Елизавета Дворецкая - Перстень альвов. Книга 2: Пробуждение валькирии

• Название: Перстень альвов. Книга 2: Пробуждение валькирии
• Автор: Елизавета Дворецкая
• Жанр: Историческое фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9717-0554-3

Мир и благополучие давно покинули полуостров Квиттинг, разоренный внутренними и внешними войнами. Решившись связать свою судьбу с дочерью одного из местных правителей, Хельги сын Хеймира оказывается втянут в беспощадную войну за власть над этими местами. И недаром о творящихся на Квиттинге чудесах ходят легенды по всей округе – победа здесь зависит не только от владения мечом, но и от помощи могущественных и недобрых духов. Вот только на чью сторону они встанут, решать человеку.

---

Дагейда пела, и все бесчисленные корни и камни Медного леса вплетали голоса в ее голос; деревья на склоне раскачивались, валуны под ее ногами дрожали, разбуженные именами древних великанов. Ведьма подула на прядь тумана, та оторвалась от ее ладоней и медленно взмыла в воздух. Дагейда подула еще, и прядь тумана стала быстро расти, увеличиваться частыми толчками, будто какая-то неведомая сила распирала ее изнутри. Туманное облако клубилось, словно внутри него зрел мощный вихрь, что вот-вот вырвется на свободу. В нем мелькали очертания странных, полуразмытых фигур, и сама Дагейда, совсем по-детски приоткрыв рот, восторженно и зачарованно вглядывалась в облако, сотканное ее собственными руками.

Вот уже плотное голубовато-серое облако накрыло вершину горы, скрыло Дагейду и Жадного, лежавшего на земле у ее ног, вот поползло вниз по склонам, скатываясь от вершины к подножию, как лавина, одевая всю огромную гору непрозрачным покрывалом. Было похоже, как будто злобные великаны перевернули сумрачное небо и облака потекли на землю. Спускаясь к подножиям, туманное облако продолжало разрастаться, быстро пожирая пространство, глотая без разбору деревья и валуны, голые скальные выступы и травяные полянки. Капли ведьминой крови, многократно умножившись числом, горели в тумане, как сизые звезды. До сумерек оставалось еще много времени, но над Медным лесом стемнело. Ведьма украла день и смеялась, прыгая на валуне и хлопая в ладоши, как девочка, довольная своей проделкой.

* * *

– Они уже близко! Я их видел! – кричал на скаку Оддглим сын Гуннвальда, со своим десятком ездивший вперед. – Вильбранд совсем близко, за той горой. И Бергвид пошел прямо на него! Постоял, потом пошел!

– Думает, с ним легче справиться! – заговорили вокруг те, кто его услышал. – Мы-то его уже били, а Хетберг еще нет!

– Нагони Вильбранда хёвдинга и скажи ему, что мы здесь! – велел Вигмар Оддглиму. – Пусть стоят и ждут: мы его раздавим!

Войско ускорило шаг: многодневный переход утомил людей, но теперь, когда победа была почти в руках, у всех прибавилось сил. Смущали только сумерки, наступившие неожиданно быстро: всем казалось, что полдень миновал совсем недавно и для преследования врага еще достаточно времени. Но вот уже воздух темнеет, а за низкими серыми облаками не видно неба…

– Не нравится мне это… – бормотал Гейр Длинный.

Вигмар молчал, но ему тоже «это» не нравилось. Для сумерек еще рано, и на простое ненастье было совсем не похоже. Оглядываясь, Вигмар острым ищущим взглядом окидывал ближайшие горы. Он знал, кого ищет. С горы впереди потянуло тонким холодком, и Вигмар привстал в седле, пытаясь увидеть ее вершину. Это был не простой ветер, это было дыхание великаньей ворожбы, с которой он сталкивался всего несколько дней назад в долине Хаукдален.

Дагейда! Вигмар не видел ее, но не сомневался, что дочь Свальнира где-то рядом.

– Ну и туман! Туман-то! Ты погляди! – раздавались голоса вокруг. – А ведь вечер на носу, не утро! Откуда такая напасть?

Вигмар придержал коня, дружина позади него замедлила шаг. Прямо навстречу войску с горы густыми волнами сползало плотное туманное облако. Вигмар вынул из петли у седла Поющее Жало. Золоченый наконечник копья вспыхнул молнией – копье тоже чуяло поблизости враждебную ворожбу. Вигмар повернул копье острием вперед, и от острия полетели золотые искры. Люди вокруг ахнули: полосы тумана, уже дышавшие в лица людям, лопнули и повисли, как разрезанная ткань, между ними мелькнули прозрачные струйки чистого воздуха.

Но туманное облако было слишком велико, чтобы Поющее Жало могло разорвать его все. Движение дружины замедлилось, потом вовсе остановилось: Вигмар и ближайшие к нему передние ряды стояли на самой вершине перевала, но не видели впереди долины. Перед ними расстилалось сплошное море тумана. Серый, колеблющийся, он казался живым и жадным, ждущим поживы. Он уже съел тропы и горы, и даже Вигмар придерживал коня, не решаясь спускаться в это серое море со смутно мелькающими сизо-голубоватыми, зеленоватыми, перламутровыми звездочками, глазами болотных духов.

– Ох, он уходит, уходит! – Где-то под мордой Вигмарова коня вертелся Спэрра и ныл плаксивым голосом, корча всевозможные нелепые рожи в знак своего огорчения. – Шкура уходит! Сестра Жадного спрятала его! Она украла дорогу! Она всегда крадет дороги! Что хочет, то и делает!

