Андрей Воронин - Фаянсовый череп

• Название: Фаянсовый череп
• Автор: Андрей Воронин
• Издательство: Современный литератор
• Жанр: Боевик
• Год: 2002
• ISBN: 985-456-937-3

В этой книге читатель встретится с бывшим инкассатором Юрием Филатовым, знакомым читателям по предыдущим книгам Андрея Воронина. Бывшему десантнику придется столкнуться на этот раз с новорусскими аферистами крупнейшей строительной компании Москвы.

---

Тем временем обе передние двери “мерседеса” распахнулись, и из них одновременно, как спортсмены, занимающиеся синхронным плаванием, выбрались двое мужчин – высокий сухопарый блондин с острым, как лезвие пилы, жестким лицом и грузный седой человек почти двухметрового роста и соответствующей комплекции. Седой водитель “мерседеса” целиком соответствовал описанию, которое Юрию дал Мирон, разве что одет был попроще: в мятые, домашнего вида брюки, растоптанные туфли и простую рубашку с распахнутым воротом. У блондина на плече висела чем-то туго набитая спортивная сумка. Юрию совсем не понравилось, как этот человек держал правую руку: кисть этой руки скрывалась под полой пиджака, словно блондин придерживал что-то у своей груди – может быть, ноющий бок, а может быть, просто бутылку водки. Юрию и самому доводилось хаживать таким вот манером, сжимая под полой куртки рукоятку взведенного пистолета, ствол которого был направлен в бок двигавшегося рядом человека. Возможно, это были нервы, но Юрию показалось, что перед ним конвоир и подконвойный. Они и шли так, как ходят люди в подобной ситуации: блондин упорно держался впритирку к седому, справа и чуть позади, в наиболее удобной для стрельбы позиции.

Не успев принять никакого решения, Юрий отбросил только что закуренную сигарету и двинулся следом за этой странной парочкой, стараясь по мере возможности делать вид, что его здесь вообще нет. “Плохо, если у него там пистолет, – подумал он о блондине. – Терпеть не могу этих историй с заложниками, когда люди орут, страшно выпучивают глаза и тычут во все стороны заряженным пистолетом, прикрываясь своим пленником, как щитом. Так ведут себя загнанные в угол крысы, а крыса, да еще и загнанная в угол, – зверь опасный и непредсказуемый. Но интервью-то взять надо! Иначе, боюсь, брать его будет уже не у кого…"

Он увидел, что Школьников набирает код на цифровом замке, которым была оборудована дверь подъезда, и ускорил шаг, все еще не зная, что ответит, когда кто-нибудь – скорее всего блондин с пистолетом – обернется и спросит, какого черта ему тут надо.

Он успел схватиться за край двери, когда блондин уже начал закрывать ее за собой. Тот обернулся и окинул Юрия холодным взглядом, но говорить ничего не стал.

– Извините, – сказал Юрий. – Благодарю вас.

Блондин немедленно потерял к нему всякий интерес, сосредоточившись на том, чтобы не упустить Школьникова – во всяком случае, Юрию так показалось. В противном случае было бы трудно объяснить повышенный интерес этого гражданина к широкой спине Владислава Андреевича: он не сводил с нее глаз, словно ждал, что она вот-вот исчезнет, и боялся пропустить этот момент.

А, будь что будет, решил Юрий и, обогнав своих попутчиков, первым подошел к дверям лифта и нажал кнопку вызова. Где-то наверху – судя по звуку, довольно высоко – включился электромотор.

– Вам на какой? – спросил он, обращаясь к Школьникову и старательно делая вид, что вообще не замечает блондина и его правой руки, которая упорно пряталась под пиджаком. – Лично мне на шестнадцатый.

Шестнадцатый этаж был последним. Юрий не знал, по скольку квартир находится на каждом этаже, но, судя по номеру, жилище Школьникова было гораздо ниже – этаже этак на пятом, на шестом.

– Седьмой, – глядя мимо Юрия равнодушным взглядом, обронил Школьников.

Блондин молчал, но его тонкий, как шрам, рот едва заметно шевельнулся. Юрий понял, что сухопарый профессионал борется с желанием предложить ему поехать либо следующим рейсом, либо этим, но одному, без попутчиков. Принятое им решение промолчать было, пожалуй, самым разумным: на его месте Юрий и сам постарался бы не привлекать к своей персоне внимания.

