Николай Шмагин - Дорога в Алатырь

• Название: Дорога в Алатырь
• Автор: Николай Шмагин
• Жанр: Русское современное

Время действия – от 50-х годов 20 века до наших дней (21 век).

Основное место действия – российская глубинка, город Алатырь на реке Суре. Включая эпизоды из жизни, в городах: Чебоксары, Архангельск, Котлас, Москва. На реках – Сура, Волга, Северная Двина, Москва-река. На Белом море.

Идея романа – в преемственности поколений, где на примере жизни простой семьи мы попытаемся понять, откуда берет истоки и как рождается РУССКИЙ ХАРАКТЕР на просторах нашей провинциальной коренной России в лице его героев – детей, их родителей, и дедушек с бабушками.

Возрождение российской духовности, о которой так много говорят сегодня, невозможно без возрождения настоящего русского характера, которое возможно только в новых поколениях россиян – наших детях и внуках.

Придется вновь научить наших детей любить Родину – свой город, село, деревню. Родных, близких, соседей. Друзей. Понятие – потерянное поколение – должно исчезнуть, но для этого идеология потребительского отношения к жизни сегодня должна уступить место вновь возрождаемой Российской Духовности.

Этой цели и посвящен роман «Дорога в Алатырь».

Задача романа – это приглашение читателям хотя бы иногда возвращаться к своим истокам, как роднику жизни, без которого пересохнет все наше истинно русское, российское.

Основные драматические развития сюжета происходят в одном месте, и когда перед читателем - вначале жизнь маленьких героев во всех временах года – зимой, весной, летом, осенью, затем их же в подростковом возрасте, юношеском, а вокруг стареют и умирают самые близкие в детстве люди – дед, бабушка, и другие, то есть времена жизни переплетаются с временами года во всей их красоте и неповторимости, читатель, сам того не замечая, прикипает душой к прочитанному.

И все это является одной из главных составляющих в драматургии романа, то есть психология развития образов и характеров в их связи с образом жизни. И что особенно важно, детской и юношеской жизни, как первоосновы, насыщенной маленькими, личными, и важнейшими событиями, остающимися в памяти и чувствах на всю дальнейшую жизнь, все это вызывает в душе читателя не только бурю чувств и эмоций, но и живой интерес к роману, его сопричастность к происходящему на страницах произведения.

---

Ванька нахлобучил новую фуражку с кокардой и гордо приосанился.

– Хорош фрукт, – хмыкнул дед, засовывая письмо в карман, и нахмурился, хочу тебя порадовать, мать. На днях инспектор заявится, за каждое дерево теперь платить будем, тудыттвою растуды их в печенку.

– Значит, правду болтали, а я не верила, – охнула бабушка и тут же обнадежила сама себя, – небось, недорого посчитают, чай деревья не люди. Рази можно такое с людьми вытворять?

– Как знать, – покачал головой дед и встал. – Да, чуть не забыл. Нестерыч завтра придет, так што готовь магарыч.

– Хосподи, может обождать еще…

– Жди, не жди, а колоть надо.

– Кого колоть, Борьку? – испугался Ванька, забыв о фуражке.

– Это мы про другое толкуем, – успокоил его дед.

– Дед, попробуй, – Ванька вытащил из кармана заветные яблочки, – с нашей дикарки. Их там полно.

– Для Борьки сгодятся, – попробовал дед и, сморщившись, выплюнул, – бабушку вон угости. – Он усмехнулся и, потрепав внука за вихры, вышел…

Сбивая кочки новыми ботинками, Ванька поднимается вслед за бабушкой по переулку; фуражка великовата, и ему приходится то и дело поправлять ее свободной рукой, в другой – деревянный самодельный сундучок.

Они выходят на улицу, и в это время их обгоняют соседи; вся расфуфыренная Васькина мать торжественно несет огромный букет цветов, за ней едва поспевает сын в новой шерстяной форме и с блестящим ранцем за плечами.

