Максим Оськин - Первая мировая война

• Название: Первая мировая война
• Автор: Максим Оськин
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-4831-7

Первая мировая война 1914—1918 годов оказалась последней войной императорской России и стала одной из причин падения династии Романовых. Была ли эта война необходима? Могла ли наша страна обойтись без нее? По какой причине было допущено огромное количество просчетов и ошибок? Почему Великая война закончилась для России столь трагично? Книга, которую вы держите в руках, отвечает на эти и множество других вопросов.

---

Переправа через реку Сан. 2 сентября 1914 г.

Теперь 2 я армия, подстегиваемая своим оскорбленным начальником, бросилась вперед без оглядки, навстречу гибели. 20 й германский корпус отходил перед 2 й армией на северо-запад, по направлению к Остероде. Центральные русские корпуса бросились за ним, полагая, что настигают главные силы противника, и тем самым подставили свой правый фланг и тыл подходившим с северо-востока неприятельским 17 му и 1 му резервному армейским корпусам. Левый же фланг, куда выходил германский 1 й армейский корпус, «провисал» вследствие распоряжения Ставки не продвигать 1 й корпус севернее Сольдау.

Пока русские надеялись организовать разгром неприятеля, немцы уже приступили к проведению маневра на окружение, пропагандировавшегося графом А. фон Шлиффеном под наименованием «Канн». Германский 1 й армейский корпус ген. Г. фон Франсуа 13 августа перешел в наступление против русского 1 го корпуса в районе Уздау. Франсуа намеревался отбросить русских за Сольдау, чтобы открыть себе прямую дорогу в тыл всей русской 2 й армии. Кроме комкора-1 ген. Л.К. Артамонова, сейчас никто другой не мог прикрыть фланг, оголившийся в ходе погони за германским 20 м корпусом к Остероде. И именно поэтому 1 й армейский корпус должен был удержать свои позиции во что бы то ни стало, вплоть до того момента, как решится успех в центре.

Сражение 1 го корпуса у Уздау – Сольдау стало ключом ко всей операции: владение этой позицией давало победу. Но здесь свою роковую роль сыграла сама личность комкора-1, который приказал отступать за Сольдау, не исчерпав всех своих возможностей для сопротивления, за пять минут до того доложив командарму, что «держится как скала». Командир корпуса был немедленно отрешен от должности, и ген. А.М. Самсонов приказал 1 му корпусу «во что бы то ни стало удерживать позиции впереди Сольдау». Запоздалая попытка контрудара, организованная сменившим Артамонова генералом Душкевичем и представителем штаба армии полковником Крымовым, провалилась. И тут же генерал Самсонов, решивший, что в такой момент его место в войсках, сообщил штабу фронта, что 1 й армейский корпус отступил, а сам командарм-2 выезжает в центр, снимая аппарат Юза, служивший для связи с Я.Г. Жилинским[90].

В это время на правом крыле 2 й армии 6 й армейский корпус и приданная ему 4 я кавалерийская дивизия потерпели поражение севернее Бишофсбурга от германских 17 го и 1 го резервного корпусов. При этом комкор-6 ввел в дело только половину сил, а после их отхода под давлением неприятеля приказал отступать всему корпусу. Итак, русское фланговое прикрытие, вследствие малодушия корпусных командиров, рухнуло. Теперь немцы получили возможность двойного охвата русских флангов, что создавало им условия для полного уничтожения центральных корпусов 2 й русской армии.

Пока 15 й армейский корпус генерала Мартоса и 23 й армейский корпус генерала Кондратовича в упорных боях теснили германский 20 й корпус, 13 й армейский корпус генерала Клюева спокойно продвигался вперед, занял Алленштейн и только теперь был остановлен для оказания поддержки соседям. Поздно вечером 14 августа Гинденбург, убедившись в невозможности окружения всей русской армии, приказал окружить только 13 й и 15 й русские корпуса.

И лишь теперь русское командование, не сумев пробиться к железной дороге, прорезавшей всю Восточную Пруссию с запада на восток, и зная, что в тыл армии с обоих флангов заходят германские группировки, было вынуждено приступить к возможно более быстрому отступлению, чтобы спасти войска. Вечером 15 августа общее командование отступавшими корпусами было возложено на комкора-15 ген. Н.Н. Мартоса, но тот попал в плен с оружием в руках в самом начале общего отхода. 16 августа, уже не имея возможности пробиться на юг, через Нейденбург, русские корпуса отступали на юго-восток, к Вилленбергу. К сожалению, отрезанный от главных сил командарм-2 ген. А.М. Самсонов не сделал попытки объединить действия всех трех корпусов для массированного прорыва. Вместо этого он пытался проскользнуть из окружения только со штабом, через леса, где, страдая от болезни, и застрелился, не вынеся позора поражения (штаб вышел из «котла»).

