Людмила Уланова - Хорошо быть дураком, умным и красивым

• Название: Хорошо быть дураком, умным и красивым
• Автор: Людмила Уланова
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-48344-0

Людмила Уланова считает себя потомственной одесситкой. Всего каких-то семьдесят лет прошло с тех пор, как ее предки покинули Одессу. Сама она, правда, с рождения живет в Казани, но ведь Одесса понятие растяжимое и до берега Волги растягивается легко. К тому же Одесса каждый месяц сама заявляется к ней в почтовый ящик в виде юмористического журнала «Фонтан» – первого журнала, в котором были опубликованы ее стихи и проза. Сейчас рассказы и стихи Улановой печатаются в десятках изданий – в основном детских. Почему детских? Ответ прост: больше всего Людмила Уланова любит играть. Играть словами, буквами и целыми сюжетами. Ей самой бывает до ужаса любопытно: что же получится? Чаще всего получается смешное и сказочное. Но иногда среди всех этих, казалось бы, детских игрушек обнаруживается серьезный и взрослый смысл. В невероятно смешной упаковке…

---

Думы

Приятно валяться на мягкой кровати
И думать о Гегеле и о Сократе.

Приятно сидеть на прохладном балконе
И думать о Ницше, Эйнштейне, Платоне.

Приятно в саду на расстеленном пледе
Подумать о Канте, Дидро, Архимеде.

Приятно и в кресле, в расслабленной позе,
Подумать о Фихте, Руссо и Спинозе.

Их много, а дума все время одна:
Что все они, бедные, от Авиценны и
До Шпенглера дни промотали бесценные
И время свое исчерпали до дна,

Но все – от Коперника и до Бернулли —
Не сделали главного: не отдохнули.

Парус

Белеет парус одинокий,
Алеет одинокий нос.
Поет печально караоке
Последний выживший матрос.

Играют волны, ветер свищет,
И в клочья превратилась сеть.
На судне не осталось пищи.
А что осталось? Только петь.

Под ним струя светлей лазури,
Еще бы голод побороть…
И стекленеет на шампуре
Медузы призрачная плоть.

Такая арифметика

Она щебечет: «Генуя, Париж,
Мартини, Паганини, Пазолини»,
А дома свечи доедает мышь,
И моль живет на чистом нафталине.

Лежат пластинки грудою в углу.
Двенадцать опер. Можно слушать сутки,
Да только нечем заменить иглу.
Блошиный рынок? Право, что за шутки…

Дипломов два. Четыре языка.
Четыре брака (ноль детей в остатке).
Три шляпки. Пончо. Писем два мешка.
Пастели на стене. Стихи в тетрадке.

Давать уроки? Как же, пару раз
Пыталась… Как грубы бывают дети!
Бралась писать в газету на заказ.
Увы. Пещерный уровень в газете.

В библиотеку? Плакать от тоски
Над тем, что повелось читать в народе?
Портреты рисовать? Вязать платки?
Ах, утонченный вкус давно не в моде.

Пока на презентации зовут,
Не нарушая принятых традиций.
Сегодня там фуршет, а завтра тут…
Пусть сухомятка. Ничего, сгодится.

Стишок

Все спят, и шум дневной затих,
Лишь я сижу – терзаю стих.
Хоть дома свет давно погас,
Надежда все не гаснет:
А вдруг в окно влетит Пегас,
Копытом в лоб пегаснет,
И испытавши легкий шок,
Я тут же допишу стишок.

Вегетарианец

Степаныч обедал. Он ел профитроли,
Макал артишок в апельсиновый сок.
Он знал, что охота страшнее неволи,
И кушать убитых зверюшек не мог.

Он сочную редьку намазывал хреном,
Инжир заедал ананасной ботвой.
Он думал о козлике неубиенном
И тихо и нежно гордился собой.

* * *

А ты все пишешь? Хватит изгаляться
Над молчаливо терпящим холстом.
Пойдем, устроим пару инсталляций —
С пилой, лопатой, бочкой и шестом!
Есть бак, корыто, крюк – такому фонду
Ржаветь в моем сарае не с руки.
Давай бонтоном вдарим по бомонду,
И пусть потом он лечит синяки!

Главное – определиться

Неприкаянная Герда для себя отыщет Кая,
Неприлизанный ханурик к Лизе вломится с утра.
Кто захочет привалиться, страсти Валиной алкая,
Кто прикатится под вечер, Катя встретит – и ура!
Кто о Ладе грезит сладко, тот приладится удачно,
Кто прилюдно жить мечтает, к Люде клинья подобьет,
Тем, кто хочет жить прикольно, нужен Коля – однозначно.
Главное – определиться. Вам – чего недостает?

Шаман

В далекой и знойной стране Бамбигании
Живет очень мудрый шаман Карамбу.
Ему все на свете известно заранее
Про смерть и любовь, урожай и борьбу.

Он знает, когда к нему гости заявятся
С нелепым до крайности криком «Сюр-при-и-из!»,
Какой станет страшной супруга-красавица,
Почем будут ямс, маниока и рис.

Но есть у него увлечение странное.
Племянник ему телевизор принес.
При слове «погода» он мчится к экрану и
Внимательно слушает каждый прогноз.

Пророчат на пятницу смерч над Флоридою,
А он-то, понятно, свернет в Мичиган.
«О, как я синоптикам этим завидую», —
Бормочет, слезу утирая, шаман.

«Да нет же, цунами минует Мальдивы, и
Прольются дожди не на Берн, а на Рим…
Настолько во всем ошибаться… Счастливые…
Как жить интересно, наверное, им!»

