Бернард Корнуэлл - Саксонские Хроники

• Название: Саксонские Хроники
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Историческая проза

«Саксонские хроники» — литературный цикл из десяти книг, написанный английским писателем и репортером Бе́рнардом Ко́рнуэллом с 2004 по 2016 год.

Цикл повествует о борьбе между саксами и норманнами (датчанами и норвежцами) за Британские острова. Действие цикла происходит с 866 примерно по 956 год (в последних книгах год не указывается).

После ухода римлян с островов в пятом веке, Британия оказалась раздробленной на множество мелких королевств. Проникновение северных народов на Британские острова вызвало волну кровопролития, затяжных войн и разорения.

---

— Идём в гавань, — сказал я Осви и Сердику.

В куче дров у таверны я нашёл кривую палку. Проходя мимо «Гуся», я хромал, сгорбив спину и опираясь на неё. Конечно, из-за этого я шёл медленно, но надеялся, что глядя на этого убогого старика, хромого и кривобокого, никто но догадается, что перед ним — Утред Воитель. Когда мы переходили по неровному мостку на причал, я позволил Сердику взять меня под руку. Моя палка стучала по доскам, а когда Сердик отпустил меня, я немного пошатнулся. Ветер здесь дул сильнее, завывал в снастях пришвартованных кораблей, гнал по реке быстрые пенные волны.

Вдоль берега тянулась длинная пристань, из неё выступали два пирса. Старые причалы были переполнены, многие корабли стояли бок о бок, кое-где три корабля связаны вместе — два позади того, что стоит у причала.

Эльфсвон стоял в середине длинной пристани, дюжина людей из его команды, думаю, так и спали на борту. В городе больше нет мест, все таверны переполнились, и если Этельхельм или иной предводитель этого войска, кем бы он ни был, не уведёт их отсюда в ближайшее время, могут случиться неприятности. Праздные мужчины способны причинить много вреда, особенно если у них полно эля, шлюх и оружия.

Я видел, что в основном это торговые суда с глубокими трюмами, носы у них ниже, чем у боевых кораблей. Некоторые казались брошенными, один почернел и наполовину полон воды. На борту не было видно свёрнутых парусов, только один обрывок, хлопающий на ветру, но с внешней стороны к нему привязали ещё один корабль. Другие суда аккуратно загружены бочками и ящиками, и на борту каждого — по три-четыре человека. Я насчитал четырнадцать таких торговых судов, готовых выйти в море.

Дальше стояли боевые корабли — более длинные и узкие, более грозные. У многих на носу высился крест, как у Эльфсвон. Всего, считая Эльфсвон, их восемь, у всех на борту люди, и у большинства кораблей чистые корпуса. Я остановился рядом с одним, глянул в пенящуюся воду и увидел, что корабль недавно вытаскивали на берег, чтобы счистить водоросли. С чистым корпусом скорость больше, а в море скорость выигрывает битвы.

— Чего тебе тут надо, хромой? — зло спросил какой-то человек.

— Благослови тебя Бог, — ответил я, — благослови Бог.

— Убирайся прочь и сдохни, — рявкнул человек, осеняя себя крестом.

Калека означал неудачу. Ни один моряк добровольно не выйдет в море с калекой на борту, и даже появление хромого рядом с кораблём может привлечь злого духа.

Я повиновался первой его команде и заковылял дальше вдоль пирса. На том корабле я насчитал шестнадцать пар скамеек, значит, тридцать два гребца. На Эльфсвон и двух кораблях, привязанных у его носа и кормы — ещё больше. Скажем, по пятьдесят человек на каждом. Получается, на восьми боевых кораблях Этельхельма где-то около четырёх сотен воинов, а на грузовых судах — ещё больше. Это целая армия.

И я не сомневался, что эта армия направлялась в Беббанбург. Мой кузен — вдовец, а Этельхельм снабдит его невестой. Моего кузена морили голодом, вынуждая сдаться, а Этельхельм доставит ему провизию. У моего кузена достаточно людей, чтобы удерживать стены Беббанбурга, но слишком мало для того, чтобы вернуть свои земли — и Этельхельм привезёт ему воинов.

А что же Этельхельм получал взамен? Он становился хозяином северной Нортумбрии и человеком, прославленным за изгнание скоттов с саксонских земель. Он получал хорошо защищённую крепость, откуда начал бы вторжение с севера в королевство Сигтрюгра, и этой атакой разделит силы моего зятя, когда Эдуард нападёт с юга. Он займет крепость столь грозную, что сможет открыто противостоять Эдуарду Уэссекскому. Он будет настаивать на том, чтобы Этельстана лишили наследства, а иначе вся северная Англия превратится во врагов Уэссекса. И, вероятно, самое приятное — Этельхельм отомстит мне.

— Доброе утро, — крикнул дружелюбный голос, и я увидел Ренвальда, мочившегося у края пирса, — погода всё ещё мерзкая!

Он и его команда явно ночевали на борту Улитки, стоявшей рядом с торговым судном из Фризии. Они соорудили на корме навес из паруса и укрывались под ним от ветра.

— Вы постоите ещё пару дней? — спросил я.

