Эльчин Сафарли - Легенды Босфора (сборник)

• Название: Легенды Босфора (сборник)
• Автор: Эльчин Сафарли
• Жанр: Русское современное
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-38610-7

«На первую годовщину нашего знакомства она подарила мне сердце своей любви. Перламутровую ракушку со дна Босфора. Причудливой формы, с въевшимися крупицами песка на шероховатой поверхности. Обычно ракушки прохладны на ощупь. Подарок Зейнеп наполнял сжатую ладонь теплом, будто внутри него горит маленькое пламя. „Я вложила в эту частичку Босфора свою любовь. Когда загрустишь, сожми ракушку в ладони“. Прошло много лет, а талисман Зейнеп по-прежнему спасает меня. От отчаяния, безверия. Моя бабушка часто повторяла: „Босфор – целитель. Помогает отпустить прошлое, принять настоящее. А если к нему приложится любовь, то чудеса будут случаться на каждом шагу!“ В разноцветных закоулках детства бабушкины слова казались мне очередной восточной сказкой. Сейчас понимаю: на Востоке все легенды и сказки – сама жизнь.

Эта книга – лучшее тому доказательство!»

Эльчин Сафарли

---

Эльчин Сафарли Легенды Босфора (сборник)

Сладкая соль Босфора

Часть I Дух города души

…Лаванда, амбра, запах пудры…
Чадра, и феска, и чалма…
Страна, где подданные мудры,
Где сводят женщины с ума…[1]

1

…Мечтать интереснее о чем-либо недосягаемом…

За два года до описываемых событий…

…Желание отыскать счастье в магически-молчаливых переулках Стамбула многие называют «легкой мечтой». «Уж больно реальна. Мечтать интереснее о чем-либо недосягаемом». Отмалчиваюсь. Не объясняю, что свое стамбульское счастье я не называю мечтой. Мой Стамбул – реальность. Дотянуться до нее осталось совсем чуть-чуть… Когда в городе души моросит дождь, чайки, вальсирующие над синеющим Босфором, громче кричат. В их глазах появляется смятение. Нет, они не боятся, что их привычную умиротворенность омрачат капли небесной воды. Все дело в преданности. Не хотят отлетать от Босфора, на время затаиться в соломенных убежищах. Чайки Стамбула сопровождают тебя на протяжении всей дороги жизни. Сопровождают, независимо от того, гладкая дорога или ухабистая… В стамбульское будущее мало заберу из настоящего. Большинство назовут эгоистом. Уверен. Наплевать. Я построю замок собственного счастья. С каких пор это запрещено?..

* * *

…Он и Она отказываются помочь в поиске педагога по турецкому. «Боимся потерять тебя». Твержу им, что без того владею языком – надо лишь подкрепить. Твержу им, что все равно уеду, увезу нашу медово-яблочную дружбу с собою… Ем батлыджан эзмеси – холодный турецкий салат из баклажанов, приготовленных на углях. В каждом нарубленном нежно-зеленом кусочке просматриваются чарующие стамбульские картинки. Аромат углей смешался с бризом Босфора. Его волшебная песня доносится до моих уст, хотя сейчас я не ТАМ. Изменяю Босфору. Изменяю с Каспием… Купил декоративное лимонное деревце. Посажено в симпатичном глиняном горшочке. На его шершавой поверхности два рисунка – мечеть Святой Софии в Стамбуле и Девичья башня в Баку. Баку и Стамбул – две частички судьбы, объединенные одним словом – Восток…

2

…Босфор любит осень.

Хоть она и приходит раз в году…

…Седовласая пожилая толстушка Нилюфер с нетерпением ждет моего приезда. Ежегодно. С наступлением первых дней сентября прислушивается к звукам из окна. Надеется услышать шум мотора подъехавшего к зданию желтого такси. В нем должен быть я – одухотворенный, с мокрыми от счастья глазами, немного уставший… Люблю эту двухкомнатную квартирку в районе Ортакёй. Маленькая, с бело-желтыми стенами, по-матерински уютная, с многочисленными ночниками в комнатах. На Нилюфер-ханым[2], которая сдает мне свое жилье, некогда родные стены теперь навеивают грусть. После смерти мужа Махсуна. Его забрал к себе Аллах ночью с четверга на пятницу. «Значит, Махсун в раю. Я спокойна…» – причитает толстушка со слезами на небесно-голубых глазах. У нее родинка над верхней губой. Как у мамы… Меня стены этой квартиры успокаивают, вдохновляют. Как не может быть вдохновения, когда из окна спальни виден Босфор? Могучий, сентиментальный, сказочный. Именно его приветствую первым долгом, направляясь из аэропорта в Ортакёй. Усатый таксист с толстыми черными бровями удивленно оглядывается, когда здороваюсь с Другом. «Ты снова рядом…» – произношу я, смотря на бегущую живописную полосу за окном такси. Босфор в ответ кивает. В качестве приветствия сонное утреннее море посылает в ответ волну – пенистую, шипучую. Улыбаюсь, плачу, закрывая глаза под легкими порывами ветра. Таксист смущается. Сопереживает. «Течмиттт олсун»[3]. Затем включает радио. Поет Сезен Аксу[4]…

