Кира Измайлова - С феями шутки плохи

• Название: С феями шутки плохи
• Автор: Кира Измайлова
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-95369-1

Жила-была девушка с теткой и ее дочерью. Прислугой в собственном доме. И не было у нее феи-крестной, которая пообещала бы ей бал и настоящего принца… Однако фея явилась, когда в ее игре с принцем девушка по имени Маргрит понадобилась на главную роль. Кто ж спорит, участвовать в играх фей – дело опасное, особенно если в какой-то момент решаешь играть по своим правилам. Вот и Маргрит как чувствовала, что ничем хорошим эта затея не обернется, но и предположить не могла, сколько судеб она изменит, сколько дорог придется истоптать и чем заплатить за свое счастье…

---

Кира Измайлова С феями шутки плохи

Глава 1

– Натаскаешь воды – сбегай в лавку да купи чечевицы. А еще муки, только не бери первую попавшуюся: сперва проверь, нет ли там жучков! И еще купи два отреза ткани.

– Конечно, тетушка, – ответила я и подхватила ведра. – Что прикажете брать?

– Синюю шерсть, ты знаешь, какой оттенок я люблю, и тафту, посмотришь, какие есть расцветки, выберешь немаркий, – решила она.

– А деньги?

– Неужто ничего не осталось в горшке? – всполошилась тетушка и запустила внутрь пухлую ручку. – Три медяка! А ведь еще вчера…

– Вчера вы приказали купить окорок и копченые колбаски у господина Гродни, а еще новую книгу для Агаты, – напомнила я и добавила: – Я торговалась, но на книгу не хватило.

– Ну так сказала бы, чтоб записали в долг! – сказала тетушка.

– Лавочники отказываются давать в долг, – ответила я не без злорадства, – до тех пор, пока вы не заплатите по счетам.

– Это невыносимо! – простонала она. – Все, поди прочь… Мне нужно подумать.

Я прекрасно знала, о чем она будет думать: у кого бы занять еще денег, чтобы раздать предыдущие долги. Надеюсь, ее талантов хватит еще хотя бы года на два, иначе дом пойдет с молотка, а нам придется идти побираться. Вернее, им с кузиной придется, я-то могу наняться хотя бы прачкой или судомойкой… Вот только пока я не достигну совершеннолетия, тетушка – официальный мой опекун – имеет право забирать хоть весь мой заработок. Ну а когда срок опеки истечет, я в лучшем случае получу свой заложенный и перезаложенный дом, который придется срочно продать, чтобы рассчитаться с кредиторами, и… Собственно, все.

Тетушка не родная мне – это вдова кузена моего покойного отца. Он, узнав о своей болезни, поторопился подыскать кого-нибудь из родни, кто смог бы взять меня на попечение после его кончины. Увы, близких родственников у нас почти не осталось. Прочие либо не могли или не желали брать на себя ответственность, и единственной, кто согласилась, была тетушка Эмилия. Поначалу я даже порадовалась: матушку я помнила очень плохо, братьев и сестер у меня не было, а у тетушки имелась дочь. Правда, она оказалась моложе меня на три года, но я полагала, что это несущественно, и надеялась подружиться с нею.

Увы, я ошибалась. К моменту переезда в наш скромный дом Агата казалась сущим ребенком, она привезла с собою даже своих кукол и живо завладела моими. Я давно с ними не играла, оставила на память, но все же было немного жаль расставаться с верными подругами. Впрочем, ссориться из-за такого пустяка не стоило, и я промолчала. Одну только игрушку приберегла: это была Фея Ночи, папа купил ее на мой десятый день рождения, а платья для куклы сшила мама. Эту я спрятала подальше.

Тетушка твердой рукой взялась за хозяйство и живо изгнала двух служанок, а потом и приходящую кухарку. С уборкой тоже предстояло справляться самим. Приходящую горничную, сказала она, мы не можем себе позволить, хотя соседка предлагала прибираться за сущие гроши. На лекарства для отца уходило много средств, и, как ни пыталась тетушка экономить решительно на всем, деньги утекали как вода…

«Ты же знаешь, что она уморила твоего отца голодом», – сказал безжалостный внутренний голос.

Я молча согласилась. Он мог есть, понемногу, но мог. Я могла бы кормить его по часам, но кто бы тогда делал работу по дому? И что такое жидкий бульончик, якобы предписанный доктором? На этом никто долго не протянет! Я ходила бы к нему по ночам, но как было приготовить хоть что-то, если продукты тетушка выдавала лично? Я отдавала свою еду, но отец отказывался, явно понимая, откуда взялась лишняя порция каши.

На смертном одре отец походил на обтянутый кожей скелет.

«Ты знаешь, что доктор сказал неправду», – добавил внутренний голос.

