Коллектив авторов - Сборник рефератов по истории. 9 класс

• Название: Сборник рефератов по истории. 9 класс
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-03747-0

Сборник рефератов по истории для 9 класса является хорошим дополнительным материалом для изучения истории и подготовки к выпускным экзаменам по курсу основной средней школы. В сборнике содержатся рефераты, отражающие политическую, экономическую и духовную жизнь России с конца XIX до Начала XXI века.

Интересно представлены портреты исторических личностей, о которых еще несколько лет назад в курсе истории говорили лишь обзорно. Это Колчак, Деникин, Врангель. Ярко эмоционально на основе интересного нового документального материала написаны рефераты, посвященные годам сталинских репрессий, Великой Отечественной войне. Много используется местного документального материала – о работе Саратовского Губ ЧК, о месте Саратовской области в борьбе против немецко-фашистских захватчиков.

В рефератах, посвященные последним годам ХХ века, весьма интересны материалом по многопартийности России и о современной российской культуре. Во всех работах используются новейшие материалы российских и зарубежных историков. Пособие может быть рекомендовано учащимся 9-х, 10, 11 классов как дополнительный материал для уроков истории и для подготовки к выпускным экзаменам. Высокий уровень рефератов, их проблематика и используемый материал позволяет рекомендовать данный сборник учащимся средних специальных учебных заведений и студентам ВУЗов.

Список авторов: Пушнова Ю. Б., Синчугова Л. А., Гусева В. С., Блонский Л. В., Артамонов Д. С., Назарова Е. С., Горбатов В. П., Шутова Ю. В., Попов С. Н., Шатаев А. В.

---

Политический кризис в ходе Первой мировой войны все больше и больше разрастался. Это понимали все. Слабость верховной власти особенно проявилась в последние два года правления Николая II. Именно начиная с 1915 г. при посредничестве императрицы Г. Е. Распутин, оказывая давление на царя, «получает право» снимать и назначать высших государственных лиц в государстве.

С осени 1914 г. царь много ездит по стране, по фронтовой зоне. Его дворцовый комендант потом подсчитал, что до февраля 1917 г. императорский голубой поезд (вместе со следовавшим за ним светским) наездил более 100 тыс. верст (чуть более 100 тыс. км). Главный маршрут его следования: дворец – Ставка, которая при главнокомандующем Николае Николаевиче находилась в Барановичах. Каждое утро, ровно в 10 часов, царь приходил в штаб. В присутствии Верховного главнокомандующего начальник штаба Н. Н. Янушкевич докладывал ему об обстановке на фронте[175].

С той же пунктуальностью царь появлялся на заседаниях Военного совета. Сидел царь на этих совещаниях скромно, почти безмолвно. От вмешательства в обсуждение воздерживался, дяде своему не мешал, авторитет его перед генералами не ущемлял, выглядел рядом с ним, просто как почетный гость.

Невмешательство его в дела, впрочем, только кажущееся. За спиной Верховного идет возня. Под него подкапывалась верховная клика, возглавляемая Распутиным, вдохновляемая императрицей. Николай Николаевич не устраивал ее ни своим необузданным нравом, ни подчеркнуто проантантовской ориентацией, ни демонстративным презрением к обступившей царицу «плебейской швали».

У Николая Николаевича были основания терзаться раскаянием. Он сам лет десять тому назад помог сибирскому бродяге проникнуть царский дворец. На первых порах при своем появлении в Петербурге, констатирует Александр Михайлович, экс-монах «не имел более восторженных почитателей, чем великие князья Николай и Петр Николаевичи и их черногорские супруги Анастасия и Милица». Они-то в 1903 г. и представили старца императрице Александре Федоровне[176].

Когда же выяснилось, что подопечный вошел в самостоятельную роль и довольно непринужденно овладел ситуацией, дойдя до такой развязности, как обращение к их величеством на «ты», было поздно. Тщетно заклинал племянника дядя «прогнать гнусного мужика». Его Величество не только не внял этим уговорам, но и счел долгом досконально осведомить Григория Ефимовича о ненавистнических домогательствах своего дяди. «С тех пор, – отвечает Александр Михайлович, – Распутин не расставался с мыслью об отмщении»[177].

Как только сложилась благоприятная для этого обстановка – неудачи на фронте, перелом в настроениях двора в пользу сепаратного мира, противником которого был Верховный главнокомандующий, – старец дал Николаю Николаевичу бой и быстро сбил его с ног. Склока, в которой смешались и разнобой политической ориентации, и личная взаимная ненависть, кончилась тем, что 23 августа 1915 г., следуя настойчивым рекомендациям Распутина, поддержанным царицей, царь отстранил от должности дядю и назначил Верховным главнокомандующим самого себя[178].

Так и не успел Николай Николаевич осуществить свою заветную мечту, которой он еще в конце 1914 г. делился со штабными офицерами: «Буде Григорий Ефимович мелькнет в Ставке или хотя бы где-нибудь во фронтовой полосе, повесить его на первом же суку с последующим извинением перед царской четой за недоразумение, объяснимое условиями военного времени»[179].

