Владимир Немцов - Избранные сочинения в 2 томах. Том 2

• Название: Избранные сочинения в 2 томах. Том 2
• Автор: Владимир Немцов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1982

Во второй том избранных произведений известного писателя фантаста Владимира Немцова вошли романы «Последний полустанок», «Когда приближаются дали…», раскрывающие роль человека-творца в эпоху научно-технической революции.

---

Радиомаяки были разосланы и в другие пункты, расположенные на Крайнем Севере, в тайге, степи, где почти нет никаких энергетических ресурсов. Ведь страна наша огромна, и природные условия в ней столь разнообразны, что электрифицировать ее обычными способами далеко не всегда возможно.

А кроме того, у нас есть друзья. В странах, где они живут, не везде легко добывается электроэнергия, без которой немыслим человеческий прогресс. Вестниками мира и счастья вот-вот должны полететь «чайки» в разные страны, где они очень и очень нужны.

Сейчас в отсеках «Униона» «чаек» разместилось немного, но в следующий полет, если опыт окажется удачным, можно захватить их побольше. Конечно, тут многое зависит от экспериментального цеха, где делаются новые ярцевские аккумуляторы.

Набатников давно уже переговорил с Дерябиным, выяснил все, что можно, но, несмотря на добрые вести, его все же не покидала тревога за людей, которые летят сейчас в черной пустоте. Стараясь успокоиться, он думал о будущем своего недавнего открытия.

Маленькие электростанции по всей стране, космическая энергия, падающая на Землю «манной небесной». Кто знает, не будет ли она продаваться в магазинах в «расфасованном виде».

Планер закрепили на крыше фургона. Набатников сердечно попрощался с колхозниками и вместе с Мейсоном и Бабкиным сел в машину. Бабкина опять посадили впереди. Глядя на черную и блестящую, будто сапожными щетками начищенную дорогу, Тимофей заскучал по дому. Надоело ездить. У Димки другой характер, он непоседа. Интересно, куда его пошлют после этой командировки? Все ничего, но ведь опять встретится какая-нибудь Римма. Не везет парню. И лишь сейчас Бабкин вспомнил, что второпях не успел прочитать ее письмо как следует. Он даже не понял, почему оно адресовано ему, а не Димке? Опять какой-нибудь ловкий ход.

Ошибался Тимофей. После всего того, что произошло, Римма не могла писать Вадиму, но у нее оставалась крохотная надежда на Бабкина — может быть, он замолвит за нее словечко перед Дерябиным или кем-нибудь другим из начальства, чтобы ее опять устроили в лабораторию. Вернувшись в НИИАП, Медоваров сразу же подписал приказ об увольнении Риммы «за халатность и нарушение трудовой дисциплины». Зачем тащить за собой «хвост», который может повредить на новой работе?

Так кончилась «научная карьера» Риммы. Пришлось поступить официанткой в ресторан, где она часто бывала с Петром, где ее однажды встретили Нюра и Поярков. Там она любила танцевать.

«…А сейчас не потанцуешь, — писала Римма. — Так набегаешься за вечер, что ног совсем не чувствуешь. Теперь я ненавижу танцы, ненавижу грязные тарелки, придирчивых посетителей, жалкие чаевые. Всех, всех ненавижу. Особенно Аскольдика, он как прилетел с курорта, все время надо мной издевался. А вчера в ресторан не пришел — отца, говорят, арестовали за взятки. Теперь Аскольдик будет приключенческими книжками спекулировать. Он и раньше этим занимался. Ловкий мальчик — проживет».

Тимофей дочитал письмо и вздохнул. Спутники, ракеты, летающие вокруг Солнца, «Унион», дороги к звездам… Время-то какое необыкновенное!.. Но когда же на земле переведутся пакостники и ловкачи?

Он бы мог долго размышлять на эту тему, сетовать, что, мол, многие из нас чересчур благодушны, что нет настоящей непримиримости к подобным делам, однако его отвлек разговор Мейсона и Набатникова.

— Вы знаете, мистер Набатников, о чем я все думал, когда смотрел на вашу серебряную птицу? — издалека начал Мейсон, вынимая портсигар. — Разрешите курить?

Получив согласие, Мейсон нажал кнопку зажигалки и, затягиваясь сигаретой, продолжал:

— Я вспомнил черный орел. Две птицы, но какие разные! Одна грязный шпион, другая несет свет, радость… Я видел здесь счастливых людей. Они радовались, что получили свет неба… Скажите, мистер Набатников, вы верите в то, что это не просто удачный эксперимент, и ваша птица может так очень точно сесть в любом месте?

— Да, конечно. Но для этого нужен маленький радиомаяк. То есть надо попросить эту птицу прилететь туда, где ее ждут.

Мейсон помолчал, нервно потушил сигарету и всем корпусом повернулся к Набатникову.

— Но птица может принести не аккумулятор, а водородную бомбу?