Окинув презрительным взглядом Ванькину фланелевую форму и сундучок, она схватила сына за руку и, раздуваясь от важности, прибавила ходу.

– Вот чешут, – Ванька был обижен невниманием друга. Сундучок оттягивал руку, и он с досадой поставил его на землю. – Не пойду я с сундуком в школу. Вон у Васьки ранец, а я хуже его?

Бабушка в ответ лишь молча вздохнула и, подняв сундучок, пошла дальше.

Ванька постоял, сердито глядя ей вслед, и бросился догонять.

Сопровождаемые взрослыми со всех сторон к школе спешат будущие ученики. Подгоняя отстающих, звенит школьный звонок…

Наконец, все собрались во дворе у дверей школы. Родители сбились в сторонке, наблюдая, как их детей учительница выстраивает в линейку.

Напротив первоклашек стояли десятиклассники, выпускники школы. В руках у них были подарки, приготовленные для этого торжества.

– Поздравляем вас с окончанием школы, желаем вам всего хорошего в вашей новой взрослой жизни, которая ждет вас! – обратилась к ним директор школы, сдерживая волнение.

– А вас, дорогие первоклассники, с началом первого учебного года в вашей жизни! А теперь обменяйтесь подарками на память.

Выпускники вручали подарки первоклассникам, которые в ответ совали им свои скромные дары и смотрели на взрослых с немым восхищением.

Ванька вручил десятикласснице авторучку, присланную специально для этого случая матерью в посылке, и получил в ответ книгу Николая Дубова «Огни на реке».

Он в волнении прижал книгу к груди, подхватил свой сундучок, подошедшая откуда-то сбоку бабушка всучила ему еще букет цветов, и Ванька вконец растерялся, окруженный такими же взволнованными первоклассниками.

Звенит первый школьный звонок на урок и, подгоняемые им будущие ученики спешат к дверям школы, сопровождаемые учительницей и взглядами своих родителей и близких.

Бабушка тоже подождала, пока ее внук войдет в двери, и успокоенная пошла домой к деду, жаждая рассказать ему о таком важном событии.

Сухопарая учительница в очках строго стучит указкой по заставленному цветами столу, призывая к тишине взъерошенных первоклашек:

– Тихо, дети! Давайте знакомиться. Меня зовут Мария Михайловна, и я буду учить вас целых четыре года, так что времени у нас будет предостаточно. Сейчас я буду вызывать по списку, каждый должен встать и показаться всему классу. Архангельская Людмила!

Откинув крышку парты, встала красивая девочка с умным серьезным лицом.

– Садись, Люда… Марков Виктор!

Сидящий рядом с Людой сухощавый симпатичный паренек тут же вскочил.

– Журавлева Таня! Марков может сесть, – улыбнулась учительница. Паренек сел, стукнув крышкой, зато встала симпатичная девочка из соседнего ряда и смело оглядела класс, тряхнув косичками.

– Симаков Александр! Побыстрее прошу вставать. Симак нехотя поднялся, закатив глаза в потолок. Все оживились.

– Косырев Владимир! А Симаков пусть постоит, поучится у других, как надо вставать, – построжала лицом учительница. Класс затих.

Вовка Косырев чинно встал, держась за крышку парты…

Слушая, как вызывают других, Ванька ждал, когда же и его вызовет эта строгая учительница? Ему было не по себе в столь непривычной школьной обстановке. Он посмотрел на красивую Люду Архангельскую, она заметила его взгляд и строго сдвинула брови вразлет.

Ванька отвернулся, стушевавшись.

– Маресьев Иван! – вдруг донеслось до него, и он вскочил, грохнув крышкой парты так, что вздрогнули сидящие рядом. Уши у него загорелись от непонятного волнения.

– Садись, Маресьев. Не надо так громко стучать крышкой. Прошу всех быть повнимательнее. Устименко Василий! – учительница перевела взгляд на его друга Ваську, и Ванька с облегчением опустился на свое место.

В это время сидящий сзади него Симак схватил Ванькин сундучок и стал насмешливо рассматривать, демонстративно хихикая.

