Августа Лазар - Ромашка и Старичок-Корешок

• Название: Ромашка и Старичок-Корешок
• Автор: Августа Лазар
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детская проза
• Год: 1974

Как похожа на сказку история Старичка-Корешка! Был он когда-то корнем, потом стал человечком в жилете и панталонах, и из поколения в поколение рассказывали о нём бабушки внукам таинственные легенды. Много-много лет пролежал он в тёмном шкафу, в узком фанерном ящичке, словно в маленьком тесном гробу, а потом проснулся, ожил, помолодел и стал знаменитым актёром кукольного театра, любимцем зрителей. Предрассудки отошли в прошлое, а сказка жива, и живы её никогда не унывающие герои — и Старичок-Корешок, и Храбрый Портняжка.

Да и сама история девочки Ромашки похожа на сказку. В ней участвует и мачеха, и избушка, и таинственный Старичок-Корешок. Только это не сказка, а правда, правдивый рассказ о жизни современной девочки, вашей сверстницы из ГДР, о её настоящих бедах и радостях. Но и в жизни сказка жива, и всегда есть много такого, из чего могла бы родиться новая сказка.

Вот о чём хотела рассказать вам, ребята, в своей книжке «Ромашка и Старичок-Корешок» немецкая детская писательница Августа Лазар.

---

— Здравствуйте, ребята! А я как раз собралась в лес к моей бабушке…

— Красная Шапочка! — закричали все. — Не сходи, не сходи с тропинки!

Красная Шапочка помахала им маленькой рукой:

— Я очень тороплюсь! До свидания!

И вдруг исчезла.

А над крышкой чемодана появились другие старые знакомые: Мать семерых козлят и Серый волк, негритёнок Ноби, Василиса Премудрая и ещё многие другие. Ребята, узнавая их, хлопали и громко смеялись. Даже не верилось, что все эти артисты могли уместиться в расписном чемодане.

Самым последним появился Храбрый Портняжка с козлиной бородкой, в руке он держал ножницы. Но Ромашка крикнула:

— А где же ноги? Храброму Портняжке нужны длинные тонкие ножки!

— Это почему же? — удивилась Лило. — Ведь у других артистов тоже не видны ноги!

— Другим не надо из окна прыгать! А Портняжка прыгает!

— Ну-ка, ну-ка, расскажи, как ты себе это представляешь! Он у меня ещё никогда не прыгал!

— Это неправильно, — сказала Ромашка, — ему ведь надо вбежать в дверь и поскорее выпрыгнуть из окна! Чтобы успеть запереть дикого кабана, пока тот обратно в дверь не выскочил. Прапра мне всегда так рассказывала! Правда, Прапра?

Прапра кивнула — она сидела у стенки вместе с заведующей фрау Иреной и всё внимательно слушала. Тогда и Лило кивнула и сказала:

— Верно, это очень весёлая сцена. Портняжка вбегает в дверь, кабан за ним, Портняжка — раз! — выпрыгивает из окна, подлетает к двери, запирает её на засов — и кабан в ловушке! Да, для этого нам нужен другой артист — проворный, длинноногий. Знаешь что, Ромашка? В другой раз я принесу с собой всё, из чего я делаю кукол, — лоскуты, картон, глину, проволоку, нитки, краски. И мы попробуем смастерить такого Портняжку, как ты говоришь.

Лило мастерила вместе с ребятами новых артистов.

Лило и вправду пришла в другой раз. Она теперь стала приходить в детский сад раз в неделю, и для Ромашки это были самые счастливые дни, потому что Лило мастерила вместе с ребятами новых артистов. Каких только кукол не придумывали ребята! И все у них получались. Только Портняжка никак не получался. Оказалось, что не так-то это просто — сделать Храброго Портняжку с ногами.

— Ничего, получится, — утешала Ромашку Лило. — Обязательно сыграем эту сказку по-новому. А торопиться нам некуда!

И Ромашка с ней соглашалась, а пока помогала делать других кукол. Но интереснее всего были представления. Когда Лило расставляла ширму кукольного театра и скрывалась за ней, а на маленькой сцене появлялись артисты, ребята так и застывали на стуле. Куклы играли свои роли словно живые. Никто даже и не помнил, что это не они говорят — так хорошо говорила Лило за ширмой на разные голоса. Она была настоящим мастером кукольного искусства — так и в газете про неё написали.

Ромашке только одно было досадно — что никак нельзя заглянуть за ширму, когда она играет.

Теперь Ромашка опять с радостью ходила в детский сад. Она была даже не прочь остаться в детском саду ещё на годик — так весело оказалось мастерить кукол с Прекрасной Лило и смотреть её представления. Но потом она узнала, что кукольный театр вместе со своим директором будет приходить и в школу — на пионерские сборы. И тогда Ромашка снова стала мечтать о том, как она будет школьницей.

Страхи

— Прапра, — сказала Ромашка однажды утром, — причеши меня, как школьницу. А то ведь мне скоро в школу.

— Как это — как школьницу? — удивилась Прапра.

— Ну, как Гину.

— Да что ты, Ромашка! Разве из твоих волос получится «лошадиный хвост», как у Гины?

— А почему не получится?

— Да ведь у Гины волосы длинные, гладкие. А у тебя короткие, кудрявые.

— Ну и что ж, что кудрявые? Вот и у Гининой сестры кудрявые, а у неё «лошадиный хвост». Ты меня только больше не стриги!

