорвался в небо, за ним помчались все остальные.

Команда медленно приходила в себя. Джуд вжал голову в плечи – глупая шутка, кажется, обещала обернуться серьёзными неприятностями. На лицах матросов читались ярость и гнев, Билли коротко выругался. Иорк помог капитану набросить на плечи мундир – кэп прибавил лет десять за эти минуты. Кто-то из вахтенных сунул фляжку, Мюррей отхлебнул, закашлялся, бледные щёки порозовели. Мёртвая птица лежала на палубе, словно кусок полотна. Капитан взглянул на труп, на Джуда, снова на труп и рявкнул:

– Верёвку!

Повесить? За альбатроса? Джуд взвыл:

– Сэр, за что?! Это же птица, обычная птица!

Сочувствия он не встретил – капитан и команда смотрели на преступника одинаково нехорошо. Ушлый юнга приволок моток пеньковой верёвки и стал неторопливо её разматывать. С реи капнуло натёкшей водой, Джуд моргнул и представил – вот сейчас он умрёт, станет тушей, как этот в бога-душу-мать трахнутый комок перьев. Капитан взял верёвку, прикинул её на руке. И одним гладким узлом перехватил за лапы дохлого альбатроса, а другим завязал петлю.

– Убил – носи, треска дурная. Как в Бристоле причалим, чтобы духу твоего на моей палубе больше не было. Парни, в трюм его. На хлеб и воду.

– Есть, сэр! – откликнулся Билли Боу.

А ещё друг… Билли не бил, не связывал – просто бросил в тесную, воняющую дерьмом и рыбой клетушку, где по полу плескалась нечистая вода. Пожалел, конечно – приволок сундучок, два куска солонины, большой чёрный сухарь, пообещал вечером принести грога с раздачи. Но Джуду почему-то не нравилось, как опускал глаза приятель – так смотрят на раненого, которому корабельный врач поутру собирается отнять ногу. Неприятность вышла изрядная, но не смертельная – в Бристоле можно будет наняться на другое судно, зажить и сытней, и куда веселее.

– Понимаешь, т-ты, парень, – от волнения Билли всегда заикался, – у Мюррея брата убили. Давно ещё, когда с испанцами воевали. Капитан тогда щенком был совсем, а Мюррей-старший помощником капитана ходил на «Прекрасной Элизабет». Хороший был офицер, щедрый и на зуботычины, и на выпивку, а ругался, как сам морской дьявол. Драчка тогда выдалась жаркая, испанцы нам борт прострелили у ватерлинии, мы в абордаж собрались, тут-то его и сшибло – руку напрочь оторвало и в воду сбило картечью. Он кричал-кричал, а подмоги-то не дождался – сгинул без покаяния. Потому-то наш кэп и молится, и команду блюдёт, и все заработки монахам сплавляет – надеется отмолить братнюю душу.

Ошарашенный Джуд кивнул. Говорила ему мамашка, когда трезвой была: думай, что делаешь, головой думай, чтобы жопой не отвечать. И закрепляла урок – когда верёвкой, когда куском сети, а когда и треской по чему ни попадя.

– В общем, это… не п-п-повезло тебе, парень, – Билли хотел добавить ещё что-то, но не стал, – Сиди пока, ввечеру принесу выпить.

Тёмный трюм оказался не лучшим местом для отдыха и ночлега. Снять сапоги Джуд не рискнул – крыс на корабле было больше, чем вшей в бороде у боцмана. Пришлось прислонить сундучок к углу и усесться на нём, подобрав ноги. Дохлая птица успела оттянуть шею, она казалась липкой на ощупь и очень тяжёлой, но снимать её было рискованно – Мюррей вполне мог добавить с полсотни линьков за непокорство. Джуд достал из кармана кусок солонины, вцепился в него зубами и так и заснул с мясом во рту.

