Иеромонах Сергий (Ситиков) - Тайна Царствия Божия, или Забытый путь истинного Богопознания

• Название: Тайна Царствия Божия, или Забытый путь истинного Богопознания
• Автор: Иеромонах Сергий (Ситиков)
• Жанр: Религия
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-91362-194-8

Книга «Тайна Царствия Божия» – вдохновенное песнопение благодарного сердца о великом даре Божием – Иисусовой молитве. Собранная из святоотеческих высказываний об «умном делании» и подкрепленная большим опытом служения, рукопись этой книги была поистине выстрадана иеромонахом Сергием Ситиковым (1889–1951). Промыслом Божиим она оказалась у старца, отца Иоанна Журавского (1867–1964). В те годы, когда богословская литература была почти на вес золота, драгоценные строки этой книги служили людям, наставляя их в молитве, покаянии и побуждая неустанно искать Царствия Божия еще здесь, на земле – в своем сердце. Жизненный пример хранителя самой рукописи и великого делателя «умной молитвы» – отца Иоанна, долгие годы окормлявшего тюремную церковь и Свято-Фирсову богадельню в Риге, подвижника, молитвенного наставника, духовника многих духовников – явил истинные плоды Иисусовой молитвы. И несомненно, что рукопись книги «Тайна Царствия Божия» была в том его верным помощником. Да будет таковым она и для нас!

По благословению митрополита Ташкентского и Среднеазиатского Владимира

---

Иеромонах Сергий (Ситиков) Тайна Царствия Божия, или Забытый путь истинного богопознания

Предисловие автора

Эта книга – плод моего почти сорокалетнего вслушивания в божественную симфонию словесных звучаний мыслей святых отцов Церкви Православной, бессмертных искателей «умной красоты». И конечно, это не академическое исследование и не богословский трактат о Боге и о путях к Нему. Нет, и еще раз – нет.

Это – священная поэзия, отзвук вдохновения, каким были объяты отцы. Это – песня сердца об «умном делании», о той дивной музыке Небес, прославляющей дивного Бога, какую душа услышала в этой бессмертной симфонии отцов – как основной лейтмотив всей православной аскезы, всех святоотеческих Писаний.

Диапазон моих голосовых возможностей невелик. Но я пропел искренне, как мог. И если кто пропоет лучше о том же и звучнее, я с любовью покорюсь ему, славословя дивного Бога в дивных святых Своих.

Раскрывая сокровенные мысли святых отцов об «умном делании», у меня не было намерения излагать этот предмет в виде системы. Далек я был от этого намерения.

Систематично этот предмет изложил в простейшей форме с бесподобной ясностью благословенный поэт «умного делания» – богомудрый епископ Игнатий Брянчанинов.

У него это учение, эта «наука из наук» и «художество из художеств» изложено в системе – ясно, просто и доступно для всякого, желающего усвоить это делание.

У меня было иное намерение. Мной руководило скромное желание, сердечное желание: дать читающему не систему светлых мыслей отцов о дивном Боге, а пропеть о Нем песнь и дать прочувствовать сердцем бесконечно близкого и живого Бога. У меня было тайное желание этой песней возбудить в читающем сердечное, живое чувство к Богу – Спасителю нашему.

И этот маленький ручеек чувства сам собою превращается – при надлежащем умном уходе за ним – в реку живой, умной работы, в «умное делание». И тогда непрестанная молитва не является скучным механическим занятием, а дыханием жизни, ибо дышать этим воздухом непрестанной молитвы следует не потому, что так нужно, а потому, что нельзя им не дышать: он является органической необходимостью, духовным питанием. Такое делание молитвы вытекает из живого чувства к Живому Богу.

Сознать близость присутствия Божия на всяком месте и воспринять чувства в живом ощущении Его присутствия – это и есть тот спасительный момент, оживотворяющий душу, из которого вытекает потрясающее благоговение, страх и «умная молитва».

Для большего «согревания» моего намерения я прибегал к «горячим» мыслям только тех отцов, которые и сами были поэтами «умного делания», то есть жили молитвенным вдохновением. Ибо молитва действенная, живая есть Божественное вдохновение благодати, песня сердца к Богу. Поэтому вдохновенный пророк-певец и сказал: пою Богу моему, дондеже есмь.[1] А механическое занятие молитвой и есть один из путей, приводящих к этому вдохновению, к этой песне.

«Горячие мысли» «горячих» отцов согревали мое намерение подтолкнуть ближе к этому огню тех, кто около него остывает. И если не умом, то чувством воспринять от него согревание.

И если мне удалось хоть слегка возбудить в читающем это чувство, буду считать, что труд мой был не напрасен, в чьей-то душе родится радостная песнь «О Боге Спасе моем».

А это и будет началом вдохновения благодатного, началом молитвы внутренней, началом песни сердца к Богу. И тогда сердце вдохновенно воспоет Этому дивному Богу, Великому и Живому, вечно живущему и бесконечно близкому к сиротливой душе человеческой, которую Он тепло согревает Своей потрясающей теплотой Божественной, – воспоет Ему гимн славословия вечного.

