Владимир Баранов - Четыре стороны одиночества

• Название: Четыре стороны одиночества
• Автор: Владимир Баранов
• Жанр: Русское современное

Четыре героя, четыре истории, которые хитроумно сплетаются в одну. Начинающий автор из Перми написал захватывающую повесть о суровой жизни в девяностых и нулевых. Он написал о важности любви. Искромётный юмор и захватывающий финал не оставят вас равнодушными.

---

Четыре стороны одиночества

(повесть)

18+

Посвящается всем,

кто не разучился любить.

Все герои, события, имена -

продукт больной фантазии автора,

который слишком часто смотрел канал «НТВ».

Любые возможные совпадения случайны.

Как послушные дети,

не сообразуйтесь с прежними похотями,

бывшими в неведении вашем

Первое соборное посл. св. ап. Петра, 1:14

ПРОЛОГ

Огромное красное солнце поспешно уходило за горизонт, ленивые вечерние волны, как-будто из последних сил, неспешно набегали одна за другой на безлюдный пляж. Под одним из шезлонгов лежало потерянное кем-то из постояльцев гостиничное полотенце с вышитым золотом гербом отеля «Сол Пальмерас». Узкие и пустынные улицы курортного города Варадеро, словно гигантские змеи, привычно уползали во тьму.

На огромной кровати президентского номера монотонно раскачивалась и учащённо дышала Ольга. В её голове начинался Китайский новый год. Взрывались тысячи хлопушек и петард. Вот-вот должен был разорваться огромным многоцветием Большой императорский салют. Раньше она только в книжках про такое читала. А вот теперь это происходило в реальной жизни.

Ольга подумала: «Да, это – настоящая вечная любовь… Теперь мы с Сашенькой навсегда… Только он и я. Только я и он. И пока смерть не разлучит нас…». Сегодня Александр был на удивление неутомим. Нежные ласки длились уже почти час.

Ещё несколько движений и Ольга окончательно потеряла контроль над собой. Как сказочная Алиса, она просто нырнула в Кроличью нору…

ГЛАВА ПЕРВАЯ.

ОЛЬГА.

Последнее, чего может ждать от жизни человек, родившийся в городе Березники Пермского края Российской Федерации, так это каши с небес. Не в смысле овсяной там или перловой… с этим как раз нет проблем, в любом магазине фасованные крупы по 10-15 рублей за килограмм, вода из уличной колонки, вообще – бесплатно… а в смысле манны небесной. С ней, как раз, беда. Тот же пророк Моисей – не будь дураком, предпочёл с ограниченной группой граждан еврейской национальности сорок лет нарезать круги в квадрате триста на триста километров, хотя лет за десять-пятнадцать мог бы без лишнего напряжения уважаемых иудейских товарищей дойти хоть до Березников, хоть до Красновишерска.

Ольга манны небесной не ждала никогда. Она родилась в Березниках в 1989 году и советский период относительного благополучия своей семьи не могла помнить по вполне объективным причинам. СССР рухнул в 1991 году, полусекретный оптико-механический завод им. Серго Орджоникидзе, на котором работал отец, скопытился от долгов и полного отсутствия заказов годом позже, ещё через два года скоропостижно умер от инфаркта безработный и к тому времени сильно пьющий отец.

Мать Ольги – Инна Вячеславовна работала учителем в школе, а по вечерам мыла полы в детской поликлинике. С мая по октябрь всё её свободное время забирал огород. Без огорода её скудного заработка физически не хватило бы для того, чтобы обеспечить собственное выживание, а также вполне сносную жизнь своих детей: Ольги и её старшего брата – Валеры. В то время она считалась ещё очень красивой женщиной, но повторно выйти замуж, да ещё с двумя детьми, было уже нереально. А от случайных залётных ухажёров она решила отказаться сама. Ради детей.

Ольга была очень похожа на мать, и, с самого детства было понятно, что она вырастет (если доживёт) очень красивой девушкой. Но жизнь в Березниках – это не каникулы в Сан-Тропе. Поэтому, на свою красоту Ольга не надеялась никогда. К семи годам она уверенно оперировала уголовно-матерным березниковским диалектом Великого и могучего русского языка. К восьми годам умела, не более чем с двух ударов, разбить нос однокласснику или однокласснице примерно равного с ней веса. К десяти годам могла одним отработанным движением отбить горлышко у любой пивной или водочной бутылки до образования формации «розочка», с помощью которой вполне успешно можно было проигнорировать настойчивую просьбу заинтересованных лиц о сдаче денег, которые мать дала на обед в столовой, в фонд помощи местной малолетней приблатнённой шпане.