Разбудили его крысы. С десяток тварей сидело на нём – на коленях, плечах, даже в волосах. Он не видел зверей, но чувствовал их тепло, острые морды, маленькие когтистые лапки. Самая наглая забралась на спину чёртову альбатросу и обнюхивала лицо. Джуд вспомнил, что болтали о тварях в кубрике: будто бы сперва они выгрызают глаза и щёки. Он хотел заорать, но не смог открыть рот – челюсти свело от страха. Крыса дотронулась горячим язычком до его носа и фыркнула. Джуд готов был поклясться – тварь смеялась. Она коротко запищала, словно давая команду, и спрыгнула в темноту. Остальные грызуны последовали за ней. Остался только отвратительный запах, словно клятая птица висела на шее не пару часов, а с неделю. Стало холодно. Джуд свернулся клубком, натянул на плечи мокрый бушлат и задремал снова.

Ждать пришлось долго. Билли ещё не раз спускался к приятелю, путешествие затянулось почти на сутки. В Бристоль «Дамиетта» прибыла вечером в пятницу – Джуд почувствовал, как остановилось движение деревянного корпуса, но из трюма его вытащили только субботним утром. Альбатрос к тому времени пах, как целая сотня издохших птиц, под перьями копошились белёсые черви. От долгой неподвижности у Джуда подгибались ноги, солнечный свет бил в глаза, заставлял щуриться и отворачивать голову. Команда стояла вдоль борта, словно провожала покойника. В лицо никто не смотрел. Кэп Мюррей тоже выглядел грустно – похоже, эти дни старый святоша пил горькую.

– Вот твоя плата, матрос Хамдрам. И ступай с богом.

Две золотых «Лиззи» и десять шиллингов. Подряжался он на фунт.

– Спасибо, сэр! Простите…

– Ступай! – в голосе капитана появились тяжёлые нотки.

Джуд подхватил сундучок и спустился в шлюпку. Старина Билли вывез его к причалу и даже обниматься не стал – похлопал по плечу, вздохнул:

– Бывай, парень!

Преисполненный благодарности Джуд хотел подарить ему запасную трубку, почти новую вересковую трубку с удобным мундштуком, но приятель мотнул головой и налёг на вёсла. Шумный порт дожидался Джуда, кучерявые девки истосковались без поцелуев, а какой-нибудь капитан Пушка только и ищет в команду молодого свирепого храбреца. Осталась сущая мелочь. В последний раз Джуд окинул взглядом стройный профиль «Дамиетты» – под лучами апрельского солнца она как никогда походила на чопорную фламандку – взял сундучок поудобнее и зашагал, куда глаза глядят. Мимо шикарных шхун и утлых рыбачьих судёнышек, мимо пышных, словно аристократы, королевских судов и хищных каперов… «Быстрый» слишком обшарпан, на «Мальтийце» капитан сволочь, а вот узкая, словно морда борзой, «Арабелла» – самое то. Ладонь Джуда потянулась пригладить короткие, словно скрученные из бронзы, волосы… Птичка. За голенищем прятался любимый испанский нож – перехватить верёвку у горла так, чтобы не срезать кожу, потом побриться, сменить рубаху – и чем я не капер Хамдрам?.. Аааааах!

Боль оказалась такой неожиданной, что Джуд упал на колени. Лезвие и ладони были в крови, тёплые капли стекали по грязным перьям. Кровоточила верёвка. Из надрезанных серых волокон сочилось алым, словно Джуд рассадил себе кожу. Вдруг – то ли от ветра, то ли от солнца – показалось, что мёртвая птичья голова шевельнулась и злобно зыркнула. Что за дьявольская чертовня? Джуд попробовал снять верёвку руками, кольцо моментально сжалось, перехватив горло. И молитву прочесть не вышло – верёвка впивалась в шею на каждое «отче наш». Дрожащей рукой Джуд поскрёб в затылке – похоже, он попал в переплёт. А куда податься матросу, у которого неприятности?

Трактир «Отсоси у адмирала» был самым шумным и многолюдным в порту. Офицеры в расшитых мундирах заглядывали туда редко, а вот матросы, гарпунеры, вербовщики и прочий сомнительный, но весёлый морской народ охотно пил и закусывал в заведении. Мало кто имел силы удержаться от соблазна отсосать четверть пинты ямайского рома через дырочку в «адмиральском» бочонке – те, кто мог не пролить ни капли и остаться стоять на ногах, не платили за выпитое. Джуд не прочь был попробовать тоже при случае, а сейчас не стоило и пытаться. И без того тяжкий запах падали вызвал гримасы на лицах немногочисленных в утренний час посетителей.