– Ты можешь найти дорогу? – Вигмар наклонился к троллю. – Нюхай! Ты видишь хоть что-нибудь? Там есть что-нибудь на дне? Где Дагейда? Чем нам это грозит?

– Не могу! – заныл Спэрра. – Ничего я не могу! Ноги не идут! Глаза не видят! Уши не слышат! Холодно мне, холодно! Она украла глаз и нюх!

Он сел на землю и принялся неразборчиво скулить, обхватив себя тонкими руками за плечи, будто боялся, как бы и его самого не украли. Вигмар в досаде сплюнул: от тролля сейчас не дождешься проку, потому что к ведьминой ворожбе подкоряжное племя было еще чувствительнее, чем люди.

– Вигмар! Что будем делать? – позвали сзади, и Вигмар едва узнал голос Тьодольва – так исказил его колдовской туман.

– Пойдем вперед! – крикнул он в ответ. – Сам туман неопасен! Дагейда хочет увести от нас Бергвида. Мы догоним его и в тумане! За мной!

Он поднял повыше Поющее Жало и двинулся вниз по склону. На ходу он запел заклинание, произнося слова быстро, цепляя одно за другое и обрывая концы слов, отчего и само заклятье становилось как булатная сталь – сильным и гибким.

Руны я знаю
пламенной мощи,
Одина девы
в поход нас ведут!
«Ур» – руна силы,
«турс» – руна грома,
вражьи оковы
в прах разобьют!
«Хагль» – руна града —
бьет чары ведьмы;
копье властью Тюра
взгляд прояснит.
«Альгиз» верной силой
щитом нас укроет,
к свету из мрака
ведет мощный «ниид»!

Поначалу Вигмар спускался в сплошное серое море, и каждый из идущих за ним не видел ни коня, ни всадника, ни земли у себя под ногами, ни даже товарища, шагавшего рядом. Только острие Поющего Жала в руке Вигмара, поднятое над головой, сверкало сквозь серую пелену тумана, как застывшая молния. Но призываемые руны делали свое дело: в тумане вспыхивали багровые, фиолетовые, красные, черные молнии их внутренних цветов, и серый туман таял. Вскоре уже можно было различить дорогу под ногами, а в стороне склон горы с беспокойно дрожащими соснами. Их беспокоил не ветер, а глубинная дрожь земли, которую люди ощущали тоже. Души наполнял беспричинный ужас, каждый шаг давался с трудом, и под ногами мерещилась пропасть. Сквозь туман высокие старые сосны казались живыми великанами, которые вот-вот тронутся с места и пойдут наперерез, протянут к людям своим исполинские руки-ветви… Лучше бы ничего не видеть! Но Вигмар ехал вперед, и копье в его руке горело, как солнце в тучах, указывая дорогу и поддерживая дух.

* * *

Дагейда стояла на валуне, в самой середине туманного облака, в его сердце и источнике. Где-то вдалеке вспыхивали живым пламенем руны, даже сквозь плотную пелену тумана обжигая ее болью, но Дагейда не сдавалась и заклинала, стараясь восполнить ущерб своей колдовской сети. С усилием преодолевая боль и ужас, она обеими руками делала широкие взмахи снизу вверх, побуждая тем туман расти и расти. Создав завесу, Дагейда направляла ее действие, стремясь ослепить, оглушить, запутать преследователей Бергвида, и выкрикивала свое заклинание:

Смутно и мутно,
слепо, нелепо,
грязно, безглазно
путаешь путь!
В мыслях – нет смысла,
ночью – нет мочи,
разум – без глаза,
ухо – без слуха!
Глухо и плохо
шорохи шепчут,
ложно и сложно,
в шелесте шерсти,
по-мышьи неслышно
правду крадут!

Ведьма пела протяжно, то обрывая себя, то снова подхватывая; голос ее отражался от полос тумана, ходил между слоями, повторял и догонял сам себя, и уже казалось, что много, много голосов поют здесь странным неслаженным хором, диким, разбродным. И каждый из этих отраженных голосов был нитью, из которой Дагейда сплетала сеть; чувствуя, как все плотнее и плотнее смыкаются вокруг нее петли, она ликовала, смеялась, все пела и пела, и обрывки слов, уже утратившие всякий смысл, парили в облаке, достигая самых его краев, стучались в сознание каждого из слышавших это людей, путали мысли, кружили головы, сбивали, смущали, завораживали…

Туманно, обманно,
мглисто, волнисто,
дрожит, отражает,
в плен оплело!
Слева – нелепо,
справа – неправда,
горы – затворы,
в рощи – нет мощи…

* * *

Бергвид ехал шагом, положась на чутье коня; кто-то держал его коня за хвост и сам, должно быть, служил проводником для бредущих сзади. Вся эта дорога казалась бредом, дружина превратилась в длиннющую вереницу слепых, ведомых слепым вожаком. Они шли в ту сторону, которую указала им Дагейда, и уже должны были миновать перевал, где ждали люди Вильбранда. И перевал, и войско Хетберга находились где-то близко; из тумана долетали обрывки недоумевающих, тревожных голосов, но тут же гасли и терялись, как искры в бездне. Где-то рядом бродили люди, но они не могли видеть Бергвида, а Бергвид не мог видеть их. Туман стоял между ними непроницаемой стеной и безраздельно властвовал над долинами.