Андрей Воронин - Слепой против маньяка

• Название: Слепой против маньяка
• Автор: Андрей Воронин
• Жанр: Боевик
• Год: 2003
• ISBN: 985-456-220-0

В романе А. Воронина «Слепой против маньяка» читатель вновь встретится с Глебом Сиверовым по кличке «Слепой». У Глеба новое задание: необходимо добыть документы государственной важности.

Добыв документы, Сиверов становится объектом настоящей охоты. По указке ФСБ фотография Сиверова публикуется в газете как портрет кровавого маньяка, насилующего и убивающего несовершеннолетних девочек. Кажется, западня захлопнулась…

---

Соседка улыбнулась доброму слову. Тим сердито заворчал и попятился.

Глава 2

– Да вы закуривайте, не стесняйтесь, – предложил человек, сидевший за привинченным к полу столом, и положил перед Глебом Сиверовым пачку дорогих американских сигарет.

– Вы даже знаете, что я курю? – улыбнулся Глеб. Бесцветные глаза незнакомца смерили его, как сперва показалось Сиверову, безразличным взглядом.

– Я знаю о вас очень многое.

«Интересно, знает ли он мое настоящее имя? – подумал Сиверов и взял сигарету. – Да, он, несомненно, из ФСБ. Пусть спрашивает, помогать я ему не собираюсь. Посмотрим, так ли много он знает, как говорит».

– Ну что ж, рассказывайте, – улыбнулся чин из ФСБ и, явно демонстрируя свое превосходство в данной ситуации, подошел к окну и поднял раму. Свежий морской ветер ворвался в каюту.

«Наверняка он здесь не один, – подумал Сиверов, – иначе бы не стал поворачиваться ко мне спиной».

– А собственно, о чем вам рассказывать?

– Ну как же, дел наворотили вы немало.

– Не понимаю…

– Признаюсь, впервые мне приходится встречаться с таким человеком, как вы, у меня не хватит пальцев на двух руках, чтобы пересчитать все ваши жертвы.

Глеб пожал плечами и продолжал курить.

– Ах, да, – спохватился чин из ФСБ, – я забыл представиться: полковник Студинский Владимир Анатольевич.

За этим последовала пауза, явно предполагавшая то, что представится Глеб Сиверов. Но Глеб схитрил:

– Мое имя, надеюсь, вам известно.

– Неужели вы считаете меня таким идиотом? – искренне рассмеялся полковник Студинский, возвращаясь к столу и пряча сигареты.

– Так вы и впрямь не знаете моего имени?

– Я хотел бы услышать его от вас.

– Я не настроен сейчас беседовать с вами.

Полковник пожал плечами.

– Хорошо. Я оставлю вас минут на пять, и когда вернусь, мы продолжим разговор.

Владимир Студинский поднялся, вышел на палубу, и Глеб услышал, как ключ поворачивается в замке.

И только теперь Сиверов почувствовал, как он устал за последние дни. И даже пожалел, что сейчас рядом с ним нет полковника Студинского. Смертельную усталость нельзя победить бездельем. Только крайнее напряжение нервов может вывести человека из тупика.

А тут Глеб позволил себе непростительную роскошь расслабиться. Ему вспомнилась сегодняшняя ночь, пьяный разгул во дворе пансионата «Самшитовая роща», вспомнился вкрадчивый голос Лады. Эта женщина, его первая любовь, возникла из небытия и так же быстро ушла в него. Так быстро гаснут искры, улетающие в ночь от костра.

«Она была лишь воспоминанием, – сказал сам себе Глеб Сиверов, – милым воспоминанием детства, и не больше. Она была уже совсем не та и тоже лишь на два дня вернулась в прошлое. Забудь о ней, – приказал себе Глеб, – забудь».

Но приказ не так-то легко было выполнить. Едва он прикрывал глаза, как вновь видел ее распущенные, мокрые после купания волосы. И на мгновение ему даже показалось, что он все еще ощущает на губах вкус ее поцелуя.

"Этого не было, – сказал Глеб, – не было, и все. Как не было меня в прошлой жизни. Совсем другие люди, иные заботы. Ты, Глеб, решил поиграть в прятки со смертью, и до сегодняшнего дня тебе это удавалось. Но вот уже двое людей погибли, – ему тяжело было это произнести, но он все-таки, беззвучно шевеля губами, проговорил и эту фразу:

– благодаря тебе, Глеб. Если бы не ты, Соловьев и Лада остались бы живы. Если бы не ты… – повторил Глеб. – Ты сумел уничтожить лучшие воспоминания, ты сумел предать дружбу, любовь. Единственная вещь в этом мире, которой ты не изменял, – это смерть. И чего же ты теперь хочешь? Затеял игру в прятки со смертью и теперь, когда тебя нашли, ты пытаешься сделать вид, будто и не собирался играть. Да, ты последний из всех. И теперь тебя заставят закрыть глаза, стать лицом к стенке, и ты сам или кто-нибудь другой, начнет отсчет: раз, два, три… А когда ты обернешься, никого рядом не будет – ты один. И сколько ни ищи своих друзей – не найдешь. Их надежно спрятала смерть".

Вновь повернулся ключ в замке, и полковник Студинский зашел в каюту.

Удобно устроился за столом и принялся барабанить по пачке сигарет.

