Алюшина Татьяна - Утоли мои печали

• Название: Утоли мои печали
• Автор: Алюшина Татьяна
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-95294-6

Много лет Григорий Вершинин не бывал в родном доме. Несправедливо обвиненный близкими в смерти деда, он бесприютно скитался по свету и считал себя извечным бродягой. Но пришло время разобраться в том, кто же истинный виновник произошедшей трагедии, и, быть может, обрести свое счастье. Да только сыщется ли женщина, способная отогреть замерзшую душу?..

---

Накануне юбилея Петр Акимович был в Кремле, где из рук самого Президента получил высокую награду за вклад в отечественную науку. Сам юбилей выпадал на субботу, но, невзирая на выходной день, Петр Акимович отправился в НИИ, где специально ради него собрались люди, в том числе некоторые академики РАН и важное начальство из правительства.

Чествование прошло на самом высоком уровне, присутствовали и Павел Петрович с Гришей, поскольку являлись членами коллектива. После официальной части состоялся фуршет, скромный по причине того, что основной грандиозный обед планировался в «родовом гнезде» и большая часть присутствовавших в НИИ были на него приглашены.

Григорий же на фуршет не остался, а уехал сразу же после торжественной части. Выполняя ответственное поручение женщин, он заехал в ресторан, где были заказаны какие-то закуски, и выступил в роли перевозчика, доставив ценный груз в поселок.

А в «родовом гнезде» уже начали постепенно собираться гости, хотя до часа «икс», то бишь званого обеда, оставалось еще довольно прилично времени. Понятно, что семья целиком была в сборе, занимаясь последними приготовлениями, а вот гостей постепенно все прибавлялось, и Григорию поручили руководить парковкой подъезжающих машин.

Он прошел на веранду, чтобы выпить холодного морса, который женщины специально вынесли на стол в нескольких больших кувшинах, выставив рядом подносы с чистыми стаканами, чтобы любой мог утолить жажду – парило вовсю.

Гриша с удовольствием потягивал холодный кисло-сладкий напиток, когда на участок въехала персональная машина, возившая деда, из которой вышел Петр Акимович с весьма недовольным выражением лица. Походя улыбаясь и кивая поспешившим поприветствовать его гостям, он целеустремленно направился к дому.

Григорий одним махом допил морс, отставил стакан на стол и поспешил навстречу деду.

Петр Акимович поднялся по ступенькам на веранду и, заметив внука, строгим холодным тоном сообщил:

– Вот вас мне и надо, молодой человек, – и, протянув указующим жестом вперед руку, потребовал: – Пройдемте в кабинет!

«Заложил кто-то, верняк! – сразу понял Григорий. – Вот ведь суки, просил же не говорить деду! Степанов наверняка, гаденыш завистливый!»

Он безропотно проследовал за дедом, глядя в его напряженную прямую спину.

– Петенька, что случилось?.. – поспешила навстречу мужу обеспокоенная Глафира Сергеевна.

– Глашенька, мне надо поговорить с Гришей, пусть нам не мешают, – смягчив тон, попросил академик и стремительно прошествовал дальше.

Войдя в кабинет, Петр Акимович не сел за стол в свое знаменитое кресло, а остановился посредине комнаты и развернулся к внуку, что говорило о высшей степени его негодования. Григорий вошел следом и плотно закрыл за собой дверь.

– Потрудитесь объяснить свой поступок, молодой человек! – громко потребовал Петр Акимович.

Григорий тяжело вздохнул, засунул руки в карманы.

– Я так понимаю, что тебе донесли про мое увольнение, – скорее утверждал, а не спрашивал он. – Кто? Степанов подсуетился?

– Неважно, кто! – гремел дед. – Важно, что это сделал не ты! И, главное, что, принимая бредовое решение уйти из научного центра, ты даже не соизволил поговорить со мной!

– Да потому что знал, что ты будешь против! – повысил голос в ответ Григорий. – И знал, как ты будешь переживать!

Он в сердцах протопал к окну и уставился невидящим взглядом вдаль, переплетя на груди руки.

– Потрудись все же объяснить мне мотивы твоего решения! – потребовал Петр Акимович и таки сел, но не в кресло за стол, а на небольшой диванчик у кофейного столика.

Григорий постоял еще несколько секунд, глядя в окно, потом тяжело вздохнул, медленно развернулся, сел на край подоконника и заговорил о выстраданном, о чем думал и размышлял бесконечно долгими часами и днями.

