Виталий Забирко - Слишком много приведений

• Название: Слишком много приведений
• Автор: Виталий Забирко
• Жанр: Научная Фантастика

---

Странно, конные состязания закончились более получаса назад, а количество машин на площади не уменьшилось. Большая толпа собралась у памятника и гудела растревоженным ульем. Многие, севшие было в автомобили, выбирались обратно, захлопывали дверцы и тоже направлялись к памятнику. Митинг там, что ли? Вот уж это мне до лампочки. Нужно было побыстрее уносить ноги.

Пройдя вдоль ряда машин, я отыскал такси. Немолодой, небольшого роста шофер стоял у открытой дверцы автомобиля и то и дело привставал на носки, пытаясь рассмотреть, что же там, у памятника, происходит.

- Свободен? - спросил я.

- А? - не оборачиваясь, переспросил он.

- Свободен, спрашиваю?

- Ага... - с сожалением вздохнул шофер и, так и не глянув в мою сторону, нырнул за руль. - Садись.

Я опустился на переднее сиденье, положив полиэтиленовый пакет с деньгами на колени. Весил он порядочно.

- Что там за сборище? - поинтересовался я у шофера.

- А черт его знает... - пробурчал он, выруливая между машин и по-прежнему глазея в сторону памятника. - Ох ты, мать твою!.. - внезапно воскликнул он, и машина вильнула.

- Так что там?

- А то сам не видишь!

Я присмотрелся к толпе, но ничего не заметил. Вроде бы никто не ораторствовал... Вдруг с памятника кольнуло в глаза солнечным зайчиком, и я ахнул.

- Во дела! - весело хихикнул шофер, впервые бросив на меня взгляд.

"Дела" действительно были удивительные. Опять отыскался в городе шутник, который, пока все наблюдали скачки на ипподроме, вернул бронзовому коню его "достоинство". И теперь оно сияло и сверкало.

- Если верить в приметы, - осклабился шофер, - кто-то сегодня хороший куш в тотализатор сорвал.

- Да, сорвал, - согласился я. Теперь я точно знал, кем являлся шутник. - Погляди сюда. И раскрыл пакет. Машина снова вильнула.

- Ну ты даешь! - восхитился шофер: - К-конь с яйцами...

Глава 6

Одиннадцать обменных пунктов объехали, пока удалось обменять все рубли на доллары. Оказывается, никто больше тысячи в киоске не держит. И это при грабительском-то курсе, когда я вместо девяти тысяч получил на руки чуть больше восьми.

Убил я на обмен валюты два часа. Шофер за это время стал чуть ли не родным, всю дорогу балагурил, предчувствуя хорошие чаевые. Не знал он конечной точки нашего путешествия.

Когда я обменял последние рубли, на часах было двадцать минут восьмого. Сорок минут до урочного часа.

- Все? - спросил_шофер, когда я забрался в машину.

- Все.

- Теперь куда?

- В центральную травматологию.

Машина стояла, но шофер дернулся так, будто она на полном ходу врезалась в столб. Лицо, помрачнело.

- Нет, мужик, - глухо сказал он, угрюмо глядя в ветровое стекло, - туда не поеду.

Я достал двести долларов.

- Отец, это за все про все.

Он покосился на доллары, но не взял.

- Не уговаривай. Район там плохой. К тому же смеркается... Жизнь дороже.

Я тяжело вздохнул. Понял, если добавлю еще, тогда точно не повезет. Известны ему такие номера - слишком щедрые клиенты, доехав до места, и чаевые назад забирают, да еще и дневную выручку таксиста прихватывают.

- Отец, - попытался я уговорить, - у меня в травматологии друг лежит. Травма черепа. Если в восемь вечера деньги не привезу, операцию делать не будут. Может умереть.

Шофер молчал, мрачно уставившись перед собой в никуда.

- Ладно, - махнул я рукой, положил доллары на бардачок, открыл дверцу. - И на том спасибо.

Но не успел пройти и десяти метров по тротуару, как такси догнало меня и притормозило у бровки.

- Садись! - распахнул дверцу шофер.

- Вот спасибо, отец! - обрадовался я, впрыгивая в машину. В общем, только на это и надеялся - за два часа более или менее понял его натуру.

Всю дорогу шофер был мрачнее тучи и не проронил ни слова. И гнал машину как на пожар. Понять его можно - за последний год в Хацапетовке бесследно исчезли три машины такси вместе с водителями. Автомобили, по всей видимости, разобрали на запчасти, а водители как в воду канули. Никаких следов ни одного из них не нашли.

Шофер настолько резко затормозил на пятачке у бетонной ограды больницы, что машину занесло и развернуло. Я как раз приоткрыл дверцу, и меня буквально вышвырнуло из салона.

- Счастливо! - с явным облегчением бросил мне шофер и рванул с места так, что покрышки чуть не задымились.