С тринадцати лет, после жестокого изнасилования и последующего убийства лучшей подруги (насильника и убийцу так и не нашли, а девушку хоронили в закрытом гробу), Ольга окончательно замкнулась. Она стала доверять только самой себе, а также остро заточенной напильником большой плоской отвёртке, которую она взяла в ящике с инструментами, оставшемся от отца. Также, неожиданно пригодился ростовой манекен, которого непонятно откуда притащил после окончания третьего класса на их огородный участок брат Валерий, одержимый идеей изготовления суперпугала в целях увеличения урожайности плодово-ягодных культур. Говоря проще, чтобы вороны и дрозды не съедали половину вишни и смородины, не оставляя шансов хоть что-то вынести на базар. Но в это же лето Инне Вячеславовне в РОНО дали одну путёвку в детский лагерь в Анапе сразу на 2 смены подряд, и, Валера, во избежание дурного влияния летних березниковских пыльных улиц, был туда незамедлительно отправлен. Проект «Суперпугало», в итоге, так и не был реализован. Манекена мама назвала Василием и поселила в небольшом огородном сарае, где следующие несколько лет он бесстрашно охранял лопату, грабли и две уже порядком затупившиеся мотыги.

Ольга училась на тройки и четвёрки. Единственная пятёрка в четверти за всё время обучения в средней школе № 11 была у неё по рисованию. Историю, литературу и географию она худо-бедно вытягивала на «четыре с минусом», а вот естественные науки давались ей с огромным трудом. Алгебра, биология, химия и физика казались ей совершенно непонятным набором понятий и формул.

Несмотря на это, после страшного убийства подруги, этим же летом, она попросила мать взять в городской библиотеке медицинский атлас. Пришла на огород, достала ростовой манекен из сарая и нанесла на него несмываемым красным маркером две жирные полосы – аорту и бедренную артерию. В какой-то медицинской передаче по телевизору говорили, что при поражении любой этих артерий кровь будет литься ручьём, если быстро не наложить жгут, да и не факт, что жгут этот поможет; вроде как пять минут такой кровопотери и невезучий пассажир уже на собеседовании у апостола Петра.

Каких-либо оснований не верить умным людям из телевизора у Оли не было. За лето и половину сентября Василий вполне успешно, не теряя дежурной улыбки, перенёс около четырёхсот пятидесяти попаданий отвёрткой в каждую артерию из разных положений, включая различные имитации захвата условным маньяком юного Ольгиного тела. С этих самых пор она не расставалась с отвёрткой. Климат в Березниках немного хуже, чем на Лазурном берегу Франции, поэтому сапоги актуальны по восемь месяцев в году. В высокие кожаные или резиновые сапоги, когда уж совсем грязно, отвёртка ложилась идеально. В тёплые месяцы она переезжала специальный наружный карман сумки, который можно было открыть и закрыть одним движением, так как клапан кармана удерживал только зашитый внутрь магнит.

Ввиду полученной психологической травмы, о каких-либо отношениях с противоположным полом Ольга даже не думала. Мальчиков она просто не замечала, а они, наслышанные о некоторых её умениях, особо и не приставали, несмотря на её красоту. С четырнадцати лет, когда её гормоны упорно чего-то просили, она вполне спокойно снимала напряжение, что называется «одной левой» и данный вопрос пропадал с повестки дня до следующего гормонального всплеска, которые случались не часто.

Всё изменилось в шестнадцать лет. Ольга влюбилась. Причём, влюбилась очень сильно, до рези в зубах, была готова на любые глупости ради Любимого. Любимым оказался Витя – новый мальчик, пришедший в сентябре в параллельный класс. Он с родителями (точнее с матерью и отчимом) переехал в Березники из соседнего Соликамска. Переехали они вынуждено. Отчим сильно пил и по несколько месяцев нигде не работал. Отца Витя не помнил совсем, потому что тот бросил мать почти сразу после рождения Вити. Витина мама была очень доброй женщиной, она считала себя обязанной второму мужу, который взял её с малолетним ребёнком на руках. В те далёкие времена он совсем не пил, и они жили в достатке. В «лихие девяностые» он был успешным челноком, пока не впал игровую зависимость. За два года он проиграл почти все накопления и влез в долги. Кроме того, начал регулярно заливать своё горе водкой. Челночный бизнес из-за регулярных игровых и пьяных загулов пришлось оставить.

Весной 2005 года Витиной маме неожиданно предложили хорошую работу в Березниках на заводе «Уралкалий»; трёхкомнатную квартиру в Соликамске (остаток былой роскоши) они продали, раздали долги отчима, купили двухкомнатную в Березниках и решили попробовать начать новую жизнь.