Комкор-13 генерал Клюев во главе четырехтысячного авангарда, за которым следовало еще пятнадцать тысяч штыков, сдался перед последней линией германского кольца. К вечеру 17 августа немцы замкнули кольцо окружения, а Людендорф приступил к частичной перегруппировке сил против 1 й русской армии. 17 й германский корпус запер все выходы из Грюнфлисского леса, где и капитулировали остатки трех русских армейских корпусов. Как впоследствии писал сам П. фон Гинденбург, «надо было одержать над Самсоновым не простую победу, а уничтожить его, чтобы иметь свободные руки против Ренненкампфа. Только таким образом мы могли очистить Восточную Пруссию и получить свободу для дальнейших действий по оказанию помощи австрийцам в решительных битвах в Галиции и Польше».

Как пишет исследователь сражения, «вся операция 2 й армии разыгрывалась без непосредственного влияния на нее русского командования, узнававшего о происходящих оперативных событиях задним числом и поэтому лишенного возможности быть действующим фактором, вызывающим события своими оперативными распоряжениями»[91]. Действительно, практически в ходе всей операции против Самсонова немцы владели инициативой действий, навязывая их русским. Но порыв русских войск был столь велик, что судьба сражения 13 – 14 числа висела на волоске, и лишь поведение генералов Артамонова и Благовещенского, не сумевших стоять и умирать, дало победу немцам. Общие потери 2 й армии составили около восьми тысяч человек убитыми, двадцать пять тысяч ранеными и до восьмидесяти тысяч пленными (в это число вошли почти все раненые). Противник захватил также до пятисот орудий и двести пулеметов. Потери немцев составили всего-навсего около тринадцати тысяч человек.

Известие о поражении в Восточной Пруссии произвело «крайне тяжелое впечатление» в тылу: «первое серьезное столкновение наших войск с германской армией окончилось такой крупной неудачей... а мы все так были уверены в нашей победе»[92]. Разгром в первой операции против немцев породил «германобоязнь» не только на фронте, но и в тылу. Но гибель русской армии не была напрасной.

Главной задачей армий Северо-Западного фронта стояло оттягивание германских войск из Франции на Восток. Единственная реальная поддержка французов заключалась в скорейшем и безостановочном продвижении русских в глубь германской территории, чтобы вынудить германское Верховное командование потерять голову и начать переброски с Запада. Ген. А.В. Самсонов был обречен на наступление, отлично понимая, что противник, если захочет, все равно успеет уйти, воспользовавшись железнодорожным фактором. Поэтому генерал Самсонов был одновременно обречен и на вполне вероятное поражение, в случае перегруппировки германцев против 2 й армии, как это подразумевалось отработанным до войны оперативным планированием ген. А. фон Шлиффена.

Конечно, тяжелого поражения было возможно избежать. Русский Генеральный штаб недооценил силу и масштабы сопротивления немцев в сражениях за Восточную Пруссию. Оперативное планирование ген. Ю.Н. Данилова, перед войной разрабатывавшего первые операции русских армий, имело массу изъянов и недостатков. Неслучайно многие русские военачальники (в том числе и ген. М.В. Алексеев) высказывались против этой операции, справедливо считая ее авантюристической.

Многие предлагали сосредоточить главную массу сил против Австро-Венгрии, чтобы вывести ее из войны, однако поражение австро-венгерских армий в Галиции никоим образом не может быть приравнено к капитуляции Франции под Парижем. Русские не могли не наступать в Восточную Пруссию крупными силами: к этому русскую армию вынуждала общесоюзная стратегия, ибо мировая война неизбежно носила общекоалиционный характер. Так что совершенно прав А.А. Керсновский: «Идея удара по Германии была правильна. Для общего хода войны важно было облегчить французов как можно скорее, а этой срочности можно было добиться лишь непосредственным ударом войсками Северо-Западного фронта... Историческое оправдание поспешного восточнопрусского похода именно в том, что он заставил Германию ослабить армии Бюлова и фон Гаузена уже на 21 й день мобилизации. Действия Северо-Западного фронта должны были быть энергичными и должны были создать у немцев впечатление о колоссальном перевесе наших сил».

Но еще оставалась 1 я русская армия, и немцы, вместо обещанной австрийцам помощи, продолжают вытеснять русских из Восточной Пруссии. Это – несмотря на то, что в Галиции судьба сражения повисла на волоске. 22 августа немцы (напомним, что Гинденбург получил два корпуса и кавалерийскую дивизию из Франции) начали наступление против 1 й русской армии по обеим сторонам Мазурских озер. Превосходство в силах позволило Гинденбургу несколько раздробить свои силы, чтобы осуществить охват русских с юга. Частными, но непрерывными ударами немцы стали поочередно сбивать корпуса 1 й русской армии, отбрасывая их к северу, чтобы окружить и войска ген. П.К. Ренненкампфа.