Эптон Синклер - Широки врата

• Название: Широки врата
• Автор: Эптон Синклер
• Издательство: Издательский дом Варяги Сокольников
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2017

---

Приехали Нина и Рик, и Ланни укутал их и отвез в Париж как раз к обеду. После обе дамы обсуждали свои дела в комнате Ирмы, а Ланни привёл приятеля в свою и рассказал ему, почему на нём плохо сидит пиджак. После того как Рик оправился от удивления, он сказал: «Это ужасно, Ланни, но я сомневаюсь, что мы британцы действительно можем сделать что-нибудь с этим, потому что наш правящий класс не может решить, хороший или плохой Гитлер, иными словами, намерен ли он идти на восток или на запад».

«Боже!» — воскликнул американец. — «Если он идёт на восток, зачем ему геодезические карты Лондона и Парижа?»

— Это хорошо, что они получат такие данные, то есть, если им не лень, но я думаю, что нам сейчас лень.

Рик согласился, что единственной надеждой было использовать газеты, чтобы расшевелить публику. Настоящему журналисту не надо говорить, какой взрыв произведут эти документы, и он предложил отправить их прямо к знакомому либеральному редактору, который предоставит им достаточно места и рекламы. Но Ланни сказал: «Ты сотрудничал с этой газетой, тебя первого вычислят нацисты, они узнают, что ты прибыл в Амстердам сразу после того, как я оставил Германию. И они могут даже найти, что мы зарегистрированы в одном отеле».

«Whoo-ee!» — сказал англичанин.

— Я много думал об этом, и всё это далеко не просто. Ты не можешь себе представить, что Геринг сделает, чтобы отследить эти документы. Он поставит всё гестапо на голову. И если что-нибудь обратит внимание на меня, то они в следующий раз устроят слежку за мной и проверят каждого человека, с которым я встречался.

— Ты прав, сын.

— Эти документы должны быть опубликованы в газете, с которой ни один из нас никогда не имел ничего общего. Газета должна быть без левого уклона, так чтобы Геринг решил, что это работа респектабельных государственных шпионов.

«Это нужно обдумать», — заявил Рик. — «The Times перешел прогитлеровской клике, а Daily Mail, практически фашистский орган». Он проанализировал другие газеты, и, наконец, выбрал ту, которая по его словам, была полностью реакционной, заинтересованной в перевооружении с точки зрения безопасности Британской империи. — «Жаль, содействовать повышению её тиража, но ничего не поделаешь. Гитлер собирается затащить к себе в постель представителей из всех стран вокруг него!»

Сказал Ланни: «Документы должны быть переданы газете, не тобою, а кем-то, кто поклянётся никогда не упоминать, где он их раздобыл».

Это также требовало размышлений. Они обсудили общественных деятелей, которых они знали лично или по отзывам, чтобы найти того, кто был честен и болел больше за Англию, чем за себя. В конце концов, выбор Рика пал на члена парламента, которого знал немного его отец. Это был один из тех англичан, которым удается совмещать благочестие англиканской церкви с политикой капиталистического класса и строительством больших и лучших дредноутов. Рик добьётся личной встречи с этим государственным деятелем, поручится за подлинность документов и уговорит его доставить их издателю газеты без всякого намека о том, как они достигли Англии.

«Кстати», — сказал Ланни, — «Я ничего не говорил Ирме обо всем этом, и это может быть будет лучше Нине тоже ничего не знать».

«Конечно», — согласился его друг, глядя ему в глаза.

— Ни один из нас никогда не скажет ни слова об этом. По рукам!

Глава восьмая. Густые тучи с гребней гор ползут [58]

I

В имении Бьенвеню были три комфортабельных жилища: вилла, резиденция и коттедж. В первом проживали Динглы, во втором — Ланни и Ирма, а третий предназначался для Нины с Риком или других друзей, когда те могли приехать. Также там были два небольших строения, известных как студии, одно было давно построено для Марселя, а другое для Курта. Студию Марселя теперь занимал Ланни, его книги, пианино и музыка, в то время как другая была предназначена для Ганси и Бесс, когда те бывали здесь, а в остальное время её занимал человек, производивший много шума, или любой другой оригинал, которого нужно было отделить. Ланни всегда находил кого-то, кто утверждал, что у него есть талант. Ирма считала, что изысканно иметь таких лиц в доме. Только, она умоляла, чтобы они не были ни красными, ни розовыми, потому что это была неподобающая компания. Поэтому Ланни, пытаясь избежать неудовольствия жены и жирного нацистского генерала с его тайной полицией, выбрал способ встреч со своими неприличными друзьями в незаметных местах общественного питания в городе Канны.

