Петр Врангель - Воспоминания. 1916-1920

• Название: Воспоминания. 1916-1920
• Автор: Петр Врангель
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-9524-2548-8

Вниманию читателей предлагаются воспоминания генерала Петра Николаевича Врангеля, охватывающие период с 1916 г., кануна революции, до 1920 г., когда на последнем этапе Гражданской войны в России П.Н. Врангель стал главнокомандующим белой Русской Армией. Уникальные воспоминания вышли в свет в серии «Летопись Белой борьбы» вскоре после кончины П.Н. Врангеля под редакцией А.А. фон Лампе. Они подтверждают справедливость девиза этого древнего баронского рода, всегда ставившего честь превыше всего: «Погибаю, но не сдаюсь».

Книга воспроизводит текст, опубликованный издательством «Посев» в 1969 г. в Германии с экземпляра дочери мемуариста баронессы Елены Петровны Мейендорф.

Книга является 3-й по счету в издательском проекте «Мемуары и дневники», реализуемом издательством «Центрполиграф» совместно с Российским Дворянским Собранием.

Как и вся серия, она рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся отечественной историей, а также на государственных и общественно-политических деятелей, причастных к формированию новых духовных ценностей возрождающейся России.

---

Петр Николаевич Врангель Воспоминания. В 2 частях. 1916-1920

От редакции «Летописей белой борьбы»

В очередных п я т о й  и  ш е с т о й  книгах летописи редакция временно отходит от своего намерения посвящать каждую книгу  п я т и  фронтам борьбы против коммунизма и отдает о б е книги одному Ю ж н о м у ф р о н т у и в частности «3 а п и с к а м» Главнокомандующего Русской Армией генерала барона П е т р а  Н и к о л а е в и ч а  В р а н г е л я.

Исключительная личность автора печатаемых записок, его руководящая роль во время самой борьбы, всеобъемлющее значение, которое имел он в истории б е л о й борьбы, и, наконец, олицетворение в нем для большинства русских людей, как находящихся за рубежом, так и оставшихся в России, самой идеи б е л о й борьбы, которая всем им представляется неоконченной и по сей день, дает редакции уверенность в том, что решение ее отойти от установленного порядка покоится на правильном основании.

Редакция не считает себя компетентной давать характеристику и оценку личности генерала П.Н. Врангеля. При жизни он всецело принадлежал родине, теперь он принадлежит истории. Его записки обрисовывают его исключительно кипучую деятельность с ноября 1916 года по ноябрь 1920 года. Подвиг его по сохранению русского беженства и возглавлявшейся им Армии после эвакуации Крыма, несомненно, найдет своих историков. Редакция только почитает своим долгом в краткой заметке привести историю печатаемых в летописи «3 а п и с о к».

После каждой главы записок приведены даты, указывающие на день, когда данная глава была закончена. Отсюда видно, что, начав писать первую главу на яхте «А у к у л л» и закончив ее к 28 июля 1921 года, генерал Врангель кончил последнюю главу своих воспоминаний уже в Сербии, в С р е м с к и х  К а р л о в н а х, 30 декабря 1923 года.

Материал для каждой главы подготовлялся, по указаниям автора, его личным секретарем Н.М. Котляревским, изучался и продумывался генералом Врангелем, который потом диктовал текст главы своему секретарю и после того еще несколько исправлял написанное, и только в феврале 1928 года, то есть за два месяца до своей безвременной кончины, генерал Врангель принял решение окончательно подготовить свою рукопись к печати.

Для этого вся работа была вновь пересмотрена Главнокомандующим, совместно с редактором летописи, находившимся тогда в Брюсселе, и была сокращена примерно на 1/8 своего объема. После этого генерал Врангель, как бы предчувствуя, что ему надо спешить с решением вопроса об издании его труда, передал всю свою работу в распоряжение редакции летописи, отказавшись от какого-либо гонорара, и вместо него поставил редакции условие, чтобы части Армии, воинские союзы и отдельные чины их при покупке книг, заключающих его работу, пользовались бы возможно большей скидкой.

В процессе редакционной обработки рукописи редакция предполагала внести в работу ряд тех или иных изменений путем непосредственных сношений с генералом Врангелем…

Но судьба, как и всегда, была жестока к б е л ы м, и 25 апреля последний Главнокомандующий Русской Армией, после продолжительной болезни, скончался… С одра болезни, уже в марте 1928 года, он прислал еще ряд указаний о тех изменениях в рукописи, которые он нашел нужным сделать, тогда же он с удовлетворением высказал уверенность, что его записки скоро увидят свет…

Собственноручно написанное им предисловие носит на себе дату 1 марта 1928 года… это одна из последних подписей почившего вождя. Это во всей книге единственная дата по новому стилю – все остальные сделаны по стилю старому, который, как известно, был принят на Юге России во время Гражданской войны.

