Виталий Ковалев - Янтарь (сборник)

• Название: Янтарь (сборник)
• Автор: Виталий Ковалев
• Жанр: Русское современное

…Всё переходит из одного состояния в другое. Женщина может принять любую форму, она изменчива и текуча. Одна и та же женщина с разными мужчинами будет разной. Об этом Чехов написал свою «Душечку». Мужчина обнимает женщину, считает, что она принадлежит ему навеки, но обнимает он – солнечный луч, ветер, струю воды… Женщину надо любить, как любим мы летний ветер. Мы же не думаем засунуть его в карман и застегнуть его на молнию. Мы вдыхаем его и счастливы…

---

Виталий Ковалев Янтарь сборник рассказов

© «Ліра-Плюс», 2013

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Янтарь

– Виталик! Вита-а-а-алик! Где же он? Мы идём проводить гостей и скоро вернёмся. В комнату не заходи, там сквозняк.

Хлопнула дверь, и я остался в доме один.

– Сквозняк,– подумал я. Кто это? Имя такое страшное! Я заглянул в комнату, но никого в ней не увидел. И под столом никого нет. Может, закрыть окно? А вдруг Сквозняк залезет в него!

На столе осталось много еды. Я съел кусочек колбасы, сыру, зачерпнул ложкой салат из блюда… И тут, словно впервые, увидел потолок. Он был белый, ровный, гладкий. Взгляду не на чем было остановиться, и у меня закружилась голова. Я смотрел на потолок и чувствовал, что меня начинает тошнить. И тогда, наколов на вилку кусок селёдки, я швырнул этот кусок в потолок. Мне стало легче. В потолок полетел ещё один кусок селёдки и ещё, ещё, ещё… Я, как зачарованный, смотрел на появляющиеся пятна… Из них получался красивый узор…

Открылась дверь, появился папа и увидел, что я делаю… Меня сейчас будут бить!.. Папа с ремнём в руке тащит меня в другую комнату.

Но меня вырывают из папиной руки, и я чувствую пухлую, тёплую бабушкину руку.

– Не смейте его бить, – кричит она, – этот ребёнок необыкновенный!

Бабушка моя! Это она специально так говорит, чтобы спасти меня. Я держу её за руку и иду с ней в её дом у моря. Время от времени я вытираю слёзы о её теплую руку.

– Ты зачем это сделал? – говорит она строго.

– Я не знаю.

– Ты должен понимать, что делаешь, скоро вон в школу пойдёшь…

– Бабушка, этот потолок меня испугал. Я не люблю, чтобы было совсем белое и ровное. Там должна быть хоть точечка.

– Этого я не понимаю, – ответила, вздохнув, бабушка. – Врачам, что ли, тебя показать?…

Мы шли по лесной дороге, я посмотрел вверх и между верхушками сосен увидел облако с рваным, сверкающим краем… И ещё увидел чайку… Она замерла в небе неподвижно. Из-за облака выглянуло солнышко, и я улыбнулся. Мне стало так хорошо, я прижал бабушкину руку к лицу и вытер об неё последнюю слезинку.

– Я куплю тебе большой альбом с белой бумагой, – сказала бабушка. – Там будет много белой бумаги. Вот и ставь на ней точечки, можешь на ней рисовать, можешь бросать в неё селёдку… Горе ты моё, горе! Никто тебя не поймёт! Что из тебя вырастет? Ну, а мой потолок тебе нравится?

– Да, бабушка, на нём трещинки.

– Слава Богу! Иди лучше на море, но далеко никуда не уходи. День-то какой хороший!..

Я сбежал по горячему песку с дюн. Передо мной шумело море, ветер был солёным и вкусным. Мне стало так легко, я подумал о чём-то очень хорошем, и сердце моё забилось! Как хорошо! Как хорошо!.. И вдруг всё прошло. Я стоял на продуваемом ветром пляже, один у шумящих волн, и мне стало так одиноко, так плохо, что выступили слёзы. Ведь только что было так радостно… О чём же я думал только что? Хочу вспомнить… хочу туда вернуться, но не могу. Всё куда-то ушло. Я посмотрел в небо и не увидел облака с рваным сверкающим краем… И чайку тоже я не увидел. Куда бы я ни смотрел, небо было чистым, голубым, ровным, гладким… И я не стал на него больше смотреть.

Палочкой я разгрёб ил у самой воды и… увидел – чудо! На тёмном иле лежал огромный янтарь. Я схватил его и прижал к себе, стал разглядывать, приблизив к лицу. Он был, как мёд, он был, как солнышко. А ещё он был тёплый. Я прижал его к щеке. Да, тёплый! Я спрятал его в карман шорт и стал искать ещё, продвигаясь вдоль моря, разгребая палочкой ил, и тут мою ногу пронзила боль.

– А-а-а! – вскрикнул я и запрыгал на одной ноге.

– Мальчик, что с тобой? – услышал я голос и увидел девочку, сидящую на голубой лавке у самой воды. Волны разбивались о берег, пена доходила до самых ног девочки.

– Я наступил на казарагу! – морщась от боли, ответил я и допрыгал на одной ноге до лавки.

– Тебе очень больно? – спросила девочка.

– Щипит!

