Коллектив авторов - «Оранжевая революция». Украинская версия

• Название: «Оранжевая революция». Украинская версия
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Политика
• Год: 2005
• ISBN: 5-9739-0004-5

В России украинская «оранжевая революция» – предмет расслабленного, благодушного интереса. Но Майдан – это никакая не украинская, а очередная русская революция, еще одна в длинном ряду с 1905 г.

Присвоение революциям монополии на историческую справедливость – тяжелое наследство советского времени. Признание права на альтернативу – выход из дурной бесконечности «перманентной революции» от Троцкого до Ющенко.

История киевских событий, изложенная от лица их непосредственных участников (в числе которых – и составители сборника), – это урок для России, тот случай, когда можно поучиться на чужих ошибках.

---

Воздействие России на ход выборов в Украине проводилось по четырем направлениям:

1) политическая поддержка «своего» кандидата на самом высоком уровне, включая визит Путина в Киев;

2) информационное давление на избирателя через российские электронные СМИ;

3) консультации российских политтехнологов;

4) финансовая помощь (если верить некоторым публикациям).

Освещение выборов в российских электронных СМИ зачастую выливалось в манипуляцию фактами, а отдельные попытки повлиять на процесс осуществлялись на грани закона, в связи с чем нельзя исключать в будущем организации в Украине судебных процессов против россиян.

Однако результаты российского вмешательства оказались обратными желаемым. Зримое присутствие российского фактора актуализировало для украинцев проблему выбора и способствовало политической мобилизации вокруг Ющенко тех слоев населения, для которых неприемлемо увеличение веса России в украинской политике, но которые в иных обстоятельствах совсем не обязательно пошли бы за лидером «Нашей Украины». Учитывая близкий уровень поддержки двух основных кандидатов, российское настойчивое продвижение собственного взгляда на будущее Украины могло в силу логики отторжения стать переломным фактором, сработавшим на пользу Ющенко.

Россия оказалась неспособной к более гибкому, тактичному и в конечном итоге более продуктивному с точки зрения поставленных задач воздействию на политический процесс в Украине по следующим основным причинам.

Во-первых, российская политика основывалась на неадекватном понимании внутренней ситуации. В России преувеличивалась глубина раскола между западными и восточными регионами Украины и представлявшими их элитами, их якобы неспособность договариваться друг с другом. Преувеличивался уровень ориентации людей на Россию: в результате Виктор Янукович сделал ставку на мобилизацию этого электората и проиграл. Найдя лозунги для объединения группы, включающей 35–40 % населения максимум, он оттолкнул остальных – например, украиноязычное население сельских районов центральных областей.

Во-вторых, оценка российских возможностей повлиять на исход выборов была явно завышенной. Уже в 2002 году Москва оказалась бессильной не допустить победы на парламентских выборах блока «Наша Украина». А после событий вокруг острова Тузла, последовательного отсечения российского бизнеса от знаковых экономических проектов в Украине и провалов в других регионах СНГ (Абхазия и Белоруссия) восприятие России как силы, способной добиваться своих целей, по сути, пропало.

Неоптимальным – после Беслана – был момент личного вступления «в гонку» президента Путина.

В-третьих, кардинальные отличия Украины от России (в том числе близость Европы, но и многие другие) не принимались во внимание. Украина в значительной степени все еще виделась как страна, повторяющая путь России с лагом в несколько лет. Отсюда следовал и сам проект «преемник», но главное – абсолютизация политтехнологий, контроля над СМИ, финансового доминирования при его реализации.

Однако главной даже не ошибкой, а проблемой российского курса в отношении выборов-2004 было то обстоятельство, что Россия не могла предложить Украине ничего нового. Все выгоды реинтеграции были известны Украине и ранее, тем не менее за годы независимости украинская элита и большинство населения не сочли эти предложения достойными принятия. Россия не смогла представить нового привлекательного проекта, который стоил бы отказа от перспективы на евроинтеграцию. А вопрос к 2004 году встал перед Украиной в том числе и так.

Европа: вовлечение против воли

По сравнению с Россией (или США), присутствие Европейского союза в украинском политическом поле вплоть до финальной стадии выборов было минимальным. Европейцы не скрывали своих предпочтений в пользу Ющенко, но воздерживались от действий, реально способных сделать его победу более вероятной. Одним из таких способов было бы проведение четких различий между кандидатами в контексте европейской перспективы Украины, как это, например, делалось в Белграде в 2000 году. Однако Брюссель занял иную позицию, сводившуюся к готовности подписать План действий, выработанный в контексте так называемой европейской политики соседства, с любым возможным победителем.

