Павел Амнуэль - Каббалист (сборник)

• Название: Каббалист (сборник)
• Автор: Павел Амнуэль
• Жанр: Научная Фантастика

Повести "Взрыв", "Бомба замедленного действия", "Высшая мера", "Каббалист" – для тех, кто любит безграничный полет мысли...

---

Павел Амнуэль Каббалист (Сборник)

Взрыв

2001 год, 17 октября, четверг, вечер.

В аэропорту Кирман взял такси. Он не хотел называть адрес Уолтона и велел ехать по Риверсайд авеню вдоль реки Вест-Уолкер. Боль немного отпустила, теперь она не разливалась по всему телу, а сосредоточилась в трех точках и пульсировала там. Именно в тех точках, где и должна была локализоваться.

Кирман устал. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы это быстрее кончилось. Пусть неудача, пусть он умрет, но быстрее. Если Уолтона не окажется дома, то придется ехать в отель, потому что передышка совершенно необходима. А в отеле его запомнят. Нет, Уолтон обязательно должен быть у себя.

Вот, опять началось. Боль, засевшая в печени, захватила уже весь правый бок. Ничего, повторял про себя Кирман, осталось немного. Машина шла по федеральному шоссе; Вест-Уолкер с цепью крутых ажурных мостов была, наверное, очень красива – Кирман любил реки, на базе в его комнатах висели большие, три на три фута, цветные фотографии рек при лунном освещении. Миссисипи. Конго. Сена… Кирман старательно вспоминал фотографии, чтобы забыться. Не удавалось. В клинике над его кроватью тоже висел постер с фотографией, и тоже река. В последние часы перед побегом Кирман старался вспомнить ее название. Это отвлекало от боли, и, когда наступил нужный момент, он, неожиданно для самого себя, легко переоделся – костюм висел в шкафу, никому и в голову не приходило, что Кирман, которому осталось жить считанные дни, может не то, чтобы уйти, но даже встать с постели.

Он вышел из клиники через кухню. В коридорах на него не обратили внимания – он заметил бы любой настороженный взгляд, чувства были обострены до предела. На кухне была суматоха, он спросил выход, ему показали, и он выбрался на Йорк-авеню. Такси взял не сразу, прошел около квартала. И поехал сначала не в аэропорт, а к отелю «Довер» на Лексингтон-авеню, и даже сделал вид, что хочет войти, но, когда такси отъехало, вернулся и поймал другую машину. Покружил по городу, и лишь от Центрального парка, на третьем уже такси поехал в аэропорт Ла Гардиа.

Погода стояла прекрасная – октябрь, мягкая осень. Он полетел в Карсон-Сити через Вашингтон. Это уже не было хитростью: в почтовом отделении столичного аэропорта Кирмана ждала посылка, отправленная им самому себе еще три недели назад, незадолго до того, как его, потерявшего сознание, увезли в клинику Рокфеллеровского университета в Нью-Йорке.

Кирман удивлялся, как удалось ему выдержать весь этот длинный путь и длинный день, и все растущую боль, которую сначала сдерживал укол морфотамина. В Нью-Йорке наверняка уже обнаружили, что генетик Ричард Кирман, доставленный в базы Шеррард в критическом состоянии с диагнозом рака легких, желудка, печени, неоперабельный, исчез из клиники. Будут, конечно, искать, но ведь решат, что он свихнулся от боли и сбежал куда глаза глядят или просто свалился на улице. Поищут в других больницах, даже в моргах. Пока будут этим заниматься, он успеет сделать все, что задумал. Либо умереть, либо… Да. Либо.

Машина свернула на бульвар, и Кирман велел остановиться. То есть он, вероятно, лишь подумал об этом – такси продолжало медленно двигаться в общем потоке, водитель сосредоточенно смотрел вперед. Тогда Кирман набрал воздуха и произнес в переговорное устройство нечто, настолько режущее слух, что водитель мгновенно вырвал машину из потока и затормозил так, будто перед самым капотом увидел бомбу. Кирман выволок себя из машины, оставив на сидении двадцатидолларовую купюру.

Дом Уолтона находился в сотне футов, которые еще предстояло пройти. Последний раз Кирман был здесь пять лет назад. Тогда Уолтон работал в отделе экономической жизни еженедельника «Карсон Сити ревю», квартиру он еще не успел обставить, и они сидели на диване, которому предстояло утром отправиться на свалку. Они влюбленно вспоминали детство, и, Бог мой, в чем только не клялись друг другу! А потом не виделись пять лет, обмениваясь только открытками на Рождество. Дела Уолтона шли прекрасно – путь от репортера до заведующего отделом он прошел меньше, чем за год. Да и Кирман не нуждался тогда в помощи друга. Даже развод с Лиз почти не стоил ему нервов, все было сделано по обоюдному согласию, детьми они не обзавелись, так и остались друзьями, изредка Кирман ночевал у Лиз, обоим, вероятно, все-таки немного не хватало друг друга, хотя жить вместе они не согласились бы теперь ни за какие деньги… О том, что Кирман в последние годы работал на военной базе Шеррард, Уолтон не подозревал, он и не должен был знать о связи старого друга с военными. Для Уолтона Кирман оставался профессором биологии университета штата Нью-Йорк. Великим знатоком генетики раковых заболеваний.

