Йоханнес Зиммель - Ответ знает только ветер

• Название: Ответ знает только ветер
• Автор: Йоханнес Зиммель
• Издательство: Терра-Книжный клуб
• Жанр: Детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-275-00308-0

Австрийский романист Йоханнес Марио Зиммель очень популярен у себя на родине. Практически каждая книга писателя становится бестселлером. Не стал исключением и роман «Ответ знает только ветер».

Яхта известного немецкого банкира взлетает на воздух. Из пассажиров по чистой случайности удалось выжить только Анжеле Дельпьер. Робер Лукас — сотрудник страховой компании, в которой эта яхта застрахована, отправляется на место преступления, в Канны, чтобы разобраться в причинах катастрофы. Он не может и предположить, что это расследование, знакомство с Анжелой круто изменят его жизнь…

---

Директор Рют взглянул на нас.

— Все в порядке, — сказал он. — Господин Лихтенштайн сейчас покинет нас, его ждут кое-какие дела. А нам для завершения операции он вовсе и не нужен, ха-ха!

— Ха-ха, — хохотнул и я, вставая и протягивая Лихтенштайну руку, а сам сказал, не разжимая губ: «В два часа перед банком, с остальной суммой». Он кивнул с серьезным видом. Сухо поцеловал Анжеле руку и исчез. Мы с Рютом опять опустились в кресла.

Рют нажал на кнопку. Появился молодой человек. Рют передал ему бумаги, оставленные Лихтенштайном, и тихонько что-то ему сказал. Молодой человек тут же вышел из кабинета.

— Ну, — начал Рют, — вы, значит, хотите открыть у нас номерной счет.

— Да, — кратко обронил я.

— Разрешите взглянуть на ваши паспорта?

Мы показали ему паспорта.

— Только чтобы установить подлинность их принадлежности вам, — сказал он и вернул паспорта. — То, о чем мы будем здесь и сейчас говорить, не узнает никто посторонний. — Он вынул из стола бланки, проложил их копиркой и начал писать золотой шариковой ручкой, одновременно произнося вслух:

— Сегодня внесено в банк восемьсот тысяч немецких марок, что составляет… — Он быстро подсчитал… девятьсот сорок девять тысяч триста шестьдесят швейцарских франков. Я уже вписал эту сумму. Позже вы пройдете с молодым человеком, которого только что видели, в его бюро, где внесенная сумма будет подтверждена компьютером. Итак, если я правильно понял, вы, господин Лукас, и вы, мадам Дельпьер, хотите открыть совместный номерной счет, которым вы сможете распоряжаться как совместно, так и каждый в отдельности. Другими словами, каждый из вас может явиться сюда в любое время и снять с этого счета любую сумму, какую пожелает — но может также и внести дополнительно любую сумму. Все ясно?

— Да, — опять односложно ответил я.

— Пожалуйста, ваш адрес?

Я назвал адрес Анжелы в Каннах.

— А номер телефона? Не то чтобы мы имели в виду названивать вам, а только на тот случай, если вдруг объявится человек, знающий номер вашего счета и умеющий подделать одну из ваших подписей, а меня не будет на месте — только в таком экстремальном случае мы побеспокоили бы вас звонком.

Анжела назвала ему номер своего телефона.

— В остальном, — продолжал Рют, — мы с вами никогда не виделись и вы никогда о нас не услышите. Если вам понадобятся деньги — приезжайте и берите. Никаких налогов, никакой полиции, никто в мире никогда не узнает об этом счете. А теперь я попросил бы сначала подпись господина Лукаса, а затем и вашу, мадам.

Мы оба подписались. После нас поставил свою подпись Рют. И на этом все кончилось. Рют проводил нас в комнату своего секретаря, расположенную по соседству, и попросил подождать минутку. Он выразил радость по поводу того, что мы стали его клиентами. Комната секретаря была пуста.

— Мы с тобой — богатые люди. Роберт! — сказала Анжела.

— Да, душа моя, — сказал я и подумал: «Если бы ты знала, насколько мы богаты!»

— Я никогда ничего не возьму с этого счета.

— Если со мной что-то случится, этот счет будет твой и тебе придется воспользоваться им.

— Не говори об этом, прошу тебя, перестань.

Появился молодой человек и попросил дать ему тот бланк, который мы получили из рук Рюта. Он опять исчез и вскоре вновь появился. Наконец внесение 949 360 швейцарских франков на наш номерной счет было официально зарегистрировано. Счет имел букву и длинный ряд цифр.

Мы поблагодарили молодого человека и вышли из банка.

В отеле мы взяли на обед омара. Потом я предложил Анжеле подобрать себе что-нибудь по вкусу в магазинах на Банхофштрассе. Я дал ей денег, и мы расстались. Ровно в четырнадцать часов я стоял перед порталом швейцарского «Меркур-банка».

