Тимур Дмитричев - Курьезы холодной войны. Записки дипломата

• Название: Курьезы холодной войны. Записки дипломата
• Автор: Тимур Дмитричев
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9533-6034-0

Ко времени начала рассказываемых в данной книге событий ее автор уже в течение трех с лишним лет, а точнее с марта 1963 года, работал в качестве сотрудника международного Секретариата Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке. За эти годы ему в этом качестве удалось немало поездить не только по США, но и побывать в целом ряде стран Европы и Латинской Америки. С кем только не сталкивала судьба дипломата! Че Гевара и Суслов, Юрий Нагибин и Генри Киссинджер, Андрей Миронов и Косыгин, Нельсон Мандела и Александр Галич… Словно в калейдоскопе сменяли друг друга города и страны, политики и поэты, магнаты и актеры. И на этом фоне творилась «большая политика», которая, оказывается, тоже не чужда курьезов и неожиданностей.

---

Дальше на юг простирались бесконечные земли племён арауканос – самых физически крупных и бесстрашных индейцев Американского континента. Даже прекрасно подготовленные и хорошо вооружённые воины инков, покорившие многие народы, отказывались воевать со своими южными соседями. Все попытки испанцев продвинуться дальше здесь столкнулись с совершено непреодолимым сопротивлением со стороны арауканос. Некоторое время конкистадорам не удавалось даже взять кого-либо из арауканос в плен, поскольку эти отважные воины предпочитали самим лишать себя жизни, нежели сдаваться живыми в плен. Но однажды ночью испанцы смогли захватить нескольких спавших арауканос и доставить их в свой лагерь. Под страшными пытками пришельцы заставили пленных признаться в том, что именно их племена так самоотверженно защищали. Их ответом было «Чили», что на языке арауканос означало «край Земли». На этот раз испанцам не удалось прорвать оборону бесстрашных арауканос, и измождённый голодом пустыни и холодом Анд отряд Альмарго был вынужден вернуться назад во владения братьев Писарро. Возвратясь из тяжелейшего похода с пустыми руками, эти воины во главе со своим командиром считали себя обманутыми и жаждали мести. В начавшейся между конкистадорами гражданской войне вокруг Куско группировка Альмарго получила название «людей из Чили», или «чилийцев», а та земля, которую испанцам после длительной и кровавой войны в итоге удалось захватить у арауканос, так и сохранила за собой это арауканское название.

После гибели Диего Альмарго в междоусобной войне Франсиско Писарро передал право на завоевание Чили Педро де Вальдивиа, который вступил в эти земли в 1540 году, где через год основал форт Сантьяго, но вынужден был остановиться в своём продвижении на юг перед лицом ожесточённого сопротивления арауканос на рубеже реки Био-Био. В течение десяти последующих лет Вальдивиа даже не решался продолжить свои завоевания, и лишь после 1550 года ему с большим трудом и ценой немалых потерь удалось основать несколько изолированных фортов, в том числе и Консепсьон. Но уже в 1553 году непокорные арауканцы во главе со своим талантливым военным вождём Лаутаром снова поднялись против испанцев. Эта война была очень подробно и поэтично описана в большом классическом произведении испанской литературы эпохи Ренессанса «Араукана», автор которого Хуан дель Энсина, хотя и был её непосредственным участником на стороне завоевателей, со всей силой своего огромного таланта воспел в стихах благородство и бесстрашие арауканос.

В ходе этой войны они смогли захватить и разрушить несколько испанских укрепленных поселений, взять в плен, а затем и казнить самого Вальдивиа. Его имя было позднее присвоено одному из крупных чилийских городов. Завоевание Чили удалось несколько закрепить к концу 1550-х годов лишь новому губернатору маркизу Гарсиа де Мендоса. Впоследствии Мендоса был назначен вице-королём в Перу, а его титул дал название группе островов Тихого океана – Маркизам, случайно открытым тогда же отважным испанским мореплавателем Менданья на пути из Перу в поисках легендарного и ещё не найденного европейцами Южного континента – Новой Голландии, переименованного позднее в звучную Австралию. Умело приспосабливаясь к изменяющимся обстоятельствам и меняя военную тактику, арауканцы продолжали свою вооружённую борьбу до 1880-х годов – уникальное явление в истории колонизации Американского континента…

Итак, покинув перуанскую столицу, через несколько часов полёта над прибрежной тихоокеанской полосой вдоль постоянно сопровождавших нас величественных андийских хребтов я прибыл в Сантьяго-де-Чили. Этот город почти со всех сторон окружён горами, и при посадке на его аэродром самолёты, не имея прямого доступа к посадочной полосе, должны выписывать постепенно снижающиеся к земле спирали.

