Бернард Корнуэлл - Приключения Натаниэля Старбака

• Название: Приключения Натаниэля Старбака
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Историческая проза

I. Мятежник

Лето 1861 года. В Америке армии Севера и Юга находятся на грани гражданской войны.

Натаниэль Старбак, брошенный своей девушкой и изгнанный из семьи, прибывает в столицу Конфедерации Юга, где вступает в ряды элитного подразделения, которое набирает богатый и эксцентричный Вашингтон Фалконер.

Вступив в легион Фалконера, Старбак становится парнем с севера, сражающимся на стороне юга. Но ничто не может подготовить его к шокирующей жестокости войны, которая разделила Америку на две части.

II. Перебежчик

Полюбившийся читателям капитан Нат Старбак возвращается на фронт американской Гражданской войны во второй книге популярной серии Бернарда Корнуэлла «Сага о Натаниэле Старбаке».

Лето 1862 года. Нат победоносно, хоть и не без потерь, участвует в битвах при Бэллс-Блафф и Севен-Пайнс. Но его северное происхождение невозможно скрыть, и лишь вопрос времени, когда его назовут шпионом янки, начнут преследовать и жестоко допрашивать. Чтобы обелить свое имя, он должен найти настоящего предателя. Эти поиски потребуют недюжинного мужества и выносливости и вынудят отправиться в рискованное путешествие по территории врага.

III. Боевое знамя

Карьера капитана Конфедерации Натаниэля Старбака, отличившегося в битве у Кедровой горы, снова поставлена под угрозу подозрениями и враждебностью командующего бригадой, генерала Вашингтона Фалконера. Исход этого ожесточённого противостояния радикальным образом изменит судьбы обоих и приведет к кровавой развязке во время Второго сражения при Манассасе.

Аккуратно и достоверно восстанавливая исторические события, книга "Боевое Знамя" продолжает увлекательную серию приключений Ната во время одного из решающих сражений в истории Гражданской войны в США

IV. Кровавая земля

В этой последней и вдохновляющей истории о приключениях Натаниэля Старбака во время Гражданской войны в США Нат получает под своё командование штрафной батальон: пеструю группу трусов, воров, дезертиров и убийц. Собираясь присоединиться к армии генерала Роберта Ли, солдаты Старбака доберутся до Харперс-Ферри как раз вовремя, чтобы принять участие в проведенном Каменной стеной Джексоном захвате гарнизона войск Союза. Оттуда полк попадет прямо в кошмар сражения при Шарпсберге, у реки Антиетэм-Крик, которое навсегда останется в памяти как самый кровавый день той войны. Там мужество и чувство долга Старбака и его солдат подвергнутся такому испытанию, как никогда прежде.

Переводчики: группа «Исторический роман» (http://vk.com/translators_historicalnovel), 2014 г.

Над переводом работали: gojungle, david_hardy, Scavenger, Elena_Panteleeva, Oigene, Karmishina, Sam1980(Schneider) и Anastasia_N.

Редакция: Sam1980(Schneider), gojungle, Oigene и Elena_Panteleeva.

---

- Знаете, что однажды сказал Фридрих Великий? - внезапно сказал Ли, мысленно снова вернувшись к предстоящим испытаниям. - Что на войне непростительное преступление - это не принять неверное решение, а совсем не принимать решений. И я думаю, что нам придется здесь драться.

- Почему? - спросил Дилейни и поспешно добавил: - Мне любопытно узнать, сэр, ход мыслей генерала, когда он принимает решение.

Ли пожал плечами.

- Мы вторглись на Север, Дилейни. И улизнем, так ничего и не добившись?

- Мы захватили Харперс-Ферри, сэр, - напомнил Дилейни.

