Александр Богаделин - Кикимора и другие. Сказки-притчи

• Название: Кикимора и другие. Сказки-притчи
• Автор: Александр Богаделин
• Издательство: Ан-Пресс, ЮРАЙТ-ИЗДАТ
• Жанр: Детская проза
• Год: 2008
• ISBN: 5-94488-008-2

Все мы можем хоть что-то поведать о жизни греческих богов и героев — Зевсе, его жене Гере, Афродите, Геракле и т. д. А что мы можем сказать о славянских богах и духах? А ведь их было не меньше греческих и скандинавских, и они также жили, воевали, влюблялись, страдали и веселились.

Но теперь обо всем этом можно прочитать.

Книга Александра Богаделина «Кикимора и другие…» — это рассказанные в увлекательной сказочной манере «биографии» богов (Велес, Баба Яга, Змий Огненный), духов (лешие, водяные, кикиморы, черти, домовые, русалки, берегини), мифических животных (Кот Баюн) и героев (Илья Муромец). Но кроме этого, в ней еще имеется пересказ для современных детей известных русских и мировых сказок («Репка», «Курочка Ряба», «Царевна-Несмеяна», «Красная Шапочка», «Золушка», «Кот в сапогах»), а также ненавязчивый комментарий, содержащий интересные факты из жизни славян. Например, мало кто знает, что Баба Яга когда-то была небесной богиней Ясуней. Что по ширине полос радуги наши предки гадали об урожае и были уверены, что небесный огонь от молнии можно было погасить только молоком от черной коровы, квасом или сырыми яйцами.

Но «Кикимора и другие…» — это не только чтение для детей и школьников. Взрослые в ней также найдут для себя много интересного, ведь не случайно в книге имеется подзаголовок «сказки-притчи». Воспитание непослушных детей, любовь и брак по расчету, преодоление жизненных неурядиц, хотя и описаны сказочным языком, легко соотносятся с реальными жизненными проблемами.

Рекомендуется любителям фэнтези от 9 до 50 лет, а также тем, кому нравятся Туве Янссон и его мир Муми-Троллей, книги М.Семеновой и Э.Успенского.

«Кикимора и другие…» может также служить прекрасным дополнением к школьной программе по литературе.

---

Наконец день объявленный наступил. Задолго до часа назначенного зрители места на поляне занимать начали. Но не ожидали распорядители, что целыми семьями к ним пожалуют, а еще из окрестных лесов и деревень подойдут. Так что вскоре не только на лавочках, но и деревьях вокруг мест не осталося.

Наконец солнце к зениту поднялось, и лешие в трубы деревянные затрубили. Попритихли все сразу, а из леса Василиса Прекрасная с Дамами рыцарскими показалася. Взмахнула рукавом широким, и дорожка до помоста самого побежала, а птицы гимн красоте хором запели. Духи, одеяния такие впервые увидевши, ахнули аж.

Платье Василисы сияло и на солнце золотом переливалося. По низу подола, до самой земли опускавшегося, узор из волн морских шел, а воротник высокий жемчугами по краю украшен. Волосы башней целой уложены, и цветы полевые с раковинами перламутровыми в них вплетены.

Дамы рыцарские ни в чем ей нарядами не уступали. Родители даже дочерей своих не сразу узнать смогли. Но шушуканье вскоре по рядам пошло. Вслед за Василисой Кикимора вышагивала, как в старые времена, девой волоокою обернувшаяся. Юбками разноцветными по дорожке метет, а сверху блуза с рукавами широкими одета. Волосы черные на плечи струятся, и вкруг шеи платок легкий оборачивается.

Так и не могли духи решить, кто ж ее Дамою своей выбрать отважился.

Стас, чтоб понятнее происходящее было, самого толкового ученика — чертенка Зосиму, герольдом-объявителем поставил.[86] Он всех Дам по порядку представил и упомянуть не забыл, что наряды их Домом красоты Василисы Прекрасной предоставлены.

Затрубили тут трубы еще раз, и выехали на поляну всадники, в латы забранные. Лешие с водяными на деревянных скакунах восседали, а черти, как и обещали, волками серыми правили. Но впереди всех на живом коне Стас гарцевал. Пришлось ему, чтоб действом всем управлять да рыцарей попервой робеющих подбадривать, самому в доспехи облачаться и Главным распорядителем становиться. Но за это настоял он, чтоб и у него Дама сердца тоже была.

Герольд рыцарей объявлять начал. У каждого плащ, полевицами искусными сотканный, за плечами развевается, и перья разноцветные в шлем воткнуты.

Выстроились всадники напротив помоста главного и копья в знак приветствия вверх подняли. Зрители на это свистом громким и криками одобрительными ответили.

Как поутихли все, Василиса Прекрасная с трона своего поднялась и турнир первый рыцарский леса Заповедного открытым объявила.

Приветственное слово Тихону сказать поручили. Только он больше за деревьями да живностью присматривать умел, чем речи сказывать, а потому краток был.

— Не ударим, — говорит, — в грязь лицом и покажем миру всему, что и у нас тоже рыцари имеются.

Духам слова эти дюже понравились, и долго они не умолкали, хлопая одобрительно и ногами да копытами топая.

Затем Федор вслед за Лешим вперед вышел и о гостях заморских объявил.

Зосима сразу посланницу греческую представлять бросился.

Эхо, бессонная нимфа, скиталась по брегу Пенея.
Феб, увидев её, страстию к ней воспылал.
Нимфа плод понесла восторгов влюбленного бога;
Меж говорливых наяд, мучась, она родила
Милую дочь…
На земле Рифмой зовется она.[87]

Стас ей отдельное приглашение послал и приветствия стихотворные Дамам прекрасным оценить уговорил.

