Христиан Девет - Воспоминания бурского генерала: Борьба буров с Англиею

• Название: Воспоминания бурского генерала: Борьба буров с Англиею
• Автор: Христиан Девет
• Жанр: История

Это русское издание воспоминаний бурского генерала Христиана де Вета было сделано по оригиналу на африкаансе. Возможно на Милитере появятся и воспоминания де Вета на английском, 1903 г. издания — там не 34, а 20 глав, причем их названия совпадают с названиями глав в данном издании, так что английское издание (Christian Rudolf de Wet, Three Years' War, 1903) более позднее и сокращённое. Особенно рекомендуется тем, кто в детстве был в восторге от буссенаровского Сорви-головы и тем, кто не любит Англии. Да вообще «Трансвааль, Трансвааль, страна моя горит в огне…».

---

В это время в Кронштадте работал русско-голландский санитарный отряд, посланный в Африку на пожертвования русского народа, поступившие со всех концов России, вследствие воззвания русско-голландского комитета. под председательством пастора Гиллота.

37

Русско-голландский санитарный отряд не мог покинуть Кронштадта, имея в своем госпитале тяжело больных.

38

Поль Бота находился в это время в Кронштадте. Теперь его уже нет в живых, но всякий знает, что будучи членом фольксрада, он написал пасквиль в котором очернил, прежде всего, президента Штейна. Мне не хочется тратить ни чернил, ни бумаги, чтобы говорить о таком человеке и я упоминаю о нем единственно для того, чтобы сказать, что, несмотря на все его старания, он не мог очернить такого человека, как Мартинус Штейн, стоящего выше всяких подозрений. (Прим. автора)

39

Каждый знал его — этого храброго, честного бюргера, потом мужественного комманданта, мученически застреленного англичанами. Я сделал его капитаном разведочного отряда, и с момента его появления среди нас каждый видел, что имеет дело с замечательным человеком. Горько думать, что такому человеку пришлось умереть такою смертью! Позднее я скажу еще о нем, так как, по нашей поговорке, мне пришлось с ним слишком много съесть соли, чтобы я не сказал о нем больше. (Прим. автора)

40

Вифлеемский отряд состоял при заключении мира из наибольшего числа вооруженных бюргеров. (Прим. автора)

41

Pan — круглая выемка поверхности земли, наполняющаяся в дождливое время водою. (Прим. автора)

42

Раздевание пленных наступило позднее. При взятии Роодеваля оно было совсем не нужно. Я лично всегда был против этого; но Англия принудила нас к этому, прекратив всякий ввоз к нам и уничтожая наше имущество, вследствие чего бюргеры; нуждавшиеся в платье носили одежду пленных англичан. (Прим. автора)

43

Streep — черта.

44

Пять героев-буров, о которых говорит здесь Девет, бежали из английской неволи ночью, вплавь, и были вытянуты из воды экипажем русского парохода «Херсон». Была как раз ночь под новый 1901 год, по старому стилю, и буры попали на русское новогоднее пиршество. Рассказывая потом об этой первой встрече и о всем дальнейшем путешествии своем, буры не находили слов для выражения своего восторга по поводу обращения с ними русских офицеров, матросов и солдат.

С русскими солдатами и офицерами эти пять буров добрались через Феодосию и Одессу до Вильны, а оттуда, при бумаге за нумером, были препровождены к пастору Гиллоту.

Нечего и говорить, что молодцы-буры были обласканы и в Петербурге. Наша столица произвела на них сильное впечатление. Им были показаны многие достопримечательности. Между прочим, были они и на керамической выставке, где видели братину, изготовленную для генерала Кронье.

Когда буры любовались и поражались гранитным монолитом Александровской колонны, сопровождавший их русский сказал гренадеру роты дворцовых гренадер, стоявшему на часах у памятника, что это — буры. Герой турецкой войны сразу преобразился, помолодел, оживился.

— Мы все знаем, читаем, любим вас, буры! — заговорил он воодушевленно. — Честь вам, буры, — и он сделал под козырек: — честь вам, честь вам! — и он снова отдал им воинскую честь.

В Русском музее буры долго не могли оторваться от «Запорожцев» И. Е. Репина.

— Без всякой формы, кто в чем попало одет, совсем как мы, — заметили они.

В Петербурге, где они пробыли конец января 1901 года, снята была фотография, помещенная в этой книге. Буры пожелали сняться непременно вместе с пастором Гиллотом…

45

Пастор Гиллот получил от одного из пяти героев-буров, о которых говорит генерал Девет, именно от Л. Стейдлера, следующее письмо, еще нигде не напечатанное:

«Филлипстоун в Капской колонии в южной Африке, 22 сентября 1902 г.

Милый папа-бур! Я рад, что могу сообщить, что нахожусь еще среди живых, и желал бы узнать то же и об вас.

Сообщите всем, кто нами интересуется о нашей судьбе после того, что мы выехали из Петербурга. Вскоре после этого мы возвратились в Южную Африку. В конце марта 1901 года мы отправились из Гамбурга и высадились в конце апреля того же года в Сварткопмундте в немецких колониях южной Африки. Оттуда мы поехали по железной дороге в Виндхук и далее по конке в Гезбеоп и Кетмансхоп, где каждый из нас купил по паре лошадей. Верхом двинулись мы затем на юг и в начале июня переправились через Оранжевую реку.

Спустя неделю после перехода через границу прибыли мы, наконец, к своим соотечественникам в отряд генерала Марица.

Мы были несказанно рады, после всех приключений и путешествий, очутиться в кругу земляков.

Но мы были очень удивлены способом ведения войны со стороны англичан в то время. Все черное население южной Африки было снабжено ими оружием и направлено против нас. Это было уже совсем нецивилизовано со стороны наших врагов.

Мы остались в западной части страны в отряде генерала Марица. Нам пришлось воевать только с чернокожими войсками Англии.

Позже, Бота и я с четырьмя бюргерами были посланы в Оранжевую республику с депешами к генералу Девету.

Проехав около 500 миль, мы были в один прекрасный день окружены неприятелем и снова взяты в плен. Мой друг Бота был ранен; равным образом и еще один товарищ. Третий был убит. Бота тоже умер позже от раны. А я после всех злоключений все-таки вновь попал в руки врагов.

Теперь в южной Африке мир, но надолго ли — не знаю. Буры очень недовольны, что должны были согнуться под английским игом. Если англичане сами не уйдут из нашей страны, то, думается мне снова можно ожидать войны в южной Африке.

Милый папа-бур! Поклонитесь сердечно всем нашим друзьям в Петербурге. Передайте русским еще раз нашу глубокую благодарность за все благодеяния, которые они нам оказали в дни бедствий. Я буду очень рад получить от вас весточку. Сердечно кланяясь, остаюсь вашим другом Д. Стейдлер».

Таких людей отечество не может не ценить.

46

Как я уже сказал, позднее я собираюсь написать отдельную книжку о разведках, в которой я думаю доказать, насколько неверен способ разведок, применяемый англичанами. (Прим. автора)

47

Капитан Схеперс не известил меня вовремя по той причине, что ему пришлось с 6 людьми штурмовать 14 возов с 30 людьми в течение часа. Англичане почти сдались, когда подошло подкрепление. Капитан Схеперс принужден был отступить и чуть-чуть не опоздал ко мне. Англичане подошли уже совсем близко. (Прим. автора)

48

Поль Бота написал открытое воззвание к бюргерам, уговаривая их сдаться англичанам. После заключения мира у него хватило достаточно характера, чтобы также открыто и публично в письме выразить свое сожаление о первом написанном им воззвании. (Прим. автора)

49

Коммандант ван-Тондер был взят в плен вместе с коммандантом Оливиром, но высвободился и ускакал от неприятеля под целым градом пуль. (Прим. автора)

50

Склад провианта.

51

Президент Штейн находился вместе с Деветом.

52

Кафры употребляют для игры в кости бычачьи косточки (вместо кубиков), называемые «dobbelossen». Dobbeln — бросать кости, ossen — быки.

53

Refugee — место спасения.

54

Сдавайтесь! Руки вверх!

55

В роде нашего земского начальника.

56

Англичане еще не успели поставить здесь гарнизон. (Прим. автора)

57

Сокращенное от имени Barend.

58

Gestellenboscht, по-английски: stellenbosched-Stellenbosch, местечко, куда буры ссылали еще до войны провинившихся в служебных проступках бюргеров. Англичане употребляют это бурское слово, говоря про своих офицеров, при устранении их от занимаемой должности. (Прим. автора)

59

Я должен сказать несколько слов про Виллема Преториуса — моего милого Виллема! Ему только что минуло 25 лет, когда я произвел его в фельдкорнеты. Я редко видел кого, кто бы превосходил его в неустрашимости и храбрости. Он оставался фельдкорнетом под начальством комманданта Мейера и за две недели до заключения мира в Капской колонии был убит пулею на расстоянии 1.700 шагов. Храбрый Виллем! В течение всей войны он счастливо отделывался от неприятельских пуль. Шесть лошадей было убито под ним и несколько ранено, а он один только раз получил легкий шрам, да и то всего за 3 месяца до окончания войны. И вот он, подобно многим другим героям, на которых пал жребий, пролил свою кровь на алтарь отечества. Мой милый Виллем! Он и другие герои нашей борьбы не будут забыты никогда, да никогда! (Прим. автора)