Боб Берден - У тебя свои проблемы, у меня - свои

• Название: У тебя свои проблемы, у меня - свои
• Автор: Боб Берден
• Жанр: Научная Фантастика

---

Берден Боб У тебя свои проблемы, у меня - свои

Боб Берден

У тебя свои проблемы, у меня - свои...

Я человек больной. Меня нельзя допускать к работе, которую они мне поручили - но разве против них попрешь? Моя миссия - ходить по домам и предлагать людям купить пылесосы.

Пылесосы! Какая нелепость. Должно быть, кто-то ошибся, я ведь еще не выздоровел от своей болезни. Я высказал свои возражения менеджеру, но он сказал, что я импозантный, смекалистый молодой человек и у меня все получится отлично.

Затем, когда я повернулся, чтобы уйти, он ущипнул меня за задницу.

Я пукнул.

Эта программа для трудоустройства абсолютно не подходит для таких, как я. Для людей, которых выписали из психушки, толком не долечив! Они говорят, что теперь я нормальный, говорят, что я и мухи не обижу.

Но нет, очевидно, я - жертва бюрократической ошибки. Какой-нибудь тыквоголовый чиновник бездумно подмахивал бумажки, коротая свой скучный день. Глупцы послали меня торговать пылесосами, а ведь меня по-прежнему донимают страшные сны, я вижу видения, слышу голоса и веду себя неадекватно. Я ловлю себя на том, что кричу безо всякой на то причины. Я ловлю себя на том, что начинаю строить рожи, как только собеседник отводит от меня взгляд. Я ловлю себя на том, что пишу ужасно мелким почерком даже сам потом разобрать не могу.

Не гожусь я для этой работы.

Увидев воду, я начинаю бояться, что в ней утону. Увидев птиц - что они ни с того ни с сего спикируют на меня, выклюют мне глаза и сожрут их. Иногда, когда люди разговаривают со мной, я часто не понимаю их слов кажется, будто они изъясняются не по-нашему, а порой фразы просто сливаются в какую-то кашу; позже я не могу вспомнить, что, собственно, мне говорили.

Иногда я вдруг замираю - ноги точно прирастают к тротуару - и глазею на какое-нибудь пятнышко на асфальте, не понимая, откуда оно взялось и из чего состоит.

Я очень опасаюсь, что в любой момент у меня могут отвалиться ступни.

Пока нашу бригаду торговых агентов развозят по распределенным между нами улицам, я пребываю в глубокой задумчивости. Когда машина подъезжает к моей улице, мной овладевает тоскливое, зловещее предчувствие. Вылезаю из машины - теперь я один - стою на тротуаре; машина отъезжает, и я один, а вокруг насколько хватает глаз - никого. Оглядываюсь по сторонам.

Слышу шум из распахнутых окон: радио, телевизоры; на перекрестке, в нескольких кварталах от меня, улицу пересекает машина. Мне хочется швырнуть пылесос наземь, размазать его по асфальту, но я пока держусь.

Мой первый дом - старый, обшарпанный, многоквартирный - выглядит вполне обычно. Возможно, в нем найдутся два-три человека, которые захотят купить пылесосы. Да, здорово было бы в конце рабочего дня заявиться и сообщить, что продал больше всех. На учебных занятиях - всю прошлую неделю - я держался особняком и старался помалкивать. По-моему, они и не подозревают, что я безумец, большинство - точно не подозревает, и меня это вполне устраивает.

Эти дома были построены после Второй мировой войны и заселены свеженькими, оптимистично настроенными молодыми супругами, которые только начинали становиться на ноги. Трижды в неделю они ходили в кино, а питались исключительно мясом, запеченным в духовке. Спустя двадцать лет дома превратились в трущобы. Теперь, после капремонта, они вновь полны свеженькими, оптимистично настроенными молодыми супругами.

В бесконечные послеполуденные часы каждая лестничная клетка в многоквартирном доме - лестничная клетка в гробнице. За дверьми, в могилах - призраки, отголоски ушедших на работу людей.

Поднимаясь по лестнице, я провожу рукой по обоям. Начну-ка я с верхнего этажа. Буду обходить все квартиры сверху донизу.

Но на верхнем этаже, похоже, никого нет дома. Звоню в последнюю дверь. Открывает энергичная, жизнерадостная женщина. У нее чисто вымытое лицо и добрые глаза.

Прежде чем она успевает отказать мне, я начинаю говорить:

- Здравствуйте, как поживаете - а сегодня как дела идут - прекрасный чудесный денек, правда ведь? - меня зовут Рон (разумеется, на самом деле меня зовут не так) и я пришел продемонстрировать вам наш новый домашний пылесос "Кэно-Керби-Турбо" - абсолютно бесплатно...

- Но, сэр...

- Простите, сэр...

Игнорируя ее протесты, я без передышки бормочу свой монотонный, нескончаемый монолог без пауз, абзацев и запятых.

Она пытается мне что-то сказать:

- Извините, сэр...