После кончины генерала Врангеля, подготовляя рукопись его к печати, редакция ограничилась только самыми необходимыми редакционными исправлениями, сдавая в печать рукопись в том виде, в каком она была принята от автора. Кроме того экземпляра рукописи, который был передан в летопись, существовал второй, в котором сохранено все то, что было изъято из рукописи во время переработки ее в феврале 1928 г. Экземпляр этот хранился в личном архиве генерала Врангеля.

Портретов генерала Петра Николаевича Врангеля, печатаемых в начале пятой и шестой книг летописи, при рукописи н е  б ы л о. Они помещены уже по инициативе редакции.

Посвященные почившему герою две книги нашей летописи да будут основой для описания того, как жил и боролся за счастье России один из лучших ее сынов. Дальнейшее, мы уверены, сделают его соратники и спасенные им от лютой смерти русские люди!

А. фон-Лампе

(Уменьшено с оригинала в 11/2 раза.)

Часть первая

Глава I СМута и развал армии

Накануне переворота

После кровопролитных боев лета и осени 1916 года к зиме на большей части фронта операции затихли. Войска укрепляли с обеих сторон занятые ими рубежи, готовились к зимовке, налаживали тыл и пополняли убыль в людях, лошадях и материальной части за истекший боевой период.

Двухлетний тяжелый опыт войны не прошел даром: мы многому научились, а дорого обошедшиеся нам недочеты были учтены. Значительное число старших начальников, оказавшихся не подготовленными к ведению боя в современных условиях, вынуждены были оставить свои посты; жизнь выдвинула ряд способных военачальников. Однако протекционизм, свивший себе гнездо во всех отраслях русской жизни, по-прежнему сплошь и рядом выдвигал на командные посты лиц далеко не достойных. Шаблон, рутина, боязнь нарушить принцип старшинства все еще царили, особенно в высших штабах.

Состав армии за два года успел существенно измениться, выбыла большая часть кадровых офицеров и солдат, особенно в пехоте.

Новые офицеры ускоренных производств, не получившие воинского воспитания, чуждые военного духа, воспитателями солдат быть не могли. Они умели столь же красиво, как и кадровое офицерство, умирать за честь родины и родных знамен, но, оторванные от своих занятий и интересов, глубоко чуждых духу армии, с трудом перенося неизбежные лишения боевой жизни, ежеминутную опасность, голод, холод и грязь, они быстро падали духом, тяготились войной и совершенно неспособны были поднять и поддержать дух своих солдат.

Солдаты после 2 лет войны, в значительной массе, также были уже не те. Немногие оставшиеся в рядах старые солдаты, несмотря на все перенесенные тягости и лишения, втянулись в условия боевой жизни; но остальная масса, те пополнения, которые беспрерывно вливались в войсковые части, несли с собой совсем иной дух. Состоя в значительной степени из запасных старших сроков, семейных, оторванных от своих хозяйств, успевших забыть пройденную ими когда-то воинскую школу, они неохотно шли на войну, мечтали о возвращении домой и жаждали мира. В последних боях сплошь и рядом наблюдались случаи «самострелов», пальцевые ранения с целью отправки в тыл стали особенно часты. Наиболее слабы по составу были третьеочередные дивизии.

Подготовка пополнений в тылу, обучение их в запасных частях стояли в общем весьма низко. Причин этому было много: неправильная постановка дела, теснота и необорудованность казарм, рассчитанных на значительно меньшее количество запасных кадров, а главное отсутствие достаточного количества опытных и крепких духом офицеров и унтер-офицеров инструкторов. Последние набирались или из инвалидов, или из зеленой молодежи, которой самой надо было учиться военному делу. Особенно резко все эти недочеты сказывались в пехоте, где потери и убыль кадровых элементов были особенно велики.

Со всем этим армия все еще представляла собою грозную силу, дух ее был все еще силен, и дисциплина держалась крепко. Мне неизвестны случаи каких-либо беспорядков или массовых выступлений в самой армии, и для того, чтобы они стали возможными, должно было быть уничтожено самое понятие о власти и дан наглядный пример сверху возможности нарушить связывающую офицеров и солдат присягу.

Двухлетняя война не могла не расшатать нравственные устои армии. Нравы огрубели; чувство законности было в значительной мере утеряно. Постоянные реквизиции, – неизбежное следствие каждой войны, – поколебали понятие о собственности. Все это создавало благоприятную почву для разжигания в массах низменных страстей, но, повторяю, необходимо было, чтобы искра, зажегшая пожар, была бы брошена извне.

В этом отношении много старались те многочисленные элементы, которыми за последние месяцы войны обрастала армия, особенно в ближайшем тылу; «земгусары», призывного возраста и отличного здоровья, но питающие непреодолимое отвращение к свисту пуль или разрыву снаряда, с благосклонного покровительства и помощью оппозиционной общественности, заполнили собою всякие комитеты, имевшие целью то устройство каких-то читален, то осушение окопов. Все эти господа облекались во всевозможные формы, украшали себя шпорами и кокардами и втихомолку обрабатывали низы армии, главным образом прапорщиков, писарей, фельдшеров и солдат технических войск из «интеллигенции».