Константин Бояндин - Мозаика. Часть 1. Без имени

• Название: Мозаика. Часть 1. Без имени
• Автор: Константин Бояндин
• Жанр: Детективная фантастика

Она не любит зеркала, с ней всегда что-нибудь случается. Она родом с Тирра, архипелага, опустошённого войной. И не каждому, кто осмелится причинить ей вред, это сходит с рук…

---

Константин Бояндин Мозаика. Часть 1. Без имени

1. Четвёртый раз

Инспектор выждал пять минут, но задержанная продолжала хранить молчание. Вежливое, если применимо это слово. Смотрела на инспектора – ни разу не взглянув прямо в глаза – улыбалась, сохраняя почтительное выражение лица.

Разумеется, он её знал. Такую трудно не запомнить. Даже если бы не её привычка находить неприятности, одного внешнего вида было бы достаточно. Светлая, очень светлая кожа – необычная даже для юга Тераны, откуда задержанная прибыла четыре года и одиннадцать месяцев назад. Условное имя – эль-Неренн, без гражданства, статус – В2 (право на получение гражданства через два года), три штрафных балла, без постоянного места жительства, без постоянного источника дохода…

Сплошные «без». Помимо светлой кожи и высокого роста, эль-Неренн отличалась белыми волосами (удивительно ухоженными, учитывая её образ жизни) и красными глазами. Тёмно-красными, с золотыми прожилками глазами. Нескладная, с резкими чертами лица – как говорят, словно из полена вырубили. Утверждает, что родом с Тирра. В профиль действительно походит на тамошних жителей – прямой нос, тонкие губы, высокий лоб. И руки – из-за того, что проступают вены, производят не очень приятное впечатление.

Альбинос. Инспектор в очередной раз припомнил строчку из школьного учебника. Альбиносы – менее одной миллионной всего населения планеты.

Задержанная точно так же разглядывала инспектора. Хотя видела его, и не только в этом кабинете, многие десятки раз. Как и многие коренные жители республики, желтокожий, желтоглазый и черноволосый – правда, бледноват; видно, что подолгу не выходит на солнечный свет. Изборождённый морщинами лоб, вечная, въевшаяся усмешка, усы жёсткой непослушной щёткой и коротко стриженые волосы. И непременные табачные крошки в усах. Да, Тигарр едва заметно прихрамывает – видимо, последствия ранения.

За спинкой стула, на котором сидела задержанная, возвышался сержант. Каменное, спокойное выражение лица. Немудрено: за день успеваешь повидать такое, что альбинос не вызовет никакого интереса.

– Не скажу, что рад тебя видеть, эль-Неренн, – инспектор положил на стол толстую папку. Нет ничего ужаснее работы в провинции. Из всех провинций республики наихудшая – самая западная, Рикетт, граничащая с графством Тессегер. Куда традиционно стремятся все нелегальные иммигранты. Рикетт, с его тремя портами – давняя перевалочная база.

Как и многих других до неё, эль-Неренн взяли при попытке перейти границу. Как и прочие до неё, она пыталась пробраться в графство. И было это три с половиной года назад. С тех пор у инспектора Тигарра появилась новая головная боль. Белая, как снег, долговязая, острая на язык головная боль.

– Так отпустите, – отозвалась девушка. – Это просто.

– Что на этот раз?

– У вас всё записано, инспектор, – последовал ответ. – Я уже трижды рассказывала.

– Расскажешь ещё раз.

– С удовольствием, инспектор, – она улыбнулась. Клыки – просто загляденье. Как она сумела сохранить зубы в идеальном порядке? Денег у неё не водится, а искусственные зубы стоят немало. – Подробно или вкратце?

– Вкратце. Только факты.

– Сглаз, – она смотрела инспектору в глаза, продолжая улыбаться. – Бывшие хозяева, да продлятся их дни, решили, что я виновата в их несчастьях.

Инспектор заглянул в папку.

– Два перелома ног, ограбление, разбойное нападение, автокатастрофа… Интересно. Пять инцидентов за неделю. Твоя работа?

Альбиноска пожала плечами. Молча.

– Тебе они чем-то не понравились? – инспектор сделал знак сержанту, тот кивнул и вышел. В данном случае можно поговорить с ней наедине, не опасно: первая же попытка нападения поставила бы жирный крест на её будущем. Есть ошибки, которые можно совершить лишь однажды. И эль-Неренн об этом прекрасно знает. – То есть я понимаю, чем не понравились. Но зачем так-то?

Эль-Неренн молчала.

– Пять с половиной месяцев назад ты сбежала от них, – инспектор встал из-за стола, шагнул к окну, выглянул наружу. – Похитила дочь хозяйки дома. Я не знаю, что там у вас случилось на самом деле, но дом Рекенте не стал подавать в суд. Чудо, не находишь?

Он взглянул на эль-Неренн.

Та пожала плечами, продолжая улыбаться.