По соседству с трехэтажным особняком, верхний этаж которого принадлежал Уолтону, выросла огромная пирамида – здание директората фирмы «Невада индастриз». Кирман постоял, прислонившись к стеклу фасада, за это время совсем стемнело, и в стекле отражались фонари, мелькали силуэты прохожих, будто жизнь шла там, в глубине. Кирман застонал – он не мог больше терпеть боль. Черт возьми, неужели он свалится в двух шагах от двери Уолтона? Почему-то последние шаги – самые трудные, порой их просто невозможно сделать. Кирман сейчас не мог себе представить, что это он, а не кто-то другой, совершил сегодня сумасшедший, но запланированный много дней назад бросок из Нью-Йорка через всю страну на запад.

Он добрался до двери особняка и отыскал сигнальную кнопку. Он даже, вероятно, нажал ее, но все уже проходило мимо сознания, он был заранее запрограммирован сделать нечто, и делал все, что должен был, не думая, полностью отключившись от внешнего мира. Лечь, думал он, и укол… Лечь – и укол…

* * *

В Овальном кабинете включили бра. Их недавно меняли, Купер лично подбирал оттенки хрусталя. Президент обвел взглядом стены. Обои в новом освещении казались не сиреневыми, а голубоватыми, хороший тон, такой, какого он добивался.

– Продолжим, господа.

Перед ним в креслах расположились министр обороны Кшемински, госсекретарь Вард, председатель комитета начальников штабов Хэйлуорд и руководитель контрразведки ЦРУ Сьюард. Директор ЦРУ, которого Купер недолюбливал за постоянную готовность сострить, вылетел вчера с рабочим визитом в ЮАР.

– Господин президент, – сказал Вард, – мы уже обсудили текст договора. О своей встрече с российским послом я докладывал. Новостей она не принесла. Русские настаивают на том, чтобы сохранить за собой релейные станции в Сибири и на Камчатке.

– Вы прекрасно понимаете, что нельзя ехать в Вену, не договорившись по этому пункту, – сказал Хэйлуорд.

– Спокойнее, господа. – Сьюард держал бокал с виски, пить он не любил, но считал, что бокал в руке придает разговору непринужденность. – Думаю, что это ложная тревога. Точнее, тревога, которая нам на руку.

– Вы выяснили причины неожиданного требования? – спросил Купер. – Договор практически готов. Русским он более необходим, чем нам. Если они не подпишут, то лишатся большого займа – на следующий год Валютный фонд заморозит свои выплаты. Какой смысл Разину за неделю до встречи вносить новое предложение, заведомо зная, что оно неприемлемо?

– Все сложнее, господин президент, – Сьюард резко двинул рукой, и жидкость пролилась на ковер. – Прошу прощения… Так вот, по агентурным данным… Это пока непроверенная информация, но думаю, она близка к истине… Русским стало известно о бункерах во Французских Альпах. До сих пор утечки информации не было, но по ряду косвенных данных можно судить о повышенной активности русской разведки в этом регионе.

– Ваша хваленая секретность, – буркнул президент.

– Ведется тщательное расследование…

– Это ваши проблемы.

Купер встал и начал быстро ходить по кабинету, от стены к стене. Поездка в Вену его беспокоила. И даже не сам договор, который, конечно, будет подписан, – русским этот договор совершенно необходим. Нет, Купера волновала его репутация. На последней встрече с Разиным три месяца назад он однозначно заверил российского президента в том, что у НАТО нет в Европе запасов стратегического оружия, – имелись в виду запасы списанного, но не уничтоженного, вооружения. Разин не преминет использовать в Вене полученную информацию, если она у него действительно есть.

Развить свою мысль Купер не успел. В кабинет вошла миссис Скрэнтон, его личный секретарь, женщина неопределенного возраста, навсегда застывшая, по мнению Купера, на отметке «сорок».

– Звонок из Лэнгли, – сказала миссис Скрэнтон. – Просят, если можно, мистера Сьюарда. Очень срочно.

Сьюард вопросительно посмотрел на Купера. Тот пожал плечами, сел в кресло и взял с подноса рюмку с коньяком. Повертел, посмотрел на свет, сказал:

– Миссис Скрэнтон, попросите, пожалуйста, чтобы нам принесли кофе.

Хэйлуорд и Вард с любопытством следили за Сьюардом. Временный шеф Управления бросал в трубку короткие «да, да», паузы между которыми удлинялись. Наконец он сказал: