Перри Андерсон - Родословная абсолютистского государства

• Название: Родословная абсолютистского государства
• Автор: Перри Андерсон
• Жанр: Философия
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-91129-071-9

Политический характер абсолютизма на протяжении долгого времени был предметом споров среди историков. Развивая идеи, выдвинутые в предыдущей работе («Переходы от античности к феодализму»), выдающийся англо-американский историк Перри Андерсон рассматривает обстоятельства возникновения абсолютистских монархий из кризиса феодализма. Отталкиваясь от тезиса о том, что абсолютистские монархии представляли собой попытку воссоздания феодального государства для защиты интересов правящего класса, автор прослеживает пути различных стран – Испании, Франции, Англии, Италии, Швеции, Пруссии, Польши, Австрии, России, исламского мира и Японии – к рождению национальных государств. В книге показывается отличие западного абсолютизма от восточного и объясняются причины этого различия.

---

153

Правительство не могло в этом кризисе полагаться на верность ополчения графств. См.: Jordan W. K. Edward VI: The Young King. London, 1968. P. 467..

154

См. сравнительные оценки статутов, сделанные Г. Р. Элтоном в: Elton G. R. The Political Creed of Thomas Cromwell. Transactions of the Royal Historical Society. 1956. P. 81.

155

См .Neale J.E. The Elizabethan House of Commons. London, 1949. P. 140, 147–148, 302.

156

Cm. Oman C. A History of the Art of War in the Sixteenth Century. London, 1937. P. 288–290.

157

Cruickshank C. G. Elizabeth’s Army. Oxford, 1966. P. 12–13, 19–20, 24–30, 51–53, 285.

158

Крюкшанк предположил, что причиной того, что в Англии того времени так и не появилась регулярная армия, могло стать отсутствие в течение почти 60 лет после смерти Генриха VIII взрослого государя мужского пола, способного лично командовать полевыми армиями. См.: Army Royal. Oxford, 1969.

159

«Ирландия – последняя из „детей Европы“ (ex filiis Europae), которая возвращается от разорения и пустыни (во многих частях) к населению и колонизации; и от дикости и варварских обычаев к гуманности и цивилизованности». См.: The Works of Francis Bacon. London, 1711. Vol. IV. P. 280. О других примерах подобных колониальных размышлений см. Р. 442–448. Бэкон, как и его современники, хорошо знал о материальных выгодах английской цивилизаторской миссии: «Я скажу с уверенностью, что, если Бог благословил это королевство миром и справедливостью, ни один ростовщик так не уверен, что за семнадцать лет он удвоит свой капитал и проценты за счет процентов, как королевство, которое за то же время удвоит свой капитал как за счет богатства, так и людей… Нелегко вообще и точно невозможно на континенте найти такое средоточие товаров, если рука человека не действует об руку с природой» (Р. 280, 444). Обратите внимание на ясность концепции Ирландии как альтернативы экспансии на континенте.

160

О ситуации начала XVI в. см.: MacCurtain М. Tudor and Stuart Ireland. Dublin, 1972. P. 1–5, 18, 39–41.

161

Несколько очерков о тактике, которая использовалась, чтобы заставить ирландцев подчиниться, см.: Falls С. Elizabeth’s Irish Wars. London, 1950. P. 326–329, 341, 343, 345. Английское неистовство в Ирландии, вероятно, было столь же смертоносным, что и испанское неистовство в Нидерландах: в действительности, нет ни малейших признаков, чтобы оно когда-либо обуздывалось соображениями, которые, например, удержали Испанию от разрушения голландских дамб – меры, отвергнутой правительством Филиппа II как акт геноцида. Сравните: Parker G. The Army of Flanders and the Spanish Road. Cambridge, 1972. P. 134–135.

162

Об этих нововведениях см.: Cipolla С. Guns and Sails in the Early Phase of European Expansion. New York, 1965. P. 78–81; Lewis M. The Spanish Armada. London, 1960. P. 61–80. Последний настаивает на сомнительном английском приоритете в этом вопросе.

163

Marcus G.J. A Naval History of England. I. The Formative Centuries. London, 1961. P. 30.

164

Mattingly G. The Defeat of Spanish Armada. London, 1959. P. 175.

165

В действительности, k XVIII в., когда Адмиралтейство было самым дорогим подразделением правительства, флот не только мог полагаться на Сити как лоббиста своего бюджета; но и был вынужден торговаться с ним о том, торговые или стратегические интересы должны определять направление крейсирования эскадр. См.: Baugh D. British Naval Administration in the Age of Walpole. Princeton, 1965. P. 19.

166

Гинтце лаконично и немного упрощенно прокомментировал: «Англия с ее островной безопасностью не нуждалась в постоянной армии, по крайней мере континентального размера, но только во флоте, который служил интересам торговли и военным целям; вот почему там не развивался абсолютизм». Он добавляет характерную фразу: «Земельная власть создает организацию, которая господствует в каждом органе государства и придает ему военную форму. Морская мощь – это только вооруженный кулак, направленный во внешний мир; она не подходит для использования против „внутренней армии“». См.: Gesammelte Abhandlungen. Vol. I. P. 59, 72. Сам Гинтце, являясь яростным защитником морского империализма Вильгельма II накануне Первой мировой войны, имел особые основания для серьезного внимания к английской морской истории.

167

Затраты на одного человека в течение следующего века были в 2 раза выше на море, чем на суше. Военно-морской флот требовал, конечно, гораздо более развитой индустрии снабжения и обслуживания.