– Тебе весело? – инспектор уселся в кресло. – Вчера дом подал официальную жалобу. Все пять инцидентов случились, когда тебя видели поблизости от пострадавших. Ты понимаешь, что это означает?

– Думаю, ничего хорошего, – последовал неожиданный ответ. – Правда, я не понимаю, почему я здесь. Я не ломала им ноги, не грабила…

– У тебя была неделя, чтобы отыскать новую работу, – инспектор захлопнул папку. – Прошло две. Ты прекрасно знаешь, что теперь будет.

– Принудительные работы, – пожала плечами девушка.

– Догадливая. Именно. Четыре раза ты уже не справилась, эль-Неренн. Пятый раз – последний. Если на тебя поступит хоть одна жалоба от нанимателей, тебя вышлют из страны в течение сорока восьми часов. Это тебе понятно? Или ещё раз прочесть текст закона?

Девушка вновь улыбнулась во весь рот, ослепляя инспектора блеском зубов.

– У вас такой приятный голос, инспектор. Прочтите.

– Ей весело, – инспектор открыл ящик стола, извлёк оттуда толстую книгу. – Я не думал, что человек может настолько не дорожить собственной жизнью.

Девушка неожиданно встала, склонилась над столом, приблизившись к собеседнику.

– У меня была ночь, чтобы выплакаться, инспектор, – шепнула она. – Теперь я буду только смеяться.

Она уселась на место столь же стремительно. Её счастье, что сержанта нет. Резкие движения в этой комнате делать не разрешается.

– Я слушаю вас, – она вновь улыбалась. – Пусть всё будет, как положено.

– Как скажешь, – инспектор пожал плечами, нажал на кнопку селектора. Через несколько секунд сержант вновь возвышался над задержанной, а та, пристально глядя инспектору в глаза, выслушивала текст параграфа 20 пункта 5 статьи 11 «Закона об иммиграции», том пятый Свода Законов Республики Альваретт. Слушала с должным выражением лица.

* * *

– Сейчас мы отправимся к прокурору, – инспектор взглянул в глаза сержанту, тот кивнул, отошёл к двери и сделал кому-то знак. – Следующую неделю, эль-Неренн, вы проведёте в исправительном учреждении 22 провинции Рикетт республики Альваретт, до назначения вам места работы в соответствии с текстом параграфа 20…

Он не смог договорить. Такое с ним случилось впервые – альбиноска просто смотрела ему в глаза, когда инспектору захотелось расхохотаться – да так, что сил едва хватило на то, чтобы изобразить неожиданный приступ кашля.

– Если есть вопросы или пожелания, можете высказать их сейчас.

– Есть, – немедленно отозвалась девушка. Сержант напрягся. – Инспектор, при нашей первой встрече… я сказала, что не будет вам удачи. Прошу извинить.

Инспектор не поверил своим ушам.

– Всё ещё паясничаешь?

Эль-Неренн покачала головой. В выражении её глаз инспектор не заметил издевки. Из девицы могла бы выйти прекрасная актриса.

– И не думала. Я не собираюсь здесь больше появляться, инспектор. Я не хочу состариться в этом вашем исправительном учреждении.

Инспектор усмехнулся.

– Хотелось бы верить. Ладно, извинения приняты, если тебе от этого легче. А сейчас – встань, спиной к стене, руки вытянуть перед собой… Правила тебе известны.

Вошедший полицейский держал в руках «сбрую» – смирительный костюм для заключённых женского пола.

– Зачем это? – поразилась эль-Неренн.

– Ну как, – инспектор взглянул в глаза сержанту. Тот ухмыльнулся. – Если я правильно помню нашу пьесу, ты начнёшь сопротивляться, и к прокурору тебя придётся везти принудительно.

– Что вы! – поразилась девушка. – Я слышала, у нас новый прокурор. Было бы неуважением явиться к нему связанной. К тому же, вы обязаны прямо спросить меня, намерена ли я выполнять ваши предписания добровольно. Я знаю свои права.

Инспектор мысленно вздохнул. Головная боль. Иногда ему очень хотелось, чтобы эту светловолосую прирезали где-нибудь в грязном переулке. Как было бы хорошо – в конечном счёте!

– Эль-Неренн, намерены ли вы исполнять предписания органов правопорядка и правосудия добровольно?

– Да, инспектор, – та склонила голову.

Через три минуты принесли «угомон» – микстуру, подавляющую некоторые специфические возможности женщин. Эль-Неренн выпила горькую смесь с таким видом, будто ничего вкуснее в этой жизни не пробовала.

К прокурору она вошла так, словно её ожидал торжественный приём в президентском дворце.

* * *

– Что она делала ночью?

Вопрос застал сержанта врасплох.

– Простите, теариан?

– Она плакала?

Сержант удивлённо расширил глаза, но тут же вновь обрёл спокойствие. Вышел в соседнюю комнату и почти сразу же вернулся.

– Никак нет, теариан. Сидела у окна, смотрела на улицу. Предлагали ей снотворное – отказалась. Так и просидела до утра.