Владимир Весенний - Реликвия Викингов

• Название: Реликвия Викингов
• Автор: Владимир Весенний
• Жанр: Русское современное

В руки молдавского господаря Штефана чел Маре попадает удивительная вещь – череп, выполненный из горного хрусталя, привезенный из Америки предшественником Колумба Эриком Храбрым. Дурацкая статья о некоей «реликвии», придуманной Вениамином, чтобы воспротивиться беспробудной серости будней, объявляется гениальной и становится идеей-фикс для «буйных вожаков» новой молдавской империи. Фантазии, изложенные в ней – историческим открытием. Обладатель «волшебной силы» становился несокрушимым в битвах и удачлив в делах. Поэтому для успешного руководства страной нужны череп и его хрустальные яйца. Абсурдные идеи как нельзя лучше вписываются в сумасшествие момента, с безумными в своей бредовости националистическими лозунгами с нацистским уклоном, насильственной романизацией республики, поразительно настойчивым рьяным стремлением очередного «малого народа» приравнять себя непременно к «великим народам». Немыслимый фарс приобретает сходность черт в череде придуманных и действительных событий, создавая параллельность и сходство химеричности и действительности.

---

Владимир Весенний Реликвия Викингов

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Младший сержант Венедикт Скутельник вдвоем с товарищем катит сани по заснеженному полю. На санях этих боком уложен огромный металлический сейф. Товарищ тащит сани за веревку, а Венедикт, упершись руками в днище железного чудища, толкает сзади. Кирзовые сапоги и полозья хрустят по снегу. Бушлаты нараспашку. Шапки с кокардами на затылках. Из ртов пар.

Впереди пригорок. К вершине пригорка катить становится тяжелее. Осталась немного, а не идут сани – встали. Привалился Венедикт к сейфу плечом, толкает, что есть мочи. Да только сапогами по снегу вхолостую елозит. Уже и шапку потерял, и шея болит, и под ногами целый сугроб образовался – стоят сани с сейфом, как вкопанные. Кто-то сзади треплет Венедикта за плечо. Не оборачиваясь, отмахивается Венедикт, злится, что мешают сейф на горку заталкивать. Однако трясут за плечо так, что младший сержант просыпается и видит перед собой дневального со штык-ножом на ремне. На лице дневального недоумение:

– Охренел, младшой?! – шепнул солдат.

Венедикт приподнял голову и увидел, что лежит на левом боку в синих армейских трусах, плечом подпирая матрац и одеяло с подушкой, которые затолкал к спинке кровати. Во сне голыми ступнями Венедикт активно скреб по железной сетке, заталкивая сани с сейфом на пригорок, чем привлек внимание бдительного воина.

Через секунду силуэт дневального, словно призрак, растворился в синем свете ночной лампочки под потолком. Венедикт соскочил с кровати, расправил постель и снова улегся, укрывшись с головой шерстяным одеялом. Казарма сопела, похрапывала и причмокивала шестьюдесятью глотками. Венедикт слушал какофонию звуков, ожидая возвращения сна, но сон не возвращался. Выпростав правую руку из-под одеяла, младший сержант покрутил ею так, чтобы в неверном свете различить цифры и стрелки на циферблате наручных часов. До побудки оставалось сорок минут. Можно поваляться, послушать заливистые соловьиные трели из рощи за окном. Но роща за окном молчала. Молчали птицы неспроста. Пять дней назад рядовой Федоров, неся ночную караульную службу на дозорной вышке, сильно затосковал по родной деревне Борщи, что в Воронежской области. Затосковал по невесте своей Ирке Шаровой, которая уже целый год не слала ему писем. «Загуляла», – лезло в голову караульному Федорову. От недобрых предположений захотелось ему выпить первача домашней выгонки, да закусить горбушкой ржаного хлеба с салом. Вспомнилось караульному, как миловались с Иркой в лопухах, а злобные комары терзали голые ягодицы. Вспомнилось, как до рассветной зорьки соловьев слушали на скамеечке под кустами белой сирени, как дух ее дурманил голову шальными мыслями о женитьбе после демобилизации из вооруженных сил советской армии. Слушал рядовой Федоров в ночи предательские переливы из рощи по другую сторону колючей проволоки, отделявшую воинскую часть от внешних посягательств не дремлющего врага, и тоска его не унималась. Для избавления от душевного надрыва снял караульный с плеча табельный СКС, дослал патрон в патронник и пальнул в ликующую безмятежным пением рощу; в круглую и румяную, с блядским прищуром морду Ирки…

Рядового Федорова отправили на «губу», а соловьи с той ночи замолчали.

Младший сержант сладко потянулся. Хорошо ему было думать, как после демобилизации его отправят домой. Но по неписаному закону, который установил командир части полковник Муромцев, путь к свободе воина, честно отдавшего долг Родине, лежал через «аккордные» работы. Почему работы назвали «аккордными» Венедикт не знал.

