Олег Селиверстов - Малиновая шарлотка

• Название: Малиновая шарлотка
• Автор: Олег Селиверстов
• Жанр: Эротика
• Год: 2005
• ISBN: 5-7628-0362-7

Автору удалось соединить в романе, казалось бы, несовместимое: блеск ножей, тонкую эротику, изысканную кулинарию и, конечно, любовь…

…Ее обнаженное тело лежало перед ним. Без движений. Без слов. Без суеты. Тихо и смиренно. Он смотрел на бледные очертания и думал. С чего все началось? Может быть, с того случайно подслушанного телефонного разговора в середине апреля…

---

Олег Селиверстов Малиновая шарлотка

«…Теперь же о своих правах заявила любовь, всегда более жестокая и непреклонная, чем голод».

Джек Лондон. «Белый Клык»

Июнь

Желто-зеленые круги, поднимавшиеся из темноты сознания, вдруг превратились в ослепительную вспышку. Валентин дернулся и проснулся. Даже, скорее, очнулся. По глазам больно резанул яркий свет. Видимо, сон все-таки свалил его, и люстра осталась невыключенной. Часы показывали половину второго ночи. Он несколько минут лежал без движений, прислушиваясь, и когда понял, что в квартире никого нет, невольно застонал. Никого. Диана еще не вернулась. Валентин вылез из-под покрывала, набросил на плечи халат и побрел на кухню. Хотелось чего-нибудь пожевать и выкурить сигарету. Вдруг поможет опять уснуть?

Яркий свет пугал. Он включил подсветку над столом и, пока чайник закипал, убрал в ящик оставшуюся с ужина посуду. Потом достал чашку для чая, с сожалением посмотрев на лежавшую на полке коробку конфет. Его любимые шоколадные трюфели. С привкусом кофе капуччино. Но шоколад было нельзя. Может быть, съесть бутерброд с ветчиной?

Кухонный нож, поблескивая широким лезвием, легко отрезал ровные красноватые ломтики пряной монтильской ветчины, которые плавно ложились друг на друга, образуя лесенку. Вдруг Валентин остановился и отложил нож. Она что, не понимает, как нестерпимо тяжело ждать? Он подошел к окну и закурил. Дым от «легкой» сигареты нехотя поднимался в духоту июньской ночи. Все-таки в «суперлайтс» слишком слабый табак. Слишком…

На небе сквозь бледно-серые занавески облаков просвечивала луна. Неясным, размытым пятном. А ведь с Земли никогда не видно ее обратной стороны, припомнил Валентин. Стороны, всегда темной и пугающей, как невидимая сторона человеческой души. Тоже никому не известная. Если вытащить на свет всё, что там спрятано, то, наверное, можно ужаснуться. Валентин сделал глубокую затяжку и усмехнулся. Интересно, если все в этом мире имеет две стороны, то что тогда творится на «обратной» стороне доброго человека? Или целомудренной женщины? Ночью. Среди искушений большого города. Он невольно посмотрел на часы. Два часа ночи! Стон вместе с дымом вырвался из его груди.

«Нет, ты не прав, – поправил он тут же себя мысленно. – Надо успокоиться. Она же предупредила, что задержится. Позвонила около восьми вечера и сказала, что если он не против, то она зайдет с девчонками в бар, обсудить кое-что “по работе”, и придет поздно. Поздно…»

Закипевший чайник отвлек его от мрачных мыслей. Валентин достал чашку, положил в нее пакетик чая и залил кипятком, понаблюдав, как прозрачная вода превращается в зеленовато-коричневую. Эту чашку им подарила ее мама. На ней кот и кошка, обнявшись хвостами, сидят на крыше и смотрят на звездное небо. «Представляешь, а если это не кошка и кот, а два кота?» – со смехом предположила однажды Диана. «Ну и пусть, лишь бы им было хорошо», – ответил он тогда.

Да, им, котам, всегда хорошо. Сидят себе на крыше и никого не ждут.

С улицы донесся звук подъехавшей машины – хорошо знакомое, хрипловатое урчание «Мазды». «Когда получу гонорар за статью, надо будет заменить глушитель», – подумал Валентин и взял нож. Рука почувствовала холод металла. Немецкая сталь «хенкельс». Нержавеющая. С тяжелой клепаной ручкой. С таким ножом сразу ощущаешь себя сильным. Он отрезал еще ломтик ветчины. Красноватой и пряной.

Входная дверь жалобно скрипнула. Послышался стук сбрасываемых босоножек, щелканье выключателя и шлепанье босых ног по паркету.

– Почему ты не спишь? – Диана стояла в проходе кухни и вопросительно смотрела на него своими большими и чуть раскосыми глазами. – И почему без света?

– Хочешь чаю?

– Нет лучше налей мне холодный сок. – Она обняла его и чмокнула в шею. – Пойду приму душ. На улице такая жарища. А у меня что-то кондиционер барахлит в машине.

Через несколько минут Диана снова появилась в кухне.

– Ой, как хорошо. Теперь и жить можно, – воскликнула на, стряхивая длинные волосы. Черные и мокрые.

Увидев ее, обернутую в полотенце, Валентин почувствовал, как откликнулись его мышцы.

– Спасибо, – Диана взяла сок, поддерживая одной рукой полотенце.

– Как провела время?