- Захватили-то захватили, но должны сделать кое-что поважнее. Мы шли на север, Дилейни, чтобы нанести врагу урон, и нам по-прежнему это предстоит. Я планировал, чтобы эта боль вонзилась глубоко на север, но признаюсь, генерал Макклелан меня удивил, так что придется ранить его здесь, а не в Саскуэханне. Но там или здесь, Дилейни, важно причинить ему такой ущерб, чтобы Север не мог снова к нам вторгнуться, а Европа увидела, что мы можем защищаться, а значит, заслуживаем поддержки. Если мы как следуем его отделаем, Дилейни, есть вероятность, что больше это уже не понадобится, но стоит нам сбежать, и Макклелан бросится вдогонку, так что нам придется драться с ним на своей земле. А бедная Виргиния уже достаточно настрадалась, видит Бог, - генерал говорил мягко, отчетливо выговаривая аргументы, не забывая о том, что Дилейни имеет вес в политических кругах Ричмонда. Если в следующие несколько часов что-то пойдет не так, неплохо будет обзавестись человеком вроде Дилейни, чтобы разъяснил мотивы генерала лидерам Конфедерации.

- У Макклелана гораздо больше людей, - сказал Дилейни, не в состоянии скрыть беспокойство.

- И правда, но у него всегда было численное преимущественно, - сухо заметил Ли, - хотя на сей раз, признаюсь, оно весьма значительно. Мы считаем, что у него восемьдесят тысяч, а у нас меньше двадцати, - он помолчал, улыбнувшись такому вопиющему неравенству сил. - Но люди Джексона на подходе. Мы сможем выставить против Макклелана тридцать тысяч.

- Тридцать? - Дилейни был потрясен этим неравенством.

Ли усмехнулся.

- Бедняга Дилейни. Думаю, вам и правда лучше находиться в Ричмонде. Не будет никакого бесчестья в том, чтобы нас покинуть. Ведь ваша работа здесь закончена?

И даже сделана гораздо лучше, чем вам известно, подумал Дилейни, но ответил цитатой из Шекспира:

- Чем меньше нас, тем больше будет славы[104].

Ли улыбнулся, узнав шекспировские строчки из "Генриха V".

- В той битве несколько человек победили огромную армию, а я знаю об этих людях одно, - он махнул забинтованной рукой в сторону оборванных солдат в бивуаках. - Они лучшие солдаты, Дилейни, которых когда-либо видел этот мир. Они усмиряют мою гордыню. Войны может выиграть хорошая стратегия, но главным образом их выигрывает моральный дух, а мы с вами, друг мой, и до ста лет можем дожить, не повстречав войск, подобных этим. Макклелан их боится, и думаю, у нас есть шанс порвать его армию на мелкие кусочки.

Дилейни поежился при мысли о сражении.

- В последние дни он не был осторожен, сэр, - предостерегающе заявил он.

Ли кивнул.

- Он что-то прознал о нашей диспозиции. Мы не знаем как, но наши сторонники из Фредерика послали сообщение о том, как Макклелан хвастался, будто загонит нас в ловушку. Что ж, так он и поступил, но одно дело - установить ловушку, и совсем другое - загнать в нее дикую кошку. Поверьте, Дилейни, его осторожность вернется. Уже вернулась! Будь я на том берегу, я бы не стал устраивать там лагерь. Я бы направил свои бригады через долину, давил бы со всей силы, дрался, но Макклелан выжидает, а с каждым часом промедления люди Джексона подходят ближе.

Но даже если люди Джексона придут, подумал Дилейни, армия Ли останется вполовину меньше армии Макклелана. Мятеж наверняка обречен, и Дилейни, ликуя при мысли, какую роль он сыграл в его разгроме, внезапно ощутил приступ сочувствия к Ли. Генерал был достойным человеком, добрым и честным, но Ли не мог сделать его послом, так что Дилейни молился, чтобы в день грядущий увидеть, как гибнет Конфедерация на созревших полях у Антиетэма. 

***

 Вторник, 17 сентября, с самого утра выдался жарким и душным. Заставы конфедератов, предупрежденные о возможной атаке врага, вглядывались по ту сторону реки через густой туман, который постепенно рассеивался по мере того, как над Красным холмом всходило солнце. Заставы опасались услышать залп заряженных картечью пушек и плеск пехоты со штыками и взведенными винтовками через речные броды, но нападения не последовало. Макклелан, сам того не осознавая, исполнил самую заветную мечту всех генералов - загнал вражескую армию в ловушку, разделив ее на две части, и если бы он пересек реку, то мог бы разделаться с армией Ли, а потом выступить в сторону разрозненных подразделений Джексона, которые спешили на север из Харперс-Ферри.