«Аккордом» ему лично досталось рытье траншеи близ двухэтажного здания столовой. Цель работ очень обще сформулировал командир роты капитан Пелепчук: «Для осуществления вспомоществования…»

Это самое «вспомоществование» Скутельник осуществлял вторую неделю. Он терпеливо ждал «своего часа», не принимая участия в жизни роты. Его не заставляли выбегать по утрам на зарядку, не заставляли посещать установленные расписанием занятия, освободили от строевой шагистики и от боевых дежурств. В столовую он являлся по собственному распорядку. Мог бы не отдавать честь встречным «прапорам» и младшим офицерам (нет у них управы на «оборзевшего дембеля»). Но, приученный к дисциплине, вскидывал младший сержант правую руку к виску ладонью вниз при виде старшего по званию, понимая, что хоть и плевали они на него и его честь, как и он на них и их субординацию, а все же порядок есть порядок.

Венедикт откинул одеяло и рывком встал с «пискнувшей» койки. День начался…

Сколько времени ему предстояло «осуществлять вспомоществование» – ведал бог и командир Муромцев. Оба держали младшего сержанта в гнетущем неведенье, потому в божественный и командирский промысел решил вмешаться ангел-хранитель Венедикта, которому надоело торчать под открытым небом и палящим солнцем и наблюдать, как мается с лопатой его подопечный. Ангел пригнал к траншее старшего лейтенанта Бубулича.

В этот майский день товарищ старший лейтенант исполнял обязанности дежурного по части. О Бубуличе Венедикт знал, что родом тот из Молдавии, что женат и что по возрасту ему давно надлежало ходить в чине майора или даже подполковника. Но как полтора года назад, когда после «учебки» Венедикта командировали в Ржевский корпус для прохождения службы, Бубулич ходил «старлеем», так с тех пор на его погонах звезд не прибавилось.

Поскрипывая портупеей, с красной повязкой дежурного на левом рукаве Бубулич взял под козырек форменной фуражки и встал на краю траншеи.

– Копаешь? – спросил старший лейтенант Венедикта.

Скутельник выпрямил голый торс: – Копаю, – согласился он и вытер тыльной стороной ладони лоб от пота.

– Лопатой? – продолжил дельный разговор дежурный по части.

Венедикт перевернул шанцевый инструмент черенком вниз и пощупал указательным пальцем лезвие: – Точно – лопатой.

– Ты-то мне и нужен! – объявил офицер. – Пойдем, тут не далеко, – позвал он, и, не дожидаясь ответа, бодро зашагал к высокому зеленому забору на задворках столовой. Младший сержант без спешки выбрался из траншеи, закинул лопату на плечо и побрел вслед за дежурным. Он остановился вровень со старшим лейтенантом, который с просветленным лицом, заложив руки за спину и расставив ноги, в вычищенных до блеска хромовых сапогах, с минуту мечтательно молчал, глядя на забор. Венедикт не мешал полету мысли начальника.

– Видишь этот забор? – наконец заговорил старший лейтенант.

– Вижу, – отозвался Венедикт.

– Тропинку от забора, что ведет вокруг столовой, тоже видишь?

– Тоже вижу.

– Так вот. В этом месте каждое утро товарищи прапорщики, чтобы не опоздать к разводу на плацу, срезают дорогу и прыгают через забор. Мы же, – старший лейтенант многозначительно поднял левую бровь, – здесь выроем глубокую яму, – указательным пальцем он ткнул туда, где надо рыть, – вкопаем колья и замаскируем их ветками и листвой. А утром товарищи прапорщики полезут на забор, спрыгнут с него и попадут в яму яйцами прямо на колья!

Дежурный по части радостно улыбнулся и оскалил ядреные, как у осла зубы.

– Приступай! – скомандовал он. – Через час проверю.

Венедикт с иронией смотрел вслед Бубуличу, и пока тот не скрылся за углом столовой, надеялся, что офицер вернется, и они оба посмеются над шуткой. Но дежурный не возвращался. Младший сержант поплевал на ладони и неохотно принялся рыть яму. За этим занятием его застал командир части Муромцев. В сопровождении замполита майора Чусовлянова и зампотылу майора Мейера командир обходил окрест, выискивая непорядки.

– Ты чего тут роешь? – удивился командир Муромцев своим зычным командирским голосом.

Младший сержант, опершись руками о черенок лопаты, принялся излагать затею дежурного по части. Чем ближе к концу подвигался рассказ, тем сильнее хмурилось и багровело лицо командира Муромцева. Его замы, глядя на начальника, тоже хмурили брови, но едва сдерживали распиравший их хохот.

– Позвать сюда этого, – командир секунду мысленно подбирал подходящий эпитет, но на языке вертелась одна только похабщина, – Бубулича!!!

Кроме младшего сержанта послать за дежурным по части оказалось некого. Но в расхлестанном виде, в коем пребывал Венедикт, полковник Муромцев не мог отправить бойца на выполнение командирского поручения.

– Ступай в столовую и отошли от моего имени за Бубуличем первого, кого встретишь.

Появление военного с голым торсом, в вымазанных суглинком кирзовых сапогах и линялых брюках в кухне на вылизанном до блеска кафеле прапорщик Копылов, в ведении коего находился весь пищеблок, встретил угрюмым взглядом и закономерным вопросом: