Колин Маккалоу - Первый человек в Риме

• Название: Первый человек в Риме
• Автор: Колин Маккалоу
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-50568-5

Первый век до Рождества Христова. Последние десятилетия существования Римской республики, переживающей эпоху застоя. На южной границе республики идет гражданская война. На севере погрязшему в разврате и коррупции Риму угрожают полчища варваров. И только ум и твердая рука Первого Человека в Риме способны отсрочить гибель государства. Но для того чтобы стать Первым Человеком в Риме, надо не только совершить великие деяния на благо отечества, но и пройти путем предательства и крови.

---

Они дошли до Велия. Остановившись перед храмом Юпитера Статора, Друз спросил:

– Хотите взойти на Палатин?

– Конечно, нет, – ответил Публий Рутилий Руф, очнувшись от своих мыслей. – Гай Марий идет ко мне обедать.

Юноша торжественно поклонился старшим и стал подниматься к Палатину. Из-за спин Мария и Рутилия Руфа вынырнула не располагающая к себе фигура Квинта Сервилия Цепиона Младшего, лучшего друга молодого Друза. Он старался догнать приятеля, который хотя и услышал его, но не замедлил шага, чтобы подождать.

– Не нравится мне эта дружба, – сказал Рутилий Руф, наблюдая, как два молодых человека удаляются от них.

– Вот как? – хмыкнул Марий.

– Сервилии Цепионы знатны и ужасно богаты. Мозгов у них мало, а высокомерия много. Получается дружба неравных, – объяснил Рутилий Руф. – Мой племянник, кажется, предпочитает своеобразный стиль почитания и лести, предложенный Цепионом Младшим, более стимулирующему – и даже снисходительному! – стилю отношений с ровней себе. Жаль. Боюсь, Гай Марий, что преданность Цепиона Младшего внушит молодому Друзу ложное представление о своих лидерских способностях.

– В бою?

Рутилий Руф остановился.

– Гай Марий, но ведь существуют же другие дела, кроме войны, и другие организации, кроме армии! Нет, я имел в виду лидерство на Форуме.

В конце недели Марий опять пришел к своему другу Рутилию Руфу и застал его в невменяемом состоянии, упаковывающим вещи.

– Панеций умирает, – объяснил Рутилий, смахивая слезы.

– Ох, как нехорошо! – произнес Марий. – Где он? Ты успеешь к нему?

– Надеюсь. Он в Тарсе, зовет меня. Представляешь, он зовет меня – только одного из всех своих римских учеников!

Взгляд Мария смягчился:

– А почему бы ему тебя не позвать? В конце концов, ты был лучшим.

– Нет, нет… – рассеянно возразил коротышка.

– Пойду-ка я домой, – сказал Марий.

– Ерунда, – возразил Руф, направляясь в кабинет.

Комната находилась в ужасном беспорядке – переполненная столами, на которых громоздились горы свитков, и почти все частично были развернуты. Некоторые крепились за один конец к столу. Драгоценный египетский папирус каскадом свисал до пола.

– Лучше пошли в сад, – предложил Марий, не видя места, куда бы встать среди этого хаоса. Только Рутилий Руф мог сразу же отыскать здесь нужную ему книгу, как бы глубоко ни была она похоронена в этой – на взгляд непосвященного – свалке.

– Что ты сейчас пишешь? – спросил Марий, увидев на столе длинную полосу бумаги. Та была обработана по методу Фанния и уже наполовину исписана безупречным почерком Рутилия Руфа, аккуратным и легко читаемым.

– Кое-что, о чем я хотел бы посоветоваться с тобой, – сказал Рутилий Руф, направляясь к выходу. – Военный справочник. После нашего разговора о бездарных полководцах, которых в последние годы Рим направляет на поля сражений, я подумал: настало время, чтобы кто-нибудь компетентный в подобных вопросах составил полезный трактат на данную тему. До сих пор дело ограничивалось вопросами материально-технического обеспечения и размещения войск, но теперь я перехожу к тактике и стратегии. В этих вопросах ты разбираешься лучше меня. Поэтому я собираюсь подоить твои мозги.

– Считай, что подоил. – Марий сел на деревянную скамью в крошечном, тенистом, довольно запущенном саду, посреди которого скучал неработающий фонтан. – К тебе приходил Метелл Свинка? – спросил он.

– Да. Сегодня, в начале дня, – сказал Рутилий, опускаясь на скамью напротив Мария.

– Он и ко мне приходил нынешним утром.

– Поразительно, как мало он изменился, наш Квинт Цецилий, наша Свинка, – засмеялся Рутилий Руф. – Если бы у меня была свинарня или мой фонтан оправдывал свое название – думаю, я бы опять его макнул.

– Знаю, что ты чувствуешь, но не думаю, что это хорошая идея, – проговорил Марий. – Что он тебе сказал?

– Он собирается баллотироваться в консулы.

– То есть если у нас когда-нибудь будут выборы! Что взбрело ему в голову? Зачем выставлять по второму разу свою кандидатуру на должность плебейского трибуна? Печальный конец Гракхов ничему его не научил?

– Это не должно сорвать выборы в центуриатные комиции – или в трибутные, – сказал Рутилий Руф.

– Конечно, выборы будут сорваны! Наша парочка претендентов на второй срок вынудит своих коллег наложить вето на все выборы, – сказал Марий. – Ты ведь знаешь, какие народные трибуны! Что попало им в зубы, то уж никто не сможет вырвать.

Рутилий затрясся от смеха:

– Думаю, что знаю! Я был самым худшим из них. Да и ты тоже, Гай Марий.

– Ну да…

– Не бойся, выборы состоятся, – успокоил его Рутилий Руф. – Догадываюсь, что трибуны от плебса пойдут к урнам для голосования за четыре дня до декабрьских ид, а все остальные последуют за ними после.

– И Метелл Свинка станет консулом, – сказал Марий.

Рутилий Руф подался вперед, сложив руки:

– Он кое-что затевает.

– Ты недалек от истины, дружище. Он определенно знает нечто, чего мы с тобой не знаем. Есть какие-нибудь догадки?

– Югурта. Он замышляет войну против Югурты.

– Я тоже так думаю, – сказал Марий. – Только он ли собирается начать ее? Или Спурий Альбин?

– Я бы не сказал, что Спурий Альбин способен на это. Но время покажет, – спокойно проговорил Рутилий.

– Он предложил мне должность старшего легата в его армии.

– Мне он предложил то же самое.

Старые друзья переглянулись и усмехнулись.

– Тогда нам лучше поточнее выяснить, что же, в конце концов, происходит, – сказал Марий, поднимаясь со скамьи. – Предполагается, что Спурий Альбин прибудет сюда на днях, чтобы провести выборы. Но никто до сих пор не сказал ему, что еще некоторое время никаких выборов не будет.

– Он выехал из Африканской провинции до того, как новость дошла до него, – сказал Рутилий Руф, проходя мимо кабинета.

– Ты собираешься принять приглашение Свинки?

– Приму, если примешь ты, Гай Марий.

– Что ж, подумаем.

Рутилий сам открыл входную дверь.

– Как поживает Юлия? У меня не будет возможности повидаться с ней до отъезда.

Марий весь засиял:

– Чудесная, красивая, великолепная!

– Ты глупый старикан, – сказал Рутилий и подтолкнул Мария на улицу. – Следи за событиями, пока меня не будет в Риме, и сразу напиши мне, если учуешь приготовления к войне.

– Я так и сделаю. Счастливого путешествия.

– Это осенью-то? В такую погоду корабль может оказаться склепом.

– Только не для тебя, – усмехнувшись, возразил Марий. – Отец Нептун тебя не захочет. У него не хватит смелости нарушить планы Свинки.

Юлия была беременна, и это ей очень нравилось. Единственное, что ее утомляло, – это чрезмерная забота Мария.

– Правда, Гай Марий, я очень хорошо себя чувствую, – в тысячный раз повторила она.

Был ноябрь, ребенку предстояло родиться в марте следующего года, так что живот был уже заметен. Однако Юлия расцвела, как расцветают все будущие матери. Ее не беспокоила ни тошнота, ни полнота.

– Ты уверена? – озабоченно спросил муж.

– Иди же, ну пожалуйста, – с улыбкой, нежно попросила она.

Успокоенный глупый муж оставил ее со служанками в рабочей комнате и направился в свой кабинет. Это было единственное место в огромном доме, где не чувствовалось присутствия Юлии, где он мог не думать о ней. Не то чтобы он старался забыть ее – просто были периоды, когда ему требовалось поразмыслить о других вещах.

Например, о том, что происходило в Африке.

Сев за письменный стол, Марий положил перед собой бумагу и стал писать своим четким, без завитушек, почерком письмо Рутилию Руфу, благополучно уже приплывшему в Тарс.

Я посещаю каждое заседание Сената и каждое собрание плебеев, и создается впечатление, что в ближайшем будущем выборы все-таки состоятся. Теперь о сроках. Как ты и говорил – за четыре дня до декабрьских ид. Публий Лициний Лукулл и Луций Анний начинают сдавать позиции. Не думаю, что им удастся избраться на второй срок в качестве народных трибунов. Общее впечатление теперь такое, будто они только создавали видимость. Словно все делается для того лишь, чтобы их имена почаще мелькали перед глазами избирателей. Оба они метят в консулы, но ни одному в бытность свою трибуном не удалось произвести сенсацию – неудивительно, учитывая, что они не реформаторы. Как же еще наделать шума, если не всполошить весь голосующий Рим? Должно быть, я становлюсь киником. Возможно ли это для италийца-деревенщины, по-гречески не разумеющего?

Как ты знаешь, в Африке пока все спокойно, хотя наши разведчики сообщают, что Югурта действительно набирает и тренирует очень большую армию. И к тому же – в римском стиле! Однако спокойствие закончилось, когда месяц назад Спурий Альбин вернулся домой, чтобы провести выборы. Он сделал в Сенате доклад, упомянув о сокращении своей армии до трех легионов: один состоит из местных; другой – римские войска, уже размещенные в Африке; третий он привел прошлой весной из Италии. Новобранцы, крови не нюхали. Кажется, Спурий Альбин вообще не склонен воевать. А вот насчет Свинки я бы этого не сказал.