– Мальчик, а ты не можешь… когда у тебя пройдёт нога, найти мне красивые ракушки, а то я нашла некрасивые.

Она протянула мне свою тонкую руку и показала браслетик из ракушек на нитке. Да, ракушки были тёмные, облупленные, некрасивые.

– А ты сама не можешь найти?

– Я ничего не вижу!

– Совсем ничего не видишь?

– Совсем ничего.

– И никогда ничего не видела?

– Конечно, видела. Всё видела, это у меня с прошлого лета… я тогда заболела… и всё стало чёрным. И, чуть подумав, девочка спросила: – А какой ты?

– У меня тёмные волосы.

– А ещё?

– Не знаю. Больше ничего. Только тёмные волосы.

– Можно я их потрогаю? – попросила она и протянула руку.

Она коснулась моих волос, моего уха, и мне стало щекотно.

– А как тебя звать? – спросила вдруг она.

– Виталик.

– А я Алина. Пойдём купаться? Я только маме крикну.

И Алина крикнула и помахала руками, повернувшись в сторону пляжа.

Мы лежали с Алиной на мелководье, повернувшись друг к другу. По лицу Алины бегали солнечные зайчики, вода искрилась на солнце. Волны с шипением перекатывались через нас, а некоторые из них накрывали нас с головой. А когда волны стихали, я видел, как у дна проплывали стайки быстрых мальков. Алина смеялась и смотрела на меня, но не совсем на меня, а чуть в сторону. Я протянул руку, взял её за подбородок и повернул лицо к себе.

А потом мы с ней побежали за дюны, в ивовые заросли.

– Виталик, тут должно быть синее покрывало.

– Вон синее.

Алина встала на покрывало и сняла трусики.

– Почему ты такая? – спросил я, глядя на неё.

– Какая?

– Вот здесь, – и я коснулся её.

– Отстань, щекотно! У всех девочек так. А как у тебя? Покажи.

Я спустил трусики.

– Я не вижу. Можно я потрогаю? – спросила она.

– Потрогай…

– Ты там такой смешной, – рассмеялась она.

– У всех мальчиков так.

– Смешной, – улыбалась она, и вдруг спросила: – А ты любишь клубнику с сахаром? У меня есть целая банка. Ты можешь съесть клубнику, а мне оставь сок. Я очень люблю сок.

Щурясь от солнца, я большой ложкой ел клубнику, а потом Алина выпила сок и облизнулась. В уголке её губ осталась капелька клубничного сока. Мне почему-то хотелось его слизнуть.

– Давай ляжем и будем смотреть в небо, – предложил я.

– Давай, – ответила Алина. – Ты мне расскажешь, какое сегодня небо.

Мы лежали на спинах, над нами было ровное-ровное голубое небо. А иногда казалось, что это голубая бездонная пропасть, и мы летим над этой пропастью…

– Какое оно? – прошептала Алина, – расскажи. Я так давно не видела небо.

– Оно голубое. И… оно чистое-чистое, гладкое, ровное…

– Это так красиво, правда? – сказала она.

Я посмотрел на небо, такое голубое, бездонное, и почувствовал, как красиво ровное, чистое, гладкое небо.

И тут я услышал, что Алина плачет.

– Что ты плачешь? – спросил я её.

– Я… я плачу… потому что мы с тобой умрём!

– Как? – прошептал я, потрясённый. – Разве мы умрём?

– Да. И нас не будет никогда-никогда. Все умирают.

– А, может, мы с тобой не умрём? Может, умирают только другие?

Она покачала головой. Мы лежали на спинах и плакали. Слёзы заливали наши лица, стекали к шее, ушам, капали на синюю подстилку. А мы всё плакали и плакали, нам было так плохо! Как ужасно, что мы умрём!..

Но зашумели на ветру заросли ивняка, за которыми мы лежали. И мы снова услышали голоса людей, крик чаек, шум моря. Солнце быстро высушило наши слёзы.

– Пойдём собирать тебе ракушки, – предложил я, вытирая глаза.

– А здесь бывает янтарь?

– Иногда бывает.

– Я бы хотела найти янтарь.

– Это трудно. Но я могу тебе помочь. Ты будешь разгребать ил, а я буду смотреть. Ещё ты можешь щупать ил руками. Почувствуешь твёрденькое – это янтарь.

Алина разгребала ил, а я искал янтарь, мне очень хотелось найти его для неё. И вдруг она с криком вскочила.

– Нашла! Нашла! – смеялась она, подпрыгивая.

Я поднялся и увидел, что в руке она держит кусочек чёрного каменного угля. Девочка была такой счастливой, так радовалась!..

Я посмотрел на её лицо и впервые заметил маленькие серёжки в её ушах. Они были в виде цветочков. Лепесток на одном цветке был сломан. Я увидел выпавшую ресничку на её щеке, и в уголке рта засохшую капельку клубничного сока и… две сахаринки. И ещё я увидел её браслетик с почерневшими ракушками.

Пенистая волна с шипением разлилась за ней по песку, и я подумал, что могу спокойно протянуть руку и толкнуть её в эту воду… Она упадёт… Она даже не увидит, что я протянул руку. И я протянул руку и… выбил уголь из её руки.

– Это простой уголь, – сказал я. – Давай искать.