Другим способом было бы указание на возможность введения по отношению к Украине адресных санкций, в случае если бы массированное применение административного ресурса привело бы к победе менее предпочтительного кандидата, по аналогии с актом Рорбахера, внесенного в Конгресс США. Не обсуждая результативность подобных мер в целом, можно все же предположить, что с учетом сегодняшнего уровня «европеизации» образа жизни украинского правящего класса (банковские счета, отправка детей в Европу на учебу и т. п.) угроза адресных санкций могла бы стать далеко не символическим инструментом в руках Брюсселя. Но европейцы не пошли и по этому пути.

Вполне вероятно, что ЕС в действительности не захотел делать ставки на украинских президентских выборах. Этот вывод укладывается в определенную логику. Во-первых, интересы ЕС – этого уникального образования – формируются на базе интересов государств-членов на уровне наименьшего общего знаменателя. Этот алгоритм реально не позволяет Украине встать в ряд главных приоритетов ЕС. Экономические интересы ведущих экономик Евросоюза в Украине невелики и во многом сводятся скорее к защите собственных рынков от украинского экспорта, чем к экспансии в Украину. Налицо стремление ряда «больших» членов, прежде всего Германии, не делать ничего такого, что могло бы осложнить их двусторонние отношения с Россией и укрепить в России представление о том, что ЕС ведет с ней игру с нулевой суммой. Расширение ЕС, естественно, изменило расклад сил внутри союза, увеличив число «адвокатов Украины», но одновременно заставило старых членов задуматься о том, как не дать новобранцам набрать слишком большой вес, что особенно заметно применительно к такой стране, как Польша.

Во-вторых, большинство интересов, необходимость соблюдения которых очевидна всем (сохранение базовой стабильности в стране, контроль над рисками мягкой безопасности, обеспечение дружественного характера отношений), были бы обеспечены при любом правительстве Украины. За исключением главного интереса, в идеальном виде формулируемого как системная трансформация и демократизация Украины без одновременного получения ею членства в Евросоюзе. Но эта задача выглядела как практически не решаемая, поскольку сохранение режима Леонида Кучмы делало маловероятной демократизацию, а приход Ющенко при отсутствии гарантий по первой части означал бы еще и четкое несогласие по второй.

В-третьих, ЕС пока мало что готов предложить Украине на практике. Хрестоматийной в этом плане может считаться судьба нефтепровода Одесса – Броды, когда после многочисленных деклараций о важности проекта, ЕС в силу ряда обстоятельств так и не смог оказать содействие его превращению в элемент инфраструктуры транзита каспийских энергоносителей. Точно так же скорее негативное отношение ЕС к возможному членству Украины в Едином экономическом пространстве не сопровождалось готовностью открыть для нее свои рынки. В этом свете приход к власти преемника Кучмы был бы в чем-то даже выгоден «еврократам», поскольку у Брюсселя появилось бы достаточно оснований, чтобы оправдывать свою пассивную позицию отсутствием прогресса в Киеве. И наоборот, при Ющенко, если в стране пойдут реформы, ЕС и национальные столицы утратят моральные основы для декларативной политики, а требования Киева будут звучать все более оправданно.

Рациональные соображения заставляли Европу воздерживаться от прямого политического воздействия на исход кампании. Неактивное поведение ЕС, таким образом, легко прогнозировалось. Однако рациональный анализ оставлял в тени то обстоятельство, что внешнее влияние проецируется не только через конкретные действия, но и через распространение представлений об успешности и привлекательности той или иной модели развития. К 2004 году в Украине в этом плане произошли достаточно глубокие изменения, сделавшие европейский выбор, ассоциировавшийся с Ющенко, вне зависимости от дипломатических позиций ЕС естественным для миллионов людей. Если верны опросы, согласно которым 50–60 % жителей Украины выступают за присоединение страны к ЕС, в то время как лишь примерно 10 % против этого, то тезис о европейском выборе мог действительно стать электоральным ресурсом Ющенко.

Два процесса представляются критически важными для укрепления представлений о выгодности и реалистичности европейского выбора в Украине. Прежде всего, значительное количество людей сформировало собственное – положительное – представление о европейских реалиях. Для одних источником информации стали страны Центральной Европы, достигшие значительных социально-экономических результатов в процессе вступления в ЕС. Другие прошли путями трудовой миграции через страны «старой», преимущественно Южной Европы. В силу высокой личной трудовой и социальной мобильности эти люди, как правило, убеждены в способности и всей Украины соответствовать требованиям членства в ЕС.