- И тебе тоже! - крикнул я вслед, прекрасно понимая, что вряд ли он меня услышит. Будет гнать машину по Хацапетовке, как на ралли, и любого голосующего на дороге лучше собьет, чем остановится.

В палате у Владика я появился без пяти восемь. Люся нервным шагом мерила палату из угла в угол, но как только я перешагнул порог, замерла и с тревогой уставилась на меня.

- Ничего не получилось? - убитым голосом спросила она. Не верила уже ни во что.

- Это почему? - нарочито бодрым тоном возразил я. - Все в порядке!

Какое-то мгновение глаза Люси недоверчиво бегали по моему лицу. Наконец смысл сказанного достиг ее сознания, и нервное напряжение отпустило. Взгляд затуманился, рукой она, как слепая, нашарила спинку стула и села.

- Слава богу... - прошептала расслабленно. Я посмотрел на Владика. Он лежал в той же позе, что и утром, но лицо, как мне показалось, побледнело еще больше.

Возможно, в этом были виноваты сумерки.

- Как Владик? В сознание приходил?

Люся отрицательно покачала головой.

В этот момент дверь распахнулась, и в палату, включив свет, вошел интерн Лева Матюхин. Лишний раз я убедился, что приставка "интерн" никак не шла к его фигуре и умению держаться. Хирург, да и только, причем весьма опытный, уверенный в себе.

- Добрый вечер, - сказал он и вопросительным взглядом уставился на меня. Мол, урочный час пробил.

Я кивнул. Тогда интерн закрыл дверь и подошел ко мне.

- Пять тысяч? - переспросил я.

- Да.

Я вынул из кармана заранее приготовленную пачку и передал ему.

- Погодите, сейчас добавлю... - встрепенулась Люся, пытаясь непослушными пальцами расстегнуть сумочку.

- Люся, уже все оплачено, - мягко сказал я. Она не слышала.

- Минутку... - дергала заклинившую "молнию". Я шагнул к ней и взял за руку.

- Все оплачено, - повторил я.

Люся обмякла, запрокинула голову и посмотрела на меня снизу вверх широко распахнутыми глазами. В ее взгляде читалось полное непонимание происходящего.

- Так как же это?.. - прошептала она.

- Успокойся. Все нормально.

Ладошка у нее была маленькая, холодная, и ее не хотелось отпускать. Хотелось согреть.

Будущий известный хирург Матюхин дотошно пересчитал деньги и спрятал в карман халата.

"Считай не считай, - мимоходом решил я про себя, а после операции все до цента Рыжей Харе отдашь..."

- Сейчас я пришлю реаниматолога, - сказал интерн. - Будем готовить вашего друга к операции.

Я с сожалением отпустил Люсину руку. Давненько не испытывал подобного чувства. Странно в общем-то.

- А где находится операционная?

- На третьем этаже.

Матюхин кивнул и степенно удалился. Нет, определенно этого интерна ждет слава. Мирового значения вряд ли, а вот на местном уровне - весьма значительная. Одним своим представительным видом ее завоюет.

Через пару минут пожилая, грузноватая врачиха в помятом халате вкатила в палату небольшой столик с медицинскими инструментами и висящими на двух штативах капельницами. Сопровождала ее худенькая, совсем юная девушка, этакая пигалица, в безукоризненно выглаженном халатике и таком же, удивительной белизны, колпаке. Скорее всего, медсестра-практикантка, поскольку врачиха не доверила ей даже столик с инструментами.

- Попрошу родственников и знакомых покинуть палату, - тоненьким голоском заявила пигалица, стараясь придать тону строгость. Строгость не получилась. Получилось этакое детско-наивное "сюси-пуси".

Пряча улыбку, я нагнулся к Люсе.

- Пойдем, - взял ее под локоть. - Будем ждать возле операционной.

Операция затянулась до часу ночи. В половине девятого, опустив грузовым лифтом на третий этаж каталку с Владиком, реаниматологи ввезли его в операционную. Минут через пятнадцать туда проследовали две медсестры, а ровно в девять из ординаторской показалась внушительная процессия хирургов и медленно, выражая всем своим видом профессиональную сосредоточенность, направилась в операционную. Посередине шел мощного телосложения старик с крючковатым носом и надменно поджатыми губами - надо понимать, тот самый "знаменитый" профессор Милыптейн. Справа от него шагал ассистент - хирург средних лет, отнюдь не уступающий в комплекции профессору, а слева сопровождал интерн Левушка Матюхин. Этакие "Три богатыря" Васнецова на современный лад. Один вид "богатырей" внушал не то что доверие, а стопроцентную уверенность в блистательном исходе операции. Косвенным подтверждением тому было и молчание дара предвидения. Никогда в "воспоминаниях будущего" ничего хорошего мне не представлялось. Взять хотя бы финал скачки на Большой приз города - исчез дар предвидения, и все тут. А как пакости накликать - это завсегда пожалуйста...