В истории самоназначения на пост Верховного главнокомандующего сыграли роли и собственные счеты царя с дядей. Царь не вполне доверял личной лояльности Николая Николаевича, с подозрением поглядывал на честолюбивые замашки этого крутого характером родственника – военного, профессионала, который, держа в волевых руках 12-15-миллионную армию, обращал в свое личное прославление малейший ее успех. Затем, не без толчка со стороны дворцовых интриганов и шептунов, царь начал подозревать Николая Николаевича в тайных замыслах захвата трона. Враги великого князя, распутницы наушничали во дворце о такой опасности для царя. К весне 1915 г. они особенно усердно распространяли слухи о «грядущей диктатуре Николая Николаевича, а может быть, о его восшествии на престол!» – пишет Александр Михайлович[180].

Решение о самоназначении принято было Николаем II не без некоторых колебаний (царь покраснел, когда впервые заговорил в узком кругу о своем намерении). Единодушного «за» не было даже среди приверженцев Распутина. Таковым считался, например, Фредерикс, но «когда царь сказал ему о своем решении (принять главнокомандование), граф сразу запротестовал». И другие тоже предостерегали его против опасного шага. Мотивы были:

а) трудность совмещения управления страной и командованием армией;

б) риск ответственности за армию в столь тяжелые для нее времена.

И еще был страх, что «недостаток знаний и опыта у нового Верховного еще более осложнит положение на фронтах и в стране»[181].

И в самом деле, все знали неподготовленность Государя, достигшего на военной службе лишь скромного положения полковника одного из гвардейских полков. Естественно, что его самоназначение было встречено, как утверждали современники, «недоверием и унынием», и главным тут было то, что «весь его внутренний облик мало соответствовал грандиозному масштабу этой войны»[182].

Тем не менее смена Верховного состоялась. 20 августа 1915 г. Николай II приказал Ставке перебраться из Барановичей в Могилев, а вскоре выехал туда и сам. 23 августа императорский поезд подошел к могилевскому перрону. За станицей раскинулся сравнительно небольшой город, где до сей поры на положении провинциального сатрапа распоряжался губернатор Пильц. Начальником штаба Ставки Николай II назначил генерала М. В. Алексеева, в недавнем прошлом командовавшего Северо-Западным фронтом[183].

Здесь, в Могилеве, последний самодержец и будет с помощью Алексеева полтора года упражняться в высшей военно-стратегической деятельности, пока ее не подорвет февраль 1917 г.

Мы не случайно столь подробно рассматривали эту ситуацию с отставкой Николая Николаевича и назначением на его должность Николая II. Можно сказать, что назначение Николая II на пост главнокомандующего полностью развязало руки Распутину и императрице. Распутин, интригуя против Николая Николаевича, знал свою цель, видел, куда метит. С августа 1915 г. начинаются сдвиги не только в аппарате военного руководства, но и в системе общей администрации. Смещаются центры тяжести в механизме управления страной. Александр Михайлович констатировал: «Принятие на себя Государем должности Верховного главнокомандующего вызывало во мне двоякую реакцию. Хотя и можно было сомневаться в полезности длительности его отсутствия в столице для нашей внутренней политики, все же принятие им на себя этого ответственного поста было в отношении армии совершенно правильным. К сожалению, однако, произошло как раз обратное. Государь оставался вдали от Царского Села на слишком продолжительные сроки, а тем временем сторонники Распутина приобретали все большее влияние»[184].

Суть перемены отметил довольно точно А. А. Блок: «Став Верховым главнокомандующим, император тем самым утратил свое центральное положение, и верховная власть окончательно распылилась в руках Александры Федоровны и тех, кто за ней стоял»[185].

Милюков отмечал, что после отставки Николая Николаевича царь вообще перестал принимать какие-либо самостоятельные решения. Он писал: "С отъездом в Ставку, в уединении Могилева личность царя как бы стушевалась. Никакой он не стратег, он не мог, конечно, руководить военными действиями. Его рабочий день сложился однообразно и спокойно. В 10 часов он шел к начальнику штаба генералу Алексееву и оставался там до 11 часов. После семи часов он получал почту от императрицы, которая давала советы и диктовала решения. За счет царя с этого времени на первый план выдвинулась царица. Единственная «мущина в штанах», она принимала министерские доклады и все более уверенно входила во вкус государственного управления. Распутин льстил ей сравнением с Екатериной II. Разумеется, в государственных делах она понимала еще меньше, нежели император в военных. Ее «управление» свелось к личным предпочтениям одних лиц другим, смотря по тому, были ли это друзья или враги «нашего друга».

Двор замыкался в пределы апартаментов царицы и «маленького домика» верной, но глупой подруги царицы, Анны Вырубовой. Над ними двумя царил Распутин, а около этого центрального светила группировались кружки проходимцев и аферистов, боровшихся за влияние Распутина. Был кружок Бардукова, уцелевший от князя Мещерского, кружок князя Андронникова, кружок Манасевича-Мануйлова, афериста высшей марки, связанного с банками и тайной полицией, кружок доктора Бадмаева, специалиста по тибетской медицине и оккультным знаниям"[186].