Джон Карр - Все приключения Шерлока Холмса

• Название: Все приключения Шерлока Холмса
• Автор: Джон Карр
• Жанр: Проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-081508-1

Произведения, на которых мы выросли, – и произведения, совершенно нам незнакомые. Все, что написал о великом сыщике с Бейкер-стрит сам сэр Артур Конан Дойл – от классических повестей до небольших рассказов.

Но помимо произведений, принадлежащих перу Конан Дойла, в книгу вошли также рассказы о случаях из практики Холмса, о которых доктор Уотсон только упоминал. Эти рассказы «отец-создатель» лучшего из сыщиков собирался, но не успел написать, – и дописывали их его сын Адриан Конан Дойл и прославленный мастер английского детектива Джон Диксон Карр…

---

Как вы сами изволите видеть, джентльмены, волосы у меня ярко-рыжие, такого красочного, богатого оттенка, что, дойди дело до состязания рыжих, у меня, пожалуй, будет шанс, как ни у кого. Винсент Сполдинг, как человек весьма сведущий в этом деле, мог оказаться полезным, поэтому я распорядился закрыть ставни на весь день и попросил его сопровождать меня. Он обрадовался, что сегодня не придется работать, и мы, закрыв контору, отправились по адресу, указанному в объявлении.

Такого зрелища, мистер Холмс, мне больше никогда не придется увидеть! С севера, с юга, с востока и с запада в Сити устремились все люди, в волосах у которых был хоть малейший оттенок рыжего цвета. Флит-стрит была забита рыжими, а Попс-корт был похож на тачку разносчика, торгующего апельсинами. Сколько народу собралось по объявлению! Никогда я не думал, что в Англии столько рыжих. Все оттенки рыжего цвета: соломенный, оранжевый, кирпичный, лимонный, цвет шерсти ирландских сеттеров, цвет желчи, глины; правда, Сполдинг заметил, что голов настоящего – живого, яркого, огненного цвета – тут было очень немного. И все же, увидев толпу, я пришел в отчаяние и решил отказаться от предприятия, но Сполдинг и слышать об этом не хотел. Не знаю, как это ему удавалось, но он проталкивался сквозь толпу с таким усердием, что вскоре мы очутились на лестнице, ведущей в контору. По лестнице двигался двойной людской поток: одни поднимались, полные приятных надежд, другие спускались в унынии. Мы протискались вперед и скоро очутились в конторе…

– Замечательная же с вами случилась история! – сказал Холмс, когда его клиент замолчал, чтобы освежить свою память понюшкой табаку. – Пожалуйста, продолжайте.

– В конторе не было ничего, кроме пары деревянных стульев и простого соснового стола, за которым сидел маленький человечек, еще более рыжий, чем я. Он обменивался несколькими словами с каждым из претендентов и в каждом обнаруживал какой-нибудь недостаток. Видимо, занять эту вакансию было не так-то просто. Однако когда настала наша очередь, маленький человечек оказался гораздо приветливее и, едва мы вошли, запер двери, чтобы побеседовать с нами без посторонних.

– Это мистер Джабез Уилсон, – сказал мой помощник. – Он хотел бы занять вакансию в Союзе.

– И он вполне достоин этого, поскольку отвечает всем требованиям, – ответил человечек. – Давно не случалось мне видеть такие прекрасные волосы!

Он отступил на шаг, склонил голову набок и глядел на мои волосы так долго, что мне стало неловко. Затем он внезапно кинулся вперед, схватил мою руку и горячо поздравил меня.

– Было бы преступлением медлить, – сказал он. – И все-таки, надеюсь, вы простите меня, если я приму некоторые меры предосторожности.

И он вцепился мне в волосы обеими руками и дернул так, что я взвыл от боли.

– У вас выступили слезы, – сказал он, отпуская меня. – Значит, все в порядке. Извините, приходится быть осторожными, потому что нас дважды обманули с помощью париков и один раз – с помощью краски. Я мог бы рассказать о таких проделках, которые внушили бы вам отвращение к людям.

Он подошел к окну и крикнул во все горло, что вакансия занята. Снизу донесся стон разочарования, толпа расползлась по разным направлениям, и скоро не осталось ни одного рыжего, кроме меня и человека, который со мной договаривался.

– Меня зовут мистер Дункан Росс, – сказал он, – и я тоже получаю пенсию из фонда, который оставил нам наш великодушный благодетель. Вы женаты, мистер Уилсон? У вас есть семья?

Я ответил, что я вдовец и детей у меня нет. Лицо его вытянулось.

– Да, это – серьезнейшее препятствие! Очень, очень жаль, что вы не женаты. Фонд создан не только для поддержания рыжих, но и должен способствовать увеличению их числа. Какая неудача, что вы оказались холостяком!

Должен сказать, мистер Холмс, что при этих словах я опечалился, так как стал опасаться, что меня не возьмут; но, подумав несколько минут, Росс заявил, что все обойдется.

– Ради кого-нибудь другого мы не стали бы отступать от правил, но человеку с такими волосами можно пойти навстречу. Когда вы могли бы приступить к исполнению ваших обязанностей?

– Право, не знаю, ведь у меня еще собственное предприятие… – ответил я.

