Александр Плетнёв - Одинокий рейд

• Название: Одинокий рейд
• Автор: Александр Плетнёв
• Жанр: Попаданцы

Тяжёлый атомный ракетный крейсер «Пётр Великий» проекта «Орлан», обладающий (благодаря атомной энергетической установке) завидной автономностью. Несет на вооружении 20 мощных противокорабельных ракет, 94 дальнобойные и 272 зенитные ракеты ближнего радиуса действия. Не считая противоминных средств, 30 торпед, трёх вертолётов и артиллерии… ТАРК «Пётр Великий» проваливается из наших времён в недалёкое прошлое, в южную Атлантику, оказавшись вблизи границы двухсотмильной зоны одной маленькой, но такой любопытной войны. И волей-неволей ввязывается в драку.

---

— Реактор?

— Стабильно.

— Что с людьми?

Фельдшер-старшина, хлопотавший вокруг командира, увидел, что на него уставились вопросительно, слегка растерялся.

— Пономарёв говорит, что поражение сетчатки не сильное, — нашёлся штурман, — не больше чем от сварки. В общем-то, прогноз положительный. Сутки на восстановление. Вас сильней всего с вестовым ожгло. Остальные отделались легче.

— Вспышка была короткой. Хотя матрица видеорегистратора имеет повреждения, удалось приблизительно установить и интенсивность по зафиксированному изображению, — и, предвосхищая вопрос Терентьева, офицер службы БЧ-7[36] уточнил, — там ни черта не разобрать, кроме вспышки.

В рубку стремительно влетел Скопин, прижимая к глазу влажный тампон. Вероятно слишком влажный, потому что по щеке у него стекала тонкая струйка бесцветной жидкости.

— Командир! Надо в лазарет, пусть Пономарёв обработает глаза, — начал он сходу. Увидев на лице Терентьева недовольную гримасу, наклонился к уху, — Коля, надо! Ты же не хочешь потерять зрение.

— Ты как?

— Я нормалёк! Я вообще на тот момент карандаш обронил. Левый слегка пощипывает и всё!

— Что за бортом?

— Тишь да гладь, если не считать штормовой погоды.

Скопин взглянул на связиста, вздёргивая головой в молчаливом вопросе. Тот так же молча, поглядывая на экран, отрицательно покачал головой.

— Связи нет, ни «джи-пи-эс», ни «глонасс». В общем, есть мнение, в свете последних событий, что это перенос.

— Что? — Не понял Терентьев.

— Погода! Штормит, но как-то по другому. Даже запах у моря иной. Координаты, — Скопин снова бросил взгляд в сторону консоли с мониторами, — пока не установили. Чем мы хуже «Бисмарка» или этой оравы самураев, что порвали янкесов? Народ уже гадает, что нас либо в Отечественную забросило, либо в русско-японскую. А то и вообще нашего «Петра Великого» к Петру Первому с его «флоту быть!».

— Упаси от самодура, — пробурчал Терентьев, готовый уже поверить в любой сценарий.

— Ладно! Ты за главного. Без авантюр. Обо всём докладывать. Я в лазарет. Как мне….

Опёршись о подлокотники кресла, он осторожно встал.

— Так, парни, — старпом обратился к двум матросам-контрактникам, что пришли с ним, — командира сопроводите в медчасть. Только аккуратней, лихоманы.

* * *

«Ерунда всё это! С переносом в русско-японскую пятого года, и уж тем более с петровской эпохой», — казалось, Скопин был разочарован, принимая обработку данных с постов радиотехнического контроля.

Часть приёмопередающих блоков было оперативно заменено, и корабль снова полноценно обрёл способность видеть, слышать и активно заявлять о себе.

— Радиоэфир очень насыщен, даже на коротких волнах, — докладывал командир БЧ-7, - более того, по конфигурации сигналов, предполагаю на орбите широкую орбитальную сеть.

— Американцы? Наши?

— По радиоэлектронным профилям идентифицируются и наши, но коды другие. Запасные, аварийные и прочие. Иначе говоря — мы вне связи.

— Мне нужно объяснение, — скорее попросил старпом, — чёртова темень и тучи, даже на звёзды не взглянуть.

— Разрешите доложить!

Прослушивать эфир Скопин посадил молодого парня срочника. Тот знал ещё пару иностранных языков, помимо доминирующего в последнее время английского, и мог выудить что-либо проясняющее из вещаний многочисленных радиостанций.

— Разрешите доложить! — Ещё раз повторил матрос, видя, что занятые важным офицеры не обратили на него внимание.

— Ну.

— Товарищ капитан второго ранга, — матрос стащил наушники только с одного уха, продолжая крутить ручку резистора настройки, — вы, по-моему, правы — это похоже не перенос.

— Мотивируй.

— Можно сказать о сегодняшней дате — первое или второе мая. Год… даже в новостных каналах не называют, я пока не услышал — но дайте время. А вот судя по музыке, хотя тут много латинской темы — это всё же ретро какое-то.

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовавшись, Скопин потянул к себе наушники.

Однако стоило более пристрастно прослушать эфир и наконец, всплыла точная дата, со столетием и годом включительно.

А через полчаса горизонт посветлел, и штурман подвёл последний штришок в определении координат. Эти совокупные данные заставили серьёзно задуматься внешне почти всегда улыбчивого капитана 2-го ранга Скопина, замещающего командира.

«Неспроста» — это было первое, что пришло ему на ум. Но к этому «неспроста» он не мог пока даже вообразить каких-либо действий, и уж тем более приложить.

«Всё ж какая заманчивая провокация! — Скопин, пощёлкав по клавишам, выкладывая данные из своего ноутбука и их нынешние координаты, примеривая их — и так и эдак, — хотя, маленько пошалить-то и можно было бы»!

Вызвал командира БЧ-1.

Штурман, капитан 3-го ранга служил на крейсере уже три года и считался на корабле своего рода «дедушкой». На берегу и в той жизни у него осталась жена и двое детей. Он ещё не осознал того факта, что может их уже никогда не увидеть, но мысли об этом не располагали к веселью.

— Смотри Виктор Алексеевич, мы тут, — Скопин раскрыл электронный планшет с картой.

— В курсе, — мрачно кивнул штурман, — куда пойдём?

— Домой.

Штурман снова кивнул, полностью одобряя решение помощника капитана.

— Обогнём острова по большой дуге, но курс надо проложить, чтобы пройти в ста милях от этой точки, — Скопин поставил маркер на карте, — крюк небольшой, но….

— Капитан сказал в глупости не лезть.

— А мы и не будем, — пожал плечами старпом, — мы просто укажем этим растяпам, что за ними охотятся, и пойдём себе дальше.

— Зряшно всё — не поверят эти, как ты говоришь, растяпы.

— Дадим им шанс! А уж воспользуются им или нет — то уж не наше дело. Интересно ж, как будет, а? И врагу западло!

Штурман слегка скривился в улыбке, скептически разглядывая незатейливый план на планшете.

— Запеленгуют со спутников, мы ж будем открытым текстом. Оно нам надо?

Однако видя, что старпом загорелся идеей, слегка поразмыслив, сделал другое предложение, ткнув ногтем в экран:

— Мы лучше спрямим. А вот с этой точки выпустим «камова». Ребята пусть передатчик накрутят, чтоб не больше чем на 60 км покрывал.

— Вертолёт как-то несолидно!

— Хо! Скажешь тоже, «несолидно»! Так прикажи «атэшку» подвесить…, для солидности[37].

Скопин прикусил губу:

— А ведь верно, с вертолёта можно пассивную гидроантенну опустить, и следить за подлодкой практически онлайн, а бритты будут ни сном, ни духом. С лётчиками Забиркина пошлём, он у нас полиглот.

Отыскав взглядом матроса, прослушивающего эфир, крикнул:

— Эй! Студент! Ты говорил, испанский знаешь?

— Так точно! — Тот хоть и сидел в наушниках, пожирал начальство глазами, и среагировал сразу.

— Сдавай вахту и отдыхать. Но чтобы через восемь часов был как штык.

Скопин снова взглянул на штурмана:

— Ну, давай Виктор Алексеевич, время нам известно, курс и скорость просчитай, чтобы выйти в точку тютелька в тютельку, — и уже с довольной улыбкой, — а торпеду прикажу повесть. Не сомневайся.

* * *

Расчёты штурманская боевая часть выдала быстро — до условной точки была прорва времени и всего лишь 60 миль. Можно было ползти, вытянув позади хвост пассивной антенны.

«Молодец штурман. Вариант с вертолётом куда как лучше: и курс пройдёт дальше от 200-мильной зоны, и времени на обдумывание будет больше. А на остальное? Поглядим»!

Отдав распоряжение по курсу и скорости, Скопин посетил медблок.

Терентьеву вкололи обезболивающее и снотворное, поэтому поговорить с ним не удалось.

«Восемь, десять часов сна и покоя»!

С категоричным начальником медицинской службы капитаном Пономарёвым старший помощник спорить не стал.

В ходовой рубке обычная деловая рабочая обстановка. Вахтенный доложился — всё спокойно.

«Конечно, ребята переживают. Конечно, задаются вопросом «а что будет?». Конечно, надо с экипажем по «громкой» поговорить. Но да ладно! Пусть уж как Терентьев оклемается — сам объясняет. До того слухи перебродят и улягутся. Спокойней будет. А пока командиры должны сохранять вид загадочный и бравый, дескать, знают что делать»!

Взглянул по курсу, так и не утратив в повседневности службы восхищения картины подминаемого под форштевень крейсера океана, выстреливавшего пенные брызги от бортов. Барометр падал, и волны достигали едва ли не восьми метров в высоту, дорвавшись заливать палубу.

«Вот они, их хвалённые «неистовые пятидесятые[38]»!

Оглядываясь вокруг радарами, щупая воду гидроакустиками, крейсер выписывал противолодочный зигзаг, наверняка устаревший манёвр в веке самонаводящихся торпед и высокоточных ракет.