Я знала. Не представляю, сколько заплатила ему тетушка, но он прописал отцу какое-то снадобье, от которого тот подолгу спал, и чем больше слабел, тем тяжелее становилось разбудить его и накормить. Я узнала об этом, разговорившись с помощником аптекаря, когда пришла с рецептом: парнишка удивился этакой дозе препарата. Я бы вылила эти микстуры или хотя бы разбавила вдвое, но тетушка держала их под замком и сама отсчитывала капли в стаканчик, не доверяя неразумной девушке…

Так прошел год. Мне было всего шестнадцать, когда умер отец. Немного позже внутренний голос объяснил мне, что произошло на самом деле – времени на раздумья у меня было предостаточно: чем еще заняться, когда моешь посуду, драишь полы, готовишь или стираешь? На книги у меня теперь не было времени – ведь приходящую кухарку рассчитали, стряпней теперь занималась тоже я. Зато для Агаты пригласили наставницу: тетушка не сочла возможным отдать дочь в школу, где та могла оказаться рядом с неумытой простолюдинкой.

Я молчала.

Молчала, когда из моей спальни сделали классную комнату для Агаты, а меня отправили в комнату для прислуги. Молчала, когда пришлось взвалить на себя всю работу по дому. Не отвечала, когда тетушка отчитывала меня за непомерные траты, только показывала ею же составленный список, где отмечала, во что обошелся этот товар.

Только вот тетушка не догадывалась, что вместо колбасок от господина Гродни я приношу колбаски с фермы своей старой няньки, которая продает их куда дешевле, да и окорок лучше купить у ее соседа. Разницу я забирала себе, считая, что имею на это полное право, раз уж тетушка живет в моем доме и использует меня вместо прислуги.

Разумеется, когда тетушка громко хвалила изделия господина Гродни, тот таял и даже не вспоминал, что Маргрит давненько уже не посещала его лавку, а если и заходила, то только прицениться…

Колодезный ворот надсадно скрипел, покуда я опускала ведро в колодец и доставала воду.

Помнится, я хотела сбежать, но вовремя передумала. Бежать было некуда. Близкой родни нет, до дальней так просто не доберешься, пусть и удалось скопить немного денег, да и вряд ли мне там обрадуются. Единственный выход – найти мужа. Вот только пока я несовершеннолетняя, тетушка не даст согласия на мой брак и приданого тоже не даст, а меня и с приданым не всякий возьмет.

Во мне всего чересчур, как и в тетушке Эмилии. Но если та была чрезмерно полна, слишком громко смеялась, много говорила, очень ярко одевалась, любила общество, то я… Слишком высокая, слишком худая, слишком мрачная, нелюдимая и молчаливая, слишком смуглая и некрасивая, а про одежду нечего и говорить: я несколько лет донашивала свои платья, пока соседки не намекнули тетушке, мол, неприлично девушке носить настолько короткую юбку, уже не только щиколотки, а и лодыжки видно! Тогда она от щедрот подарила мне два траурных наряда со своего плеча – траур она носила по мужу и моему отцу. Потом, правда, спохватилась и потребовала вернуть, но было поздно: я уже ушила платья по себе и надставила подолы – тетушка была почти на голову ниже меня. С тех пор обновок я не видала. Ну да с моей жизнью не растолстеешь, а расти – я уже не расту.

– Эй, девушка! – окликнул кто-то, и я услышала стук подков. – Подай-ка напиться!

– Вон колодец, сударь, вон ведро, – кивнула я, отставляя свое. – Достаньте воды да пейте сколько влезет.

– А что это ты такая неласковая, девушка? – спросил он, соскочив с коня. Конь был хорош – серый в яблоках красавец с длинной гривой, а уж сбруя какова! Да и сам проезжий оказался недурен собой и одет весьма пышно. И свита при нем имелась, стало быть, не простой горожанин.

– Показать почему, сударь? – спросила я.

– А покажи! – подбоченился он.

– Держите, – просто сказала я и сунула ему в руки ведро с водой. Должно быть, он не ожидал такого, потому что едва не уронил его. Расплескал так уж точно.

– Однако… – сказал он, глядя на мокрые перчатки. – И ты носишь этакую тяжесть каждый день?

– Несколько раз на дню, сударь. Постирать можно и в реке, скотину напоить тоже, но сам пить не станешь, а дождевой воды надолго не хватает.

– Вот как… А можно мне попробовать? – спросил вдруг он. – Все едино перчатки испорчены!

– Пожалуйста, сударь, – кивнула я на колодец. – Извольте зачерпнуть.

– А… как?

В свите послышались смешки, но жест одного из телохранителей – я решила так, потому что он и еще трое постоянно глядели по сторонам, – заставил челядь умолкнуть.

– Вот ведро, вот колодец, – повторила я. – Приступайте, сударь.

Он все же взял ведро, оглянулся на меня, на своих спутников и осторожно отпустил его. Ведро повисло на веревке.

– Ворот отпустите, – подсказала я. – Да осторожней, сударь!

Раскрутившийся ворот чуть не выбил ему зубы. Глубоко внизу послышался плеск.

– Ну а теперь беритесь за веревку, зачерпните воды да поднимайте ведро. Заодно и мне второе нальете, – сказала я.

Молодой человек взялся за ворот – силы ему было не занимать, – только поднял от силы полведра, черпать-то не умел. Правда, забава ему понравилась, поэтому он добыл еще воды, долил мои ведра до краев и наконец напился сам.