Люблю…

Люблю в хорошую погоду
Лицом ударить прямо в грязь,
Залезть, не зная броду, в воду,
В колодец плюнуть, не таясь.

Люблю писать пером рассказы
И вырубать их топором.
Легко ловлю двух зайцев сразу —
Ведь я ищу их днем с огнем!

Люблю гулять, не сделав дела
(Потехе – время, делу – час!),
Не отмеряя, резать смело
Хоть семь, а хоть сто сорок раз!

Еще люблю кормить досыта
Хорошей басней соловья.
А сколько ям кругом нарыто —
Для вас, для вас старалась я!

Басня про Альфу и Омегу

Однажды, купив себе лошадь с телегой,
Куда-то отправились Альфа с Омегой.

Пришлось очень туго воспитанной Альфе,
Поскольку Омега играла на арфе

Чайковского, Блантера, Верди, Крутого, —
Все это на арфе – вот честное слово!

Играла частушки, и гимны, и фуги,
Покуда не сдохли все птички в округе.

И Альфа пила валерьянку глотками
И уши пыталась закрыть кулаками,

Но крикнуть «Заткнись!» не могла этой дуре —
Стеснительной Альфа была по натуре.

Она все терпела, терпела, терпела,
Внутри ее что-то дрожало, кипело.

Потом она арфой убила Омегу,
Побила кобылу, сломала телегу.

Мораль этой басни довольна проста:
Стеснительность, в общем, плохая черта.

Синдромы

У кого синдром отличника,
У кого синдром опричника,
У кого синдром погромщика,
У меня синдром синдромщика.
Всюду чувствую нутром
Я какой-нибудь синдром.

Он и она

Он вместо кофе пил цикорий,
Чтобы давленье не скакало,
Лечиться ездил в санаторий,
Любил Толстого и «Ла Скала».

Она любила джаз и Лема,
Ходила всюду в шляпке броской,
На медицинские проблемы,
Смеясь, махала папироской

И горы яблок уплетала,
Лишь черешки бросая в мусор.
Он не обедал без фестала
И жаждал пудинга и мусса.

Они встречались в узкой щелке
Меж параллельными мирами,
Чтоб в кухне старенькой хрущевки
Привычно спорить вечерами.

Кино, политика, диета —
Все разногласья вызывало,
От современного балета
До свалки в глубине подвала.

«Хочу покоя и порядка!» —
«Вот так и сгинешь незаметно.
Ты тлеешь, как сырая тряпка». —
«А ты зато дымишь, как Этна».

«Ну ладно, все, спокойной ночи…» —
И шли по комнатам, вздыхая,
Хороший пожилой сыночек
И мама. Тоже неплохая.

Она и она

Вот нежная девушка под пятьдесят.
В ней жалкая жаркая дрожь ожидания.
Куда-нибудь, может, ее пригласят…
Ну ладно, не замуж, так хоть на свидание.
Но нет, не зовут.

Вот злобная бабушка под пятьдесят.
Так славно продуман был вечер заранее,
Но дочка подкинула двух поросят,
И памперсом медным накрылось свидание.
Озлобишься тут.

Хоть как-то утешь их. Блокнот свой открой.
Подумай. Ну пусть они будут подругами,
И первая в гости придет ко второй,
Чтоб вместе предаться стенаньям и ругани.
Пусть чаю попьют.

Своими печалями щедро поделятся,
Вторая при этом подумает: «М-да…
И чучело это на что-то надеется?
А я раскисаю… Да все ерунда!
Меня-то хоть ждут».

А первая будет смотреть на детей:
Сопливые, шумные, ф-фу, невозможные!
Плюются, орут… Нет, домой поскорей,
В родного дивана объятья надежные.
В девичий уют.

Им будет примерно три дня хорошо.
Да им бы не так полегчало, купи я
(В блокноте, конечно) им шмоток мешок!
Такая вот психо-, пардон, терапия.
А что? Ведь живут.

Не покупайте детям лыжи

Не покупайте детям лыжи,
Они их точно навострят.
А вам дитя к себе поближе
Держать бы тыщу лет подряд.

Не покупайте детям санки,
Укатят дети с ветерком.
А вам бы их в консервной банке
Держать под низким потолком.

Не покупайте самокаты,
Сказать умейте скейтам «нет».
Упрямо врите, что зарплаты
Не хватит на велосипед.

И ролики не покупайте,
А чадо вырастет – поймет.
Его покрепче обнимайте,
Чтоб влипло в вас, как муха в мед.

Но вдруг, как в старой глупой сказке,
Придете – а дитяти нет.
Глядь, на балконе нет коляски,
Пылившейся семнадцать лет.

Приемные дни

Забавная штука – приемные дни.
Принять можно столько различной фигни:
Участие, душ, стеклотару, сигнал,
Рюмашку, экзамен, гостей, люминал,
Подарок, работника, роды и яд,
Микстуру и вызов, удар и парад.

Все принято, хватит – от мер и до поз, —
На грудь, во вниманье, в штыки и всерьез.
Приемник до самой антенны забит,
Он стонет попсой и шансоном хрипит.
Как пользу извлечь из лежащего в нем?
Кто знает прием? Отвечайте! Прием!

* * *

Шел по городу дурак
В пиджаке дурацком,
Он ромашку просто так
Прицепил на лацкан.
Так и шел себе с цветком —
Прям цветенья символ…
Хорошо быть дураком,
Умным и красивым.

Стилистический прием