Янина Логвин - Гордая птичка Воробышек

• Название: Гордая птичка Воробышек
• Автор: Янина Логвин
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-100375-3

Новый город, новый университет и новые друзья. Что приготовила судьба для неприметной провинциальной девчонки, в репетиторах у которой вдруг окажется самый популярный парень университета? Возможно, серьезные неприятности с последним, а, возможно, любовь?

Что бы ни случилось в жизни Жени Воробышек в прошлом, с переездом в большой город она надеется начать жизнь заново. И пусть осколки разбитых надежд больно ранят, Женя обязательно справится с трудностями, даже если для этого бывшей танцовщице придется перевестись на сложный технический факультет, а чтобы не вылететь из университета – обратиться за помощью к лучшему студенту четвертого курса. Вот только колючий взгляд Ильи Люкова холоден и неприветлив, не похоже, что парень готов протянуть руку помощи отстающей студентке. Главное, наткнувшись на этот взгляд, не пожалеть о своем решении.

А прошлое, меж тем, надвигается на Женьку подобно снежной лавине, грозящей вот-вот снести ее с ног…

---

– Для начала жаропонижающее. У сероглазой ларингит, грозящий перейти в острую форму, и скорее всего начальная стадия бронхита. Подозреваю, имело место быть длительное переохлаждение тела. Если это не вирус, – Андрюха чешет лоб и наконец отрывает темную голову от Воробышек, – а я думаю, нет, то организм отреагировал бурно – температура у нашей болезной девочки под сорок. Что, под звездами гуляла босиком, а, сероглазая? – он поворачивается к девушке и опускает руку на ее спину. Спрашивает игриво, склонившись к уху: – Где успела простудиться?

– Не знаю, – тихо отвечает Воробышек. Упирается ладошкой в плечо настырного парня, отодвигая его от себя. – В холодильнике, наверно, – хмурит сердито лоб, поспешно одергивая свитер.

– В каком холодильнике?! – удивляется Андрюха. Фыркает недоверчиво. – Сероглазая, ты серьезно?

– В большом. Как две эти комнаты.

– Она в супермаркете работает, в торговом центре Градова. Полагаю, имелись в виду холодильные камеры, – поясняю я, и Воробышек на мой ответ устало жмет плечом. – Есть анальгин, – говорю, откинув в сторону бинты. – В таблетках и ампулах. Больше ничего нет.

– Анальгин? Отлично, – кивает парень, по-прежнему странно глядя на девушку. – Годится. А шприц? – уточняет, протягивая ко мне в требовательном жесте руку.

– Зачем? – удивляюсь я. Смотрю на новенький блистер. – Зачем шприц, Шибуев, таблетки вполне годны к употреблению.

– Так есть или нет? – не унимается парень.

– Ну, есть, на два кубика, – сдаюсь я. Вынимаю из аптечки ленту шприцов и бросаю перед собой на стол. – Да и на пять тоже. Ты скажешь или нет? – оборачиваюсь к другу, игнорируя его жадную руку.

– Выблюет, – кривится Шибуев. – Как пить дать! – оглядывается на прислонившуюся к стене Воробышек, приоткрывшую губы в тяжелом вздохе, и удрученно выдыхает. – Бесполезно, Илюха. Лучше наверняка, сразу в э-э… мышцу и баиньки. Отдых, отдых и еще раз отдых. А с утра лечение – я нацарапаю, что и как. И никакого секса минимум дня два! Ты понял, Люков! А то я тебя знаю… Слышала, сероглазая? Будет грязно приставать, посылай к черту! Ну, или к дяде доктору на осмотр, – Андрюха весело хмыкает и мигает мне пьяным глазом. – А я его быстро утихомирю. Галоперидолом с аминазином.

Мне кажется, Воробышек не может покраснеть еще больше, но она краснеет. Смотрит куда-то в задернутое жалюзи окно, смущенно сжав губы, и как-то дергано обнимает себя за плечи.

– Заткнись, придурок, не то я тебя сам утихомирю. Надолго и без медпрепаратов, – спокойно отвечаю я скалящемуся парню, отворачиваюсь от девушки, достаю из аптечки спирт с ватой, оставляю на столе и иду к дверям. – Давай, делай свое черное дело, знахарь, блин! Я подожду за дверью.

Но Андрюха перехватывает меня на полпути к выходу из кабинета. Впивается в локоть, разворачивая к себе.

– Так вы не вместе? – спрашивает тихо, так, чтобы девчонка не слышала. – Черт, Илюха, – пьяно шепчет, не дождавшись ответа, – такая нежная девочка, а я некондишн! Там такой натурал, сплошной, – указывает взглядом на свою грудь, закусывает нижнюю губу и играет густыми бровями. Поднимает кверху большие пальцы. – Ва-ау! По-серьезному, познакомь, а? Понятно, что не сейчас и не завтра, но все-таки? Ты же знаешь, если я завелся, то готов идти напролом…

– Андрюха, отвали, – предупреждаю я друга, неожиданно для себя озлясь на парня. Какого черта ему надо от Воробышек?! – Забудь о девчонке, у нее и без тебя проблем выше крыши, – цежу сквозь зубы, вспоминая его осторожные руки на ее шее и сбившееся дыхание. – Укол сделай и свободен. Можешь Марго успокоить, я не против. Если успеешь вперед Кости.

– Я сама! – неожиданно для нас отзывается птичка, истолковав по-своему жест Шибуева – вскинутые вверх ладони и брошенный на нее косой взгляд. Встает со стула. – Я сама сделаю себе укол. Правда, я умею, это несложно, – неуверенно говорит, подходя к столу, где лежат оставленные мной медикаменты, и берет в руки шприц.