– Я вижу, вы не намерены делиться со мной своими секретами?

– Не намерен, – улыбнулся Сиверов.

– Неужели вы считаете, что мы берем вас на пушку? – рассмеялся полковник Студинский. – Да, к сожалению, ваш друг Соловьев мертв и не может рассказать о том, как вы его убили.

– Я не убивал его, – сквозь зубы прошептал Глеб.

– А может, вы и в поезде Москва-Адлер никого не убивали? Кстати, о поезде, – спохватился Студинский, – именно благодаря ему мы и сумели понять, куда вы направляетесь.

«Да, не стоило мне вмешиваться в разборки с террористами», – подумал Глеб.

– Только таинственный Слепой из отчетов Соловьева мог совершить подобное, – улыбнулся полковник Студинский.

– Вы льстите мне.

– Ничуть, – полковник подался вперед и сказал Глебу:

– На вашем месте я тоже все отрицал бы, ни в чем не сознавался. Но дело в том, что это бесполезно, поверьте мне.

– Но и вреда мне не принесет.

– Тут вы тоже правы.

Вновь наступило тягостное молчание. Первым прервал его Глеб.

– И все-таки, может, вы соблаговолите объяснить мне, полковник, в каком качестве я нахожусь на катере абхазской береговой охраны или морских погранвойск, не знаю, как это у них называется?

– А какое качество устроило бы вас лично?

– Меня – любое. Могу быть и пленником, могу быть и гостем. Но больше всего мне нравится считать себя левым пассажиром.

– Я и сам левый пассажир, – Студинский принялся нервно вертеть в руках пачку сигарет. – Мне многое не нравится из того, что вы совершили, но я уважаю профессионалов. Одно дело, когда человек убивает из озорства, из желания самоутвердиться, и совсем другое, когда он делает это за деньги, без всякой ненависти к своим жертвам. Поэтому мне хотелось бы наставить вас на истинный путь. Потому что в последнее время вы убивали бессистемно и действовали, как дешевый герой из третьесортного фильма. А это для профессионала непростительно.

Ненависть – вот что погубило вас.

– По-моему, я еще жив, – усмехнулся Глеб.

– Ладно, – полковник Студинский хлопнул ладонью по столу, как бы отбрасывая все ранее сказанное, – я не враг вам и, тем более, не враг себе.

Давайте играть в открытую.

– Сперва я должен узнать, что вам от меня нужно.

– Я хочу вернуть вас к прежней жизни.

– Прежней? Это какой? – усмехнулся Сиверов.

– А вы знаете другой способ зарабатывать себе на жизнь?

– Мне нравится моя работа, – скромно заметил Глеб.

– А мне нравится, как вы работаете. И все же, – продолжал полковник Студинский, – мне как-то неудобно разговаривать с вами, называя по кличке.

– Пожалуйста, – Глеб опустил руку в карман куртки и положил на стол паспорт, но открывать его не спешил.

– Боже мой, как официально! – воскликнул Студинский.

– Нет, это игра, – усмехнулся Глеб. – Назовите имя, известное вам, и посмотрим, совпадет ли оно с тем, которое написано в паспорте.

– Не знаю, настоящее оно или поддельное, – рассмеялся полковник, – но мне известно, что вас зовут Федор Анатольевич Молчанов.

– Пожалуйста, – Глеб щелчком передвинул паспорт поближе клолковнику.

Тот, не скрывая своего любопытства, взял книжечку в руки и пролистнул несколько страниц.

В том, что паспорт сделан по всем правилам, Сиверов не сомневался. Вряд ли Сергей Соловьев собирался подставлять его. Но он знал и другое – обычно спецслужбы во всех фальшивых документах делают какую-нибудь пометочку. Это может быть даже маленькое пятнышко, на первый взгляд похожее на полиграфический брак, но он с завидным постоянством будет повторяться в нескольких десятках документов. Потом эта отметка меняется на другую. Правда, когда Глеб получил этот паспорт, он долго его изучал и не нашел ни одной из известных ему отметок.

– И впрямь, Федор Анатольевич Молчанов, – полковник Студинский старательно изучал страничку за страничкой и явно был разочарован, обнаружив, что паспорт не поддельный. – Ну, если вам нравится быть Молчановым Федором Анатольевичем, то пожалуйста.

Глеб глубоко вздохнул.

«Значит, сработало! Или… – тут же задумался он, – ему нет никакого интереса раскрывать мое настоящее имя. Значит, дела мои еще не так плохи».

– Вы согласны вернуться, Федор Анатольевич, к своей прежней работе?

– Я ее и не оставлял.

– Ну вот и чудесно, – полковник Студинский поднялся из-за стола и пригласил Глеба следовать за собой.

Они оказались на палубе.

– Меняем флаг! – скомандовал Студинский. И вот уже на корме вместо абхазского развевался российский флаг. Вовсю заработали двигатели, и катер понесся на север.

– Я обещаю вам, – сказал полковник Студинский, – никогда не напоминать о том, что случилось в «Самшитовой роще», ведь это не наши дела. Пусть с ними разбираются в Абхазии. К тому же, признаюсь вам откровенно, нам было известно о бандитской сходке, и всех ее участников, лишь только они окажутся у российских берегов, арестуют.