Но Макклелан не двигался, а выжидал.

Солнце выжгло над водой остатки тумана, и мятежники беспокойно вгляделись через реку на зеленую листву, из которой медленно просачивался дымок от костров. Кавалерия конфедератов разведала берега Антиетэма к северу и югу от позиции Ли, но войска Севера не пытались пересечь реку, к тому же, к удивлению разведчиков, на сонных полях отсутствовали и кавалерийские патрули янки. Там виднелись марширующие войска, но то был арьергард огромной армии Макклелана, которая перебралась через холмы на восточный берег Антиетэма. Шестьдесят тысяч янки превратились в семьдесят пять, но Макклелан так и не пошел в атаку. Он выжидал.

Он ждал всего в двух с половиной милях к востоку от церкви данкеров, на том берегу Антиетэма, где стояли янки, на ферме семьи Прай. Это был крепкий дом с просторными амбарами и осушенными полями, которые спускались от Красного холма к берегам реки. Сейчас большинство полей были убраны, хотя на некоторых стояла высокая кукуруза, готовая к сбору урожая. На одном поле высились стога сена, а на другом цвел клевер, верхние же поля уже вспахали под озимую пшеницу. Янки расположились на всех полях и разобрали сено на матрасы. Некоторые солдаты играли в бейсбол, некоторые писали домой, кое-кто читал, если мог найти хоть клочок тени в этот жаркий и душный день. Время от времени кто-нибудь выглядывал из-за деревьев на далекую шеренгу пушек мятежников, венчающую западный горизонт, но не получив приказа атаковать, солдаты наслаждались отдыхом. Малыш Мак прекрасно их понимал. Хотя газеты и называли Макклелана новым Наполеоном, но для солдат он всегда оставался Малышом Маком, и они знали и любили в нем то, что он никогда не станет без нужды рисковать их жизнями. Они ему доверяли и поэтому согласны были подождать.

Полковник Торн тоже был доволен. На заре он поскакал вдоль Антиетэма в сторону Потомака, и к тому времени, как рассеялся туман, отметил на карте полдюжины мест. Он попытался пересечь реку, но был отброшен тревожным криком солдат в сером, которые быстро взвели винтовки и яростно выстрелили, пуля пролетела над головой Торна. Выше по течению он заметил каменный мост и попытался сосчитать число мятежников, копающих окопы на противоположной стороне, Он увидел, как они спускаются к реке, чтобы наполнить фляжки, наблюдал, как они купаются, и слышал их смех.

Пока тянулось сонное утро, он выяснил, что генерал Макклелан с комфортом разместился в доме семьи Прай. Телеграфисты тянули провода вверх по склону, к сигнальной станции на вершине Красного холма, откуда сообщения шли через цепочку других станций, чтобы передать новости от Макклелана в Вашингтон. Одно сообщение уже дожидалось отправки, и Торн, увидев, как телеграфисты устанавливают оборудование в гостиной Праев, подобрал его.

"Сильный утренний туман помешал нам что-либо предпринять, мы лишь убедились, что враг еще здесь, - гласило сообщение. - Размер армии противника неизвестен. Атакуем, как только ситуация с врагом прояснится".

Торн фыркнул и бросил сообщение. Неужели мы будем дожидаться врага, подумал он. Боже ты мой, но ведь Адам Фалконер погиб, чтобы сюда пришла армия Севера, а Макклелану оставалось лишь дать войскам приказ наступать. Моральный дух армии был достаточно высок. Они изгнали мятежников из горных перевалов, и в рядах янки прошел слушок, что Ли ранен, может, и мертв, как и Джексон с Лонгстритом. Войска охотно вступили бы в сражение, но Макклелан ждал, пока ситуация с врагом не прояснится, что бы это ни означало. Торн вышел из гостиной и обнаружил генерала сидящим в одном из мягких кресел на лужайке, откуда открывался вид через реку. На треноге рядом с генералом высилась подзорная труба, а перед креслами, на круто спускающейся по склону лужайке, возвели завал из веток и досок изгороди. Завал предполагал, что Макклелан собирается обороняться на лужайке фермерского дома, сидя в удобном кресле и паля из револьвера, когда его побежденные войска устремятся обратно.