– Не беспокойтесь, мистер Уилсон! – сказал Винсент Сполдинг. – С работой я справлюсь и без вас.

– В какие часы я буду занят? – спросил я.

– От десяти до двух.

Так как в ссудных кассах главная работа приходится на вечерние часы, особенно по четвергам и по пятницам, накануне получки, я и решил, мистер Холмс, что недурно заработать кое-что в утренние часы. Помощник у меня – человек надежный и вполне может меня заменить.

– Эти часы мне подходят, – сказал я. – А какое вы платите жалованье?

– Четыре фунта в неделю.

– А в чем заключается работа?

– Работа чисто номинальная.

– Что вы называете чисто номинальной работой?

– Вы должны безотлучно находиться в нашей конторе или по крайней мере в здании, где она помещается. Выходить нельзя – потеряете место. Завещатель особенно настаивает на точном выполнении этого пункта. Если вы хоть раз покинете контору в рабочие часы, будет считаться, что вы не исполнили наших требований.

– Если речь идет всего о четырех часах в сутки, мне, конечно, и в голову не придет уходить из конторы, – сказал я.

– Имейте это в виду, – повторил мистер Дункан Росс. – Потом мы никаких извинений не примем. Никакие болезни, никакие дела не могут служить оправданием. Вы должны безотлучно находиться в конторе или потеряете службу.

– А в чем же заключается работа?

– Вам придется переписывать «Британскую энциклопедию». Первый том – в этом шкафу. Чернила, перья, бумагу и промокашку вы достанете сами; мы предоставляем стол и стул. Не могли бы вы приступить к работе завтра же?

– Конечно, могу, – ответил я.

– В таком случае до свидания, мистер Джабез Уилсон. И позвольте еще раз поздравить вас с получением такого хорошего места.

Он поклонился. Я вышел из комнаты и отправился домой вместе с помощником, безотчетно радуясь необыкновенной удаче. Эта история весь день не выходила у меня из головы, но к вечеру я несколько упал духом; я почти убедил себя, что все это дело – просто мошенничество, хотя никак не догадывался, в чем может заключаться цель подобной затеи. Казалось почти невероятным, что кто-то мог оставить такое завещание и что люди согласны платить такие деньги за переписку «Британской энциклопедии». Винсент Сполдинг изо всех сил старался подбодрить меня, но, ложась спать, я твердо решил отказаться от этого дела. Однако утром я подумал, что все-таки стоит сходить туда. Купив чернил на пенни, захватив гусиное перо и семь больших листов бумаги, я отправился в Попс-корт. К моему удивлению, там все было в порядке. Я очень обрадовался. Стол был приготовлен для работы, и мистер Дункан Росс ждал меня. Он велел мне начать с буквы «А» и вышел. Однако время от времени он заходил, чтобы посмотреть, работаю ли я. В два часа он попрощался со мной, похвалив за то, что я успел так много переписать, и запер дверь конторы.

Так шло изо дня в день, мистер Холмс. В субботу мистер Росс выложил на стол четыре золотых соверена – плату за неделю. Прошла вторая неделя, потом третья. Каждое утро я приходил туда ровно к десяти и уходил ровно в два. Со временем мистер Дункан Росс начал заходить в контору все реже и реже, а потом и вовсе перестал наведываться. Тем не менее я, понятно, не осмеливался выйти из комнаты даже на минуту, так как он мог прийти в любой момент, а я не хотел рисковать такой выгодной службой.

Так прошло восемь недель; я переписал статьи об аббатах, об артиллерии, об архитектуре, об Аттике и надеялся в скором времени приступить к букве «Б». Я изрядно потратился на бумагу, и исписанные мной листы едва помещались на полке. Но вдруг все кончилось.

– Кончилось?

– Да, сэр. Сегодня утром. Я пришел на работу, как всегда, к десяти часам, но дверь оказалась запертой на замок, а к двери был прибит листок плотной бумаги. Вот, посмотрите сами.

Он протянул нам этот листок. Там было написано:

СОЮЗ РЫЖИХ РАСПУЩЕН 9 октября 1890 года

Мы с Шерлоком Холмсом долго разглядывали эту краткую записку, потом перевели глаза на унылое лицо Джабеза Уилсона; смешная сторона происшествия заслонила от нас все остальное, и мы расхохотались.

– Не вижу ничего смешного! – крикнул наш клиент, вскочив с кресла и покраснев до корней жгучих волос. – Если вместо того, чтобы помочь мне, вы собираетесь смеяться надо мной, я обращусь к кому-нибудь другому!

– Нет, нет! – воскликнул Холмс, снова усаживая его в кресло. – Мне ни за что не хотелось бы отказываться от вашего дела. Оно вдохновляет меня своей новизной. Простите меня, но согласитесь, в нем все же есть что-то забавное… Что же вы предприняли, найдя эту записку на дверях?

– Я был потрясен, сэр. Я не знал, что делать. Я обошел соседние конторы, но никто ничего не знал. Наконец я отправился к хозяину дома – он жил в нижнем этаже – и спросил, что случилось с Союзом рыжих. Он ответил, что никогда не слыхал о такой организации. Тогда я осведомился о мистере Дункане Россе. Он сказал, что впервые слышит это имя.