168

См.: Smout Т. С. A History of the Scottish People, 1560–1830. London, 1969. P. 44–47. Книга содержит социально заостренный обзор Шотландии перед Реформацией.

169

Donaldson G. Scotland: James V to James VII. Edinburgh, 1971. P. 215–228, 284–290.

170

Stone L. The Causes of the English Revolution 1529–1642. London, 1972. P. 72–75, 131. Эта работа, замечательная своей экономической частью и синтезом, далеко превосходила лучшие исследования эпохи.

171

Hobsbawm E.J. The Crisis of the Seventeenth Century // Crisis in Europe 1560–1660 / T.Aston (ed.). London, 1965. P. 47–49.

172

Hill C. The Century of Revolution. London, 1961. P. 51. В 1628 г. Людовик XIII собрал в Нормандии налоги, равные по сумме всему фискальному доходу Карла I от Англии. См.: Stone L. Discussion of Trevor-Roper's General Crisis //Past and Present. N 18. November, 1960. P.32.

173

Эти аспекты правления Стюартов придают гораздо больше оттенков, но не линий в нарастании политического конфликта начала XVII в. Они вызваны большой бравадой Тревор-Ропера в его богатой дискуссии того времени. См.: Historical Essays. London, 1952. P. 130–145. Ошибочно все же, как он, думать, что проблемы монархии Стюартов могли быть решены за счет большей политической гибкости и компетентности. В действительности, вероятно, ни одна ошибка Стюартов не была такой роковой, как недальновидная продажа земель их предшественниками – Тюдорами. Это было вызвано не отсутствием значительных личных талантов, а институциональными причинами, которые предотвратили укрепление английского абсолютизма.

174

Значение режима Страффорда в Дублине и реакции, которую он вызвал в новоанглийском землевладельческом классе, обсуждается в: Ranger Т. Stafford in Ireland: a Revaluation//Crisis in Europe 1560–1660. P. 271–293.

175

Aylmer G. The King’s Servants. The Civil Service of Charles I. London, 1961. P. 248.

176

Полковники армии представляли знать, капитаны – лэрдов, рядовые были «крепкими молодыми крестьянами», бывшими их арендаторами. См.: Donaldson G. Scotland: James V to James VII. P. 100–102. Александр Лесли, командующий армией Ковенанта, был раньше губернатором династии Ваза в Штральзунде и Франкфурте-на-Одере. Вместе с ним и его коллегами европейский опыт Тридцатилетней войны пришел на родину в Британию.

177

Возможно, хотя и не доказано, что Карл I мог играть невольно роль повода к староирландскому восстанию в Ольстере из-за его тайных переговоров со староанглийской знатью Ирландии в 1641 г. См.: Clark A. The Old English in Ireland. London, 1966. P. 227–229.

178

См. Masson G. Frederick II of Hohenstaufen. London, 1957. P. 77–82.

179

О юстициариях см.: Kantorowicz E. Frederick the Second. London, 1931. P. 272–279.

180

Masson. Frederick II of Hohenstaufen. P. 165–170.

181

Kantorowicz Е. Frederick the Second. P. 487–491.

182

Barraclough G. The Mediaeval Papacy. London, 1958. P. 93–100.

183

Ibid. P. 120–126.

184

См. Waley D. The Papal State in the Thirteenth Century. London, 1961. P. 68–90, описывает характер и результаты этого городского непокорства.

185

Waley D. The Papal State in the Thirteenth Century. P. 273, 275, 295–296.

186

Procacci G. Storia degli Italiani. Vol. I. Bari, 1969. H. 34.

187

Jordan E. Les Origines de la Domination Angevine en Italie. Vol. II. Paris, 1909. P. 547, 556. Церковь была вынуждена заложить значительную часть своей собственности в Риме, чтобы получить необходимые денежные суммы от тосканских и римских банкиров в виде займов для своего французского союзника.

188

«Средневековье оставило античность непогребенной и поочередно оживляло и изгоняло ее труп. Ренессанс стоял плача над ее могилой и пытался воскресить ее душу. И однажды, в благоприятный момент успех был достигнут», – писал Э. Панофский в своей книге «Ренессанс и „ренессансы“ в искусстве Запада» (Panofsky E. Renaissance and Renascences in Western Europe Art. London, 1970, P. 113); это единственная большая работа по Возрождению, достойная своего предмета. В общем, современная литература по итальянскому Ренессансу удивительно ограниченная и скучная: как если бы масштаб замысла пугал историков, которые брались за него. Диспропорция между объектом и имеющимися о нем исследованиями, конечно, нигде более не очевидна, чем в наследии Маркса и Энгельса: безразличные к визуальным искусствам (и музыке), никто из них даже в мыслях не затрагивал проблемы, которые ставит перед историческим материализмом Ренессанс, как всеохватывающий феномен. Книга Панофского сосредоточена исключительно на эстетике; экономическая, социальная и политическая история этого периода остается вне нее. Ее качество и метод, однако, устанавливают планку для работы, которая должна быть взята по всему этому полю. Сверх всего, Панофский рассмотрел более серьезно, чем любой другой ученый, ретроспективные отношения Ренессанса и античности, через которые эпоха определяла себя: классический мир являлся полюсом для сравнения, а не просто неопределенной терминологией в его описании. В отсутствие этого измерения, политическая и экономическая история итальянского Ренессанса должна быть описана с соответствующей глубиной.