Бьенвеню было чрезвычайно скромным местом в соответствии со стандартами семьи Барнс, Ирма мирилась с этим ради любви и климата. Главная беда была в том, что там не было места для развлечений, какие она считала соответствующими своему масштабу. А места на открытом воздухе зависели от прихотей погоды. Проблема была решена путем объединения с Эмили Чэттерсворт, у которой были две прекрасные гостиные в поместье «Семь дубов», ее пристанища на Ривьере. Там хватало места для танцев. Эмили было больше не до развлечений, но пока она не могла отказаться от своих друзей или пренебречь какой-либо заезжей знаменитостью. Так Ирме представился случай выступить в качестве хозяйки под надзором и с советами пожилой женщины. После некоторых споров Ирма получила право платить за «талант», за еду и питьё. Персонал Эмили из хорошо подготовленных слуг будет делать работу, а дочь коммунального короля будет смотреть и изучать каждую деталь тонких обязанностей salonnière. Это была карьера, которую она выбрала, а полученный опыт будет одинаково полезен, чтобы применить его в Париже, Лондоне или Нью-Йорке по её выбору.

Так сезон прошел достаточно приятно. Гости вернулись на Ривьеру и щеголяли костюмами, драгоценностями и титулами. Процветание, казалось, вернулось после долгой финансовой засухи. Франклин Д. Рузвельт был президентом Соединенных Штатов в течение двух лет, и в то время как Верховный суд не принял некоторые из его схем, общая идея свободных расходов собиралась быть принятой даже теми, кто её ругал. Идея позволяла людям жить, а после испуга они получили то, что им было необходимо. Люди получали деньги от правительства и тратили их в продуктовых магазинах и магазинах одежды, и те, в свою очередь, делали закупки у оптовиков, а эти у производителей. И так весь путь вниз по цепочке. Облигации, принадлежащие Ирме, стали приносить проценты, а акции — дивиденды. Каждый квартал ее доход становился больше, и все это усилило её собственное твердое убеждение, что деньги предназначены для того, чтобы их тратить.

Люди собирались вокруг неё, желая помочь ей в этом. А она была щедрой, потому что это был самый простой способ. Ей не нравились мрачные или тревожные лица в своём окружении. Она направляла деньги в банк на счета Бьюти и Ланни, и если она видела, что те пытаются экономить, то говорила: «Это ещё зачем?» Жизнь с или около дочери Дж. Парамаунта Барнса напоминала жизнь на борту одного из тех старинных судов с полным парусным вооружением — мокрый шкот и отрытое море, быстрый ветер наполняет белые шуршащие паруса и гнёт высокие мачты[59]!

II

Саарский плебисцит был проведен в январе. Девяносто процентов жителей проголосовали в пользу возвращения в Германию. Район был всегда немецким, и, несомненно, результаты голосования получились бы такими же и без колоссальной пропагандистской кампании, которую провели нацисты. Но нацистам нравились такие кампании, они были образом жизни нацистов и стали опытом для других кампаний, которые были запланированы везде вдоль границ Германии. Там были не только речи, музыка и марши, но также бойкот торговцев и террор оппонентов хулиганами из Немецкого фронта в коричневых рубашках, вооруженными револьверами, кинжалами и резиновыми дубинками.

Как только результаты выборов были объявлены, у нацистов были подготовлены свои «дни и ночи длинных ножей», и поэтому большая часть французского населения взяла то, что смогла унести, и бежала. Многие прибыли на Ривьеру, потому что тут было теплее. Поэтому она считалась более приятным местом, где можно было голодать. Многие из них были левых убеждений, и долго они не голодали, услыхав о замечательной американской семье с сыном и наследником, у которого было мягкое сердце, и кто просто купался в деньгах, будучи женат на одной из самых богатых наследниц в мире. Поэтому в Бьенвеню по почте поступало множество писем с просьбой о помощи с душераздирающими подробностями. Просящие подходили к воротам, и, когда слышали, что молодого хозяина нет дома, уходили, включая свою смекалку, чтобы выработать способы, как его поймать.

Существовало нечто вроде любительской секретной службы, следящей за семьёй Бэдд, и все красные и розовые точно представляли себе ситуацию. Мать была легкомысленной и глупой женщиной, в то время как у жены были реакционные и даже фашистские убеждения. Эти двое охраняли место, как драконы, и сказали всем слугам не пропускать чужих через ворота. Поймать Ланни возможность была, когда он выезжал в город. Тогда можно воспользоваться шансом и рассказать ему горестную историю, а он не мог сказать: Нет. Другой способ контакта был через Рауля Пальма, директора École des Travailleurs du Midi. Так было с теми приезжими, кто обратился в школу за работой в качестве преподавателей. Они её получили, однако, с небольшой заработной платой. Ланни давал деньги своему испанскому другу, но всегда с условием: «Пожалуйста, сделай вид, что ты получил эти деньги в другом месте».