Вскоре с нее соскакивает жизнерадостность, глаза гаснут, лицо блекнет. Что оно теперь выражает? Печаль? Испуг? Сожаление? Я тараторю все быстрее и быстрее. Она начинает пятиться прочь от меня, взгляд у нее становится какой-то необычный - почти остолбенелый от ужаса. Она прикрывает рот рукой. Я уже ловил на себе подобные взгляды. Что-то не в порядке. Когда люди так себя ведут, я начинаю нервничать; это означает, что вскоре что-нибудь да случится, и всякий раз случается гадость...

Я продолжаю говорить так, как меня учили, обрушивая на нее поток слов. Целый день потратил, пока все это вызубрил. Мои слова должны парировать все ее возражения до того, как она их выскажет.

Она медленно пятится, а я продвигаюсь по комнате. Мы обходим комнату: она пятится, я, неспешно преследуя ее, талдычу свое.

И тут она поскальзывается.

Пока мы совершали круг по комнате, ее ноги запутались в проводе пылесоса...

Ай! ОНА ВЫВАЛИВАЕТСЯ ИЗ ОКНА! Прямо у меня на глазах - о Боже - из огромного окна - сетки под ним нет - МЫ НА ПЯТОМ ЭТАЖЕ - о-ой! Она хватается за занавеску - занавеска рвется - ее попка изящно уплывает в широко распахнутое окно - голова ударяется о верхнюю перекладину переплета, но не упирается в него, соскальзывает - о нет! Все это случилось так молниеносно...

Меня охватывает паника! Страх! Нехорошее, болезненное ощущение. Я кладу ладони на виски около ушей - кричу: "Нет!"

Нет! Я выглядываю из окна. Она лежит на асфальте, наверняка мертвая, с неестественно вывернутыми ногами и головой, как у сломанной куклы. Тонкая струйка крови ползет по тротуару. Проклятье, мне что-то совсем худо...

Ой-ей-ей, что же я наделал, что наделал?

Хватаю пылесос и манатки, выхожу из квартиры.

На полочке в прихожей - немного денег и список продуктов. - Очевидно, теперь ей это без надобности, - думаю я и хватаю деньги.

Закрываю дверь за собой. Никто не узнает. Конечно, в том случае, если я тихонько уйду... Но погодите! А вдруг она еще жива?

Я сбегаю по лестнице.

Спустившись на улицу, теряю ориентацию. С какой стороны дома я сейчас нахожусь?

Ага, вот она. О-ох, вы только поглядите. Кровь течет ручьем, мозги вываливаются из черепа. Нет... точно мертва.

Только теперь я замечаю, какой красивой женщиной она была, какой молодой и опрятной. Ее золотые локоны растрепаны, лицо отвернуто набок, рот разинут, глаза устремлены вдаль.

В этот миг меня осеняет гадкая мысль. Неплохо было бы засунуть сопло пылесоса ей между ног. В такие драматичные или ужасные минуты мне всегда приходят в голову разные странные идеи. Словно кто-то надиктовывает.

Нет! Я выбрасываю ужасную мысль из своей головы! Я весь передергиваюсь от отвращения! Какой это был бы мерзкий поступок.

Но затем мне приходит в голову, что если я сделаю ей куннилингус - у некоторых людей способность слышать и осязать сохраняется несколько минут и даже часов после смерти, - это превратит последние мгновения ее жизни в мирное, сладостное блаженство. Да!

Я почти что не знаком с ней, но сейчас мне кажется, будто я хорошо ее знаю. Я ставлю пылесос на асфальт и берусь за дело. Конечно, я поступаю странно, но ведь мне ее очень, очень жаль. Тогда, в квартире, мне даже не пришло в голову, что я веду себя нехорошо. Они говорят, что в этом и состоит моя проблема - трудности с дифференциацией. Я с большим трудом отличаю правильное от неправильного. Да, но она, она... Если она мертва, совсем мертва, то сейчас я стараюсь совершенно зря и вообще предаюсь нелепому занятию, но что, если она жива? Она действительно наслаждается этим последним удовольствием в своей жизни? Или она думает о блузке, которую хотела купить, о своем молодом муже, о неоконченной уборке, возможно - о сериале, которого она теперь не увидит?

И ВДРУГ! ГОЛОС СВЕРХУ!

- Эй ты! Ты что это там делаешь, скотина? - кричит мне мужчина в окне.

Паника!

Теряю голову!

Наутек!

Убегаю! Я даже не поднял глаз, разве что кончик глаза... Бегу, бегу, бегу...

Бегу довольно долго. По улицам и переулкам, вдоль заборов, петляя по всему городу.

Мое быстрое молодое тело несет меня!

Мои ноги летят!

Тр-м-м-м! Я - реактивный самолет!

Тр-м-м-м! Я лечу, я парю.

Я долго бежал и теперь нахожусь очень далеко, совсем в другом квартале, в другом районе. Запыхавшись, я останавливаюсь у забора... прикладываю руку к груди, ощущаю, как колотится мое сердце... я в пригороде. Я на улочке, в закоулке, куда выходят задние дворы особняков. Это чистенькие, построенные в 40-50-х годах бунгало, не то чтобы очень большие, но ухоженные, покрашенные по большей части в белый цвет. Прямо у меня под носом какой-то мужчина возится в своем саду...