* * *

Эта книга написана не для всех, а только для избранных, она написана для моих духовных о Господе друзей, для искателей «умной красоты», для тех, кто с болезнующим сердцем прошел через всю жизнь с устремленным исканием «умной потери» – своей души.

Эта книга – духовный синтез моей жизни. Синтез, родившийся в процессе моего сложного религиозного опыта. А сам синтез есть квинтэссенция всей православной аскезы, очень сложной и туманной для мудрствующего разума и очень простой и ясной для верующего сердца.

Путь сердца и привел меня к этому спасительному синтезу: к внутреннему познанию «умной красоты» и к обретению пути, ведущего к ней.

Глава I Тайны Царствия Божия – только верою прозревшим

Вам дано знать тайны

Царствия Божия, а тем

внешним все бывает в притчах.

(Мк. 4, 11)

Евангелие – внутренняя Божественная тайна, и воспринимается эта тайна внутренним, живым чувством сердца. Это живое, внутреннее чувство сердца и есть благодатная опытная вера. Без этого благодатного опытного восприятия Евангелие, в лучшем случае, – Божественная «притча», новая христианская мораль, – и то лишь до Гефсимании. Такое восприятие «внешнего» Евангелия бывает непрочно; до первого испытания кричат: «Осанна», а когда бывает потрясение внешней веры, внешнего поклонения, тогда кричат: «Распни, распни Его!» – или уходят в темную ночь.

Только внутреннее, сердечное восприятие раскрывает тайны Евангелия и привлекает сердце к нему неотторжимо.

«В меру жития бывает восприятие истины», – сказал великий наставник умного монашества преподобный Исаак Сирин.

В меру внутреннего очищения раскрывается Евангелие. Сердце очищается внутренним подвигом покаяния. Очищенным сердцем воспринимается Евангелие. Потому Господь и сказал Свое первое слово грешному и неверному миру: покайтесь и веруйте в Евангелие.[2]

Первая заповедь Нового Завета – покаяние. Без покаяния Евангелие, благодатная жизнь недостижимы. Только покаянием грешная душа входит в новую благодатную жизнь. Покаянием душа обретает благодатную веру: в труде очищения сердца оживают внутренние чувства, которыми душа и воспринимает внутреннюю духовную жизнь, воспринимает Евангелие. А это и есть благодатная вера.

Грех каменит сердце, мертвит, умерщвляет его нежные органы чувств, воспринимающих духовную, благодатную жизнь; потому внешним, пребывающим в грехе, тайны Царствия Божия не даны, они для них недоступны. Для внешних христианство дано во внешних притчах в вещественном, в видимом.

Но они видя – не видят его.
Слыша – не слышат и
Сердцем не разумеют.

Только на пути внутреннем, на пути очищенного сердца раскрываются его тайны. Путь внутренний есть путь благодатного покаяния. Благодатное покаяние есть внутреннее изменение всего жития: и телесного, и мысленного. Начальный момент покаяния есть рождение свыше в новую благодатную жизнь. Без этого рождения не бывает и новой жизни. Момент рождения и покаяния вводит в новую благодатную жизнь – в жизнь покаяния, очищается сердце и оживает для восприятия Евангелия, для восприятия новой, благодатной жизни. Евангелие есть благодатная, божественная жизнь, жизнь Божия чуда. Сердце, очищенное покаянием, воспринимает эту новую жизнь, воспринимает как чудо, живым чувством, реальным ощущением воспринимает «уповаемых вещей извещение», воспринимает благодатную жизнь веры. Ожившее сердце живет новым воздухом духовной жизни – воздухом покаяния.

Обманывает себя тот, кто живет плотолюбными вожделениями, пребывает в сласти плотолюбия и думает, что пребывает в духовной жизни христианина. Это путь самообмана, путь, льстящий в похотях плоти.[3] На нем не обитает Дух Божий. Это не путь Евангелия. На нем нет очищения от мертвящего греха, а потому и нет восприятия жизни духовной. Только на пути отрешения от плотолюбного жития, на пути покаяния душа обретает благодатную веру в живых чувствах сердца. В другом месте благодатная вера не приобретается. Живой верой сердца, то есть живым чувством, душа человеческая обретает духовную жизнь, духовное бытие и в нем утверждает свою временную значимость. В крайнем моменте времени, в точке земного бытия, определяет направленность своей воли для необъятной деятельности в вечности. В подвиге покаяния и живой опытной веры душа человеческая утверждает свое бытие в Божественном, входит в круг этого бытия и содействующей благодатью восприемлет оббжение и соделовается Света причастницей и общницей Божества независтно (из Причастного канона).

Ибо верующему все возможно, – сказал Господь.[4] И кто обрел сей путь и подвигом умной воли преодолел внешнее плотолюбное житие как соблазн, оградился верою от сего обольстительного «древа познания добра и зла» и свободно устремился внутреннейшей мыслью и чувством к внутреннему, сокровенному «умному деланию» покаяния, и, в труде внимая своему житию, непрестанно просит, трезвенно ищет едва приметный путь Божий, и смиренно стучится болезнующим сердцем в дверь милосердия, – тому ответят, он обретет, и ему отверзутся двери сокровенных тайн Царствия Божия.