– А сейчас все вынимаем из портфелей тетради и буквари! – снисходительно улыбается учительница, глядя на бестолково суетящихся учеников, и привлеченная возней у одной из парт, подходит:

– Что случилось?

Ванька уже успел отнять свой сундучок у сидящего сзади Симака, и весь красный от возмущения и борьбы раскрывал его. Все засмеялись.

– А чего он с сундуком в школу приперся?! – на весь класс выразил свое недовольство Симак. – У меня тоже родителей нет, а братан вот портфель купил, – и он хвастливо поставил на парту свой новый портфель.

Вокруг снова все засмеялись, радуясь неожиданной разрядке.

– Прекрасный сундучок, удобный, – неожиданно для всех похвалила Ванькин сундук учительница. – И пенал какой необычный, – теперь уже искренне удивилась она, разглядывая самоделку. – Кто тебе сделал?

– Дед, – тихо ответил смущенный Ванька и с гордостью объяснил, – он у меня столяр, дома всю мебель сам сделал: комод, стол со стульями, диван, кровати. Он все может. А родители мои в Чебоксарах работают, скоро приедут. Насовсем.

– Какой у тебя хороший дедушка, – ласково улыбнулась ему учительница, возвращая пенал. Посрамленный Симак затих сзади.

– Можно я с Ваней сидеть буду? – поднялся со своего места Васька.

– Конечно, – разрешила учительница, и он пересел к другу.

– Продолжим урок. Тихо дети, внимание! – захлопала она в ладоши, снова призывая к тишине взбудораженный класс…

Лошадь неторопливо везла по улице телегу с дремлющим возле железной бочки возницей. На перекрестке она привычно остановилась и зафыркала, возница очнулся и, соскочив с телеги, взялся за черпак:

– Кому каросин? – зычно огласил он окрестности скорее по привычке, так как со всех сторон к нему уже спешили женщины с бидонами, ведрами, бутылями и банками…

Наглядевшись на это интересное зрелище, друзья пошли дальше.

«Эй, Ванек!» – Оглянувшись, Ванька увидел насмешливую физиономию Симака и едва увернулся от плевка в свою сторону.

– Попроси деда, он тебе коня деревянного сделает, в школу поскачешь, с сундуком! Ох, умора! – Симак явно нарывался на ссору.

Ванька поставил сундучок и, сжав кулаки, шагнул навстречу недругу.

– Ты чо, драться будешь? – удивился Симак, распаляясь. – Ну, давай, черт рыжий, стыкнемся до первой кровянки!

Но Ваньку этим было не испугать. Постоять за себя он умел, и Симак знал об этом. А идти на попятную было позорно.

– Да ладно, – начал, было, он тянуть канитель, но уже поздно:

– Я тебе за деда!.. – Ванька обхватил Симака за шею и рванул на землю, но тот угрем вывернулся и, стушевавшись, отступил.

– Пошутить нельзя, – растерялся Симак, чувствуя свою неправоту.

– И Ваньком меня больше не зови, а то еще получишь! – Ванька поднял свой сундучок, и друзья пошли домой, игнорируя смутьяна.

Симак плелся сзади, обидчиво сопя.

– Напугал тоже, Ванька-встань-ка! – взъерепенился запоздало он, но, как говорится, после драки кулаками не машут. – Я тебя на лодку не возьму, – наконец нашелся он и взбодрился, – пешком к пещерам потопаешь!

Друзья обернулись, и Симак насторожился.

– Ну и пойдем, – вступился за друга Васька, – без тебя обойдемся.

– Да ладно, я пошутил, – примиряюще засмеялся Симак и зашагал рядом с ними, – братан разрешил, можем хоть сейчас рвануть.

Ваньке было приятно слышать об этом, и он невольно смягчился, уже по-дружески глянул на приятеля:

– Приходи вечером на огороды, костер запалим.

– Картоху печь будем, вот здорово! – обрадовался Симак и добавил: