Элизабет Гаскелл - Жены и дочери

• Название: Жены и дочери
• Автор: Элизабет Гаскелл
• Жанр: Проза
• Год: 2017
• ISBN: 978-617-12-2574-9, 9786171225732

Даже оставшись незавершенным из-за внезапной смерти Элизабет Гаскелл, ее последний роман признается критиками лучшим из произведений писательницы. Его заключительная часть была дописана журналистом и литератором Ф. Гринвудом по черновикам и письмам Гаскелл, где она делилась планами развития сюжета и дальнейшей судьбы героев. Роман «Жены и дочери» сравнивают с произведениями Шарлотты Бронте, с которой писательницу связывали добрые дружеские отношения. Главная героиня, шестнадцатилетняя дочь провинциального врача Молли Гибсон, чистая, доверчивая и пылкая, на глазах читателя превращается из угловатого подростка в прекрасную юную леди, взрослеет, переживая все муки неразделенной любви. «Жены и дочери» – вершина литературного творчества знаменитой британской писательницы.

---

– Я приехал к вам, чтобы попросить об одолжении, – начал мистер Гибсон.

– Можете считать, что уже получили искомое. Ну, разве я не храбрая женщина?

Он улыбнулся и поклонился, но тем не менее продолжил:

– Мисс Эйре, которая долгие годы была для Молли… гувернанткой – да, пожалуй, я должен назвать ее именно так, – сегодня прислала мне письмо. И в нем она сообщает, что один из ее маленьких племянников, которого она взяла с собой на воды в Ньюпорт, пока Молли оставалась здесь, у вас, заболел скарлатиной.

– Я догадалась, в чем заключается ваша просьба, и сразу же отвечаю согласием. Умоляю вас позволить Молли еще немного побыть у нас. Разумеется, не может быть и речи, чтобы при таких обстоятельствах мисс Эйре вернулась к вам. И столь же естественно, что Молли должна остаться здесь!

– Благодарю вас. Я чрезвычайно вам признателен. В этом и заключалась моя просьба.

Ладошка Молли скользнула в его ладонь, и он ответил ей крепким, ласковым пожатием.

– Папа! Миссис Хэмли! Я знаю, что вы оба поймете меня… но нельзя ли мне вернуться домой? Я здесь очень-очень счастлива, но… Ах, папа! Было бы намного лучше, если бы я осталась с тобой дома.

В душу ему закралось неприятное смутное подозрение. Он развернул дочь к себе и пристальным взглядом впился в ее невинное личико. Под его изучающим взглядом Молли жарко зарделась, но в ее чудесных глазах читалось одно лишь удивление, а не какое-либо иное чувство, которое он страшился там увидеть. На мгновение мистер Гибсон заподозрил, что влюбленность юного рыжеволосого мистера Кокса зажгло ответный огонь в груди дочери, но спустя мгновение он понял, что ошибался.

– Молли, во-первых, ты ведешь себя невежливо. Сейчас я даже не представляю, как тебе удастся вымолить прощение и помириться с миссис Хэмли. А во-вторых, неужели ты полагаешь себя умнее меня? Или, возможно, ты думаешь, что я не хочу, чтобы ты была дома, рядом со мной, если бы все было в порядке? Так что оставайся там, где ты есть, и будь благодарна за это.

Молли знала отца достаточно хорошо, чтобы понимать – вопрос с продлением ее пребывания в Хэмли решен окончательно и бесповоротно. А потом ее вдруг захлестнуло ощущение того, что она ведет себя крайне эгоистично и неблагодарно. Оставив отца, она подошла к миссис Хэмли, наклонилась к ней и поцеловала, не сказав, правда, при этом ни слова. Миссис Хэмли взяла ее за руку и подвинулась, освобождая ей место на софе.

– Я сама намеревалась просить вас продлить визит Молли во время вашего следующего посещения, мистер Гибсон. Мы с нею стали добрыми друзьями, не так ли, Молли? А теперь, когда этот славный племянник мисс Эйре…

– Лучше бы его выпороли, – заявил в ответ мистер Гибсон.

– …дал нам такой замечательный повод, я оставлю Молли у нас надолго. Но вы должны почаще заглядывать к нам. Вы же знаете, что вас здесь всегда ждет свободная комната… И я не понимаю, почему вы не можете отправляться в свои утренние обходы из Хэмли, а не из Холлингфорда.

– Благодарю вас. Не будь вы так добры к моей маленькой девочке, я бы, не исключено, ответил бы какой-нибудь грубостью на ваши последние слова.

– Прошу вас, не стесняйтесь. Вам самому станет легче, когда вы выскажете то, что у вас на душе.

– Миссис Хэмли уже поняла, от кого я унаследовала свою грубость, – с торжеством заявила Молли. – Это у нас наследственное.

– Я собирался сказать, что приглашение переселиться в Хэмли – типично женская идея – сплошная доброта и ни капли здравого смысла. Как, скажите на милость, меня смогут разыскать мои пациенты, если я окажусь в семи милях от того места, где мне полагалось бы быть? Они наверняка пошлют за другим врачом, и уже через месяц я буду разорен.

– А разве они не смогут послать за вами сюда? Посыльный ведь стоит очень недорого.