— Не знаю. Этим вопросом я не интересовался. Да и к тому же, в случае необходимости, можно использовать межконтинентальную баллистическую ракету. У нее побольше нагрузка.

Обладая достаточным тактом, Мейсон не расспрашивал о тех или иных технических подробностях в конструкции «Чайки», о том, как устроена катапульта в «Унионе», чтобы выбрасывать их одну за другой. Его интересовала, если так можно выразиться, общая постановка вопроса.

— Насколько я понимаю, — вновь заговорил он, — ваша птица может очень точно сесть в любое место Нью-Йорка, Вашингтона или какого-нибудь другого города?

— Да что вы говорите! — не смог сдержать улыбки Набатников. — Соединенные Штаты на одном из первых мест в мире по выработке электроэнергии. Там есть Ниагара, множество других рек, страна богата нефтью. Так неужели Нью-Йорку или любому американскому городу потребуется сравнительно ничтожная энергия нашей птички? К тому же ее никто и не просит.

Мейсон тяжело вздохнул.

— Есть люди, которые очень просят. Их можно видеть в Пентагоне, на Уолл-стрите. Я этого очень не хочу.

Бабкин хоть и плохо понимал по-английски, но в данном случае до него дошел даже подтекст. От себя бы он добавил, что этого не хочет не только владелец маленькой фирмы Мейсон, но и Набатников, Багрецов — никто из честных людей на всей планете.

Неужели это так трудно понять и сделать разумные выводы?

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ В ней снова возникают нерешенные вопросы, и самый главный из них — могут ли метеориты лететь от Земли в космос?

В последний вечер перед отлетом Поярков и не предполагал, какое серьезное обязательство он взял на себя. Да, конечно, это все сентиментальная чепуха посмотреть на звездочку, о чем его просила Нюра. Но ведь он обещал. До чего же нелепо складывается жизнь! Первая ничтожная просьба любимой, а выполнить ее он бессилен. В небе оказалось столько звезд, они сидели прямо друг на друге, так что определить, какая здесь Нюрина, было совершенно невозможно. Вот что значит не подумавши обещать. Может быть, именно в эту минуту Нюра смотрит на свою мерцающую звездочку, а он бессмысленно шарит глазами по Вселенной.

Думалось об этом с иронией, а в сердце было тоскливо и холодно. Хоть бы дело какое найти… Впрочем…

— Оказывается, на нашу долю остались еще испытания, — сказал Поярков, обращаясь, к Вадиму.

— Например?

Поярков открыл стенной шкафчик, вытащил оттуда пластмассовую бутылку и поднес остроконечную пробку ко рту. Материал, из которого была сделана бутылка, оказался податливым, как резина, — стоило только надавить, и оттуда брызнула струйка лимонного сока.

— Теперь, говоря научным языком, будем делать глотательные движения, иронизировал над собой Поярков. — И тем самым проверять субъективные ощущения в условиях невесомости… — Он сделал несколько глотков и поперхнулся. Ничего, привыкнуть можно. Запиши, пожалуйста: «Легкое щекотание в горле». Щекотание по телеметрии не передается.

Вадим поймал карандаш и с сомнением посмотрел на Пояркова:

— Как-то неудобно начинать с этого.

— Но ведь ты же отказался от лирики. Происшествий тоже никаких нет. Ничего, ничего, записывай. Врачам это важно.

Волнение мешало Вадиму плотно позавтракать перед отлетом, а сейчас все это прошло и появилось вполне земное и недвусмысленное ощущение пустоты в желудке.

Примитивные приспособления успешно решают задачу питания в космосе, где можно обходиться без ножей и вилок, хотя они и считаются одним из признаков культуры.

Полужидкая пища вроде паштетов заключена в тюбики, какие-нибудь куриные котлеты, похожие на эскимо. Никаких хозяйственных хлопот: не надо резать хлеб, намазывать его маслом… Короче говоря, все было предусмотрено. Вадиму подумалось, что даже гоголевский Пацюк, кому галушки скакали прямо в рот, остался бы доволен.

Несомненно, что в этом деле участвовали не только конструкторы и специалисты,

занимающиеся

вопросами питания космонавтов, но и врачи-диетологи. Они учитывали индивидуальные вкусы как Пояркова, так и Багрецова. Но все же не обошлось без промахов. Димка, по выражению Бабкина, «сладкоежка», и почему-то у него была привязанность к лимонным вафлям. Врачи разрешили взять одну пачку. Психотерапия, то, другое, третье. Пусть берет, если хочет.

И вот после завтрака Багрецову захотелось сладкого. Он вытащил из шкафчика пачку любимых вафель и уничтожил начисто. Обертку Вадим предусмотрительно запихал в автоматически закрывающийся ящик для мусора, но вскоре почувствовал, что у космической невесомости есть еще и мелкие не предусмотренные им неприятности.