— Ты хромаешь! — нахмурился он.

— Просто бедро ноет.

Он взглянул на низкие облака.

— Будем стоять, пока такая погода. Пройдут дождь и ветер, тогда и поплывём. А ты нашёл свою семью?

— Я больше не уверен, что они всё ещё здесь.

— Дай Бог, чтобы они нашлись, — великодушно сказал он.

— Если мне придётся вернуться на север, возьмёшь нас? — спросил я. — Я заплачу.

Он усмехнулся в ответ.

— Я отправляюсь в Лунден! Но ты найдёшь много других кораблей, идущих на север! — он опять посмотрел на небо. — Может, сегодня прояснится, тогда завтра и отплывём. Пусть погода установится, да? И тогда выйдем в море, с завтрашним отливом.

— Я хорошо заплачу, — сказал я. Я начал опасаться, что придётся возвращаться по Хамбру раньше, чем я собирался, и мне хотелось бы рассчитывать на Ренвальда.

Он не ответил — он пристально смотрел в море.

— Боже всемогущий, — выдохнул он, и я, обернувшись, увидел входящий в устье реки корабль. — Наверняка у этого бедолаги выдалась тяжёлая ночь, — перекрестившись добавил Ренвальд.

Под тёмным небом корабль выглядел мрачно. Это был драккар, длинный и низкий, взмахи вёсел влекли его против течения, и парус плотно обвился вокруг мачты. Он казался потрёпанным, с рваными парусами и снастями, которые трепал ветер. Высоко вздымающийся нос увенчан крестом, по ветру струился длинный чёрный флаг.

Корабль развернулся к пирсу, от его носа разбегались короткие волны с барашками, усталые гребцы сражались с ветром, течением и приливом.

Кормчий направлял тёмный корабль прямо к Эльфсвон, и я ждал, что команда Эльфсвон станет кричать, чтобы он свернул, но к моему удивлению, они ожидали его со швартовыми канатами. Канаты бросили, гребцы подняли вёсла, и вновь прибывшего подтянули к длинному белому кораблю.

— Он из избранных, — завистливо сказал Ренвальд, потом покачал головой. — Прости, я иду в Лунден! Но ты найдёшь другой корабль на север.

— Надеюсь, — ответил я, а потом побрёл дальше по пирсу, посмотреть, кого или что привез этот тёмный корабль.

— Да благословит Бог всех вас! — раздался громкий пронзительный голос, перекрывающий завывания ветра и крики чаек. — Во имя Отца, и Сына, и того, третьего, благословляю вас!

В Думнок прибыл Иеремия.

Безумный епископ, совсем не епископ, а может, даже и не безумный, мой арендатор, плативший ренту лорду Дунхолма. Тот самый тип, что принёс мне однажды пятнадцать серебряных шиллингов, а потом помочился на них. На самом деле звали его Дагфинр Гундарсон, но датчанин, ярл Дагфинр, сам себя провозгласил епископом Иеремией из Джируума. Теперь его грязный корабль пришвартовался рядом с девственно-чистой Эльфсвон, и Иеремия явился в ярких епископских одеждах и с посохом — простой пастушьей палкой, но украшенной серебряным крюком.

— Бог даст вам здоровья! — кричал он, и его длинные белые волосы вздымал ветер. — Бог даст вам здоровых сыновей и женщин, способных рожать! Бог пошлёт вам урожай зерна и фруктов! Пусть умножит Он ваши стада и отары! — он возвёл руки к пасмурному небу, — Я молю тебя, Боже, благослови этих людей и по Твоей великой милости — пролей Твой могучий гнев на всех их врагов!

Полил дождь.

Я удивился, как внезапно начался этот так долго собиравшийся дождь, первые редкие капли быстро сменились бурным ливнем.

Иеремия захихикал, потом посмотрел сквозь струи проливного дождя на пристань, где мы стояли, и должно быть, увидел меня. На голову я накинул капюшон, так что, конечно, узнать меня он не мог. Он увидел калеку с согбенной спиной и тут же направил на меня свой епископский жезл.

— Исцели его, Боже! Пролей милость Твою на эту развалину! — доносился сквозь шум шторма его голос. — Выпрями его, Господи! Сними с него Твоё проклятие! Прошу Тебя во имя Отца, Сына, и того, третьего!

— Гудс Модер, — пробормотал я, на датском это означало Богородица.

— Что, господин? — спросил Сердик.

— Это имя его корабля, — ответил я, — и не называй меня «господин».

— Прости, господин.

Мне говорили, что Богородица — побитая развалюха со щелями в швах и рваными снастями, но если так — она утонула бы даже при лёгких волнах. Но без хорошего ремонта не пережить такую непогоду. Просто Иеремия хотел, чтобы его корабль выглядел неухоженным и грязным. Ветер трепал рваные канаты на мачтах, но я понял, что за всем этим скрывался хорошо снаряженный, исправный боевой корабль.

Иеремия отвернулся от меня и перебрался на палубу Эльфсвон в сопровождении четырёх своих людей в кольчугах и шлемах. Продолжая то ли молиться, то ли проповедовать — я уже не мог его слышать — он пересёк пристань. Мы последовали за ним.