– Представьте себе старого Гуди Хенбери, который с трудом доковылял до моей приемной, стеная на каждом шагу, а в ответ ему говорят, что надо проделать еще семь миль! Или возьмем другую противоположность: не думаю, что нарядный грум леди Камнор будет мне благодарен за то, что ему придется скакать в Хэмли всякий раз, когда его хозяйка пожелает увидеть меня.

– Что ж, сдаюсь и признаю вашу правоту. Я – всего лишь женщина. Молли, и ты тоже! Ступай и закажи клубнику со сливками для своего отца. Такое скромное поручение как раз и подобает женщине. Клубника со сливками – сплошная доброта и ни капли здравого смысла, поскольку от них у него случится несварение желудка.

– Прошу вас говорить исключительно за себя, миссис Хэмли, – жизнерадостно заявила в ответ Молли. – Вчера я съела целую корзинку клубники, а сквайр лично сходил на маслобойню и принес большущую миску сливок, когда застал меня за этим занятием. А сегодня я чувствую себя, как всегда, то есть прекрасно, и несварение со мной и рядом не стояло.

– Она – славная девочка, – сказал мистер Гибсон, когда Молли, упорхнув прочь, оказалась вне пределов слышимости. Это был не вопрос, а утверждение, поскольку он не сомневался в том, что услышит. В глазах его светились нежность и доверие, пока он умолк в ожидании ответа, который не заставил себя долго ждать.

– Она – само очарование! У меня нет слов, чтобы передать вам, как мы со сквайром привязались к ней. А сейчас я буквально в восторге от того, что она останется у нас еще на время. Первая мысль, которая пришла мне в голову, когда я проснулась нынче утром, была о том, что совсем скоро Молли вернется к вам, если только я не сумею уговорить вас разрешить ей пожить у нас еще немного. А теперь она должна остаться – о, по крайней мере еще на пару месяцев.

А сквайр и впрямь очень привязался к Молли. Юная девушка, порхающая по дому и саду с неизменной улыбкой и веселой песенкой на устах, принесла с собой неизъяснимое очарование, которое было для него совершенно внове. Кроме того, Молли оказалась старательна, послушна и очень умна; она готова была и слушать, и говорить – в зависимости от того, что от нее требовалось. Миссис Хэмли нисколько не кривила душой, когда говорила, что ее супруг полюбил Молли. Но сама она или выбрала неправильный момент, чтобы сообщить супругу о том, что девушка задержится у них еще на некоторое время, или же с ним приключилась вспышка гнева, одна из тех, что были ему свойственны, но которые он обычно умел подавлять в присутствии своей супруги. Как бы там ни было, сэр Хэмли воспринял это известие безо всякой благосклонности.

– Задержится! Гибсон сам попросил об этом?

– Да! И я не вижу, что еще ей остается, учитывая, что мисс Эйре вернется не скоро, и все прочее. Молли попала в очень затруднительное и неловкое положение, ибо, лишившись матери, она оказалась во главе домашнего хозяйства, в котором имеются два молодых человека.

– Это лишний повод для Гибсона оставаться настороже. Ему следовало подумать об этом до того, как он взял себе учеников, или подмастерьев, или как он там еще их называет.

– Мой дорогой сквайр! А я-то думала, что вы обрадуетесь возможности оставить Молли у нас! Я попросила ее пожить у нас еще некоторое время, пару месяцев по меньшей мере.

– Но ведь тогда она встретится с Осборном! Да и Роджер тоже будет дома.

Видя, что глаза сквайра затуманились, миссис Хэмли без труда прочла его мысли.

– О, она совсем не из тех девушек, которые нравятся молодым людям в их возрасте. Мы любим ее, потому что видим, какая она на самом деле. Однако молодым людям двадцати одного года и двадцати трех лет требуются все аксессуары молодой женщины.

– Требуются что? – проворчал сквайр.

– Такие вещи, как модное платье или манеры. В их возрасте они даже не заметят, что она красива. В их представлении красота должна быть яркой.

– Полагаю, все это очень умно, вот только я ничего этого не понимаю. Зато я знаю, как опасно оставлять молодых людей двадцати одного года и двадцати трех лет в деревенском доме в обществе семнадцатилетней девушки. В этом случае не имеет значения, какие платья она носит и какого цвета у нее глаза или волосы. И я особо подчеркиваю, что не желаю, чтобы Осборн или они оба влюбились в нее. Я очень недоволен.

У миссис Хэмли упало сердце, лицо ее осунулось и побледнело.

– Быть может, мы устроим так, что они не приедут домой, пока она здесь? Останутся в Кембридже или погостят у кого-либо из друзей? Отправятся за границу на месяц-другой?

– Нет. Я ведь знаю, что ты ждешь не дождешься, чтобы они вернулись домой. Кроме того, я видел твои отметки в календаре. Уж лучше я поговорю с Гибсоном и попрошу его забрать свою дочь, поскольку это причиняет нам определенные неудобства…

– Мой дорогой Роджер! Прошу тебя не делать ничего подобного. Это было бы крайне невежливо с нашей стороны. Получится, что все, что я сказала ему вчера, – ложь от первого до последнего слова. Пожалуйста, не надо. Ради меня не ставь нас в неудобное положение перед мистером Гибсоном!

– Ну, ну, успокойся. Не стоит волноваться из-за таких пустяков. – Сэр Хэмли испугался, что с нею случится нервический припадок. – Я поговорю с Осборном, когда он приедет домой, и скажу ему, что буду очень недоволен, если случится что-нибудь подобное.