«Только бы он не оказался психом, – подумал Юрий, вежливо пропуская попутчиков в кабину подошедшего лифта. – А то пальнет без предупреждения прямо в кабине, чтобы избавиться от свидетеля, и привет в шляпу…»

Он вспомнил увиденный еще в детстве старый французский боевик с Бельмондо в главной роли. Там орудовал один носатый грабитель банков и ювелирных магазинов, который убивал всех, кто подворачивался ему под руку во время налета, включая собственных помощников. Фильм запомнился Юрию именно потому, что тогда в первый раз его поразила бесчеловечная простота такого подхода к делу: не хочешь, чтобы тебя опознали, – не оставляй свидетелей. Достаточно хорошенько прицелиться и спустить курок, чтобы твои проблемы разрешились раз и навсегда…

– Значит, говорите, седьмой, – дружелюбно пробормотал он, нажимая кнопку. Створки двери сошлись с негромким стуком, и лифт плавно начал подниматься. Судя по ощущениям, подъем был скоростным, и Юрий решил не тянуть резину. Если он вообще собирался поговорить со Школьниковым, то лучшего времени и места могло просто не оказаться. А блондин… Ну что же блондин? Если он тут ни при чем, то не станет вмешиваться, а если у него в этом деле есть какая-то своя роль, то ему придется как-то себя проявить. Главное – не пропустить момент, когда он решит это сделать, и не дать ему возможности воспользоваться пистолетом. А держать ситуацию под контролем проще всего в таком вот замкнутом пространстве, где противнику некуда отступать и где ты в любой момент можешь до него дотянуться.

– Владислав Андреевич, – сказал Юрий как можно более естественно, – мне необходимо с вами поговорить. Это касается ночного происшествия в вашем охотничьем домике. Знаете, у меня почему-то сложилось впечатление, что вы имеете к нему самое прямое отношение.

Школьников медленно, как-то заторможенно повернул к нему широкое бульдожье лицо. Глаза у него были пустыми, обращенными внутрь, словно Владислав Андреевич целиком углубился в обдумывание какой-то сложной проблемы и никак не мог понять, кто и с какой целью вмешался в этот важный процесс.

Зато блондин отреагировал сразу. Его лицо оставалось бесстрастным, но правая рука почти незаметным и в то же время стремительным движением выскользнула из-под полы пиджака, и в живот Юрию уставился ствол пистолета.

– Ну конечно, – сказал он. – А я-то думаю: где я эту физиономию видел? На озере, вот где! Помнишь, старик, – обратился он к Школьникову, – этот тип привозил туда твоего журналюгу?

– Не припоминаю, – бесстрастно ответил Школьников. – На каком озере?

– Да ладно тебе, дед! – с каким-то нездоровым весельем бросил блондин. – Здесь же, насколько я понимаю, все свои…

Он не успел договорить. В следующее мгновение произошли три события одновременно: лифт остановился, его двери распахнулись, и Школьников с неожиданной в его возрасте и при его комплекции прытью набросился на своего конвоира. Он схватил его одной рукой за запястье, пытаясь отобрать пистолет, а другой за глотку. Хватка у него, судя по всему, была железная, и, если бы блондин не успел вовремя прижать подбородок к груди, его гортань наверняка была бы сломана.

Все произошло очень быстро. Юрий еще только раздумывал, кому бы из дерущихся лучше врезать, чтобы дальнейший разговор протекал в более спокойной и деловой обстановке, а они уже выкатились из лифта на лестничную площадку, хрипя, выворачивая друг другу руки и яростно лягаясь, как два взбесившихся мула. Туго набитая сумка соскользнула с плеча блондина и повисла у него на локте. Блондин раздраженно стряхнул ее и попытался ударить Школьникова освободившейся левой рукой. Школьников уклонился от удара, и его ладонь при этом, прорвавшись сквозь защиту противника, мертвой хваткой вцепилась в горло блондина. Сухопарый издал задушенный хрип, рванулся, пытаясь обеими руками оттолкнуть от себя здоровенного, как боевой слон, Владислава Андреевича, и в это мгновение раздался выстрел. Он прозвучал приглушенно, потому что дуло пистолета упиралось в живот Школьникова. Огромное тело бизнесмена напряглось в последний раз, а потом обмякло и стало грузно опускаться на пол.

– Твою мать, – прохрипел блондин, и в этом хрипе Юрию послышались нотки растерянности.

Впрочем, в данный момент Юрию было не до раздумий. Если раньше, в лифте, ситуация была просто опасной, то сейчас в ней появилась полнейшая определенность: блондину ничего не оставалось как застрелить опасного свидетеля, а Юрий мог либо попытаться этому помешать, либо безропотно умереть. Что-то подсказывало ему, что, стреляя в него с двух метров, блондин вряд ли промахнется.

Тело Школьникова еще падало, продолжая из последних сил цепляться холодеющими пальцами за одежду убийцы, а Юрий уже метнулся вперед. У него было чертовски мало времени, и он ударил изо всех сил, запоздало вспомнив о том, что бить нужно было с левой, потому что правой сегодня уже и без того досталось. В следующий миг расшибленная о подбородок Мирона кисть взорвалась такой адской болью, словно внутри нее разом разлетелись вдребезги все кости.

Удар пришелся точно в переносицу. Блондин не успел ни уклониться, ни прикрыться руками, на которых, как огромная гиря, все еще висело не желающее расставаться с последней искрой жизни тело Школьникова. Юрий услышал негромкий, но очень отчетливый хруст и не понял, что это хрустело: нос противника или его собственная многострадальная кисть.