Когда нимфа златокудрая на помост выпорхнула, мамки деткам своим сразу глаза прикрыть велели, а у чертей прямо неистовство началось. Тихон, на одежды её прозрачные глядучи, только и смог вымолвить:

— Видать, жарко у них там — в землях греческих, коль все голышом бегают.

Так что слово приветственное нимфа могла и вовсе не сказывать, все равно ей овацию целую устроили.

Следом за посланницей южной бог скандинавский слово держать должен был. Зосима и его представил.

Бог-громовержец —
В северных землях правитель.
Молот его всемогущий
Никому не подвластен.[88]

Вышел тот на помост, в шкуры весь укутанный, и что-то на языке своем говорить начал. Да видать, увлекся малость и молотом направо и налево размахивать стал. Духи лесные на всякий случай подальше от него отодвинулись. Не ровен час, заденет кого, долго потом отхаживать придется. Но, слава Велесу, жена, вместе с ним приехавшая, быстро его успокоила и на место увела.

Пора было к конкурсу первому переходить. Объявил Федор — время настало рыцарям Дам своих поприветствовать.

Первым к помосту Стас направился, пример остальным показать. Коня напротив Кикиморы остановил и читать громко начал:

Прекрасна ты, как солнца вешний свет.
Когда своей летящею походкой
Ты меж дерев мелькнешь в наряде светлом,
Вокруг все оживает, как весною,
И птицы песнь хвалебную поют.

Кикимора аж зарделась вся от слов таких, платок с шеи сняла и Стасу бросила. А тот его прямо на лету поймал и на груди своей пристроил.

Следом за ним Серафим, сын лешего Авдея, к помосту направился. Дамой сердца его Златогорка быть согласилася.

Прочел и он стих свой:

С тобою вместе — взмою к облакам.
С небес достану для тебя звезду
И положу ее к твоим ногам.
И даже в Пекло за тобой пойду.

Златогорка нахмурилась поначалу, что это он при всех о тайне их рассказывать вздумал. Но, глядит, подумали духи, что это образы такие Серафим сочинил, браслет с руки сняла и ему отдала.

Нимфа греческая внимательно каждого рыцаря слушала и на табличках деревянных чего-то записывала.

Последним черт по кличке Верзила стих свой читать должен был. Прозвали его так за рост великий и силу, даже среди чертей, могучую. Слово поэтическое всех труднее ему давалося, и Стас, на всякий случай, поближе подъехать решил.

Дама его — русалка Анфиса, подстать Верзиле была, телесами добрая. Встал черт пред ней на волчище огромном и с силами собираться начал. Аж взмок весь. Видать, трудное это дело — пред всеми стихами сказывать, не то, что мечом иль пикой махать.

Стас потихоньку ему первую строчку подсказал: «Твой лик и взгляд». Только черт от волнения перепутал все, а последние строчки и вовсе по ходу сочинил:

Твой бюст и взгляд
Пусть будет мне подмогой.
Хороших духов
Не бывает много.

Анфиса от слов таких засмущалась прямо вся и целый букет цветов полевых ему бросила. Черт их сразу за пазуху спрятал и собой довольный назад отъехал.

* * *

Время пришло ко второму состязанию переходить.

Федор лично всех на знание правил турнирных проэкзаменовал. И не успокоился, пока каждый не ответил ему, что вступать в поединок можно только в очередь свою и на помощь друзьям не бросаться. И ни лошади, ни волка рыцаря другого трогать нельзя. А потом строго-настрого предупредил всех, а Верзилу в особенности, кто кулаками махать вздумает, того сразу проигравшим объявят.

Зрители уж притомились совсем, а он все вопросы свои никак задавать не закончит, но тут лешие вновь в трубы деревянные затрубили.

Пора было к поединкам переходить. Пока рыцари за изгородью по порядку выстраивались да латы свои поправляли, на поляну русалки молодые выбежали. Запели они голосами звонкими песнь ручья журчащую и в хороводе кружить начали. Стас специально их выступить попросил, чтоб духов отвлечь и успокоить малость. А то черти, разгорячившись, могли и на подмогу своим броситься.

Закончили русалки кружение свое и назад в лес убежали, а Зосима правила поединков громко всем объяснять начал. Главное — до конца жерди, что посреди поляны проложена, доскакать надобно. И при том с коня или волка своего на землю не сверзнуться.

Первым по жребию Серафиму с чертом из болот дальних биться выпало. Разъехались они по разные стороны и во весь опор навстречу друг дружке понеслись. Пики вперед выставили, щитами грудь прикрывают.

Черти волков только на турнире самом оседлали. Как увидел серый чудище неизвестное, зарычал страшно и от жерди прочь бросился. Пришлось ему в следующий раз глаза завязать, чтоб только землю под лапами видеть мог. Но черту это все равно не помогло, и Серафим его с волка сшиб.

* * *

Как солнце до заката половину пути осилило, Стас опять русалкам знак подал. Чтоб танцем своим духов вновь порадовали и от страстей турнирных отвлекли.

И снова рыцари будущие в поединках сошлись. То леший, то водяной, то черт победителем выходил. Пока, наконец, двое их не осталося. В схватке последней Верзила на волке своем огромадном с Серафимом сразиться должен был.

Разъехались они по концам поляны турнирной, сигнала ждут. Сама Василиса Прекрасная платком взмахнула, и черт с лешим навстречу друг другу понеслись.