— А уж тебе обязательно надо всё как у Гины! — сердилась Прапра. Но, как всегда, она понемногу сдалась. Целый месяц Ромашка бегала лохматая, и только первого сентября на голове у неё появился маленький кудрявый хвостик — он то и дело подпрыгивал от волнения. Ромашка гордилась им не меньше, чем своим новым ранцем, и новым блестящим пеналом, и большим кульком со сладостями — как у всех первоклассников. Но больше всего ей понравился новый букварь, который им выдали в школе вместе с задачником и тетрадками. А ещё ей понравилось, что она одна из всего класса знает их учителя — это был старший брат Гины.

После школы к Ромашке пришли Гина и Волчок и ещё некоторые ребята из их детского сада. Даже Ромашкин отец освободился на заводе на несколько часов от всех своих важных дел. Он давно уже закончил ученье и теперь сам изобретал новые машины и испытывал их вместе со своими сотрудниками. Но сегодня, в первый Ромашкин школьный день, он играл с ребятами в саду у Прапра, словно и сам был мальчишкой.

И вообще это был замечательный день. И весь первый школьный год такой уж и был — замечательный.

Училась Ромашка хорошо, а особенно по математике — решать примеры ей очень нравилось. Только Прапра никак не могла взять в толк, почему это для арифметики выдумали новое название и зачем теперь складывают буквы, а не числа, как в доброе старое время. А Ромашка никак не могла понять, чему тут Прапра удивляется, — так ведь и надо! Но ещё меньше она понимала своего друга Волчка. Он совсем не справлялся с этими буквами… Да и вообще к чему они, буквы? То ли дело числа! Числа нужны для автобусных маршрутов и расписаний, объяснял он. А буквы на что? Маршрутам Волчок придавал очень большое значение. Он собирался стать водителем автобуса, как его отец. И отец дарил ему иногда старые расписания автобусов и маршрутные карты. Волчок так рано научился в них разбираться, что все даже удивлялись. Любимая его игра была — представлять себе разные путешествия, поглядывая то в расписание, то на маршрутную карту.

Бабушке незачем было теперь провожать Ромашку. В школу они всегда ходили втроём: Ромашка, Волчок и Гина. Прапра была этому даже рада. Дома и без того дел хватало. А тут ещё сад, и обед, и заботы о двух приёмышах — о Ромашке и Фридрихе. Да и годы давали себя знать.

Но во втором классе Ромашке не повезло. Новый учебный год только начался, а она уже простудилась и заболела. Бабушка уложила её в постель и заварила ей чай из целебных трав. Запах у него был волшебный, а вкус чудесный. Наверно, одна Прапра на всём свете и умела так заваривать чай. Ромашка перестала дрожать от озноба и крепко уснула. Проснулась она оттого, что услыхала голоса за стеной. На кухне шёл громкий разговор:

— Мачеха, она и есть мачеха, — сказала Прапра. — Пусть хоть красивая, пусть хоть порядочная, а мачеха мачехой и останется. — И как бы в подтверждение своих слов Прапра громко чихнула.

— Будьте здоровы! — сказал Фридрих.

«Ещё, чего доброго, насморком от меня заразилась», — подумала Ромашка в полусне и опять закрыла глаза. Но Прапра не умолкала:

— «Мачеха, она и есть мачеха» — так гласит древняя народная мудрость. Раз уж он вздумал жениться, нечего ему девочку к себе забирать. Разве ей у меня плохо? Ведь как хорошо! Ну сам скажи: хорошо?

— Хорошо, — ответил Фридрих. — Ясное дело, хорошо.

— В воскресенье приведи ему Ромашку, да ещё ничего ей не говори — пусть это будет приятный сюрприз. Хорош сюрприз! Мачеха! Бедная Ромашка!

— Бедная Ромашка! — повторил и Фридрих.

— Бедная Ромашка, бедная Ромашка… — пробормотала и сама Ромашка. Она всё слышала, но была так слаба, что даже не могла об этом как следует подумать. «Бедная Ромашка… — повторяла она про себя, словно речь шла о какой-то совсем другой девочке. — Надо спросить у Гины…» — И она снова уснула.

Она не совсем проснулась и тогда, когда Прапра подошла померить ей температуру и дать какое-то питьё. Молоко, что ли?.. Она и вкуса-то не почувствовала, только всё глотала, глотала и тут же снова уснула…

Ромашка очнулась. В комнате было полутемно — не то вечер, не то раннее утро. На кухне, позвякивая посудой, возилась Прапра. Пахло кофе… Значит, утро: вечером она кофе не варит…

Ромашка потянулась. А кровать-то уже маловата!.. Ей было так тепло и уютно. Может, она уже выздоровела? В школу ходить ещё, конечно, нельзя, но, может быть, можно вставать?.. И чтобы пришла Гина… «Хитроумная Гина»… Да! Ведь она хотела её о чём-то спросить. Только о чём?.. И тут Ромашка всё вспомнила: «Мачеха, она и есть мачеха… Бедная Ромашка…» И вдруг всё изменилось. Ей уже не было больше тепло и уютно. Может быть, у неё жар? Нет, жар, он какой-то другой. Это страх… Значит, в воскресенье она пойдёт к отцу знакомиться с мачехой. Она так боялась воскресенья… А какой день сегодня? Она задумалась. Наверно, четверг. Тогда ещё есть время…

Вошла Прапра с градусником. Температура у Ромашки оказалась нормальная, и ей разрешили встать. Умытая и причёсанная, сидела она за столом, пила молоко и ела бутерброды. Всё как всегда. И всё совсем по-другому. Она сидела тихая-тихая, ничего не говорила, не пела. Даже когда одевалась, не пела. Бедная Прапра очень беспокоилась, потому что Ромашка оставалась такой и на завтрашний день и на послезавтрашний… Пришла Гина из школы и принесла Ромашке уроки, но она куда-то спешила и сразу ушла. Да и Ромашка всё равно не могла бы её спросить: Прапра ни на шаг от них не отходила.