Каждый год возвращаюсь в ортакёйскую квартиру переполненный надеждами, с осколками обиды в душе. С белоснежной кожей. Через пару месяцев станет бронзовой… Я возвращаюсь, а Нилюфер-ханым уезжает. К сестре, за пределы Стамбула. Там, на природе, ей спокойнее. Уезжает не одна. С двумя своими кошками – Гюльшен, Эбру Подобрала их у подъезда дома. Из жалких худышек превратила в толстопузых богинь… Нилюфер-ханым покидает Стамбул на следующий день после дневного намаза, оставляя массу вкусностей в холодильнике. Долма из виноградных листьев, салджалы кёфте… Научился готовить турецкие блюда. Кулинарные «курсы» тетушки Нилюфер лучшие. Она 12 лет проработала поваром у президента Сулеймана Демиреля[5]. Поэтому в рестораны Стамбула хожу редко – чаще стряпаю сам. Готовлю салджалы кёфте. Любимое блюдо. Маленькие пирожки с рубленой телятиной поджариваются на масле, после чего тушатся в томатном соусе. Гарнир – рис со специями. Для желудка столь тяжелая еда – стресс. Спасает айран со щепоткой соли и сушеной мятой…

За время пребывания в Стамбуле больше сплю. Отсыпаюсь. Гуляю по древним улицам. В руках томик Памука с автографом. Подкрепляю прочитанное увиденным. С переездом в город души до книг руки реже доходят. Ведь красота Босфора прекраснее любой книги, любого слога… Чистой воды волшебство.

* * *

…Стамбульская осень особенная. В ней меньше оранжево-желтых оттенков. Бежево-серых – больше. Она не багряная, как в Праге. Она не дождливо-плачущая, как в Москве. Стамбульская осенняя меланхолия другая. Мятно-свежая, нежно-прохладная, без шальных ветров, с засохшими бледно-коричневыми листьями на отсыревшей земле. Она похожа на пышногрудую брюнетку, влюбленную в свободолюбивого моряка, которого преданно ждет. Ждет, вопреки окружающим соблазнам. Ее сердце греется в его грубых, теплых руках с потрескавшейся кожей. Кожей, обветренной зимним Босфором. Любила целовать эти руки…

Осень Стамбула не жестокая – привыкла считаться с мнением улыбчивых жителей. При этом она за справедливость. Когда обижают – молчит. Терпит. Выжидает. Как только обидчики забывают о сказанных словах, она, снимая маску безразличия, нападает. Как правило, нападает шквальным ветром. Может и снегом, в редких случаях.

Осень Стамбула заодно с Босфором. Он – верный, чувственный, постоянный – всегда готов прийти на помощь. Только позови. Если осень обижают, Босфор рвет и мечет. Разъяренные волны топят корабли, подводные течения разгоняют рыбешку. Он знает – осень виноватой быть не может. У нее характер мягкий, покладистый. Поэтому нанесенные ей обиды Босфор не прощает. Он любит осень. Хоть она и приходит раз в году…

Осень Стамбула пропитана ароматом фисташек. Еще в воздушных потоках можно уловить запах свежезаваренного турецкого кофе, крепких сигарет, вкуснейшего гёзлеме с душистой мясной начинкой.

Запах этого кулинарного чуда приносит ветром из небольшого переулка в районе мечети Ортакёй…

Однако при всех отличиях стамбульская осень остается осенью. Лишь внешне может быть отлична от других видов осени. Внутри – все схоже. Грустная радость, комок в горле от переполняющей тебя любви, мурашки по белой коже. Так не только в Стамбуле. Такая осень во всех странах мира…

3

…В снежную метель боишься потерять веру в вечное спасение…

…Ноябрьский Стамбул меня пугает. Как маленького мальчика с наивными глазами, который, испугавшись ночных бликов, прячется под одеяло.

В месяц Скорпиона город души становится таким же устрашающе-непредсказуемым, как этот знак зодиака. Привычно теплая оболочка Стамбула покрывается кристальным инеем. Переменчивый ветер бросается им в замерзшее лицо. Приезжих такой Стамбул пугает. Наводит панику, безмолвно угрожает, гонит подальше от себя. Видя ошарашенные лица гостей города, коренные стамбульцы не могут сдержать улыбок. «Их пугает всего лишь маска…» – говорят они, грея руки кружкой яблочного чая. Для них зимний Стамбул – человек настроения с хронической депрессией. Сегодня – настроение отличное, через час – беспричинно отвратительное. Вместо легкой улыбки горько-соленые слезы, дрожащие руки…

Зимний Стамбул совсем не похож на летний. Это как два брата-близнеца – внешность одинаковая, характеры разные… Зимой Стамбул становится недовольным, ворчливым, осерчавшим. Когда он зол, но при этом молчит – погода спокойно-холодная. Когда он зол, но при этом выражает злость – погода агрессивно-штормовая. Выпадает снег, меркнут яркие краски, продрогшие чайки над Босфором растерянно кричат. Поэтому жители Стамбула, зная о «зимнем кризисе», принимают город таким, какой он есть. Не стараются поменять что-либо. Лишь улицы подметают, дороги от снега расчищают и чорбу[6] чечевичную варят…

Тетушка Нилюфер не раз рассказывала о характере Стамбула. Летом на денек приезжала в Ортакёй. За готовкой пахлавы делилась историями о восточном городе. Голос с хрипотцой поглощал целиком. Я выпадал из реальности, попадая в Стамбул 40-50-х годов. Она рассказывала о тяжелом детстве в интернате, о первом свидании с Махсуном, о дружбе с Решадом Нури Гюнтекином, подарившим миру «Королька – птичку певчую»…