Не имей сто эскудо… Перед моим отъездом из Нью-Йорка мой чилийский коллега Мардонес, узнав, что я собираюсь побывать в Чили, обратился ко мне с просьбой передать его другу в Сантьяго американский слуховой аппарат самой последней модели, который помещался в дужке очков и был почти не заметен для окружающих. По его словам, в Чили тогда подобных аппаратов ещё не было, и даже более старые модели стоили очень дорого. Я с готовностью согласился выполнить просьбу моего коллеги, который в благодарность за эту услугу заверил меня, что его друг встретит мой рейс, отвезёт меня в гостиницу и окажет мне всякое необходимое содействие. Когда же я вышел в зал встречающих терминала чилийской столицы, то сразу же увидел мужчину и женщину, ожидавших меня с листом бумаги, на котором значилось моё имя. Это и был друг Мардонеса Пабло со своей милой женой. Мы познакомились и тут же поехали в мою гостиницу в самом центре города.

Пабло, как оказалось, был не только экспансивным и разговорчивым человеком, который сразу же превратился в моего гида по своему любимому Сантьяго, но и вице-председателем радикальной партии Чили, т.е. важным членом парламента страны. В этой связи надо отметить, что в отличие от других государств Латинской Америки, где за исключением Мексики и Уругвая тогда правили военные хунты или диктаторы, в Чили процветала настоящая буржуазная демократия. Здесь социалисты и коммунисты представляли собой серьёзную политическую силу, о чём говорили и многочисленные флаги, плакаты и транспаранты этих и других многочисленных партий, развешанные или расклеенные по всему городу. Активная политическая жизнь страны сразу бросалась в глаза, а комментарии моего нового чилийского знакомого, погружённого в самую её гущу, почти с ходу ввели меня в курс её основных проблем и событий.

После того как я разместился в гостинице и передал Пабло его долгожданный слуховой аппарат, он, выражая большую благодарность за оказанную услугу, пригласил меня на ужин в традиционный чилийский ресторан. Там за вкусными местными блюдами и прекрасным чилийским вином Пабло и его жена подробно рассказали мне о наиболее интересных местах Сантьяго, где мне следовало побывать, а также о том, как съездить в курортный Винья-дель-Мар и в живописный Вальпараисо, расположенный на побережье Тихого океана, и что там посмотреть. Я со своей стороны отвечал на многочисленные вопросы моих новых чилийских знакомых, рассказывая об СССР, об ООН и о других интересовавших их вещах.

В ходе ужина Пабло сказал мне, что он заметил ещё несколько раньше и снова там, в ресторане, двух типов, которые за мной следят. Как бы в объяснение такой слежки, мой новый знакомый отметил, что кроме советских дипломатов в посольстве и советских моряков, посещающих организованными группами Вальпараисо во время стоянки их судов в его порту, других русских из СССР, тем более путешествующих в одиночку, в Чили просто не бывает. По этим причинам такой советский, как я, не мог не вызывать интереса или подозрения со стороны соответствующих служб. Он заверил меня при этом, что в этой несколько, может быть, морально неприятной ситуации есть и свой положительный момент – при таком сопровождении я буду в полной безопасности от каких-либо криминальных действий. Извинившись за такие негостеприимные меры своих властей, Пабло снова подчеркнул, что со мной ничего не будет, но что, в крайнем случае, если вдруг что-то возникнет, я могу позвонить ему по телефонам на его карточке, которую он вручил мне ещё раньше.

Сообщение о слежке меня совершенно не удивило и не обеспокоило, так как мне было известно, что за советскими за границей следили везде, хотя чаще всего мы этого не замечали. Я на это просто не обращал никакого внимания. При прощании после замечательного и интересного ужина по-чилийски мы условились с Пабло встретиться на следующий день, когда он в своё свободное время хотел повозить меня по интересным местам Сантьяго…

На протяжении двух столетий после его завоевания и вплоть до 1734 года, когда оно было выделено в самостоятельную административную область, Чили оставалось глухой, самой далёкой и непривлекательной провинцией вице-королевства Перу. Даже к концу колониального периода, то есть к 1818 году, там проживало примерно всего около 500 000 тысяч человек, не считая непокорённых индейцев. Этот факт и довольно нередкие разрушительные землетрясения объясняют отсутствие в этой стране каких-либо значительных памятников колониальной эпохи. В самом Сантьяго в этом отношении обращает на себя внимание пышное барокко колониальной архитектуры в парке холма Санта-Люсия. Наибольший интерес для туриста в Чили представляют его необыкновенные красуты природы – горы с прекрасными лыжными курортами, ледники, пейзажи тихоокеанского побережья, а также некоторые живописные города, как, например, Винья-дель-Мар и Вальпараисо.

После обследования в течение полных двух дней чилийской столицы я выехал поездом в эти упомянутые города. В раннем утреннем поезде сначала было довольно много народа, но потом пассажиры постепенно растаяли, а при подъезде к Винья-дель-Мар в нашем вагоне осталось всего четыре человека. Двое из них сидели далеко сзади, а через два сиденья от меня тоскливо наблюдал за пейзажем через окно молодой парень. Поскольку я не знал, когда будет моя станция, чтобы не проехать её, я обратился за помощью к моему ближайшему спутнику. Он охотно согласился мне сказать, когда следует выходить, тем более что он тоже ехал до Винья-дель-Мар. Мы разговорились. Узнав, что я советский турист, он немало удивился, сказал, что является членом социалистической партии Чили и что многие его соотечественники с большой симпатией и интересом относятся к СССР.