– Очень хорошо. Просто чудесно. Столько всего полезного обсудили.

– Что за девчонки? – Валентин взял тряпку и стал протирать лезвие ножа.

– Ты их не знаешь. Они только что устроились к нам работать. Молоденькие, но такие толковые. – Диана допила сок и поставила стакан в раковину. – А ты чего не спишь? Опять меня ждал?

– Да нет…

– Ждал, ждал, ждал. Сразу видно – надулся и молчишь. Перестань, Валентин. Я же тебя предупредила, что сегодня мне надо обязательно обсудить кое-какие рабочие моменты в неформальной обстановке. Ты же знаешь, как для нашей компании и для меня лично важно получить этот контракт.

– Только контракт? Тогда это действительно очень важно.

– Ты что, мне не доверяешь? – она сделала попытку его поцеловать.

– Доверяю, – резко отдернулся Валентин. – И я тебя не ждал, просто проснулся и решил выпить чай.

– Хорошо. Тогда не буду тебе мешать. Тем более что я очень-очень устала и хочу спать. Ты позволишь мне лечь?

– А разве тебе нужно мое разрешение?

– Валентин, это глупо. Когда один человек начинает давить на другого, ничего хорошего из этого не получается. Извини. Предлагаю на этом прекратить разговор. Спокойной ночи.

Диана поправила полотенце и вышла из кухни.

– Спокойной ночи… – отвернувшись, буркнул Валентин, еще раз вытер лезвие ножа и поднес ближе к глазам, чтобы убедиться, что на нем не осталось разводов.

Ее обнаженное тело лежало перед ним. Без движений. Без слов. Без суеты. Тихо и смиренно. Он смотрел на бледные очертания и думал. С чего все началось? Может быть, с того случайно подслушанного телефонного разговора в середине апреля. Всего два месяца назад. Как мало времени прошло, и как все изменилось. Сейчас даже не вспомнишь толком, что за слова уловил тогда его слух. Или даже не слова, а интонации. Ему показалось, что она с кем-то очень ласково разговаривает по телефону, смеется и что-то шепчет. Увидев, что он подошел ближе, она тут же замолчала, и на ее лице промелькнул испуг. Как у ребенка, у которого отбирают опасную игрушку, способную причинить боль.

Именно тогда у него неприятно кольнуло в груди. Показалось, что острый осколок впился в ребра, с внутренней стороны.

Ревность. Какая нелепая вещь! Какая глупость! Трудно поверить, что именно это чувство поселилось под его сердцем и пустило корни в мозгу.

Валентин снял халат и лег рядом с Дианой. Провел по ее ноге. Она всегда спала обнаженной. Вот так на боку. Он подвинулся к ней. Погладил плечо, потом спустился на талию, потом коснулся бедра. Только самыми кончиками пальцев. Именно так ей нравилось больше всего. Пальцы повторили движение несколько раз и затем добрались до соска.

– Перестань. Не надо. – Диана сквозь сон отодвинулась и завернулась в простыню. Как в неприступную хлопковую мантию.

Чтобы скрыть разочарование, он крепко сцепил зубы, тихо встал и направился в кухню. Не зажигая свет, достал бутылку кальвадоса, налил больше половины бокала и выпил. Не чувствуя ни запаха, ни вкуса. (Какая разница, чем напиваться в третьем часу ночи!) Потом отломил сигарету до половины и щелкнул зажигалкой. Пламя выхватило из темноты белый рваный обломок, вспыхнувший и тут же превратившийся в тлеющий огонек. Вкус «суперлегкого» табака стал хоть немного ощущаться, но почему-то показался противным и едким. Вкус разочарования, усмехнулся Валентин, затушил сигарету и, достав коробку трюфелей, вытащил одну конфету в серебристой обертке, похожую на свинцовую пулю. Почему нельзя делать то, что хочется? Взгляд уперся в холодный отблеск стали на столе. Немецкая. Нержавеющая. Пальцы смяли конфету и положили на край стола. Надо быть сильным.

Где-то далеко в спящем городе раздавался отрывистый собачий лай.

Масло на сковородке делало плавные круги и таяло. Желтый холодный айсберг быстро превращался в прозрачное, горячее море. Пузырьки струйками поднимались от раскаленной поверхности металла и пенились гребешками волн. Как только айсберг исчез полностью, в шипящее море тут же плюхнулись два ровных куска белого хлеба, похожие на венецианские купеческие корабли, груженные зерном и мукой.

Валентину понравилось сравнение. Венецианские корабли с зерном…. Он еще минуту полюбовался бурлящим морем и перевернул «корабли». Масло фыркнуло брызгами и набросилось на хлеб.

Чтобы гренки получились с золотистой хрустящей корочкой, их надо немного подержать на среднем огне, затем, когда они пропекутся, сделать огонь сильным и несколько секунд поджаривать каждую сторону, легко надавливая лопаткой. Тогда гренки останутся сочными внутри и с корочкой снаружи. Этому его научила бабушка, которая всегда жарила гренки, когда он подростком прибегал навестить ее. Только она почему-то называла их «французскими хлебцами». Видимо, потому, что никогда не была во Франции. Валентин с грустью улыбнулся. Еще бабушка всегда давала ему мелочь. «На мороженое…» Хотя наверняка догадывалась, что на самом деле деньги тратились на пиво.