Ее пальцы заметно дрожат, а щеки полыхают малиновым цветом. Я вижу, как девчонке плохо и искренне удивляюсь ее упрямству. Говорю, подойдя к ней и развернув за предплечье к себе:

– Воробышек, ты с ума сошла? Ты же не разглядишь ни черта в своем состоянии. Куда колоть собралась? Здесь студент-медик, пользуйся, не стесняйся. Ну, в крайнем случае, таблетки выпей. Может, получится…

Действительно, таблетки выглядят куда невиннее ампул, что бы там ни говорил Андрюха. Конечно, я склонен верить парню на слово и не испытывать на практике его прогноз, но они – легкий способ решить проблему с температурой и лишний раз не смущать и без того уставшую девчонку.

– Думаешь? – она послушно поднимает на меня глаза и тут же откладывает шприц. – Да, и мои очки… – растерянно бормочет.

– Не получится, – влезает в разговор Андрюха. – Сказал же! Только лишнее беспокойство для девчонки. В мышцу надо, так надежней. Давай уколю, сероглазая! – предлагает весело, нагло оттеснив меня плечом. – Я аккуратно, обещаю. Секунда дела, а потом желательно сразу баиньки. Чтобы минут через пять-семь с теплым питьем уже в постель. Поняла?

– Нет, – решительно качает головой Воробышек, отводя недоверчивый взгляд от Шибуева. – Хватит с тебя и осмотра, студент. Уж лучше как-нибудь сама.

Она высоко задергивает рукав свитера, видимо, решив для себя четко обозначить будущее место укола, разрывает упаковку ампул и долго вертит в руках бутылочку спирта, не в силах свинтить с нее крышку. Когда и ампула не ломается в слабых пальцах, Воробышек глубоко вздыхает, поворачивается ко мне и тихо просит.

– М-может, тогда ты уколешь, Илья? Пожалуйста. Кажется, мне действительно необходим анальгин – очень болит голова. И я хочу уже уехать отсюда, все равно куда.

Шибуев присвистывает, а я удивленно вскидываю брови.

– Не глупи, Воробышек. Почему вдруг я? – задаю вопрос. – В отличие от меня, Андрей знает, что делает, а вот я в своих действиях не уверен, – хмуро отвечаю на просьбу девушки, стараясь скрыть за холодным ответом неожиданное волнение от ее выбора.

Конечно, мне приходилось в жизни вгонять себе под кожу обезболивающее, и не один раз, но в обращении со шприцом я заметно проигрываю другу. Не может же она этого не понимать?

– Так почему, птичка?

– Потому что он пьян, – сипит девчонка, положив руку себе на горло, – а ты – нет. И потом, Люков, тебе все равно, я знаю, а он… – она оглядывается на обиженно шагнувшего в сторону Андрюху, затем вновь возвращает ко мне блестящий от горячей лихорадки, затуманенный взгляд. – Он смотрит на меня так, как будто он… как будто я… – Воробышек вконец смущается и замолкает. – Неважно.

– Ясно, – выдыхаю я. – Шибуев? – еще секунду смотрю на потупившуюся девушку и поднимаю глаза на друга. Окидываю новым взглядом приятное черноглазое лицо и глупую отвязную улыбку, от которой обычно девчонки сходят с ума. Странно.

– Аиньки? – откликается парень. Лениво отрывает плечи от стены, о которую успел опереться, и сует руки в карманы. Скалит в кривой усмешке рот. – Что? Отворот мне дала сероглазая, да? – спрашивает с неожиданной грустью. – Дядя доктор может быть свободен?

– Что-то типа того, – соглашаюсь я. – Спасибо, Андрей. Думаю, дальше мы справимся сами.

– Ну и ладушки на вас, раз вы такие гордые! Сами, так сами…

Парень подходит к моему столу, отирает ладонью лицо, прогоняя из взгляда хмель, и что-то размашисто царапает ручкой в одном из лежащих блокнотов.

– Держи, Илья, – оторвав лист, складывает его вдвое и протягивает мне. Я молча прячу бумагу в карман. – Здесь список лекарств и необходимый для ингаляций сбор. Плюс краткие рекомендации по применению. Но это после, утром, а сейчас, – говорит неожиданно серьезно Андрюха, оглянувшись на Воробышек, – жаропонижающее, обильное питье, горизонтальное положение и сон. Много сна – у девчонки налицо общее переутомление организма.

– Береги себя, сероглазая, – он внезапно шагает к птичке, нависает над ней и проводит длинными пальцами по светлой вьющейся прядке у ее виска.

– Звони, Люк, если что! – бросает мне уже у самой двери и возвращается в шумный зал, оставив нас с Воробышек в кабинете одних.

Когда за Шибуевым закрывается дверь и плечи девушки облегченно опускаются, я отворачиваюсь к столу, открываю ампулу и набираю шприц. Обернувшись к птичке, смотрю на ее высоко оголенное предплечье и чертыхаюсь про себя его мягкой хрупкости и ее упрямству, заставляющих меня сейчас чувствовать себя одним из последователей небезызвестного «Доктора Зло».

Я холодно прошу Воробышек подойти ближе и беру ее руку под плечом в свою ладонь. Провожу большим пальцем по коже, пробуя возможное место укола… Оно буквально опаляет меня жаром, и я больше не медлю. Решительно ввожу лекарство в мышцу и невольно задерживаю взгляд на спокойном лице девушки и поднятых на меня серых, как дождливая осенняя топь, глазах.