– Я понял, что наука в чистом виде это не мое, – начал несколько устало он и вдруг завелся, повысил голос и начал убеждать: – Понимаешь, дед, чувствую, что я больше прикладник, чем ученый, мне интересней придумывать и руками делать, самому, а не гонять бесконечно на стендах макеты, не сидеть в закрытом пространстве и что-то там изобретать по расписанию или делать вид, что изобретаешь. Я прикладник и инженер-универсал, мне узко в ограниченных рамках одного направления. И вообще…

– Ничто не мешает тебе работать над собственными проектами, двигать свои аппараты и идеи, – перебил Петр Акимович. – В институте создана прекрасная база как раз для таких, как ты, молодых ученых. Изобретать и внедрять свои механизмы вполне реально.

– Ну, дед, о чем мы говорим?! – завелся пуще прежнего Григорий и порывисто оттолкнулся от подоконника и вышел в центр комнаты, встав перед дедом. – Какая наука?! Какие молодые ученые?! Тебе лучше, чем кому бы то ни было, известно, в каком состоянии у нас наука! Быть ученым в нашей стране дело неблагодарное и очень, очень тяжелое! Любое изобретение практически невозможно запатентовать! Каждый патент надо пробивать самому, лбом и упорством. Обегать кучу инстанций, самому сделать работу, которую обязаны делать патентщики – завизировать и оформить чертежи и описание. Самому же лично отнести в патентное бюро, ибо присылать невозможно! – заводился все больше и больше он, повышая голос и начав жестикулировать в поддержку своей речи. – И это еще не все! Хорошо, скажем, взяли в патентном бюро его документацию, так они передадут материалы в Роспатент, который может запросто, не объясняя ничего, отклонить запрос на изобретение и патент или потребовать предъявить экспериментальный образец. А где молодой ученый и как может сварганить этот хренов экспериментальный образец, если это, скажем, турбина или агрегат какой?! И это еще не все! Если ученый сделал свои открытия и разработки на оборудовании полугосударственных НИИ, да даже и государственных, то любое начальство запросто может присвоить его открытие себе, потому как делалось оно, считай, коллективно, коль на нашем оборудовании! И все это знают и обворовывают пацанов за милую душу!! Это практически законно! И вот они-то получат патенты легко и мгновенно, потому что у них статус и связи в том же Роспатенте! Даже ладно! – шумел Григорий, вышагивая по кабинету туда-сюда. – Ладно, взяли, скажем, на рассмотрение его проект, так его могут годами рассматривать, по пять лет, когда изобретение уже устареет морально и технически! И куда деваться ученому?! – возроптал он и, ерничая, сам же ответил: – А есть у нас такая штука, Международное патентное бюро! О, классно! Только там, чтобы подать заявку, надо заплатить двадцать тысяч евро! Клево! А у него зарплата, хорошо, если двадцать тысяч рублей! И куда деваются все разработки тех самых наших молодых ученых?! Правильно, скупаются за копейки иностранными агентами. И уже тысячи наших, российских разработок выпускаются в Европе и в Америке, а мы за них благополучно платим валютой, покупая для своих же нужд!! Нам ведь своего добра не надо, зачем?! Зачем мы будем для страны зарабатывать и двигать науку? У нас же как в девяностые с этого гребаного фонда Сороса начался отток и побег молодых ученых, так его и дальше замечательно подталкивают и провоцируют дельцы от науки!! Мне это все неинтересно, дед! Я не хочу долбиться лбом в чиновничью стену за любую придуманную мной гайку, я не хочу сидеть на одном месте и делать годами одну и ту же деталь в разных вариантах для великого двигателя!!

– Да, наука в упадке, никто не спорит! – завелся в ответ Петр Акимович и поднялся с дивана. – Но кто же ее поднимать будет, как не вы, молодые?! – гремел он возмущенно гневным голосом. – А если вы все разбежитесь, что с нашей наукой будет?!

– Да то и будет, что и сейчас?! – гремел в ответ Гришка. – Хреново будет, и долго еще хреново будет!! Ученые они, конечно, безбашенные парни и готовы за кусок хлеба работать и творить, если им дадут, но у них семьи есть, дети, и патриотизм в такой ситуации как-то на второй план отступает, когда ученый вкалывает по двадцать часов, а апельсины детям купить не может!! Вот где ваша наука!! Оттого и бегут за кордон, оттого и торгуют своими идеями за копейки, как шлюхи!! – И прокричал в сердцах: – А я не побегу!! Я здесь, в стране, останусь и попробую руками что-то для нее делать, руками и головой, но в реальности, не за стенами лабораторий и не пойми с каким результатом, а делом!!

– То есть, как я понимаю, – громко отчитывал его Петр Акимович, – все, чем ты занимался эти годы, все, чего ты достиг, свой талант, дарование, ты сливаешь в помойку и собираешься инженером в каком-нибудь жэке работать?! Руками!! А наука теперь тебе побоку?! – повысил еще больше голос он.

– Да не побоку?! – шумел в ответ Григорий. – И исследования продолжу, и свой проект доделаю, и периодику не отодвину и буду участвовать в научном процессе, только параллельно с делом, с делом!