В две минуты третьего появился с непроницаемым выражением лица Лихтенштайн. Мы с ним опять поднялись на пятый этаж и опять нанесли визит директору Рюту, на этот раз Лихтенштайн выложил перед ним другие бумаги. Очевидно Рют уже был о них уведомлен, тем не менее, он долго уточнял что-то по телефону. Наконец он успокоился и вызвал своего секретаря. Утренняя процедура повторилась и заняла двадцать минут. Через двадцать минут было официально зарегистрировано поступление на мой номерной счет еще 14 200 000 немецких марок или 16 851 140 швейцарских франков.

Оба подтверждения я положил в большой конверт, протянутый мне молодым человеком. Он тщательно опечатал конверт и вручил его мне.

Мы с Лихтенштайном вместе вышли из банка. Перед порталом он слегка поклонился мне и пошел прочь, не сказав мне ни слова. Я прошелся пешком до отеля, уселся на террасе, пил чай и ждал Анжелу. Она пришла около половины четвертого и сказала, что покажет мне свою покупку только вернувшись в Канны.

В семнадцать тридцать мы вылетели обратно. «Мерседес» Анжелы стоял на стоянке перед аэропортом в Ницце. У Анжелы и в летнем казино «Палм-Бич» был свой сейф под номером 13.

— Нам нужно будет ненадолго заехать в «Палм-Бич», — сказал я. — Ты положишь в свой сейф этот конверт с официальным подтверждением нашего номерного счета. Там он будет в безопасности. — А сам подумал: «Анжела всегда будет иметь свободный доступ к нему, если со мной что-то случится». Вот мы и поехали в «Палм-Бич», который как раз открылся в 17 часов. Игра покуда шла только на двух столах. Я дал Анжеле запечатанный конверт, она нырнула в небольшую комнатку позади обменных касс и тут же вынырнула. Играть мы не стали и сразу поехали домой. Там мы разделись, приняли душ и накинув халаты, уселись на террасе в море цветов.

— Ну, покажи же наконец, что ты себе купила, — попросил я.

Она убежала вглубь квартиры.

А я сидел на кресле-качалке. Она медленно покачивалась, и я испытывал малознакомое мне чувство довольства собой. 15 000 000 немецких марок или 17 800 500 швейцарских франков были большие деньги.

Анжела вернулась. В руке у нее была небольшая синяя коробочка.

— Это тебе, — сказала она.

— Как это мне? Ты же пошла купить что-нибудь себе!

— Знаешь, как-то не нашлось ничего такого, что бы уж очень понравилось. А ты открой!

Я открыл коробочку.

В ней лежала пара платиновых запонок с маленькими бриллиантами.

— С наилучшими пожеланиями, — сказала Анжела.

47

— Да, — сказал я, — «Глобаль» заплатит страховку за яхту «Лунный свет». Вообще-то не полагалось бы, поскольку расследование еще не завершено. Но мы надеемся на новые открытия благодаря этому акту доверия.

Дело происходило в кабинете Русселя в Центральном комиссариате во время одной из регулярных встреч, на которых настоял Гастон Тильман. Кроме него и меня присутствовали также Руссель, Лакросс и немецкий налоговый ищейка Кеслер.

— Еще им и страховку заплатят, Я явно ошибся профессией. Надо было податься в убийцы, — желчно заметил Лакросс.

Я заметил, что Тильман внимательно следил за выражением моего лица.

Тогда я счел нужным пояснить:

— Моя компания, разумеется, имеет право потребовать всю сумму страховки обратно, если выяснится, что имело место самоубийство. Она надеется, что замешанные в этом деле лица расслабятся и решат, что по крайней мере для них дело закрыто. Ведь это как раз соответствует вашей тактике, мсье Тильман, не так ли?

Человек с очень добрыми глазами на очень грустном лице молча смотрел на меня долгим взглядом. Потом наконец сказал:

— Можно и так взглянуть на это дело. Правда, существует и другой путь, но он, видимо, не подходит для «Глобаль», верно?

— Не подходит, — твердо заявил я. — У нас теперь несколько иная стратегия. — Я лгал, будучи стопроцентно уверен в том, что «Глобаль» ни в коем случае не станет трезвонить во все колокола и извещать здесь всех и каждого, как я ее опозорил, как на меня пожаловались местные воротилы и как меня из-за этого пришлось выставить за дверь. — «Глобаль» ради этого даже сделает вид, будто отстранила меня от участия в этом деле, понимаете? Нужно создать впечатление, что дело закрыто. Разумеется, я не отдыхать сюда приехал. Но благодаря моей видимой отставке и выплате страховки среди причастных к этой истории воцарится некоторое успокоение, — а ведь вы как раз этого и добиваетесь, мсье Тильман, не правда ли?

Он опять посмотрел на меня и дважды опустил голову. Я подумал, что эту сказку насчет новой стратегии стоит рассказать и Анжеле — покуда не закончу дела с Хильдой Хельман. После этого можно будет ей сказать, что «Глобаль» считает инцидент исчерпанным и освобождает меня от дальнейшего расследования. И еще я подумал, что немного позже скажу ей, что «Глобаль» отправила меня на пенсию из-за наших с ней отношении — с очень высокой компенсацией. И значит, я могу навсегда остаться с ней. Для нее это будет главным. А денег у меня теперь достаточно.

Но Кеслер вспылил: