Марио Солдати - Знаменитая актриса

• Название: Знаменитая актриса
• Автор: Марио Солдати
• Издательство: "Полюс", Москва НПО
• Жанр: Короткие истории
• Год: 1991

---

Марио Солдати Знаменитая актриса

Есть много причин, по которым в пути мы открываем свою душу не только друзьям, но даже совсем незнакомым людям. И быть может, одна из самых главных — чувство отрешенности от повседневной рутины, постоянных забот. Мысль о том, что однажды мы вот так же покинем эту землю, как несколько часов назад покинули родной город, заставляет нас поверить спутнику самую заветную тайну.

Так или иначе, но едва поезд миновал Флоренцию, Джиджи без всяких видимых причин сам рассказал мне о краже, происшедшей десять лет назад. Тогда и состоялось мое первое знакомство со старшиной карабинеров — Джиджи Арнауди, которое вскоре перешло в настоящую дружбу. Мы сидели с Джиджи в вагоне-ресторане скорого поезда. Джиджи ехал по делам в Пьяченцу, я — в Милан. По-весеннему ярко светило солнце, заливая золотистым светом заснеженные горы. И хотя зима еще не думала сдаваться, на южных склонах Апеннин уже появились зеленые и коричневые пятна. Голубое небо, какая-то особенная легкость, словно разлитая в воздухе, улыбающееся лицо девушки с велосипедом у переезда — все говорило, что жизнь, хоть и редко, но все же бывает прекрасной, исполненной радужных надежд.

— Еще рюмочку коньяку, Марио?

— Ну что ж, не помешает.

За соседним столиком пожилой, элегантно одетый господин расплатился и ушел, оставив на столе иллюстрированный журнал. С обложки нам загадочно улыбалась знакомая актриса. Я был режиссером фильмов, в которых она снималась в главной роли. Когда мы снимали натурные сцены у реки По, я и встретился с Джиджи Арнауди.

— Да, с тех пор наша старая знакомая прошла немалый путь, — сказал Джиджи, неторопливо протирая очки носовым платком и уставившись в пустоту близорукими глазами, словно перед его взором проходили сейчас события десятилетней давности. И, если судить по выражению его синих глаз, эти события были не слишком веселыми.

— Мне следовало бы гордиться знакомством с такой великолепной артисткой. И признаюсь тебе, Марио, вечерами, сидя в кафе, я порой хвастаюсь этим перед друзьями, но, откровенно говоря, хвастать тут нечем. Видишь ли, паша встреча произошла в трудную для нее минуту… Она была тогда совсем еще молодой женщиной, только начинавшей свою артистическую карьеру. Но одного у нее нельзя было отнять — стремления пробиться, пробиться любой ценой. Впрочем, тебе это самому отлично известно. Но я за короткий срок узнал ее глубже и лучше, чем ты. Заслуга здесь не моя, а лишь случая. Ты, конечно, помнишь, по какому поводу я впервые появился в вашем съемочном лагере?

— Кажется, тогда у нашей звезды украли браслет, не так ли?

— Да, ты не ошибся.

— Но, Джиджи, браслет сразу нашли. И так и не доказано, что это действительно была кража.

Мне живо вспомнилось, как однажды осенним утром у пашей ведущей актрисы пропал платиновый браслет, усыпанный бриллиантами, стоимостью в несколько миллионов лир. Будущая знаменитость делала тогда лишь первые шаги на тернистом пути славы. Но, видимо, она уже обладала изрядным опытом и ловкостью, раз смогла приобрести столь дорогую вещь. Узнав о пропаже, она разрыдалась и устроила мне настоящий скандал. Я прервал съемку и послал в ближайший городок за старшиной карабинеров. Полчаса спустя на «джипе» прибыл Джиджи.

Меня поразили бледное лицо, белокурые волосы, очки в золотой оправе и особенно неподдельная вежливость старшины карабинеров, говорившего с легким пьемонтским акцентом. Все это вместе с мягкой, чуть ироничной улыбкой как-то не вязалось с традиционным представлением о полицейских.

Джиджи начал допрашивать одного за другим артистов и техников, которым по делам приходилось бывать в рулоте (специальном автоприцепе для туристов, оборудованном под жилье или мастерскую), где жила кинозвезда. Выяснилось, что свой драгоценный браслет она хранила в шкатулке. Эта шкатулка путешествовала с ней из гостиницы в город, а оттуда в поле на место съемок. — На время съемок актриса оставляла шкатулку в рулоте, в ящике стола, предварительно заперев шкатулку на ключ. Сам ключ хранился у ее личной портнихи. Впрочем, замок был столь простым, что отомкнуть его можно было даже куском проволоки. К несчастью, актриса не помнила точно, когда она последний раз открывала шкатулку. Но только не в то утро, когда обнаружилась пропажа. Потом она припомнила, что и накануне вечером не вынимала браслет. А значит, вор имел достаточно времени, чтобы спрятать его в надежном месте. Допрос происходил в рулоте.

Старшина карабинеров беседовал с каждым один, без свидетелей. Актриса ждала снаружи, нервно прохаживаясь по опаленной июльским солнцем деревенской улочке, мимо трех грибков. На глазах у рабочих она зажигала одну сигарету за другой. Сделав две-три глубокие затяжки, она бросала недокуренную сигарету и яростно втаптывала ее носком туфельки в пыльную землю. После допроса каждый подвергался обыску. Далеко не всем это понравилось. Тогда, чтобы подать остальным пример и помочь симпатичному старшине карабинеров, я попросил начать с меня. Обыск не дал никаких результатов. Джиджи уехал, а кинозвезда весьма неохотно согласилась возобновить прерванную съемку.

Все три костюмерши, парикмахерша, обе гримерши вытирали покрасневшие от слез глаза. Дольше всего Джиджи допрашивал именно их, и, возможно, они плакали от незаслуженной обиды и оскорбления. Но у меня осталось впечатление, что все, точно сговорившись, разыгрывали патетическую сценку. Даже мужчины — электрики, машинисты, техники, звукооператоры — ужасно сокрушались о пропаже. Между тем им было глубоко безразлично, что у ведущей актрисы пропал браслет стоимостью в десять миллионов лир. Больше того, в глубине души они даже злорадствовали, но говорили грустно, вполголоса, словно умер их лучший друг. Лишь я один продолжал смеяться и кричать, как и прежде. Я тоже весьма мало жалел о пропаже, но в отличие от остальных не считал нужным лицемерно выражать потерпевшей свое сочувствие. Это явно выходило за рамки сценария.

На следующее утро, еще до начала съемок, распространился слух, что браслет нашелся. Его обнаружила молодая парикмахерша, убирая рулот перед приходом хозяйки. Он валялся на полу, возле ковра, в неглубокой трещине. Оставалось неясным, сама ли актриса нечаянно уронила браслет или же его сунул туда вор, боясь разоблачения. Возможно, он просто был не в состоянии избавиться другим путем от своей добычи. Во всяком случае наша примадонна была счастлива. Она заказала в Мантуе корзину с шампанским и угостила всех артистов и техников, которые снова растрогались. И вновь совершенно неискренне. После самой актрисы больше всего поздравлений выпало на долю парикмахерши. Старшина карабинеров, который по приглашению актрисы остался поужинать с нами, произнес краткий тост, пожелав успеха всей труппе и удачной карьеры героине фильма.

Держа в руке картонный стаканчик, он загадочно улыбался, глядя поверх нас на тополя, тонкой стрелой протянувшиеся вдоль реки.

Точно так же улыбался он и сейчас, когда мы неторопливо попивали коньяк в вагоне-ресторане, слегка разомлев от духоты.

— Значит, ты поверил, что браслет нашелся чисто случайно?

— Нет, Джиджи, я подумал, что вор по каким-то причинам решил от него избавиться. Возможно, он понял, что риск слишком велик.

— Э, Марио, все было иначе. Не стану тебе рассказывать, как я по ряду мельчайших признаков догадался, кто именно украл браслет. Да, собственно, эта история интересна не тем, каким образом мне удалось ее распутать, а своей неожиданной концовкой. Знаешь, Марио, за долгие годы работы у меня сложилось твердое убеждение, что при допросе итальянец, даже если он невиновен, ведет себя почти так же, как истинный преступник. Причин тому множество, но главная из них та, что каждый. перед лицом правосудия испытывает инстинктивный страх. Если даже допрашиваемый и не совершил именно это преступление. И вот задача полицейского, следователя или судьи уловить тончайшую разницу между этим «почти», которое говорит о невиновности подозреваемого, и подлинной растерянностью, за которой кроется страх перед расплатой.

Обычно не следует доверять тому, кто на допросе держится весьма уверенно. Так вот, допросив всех, кто имел доступ в рулот, я заподозрил в краже парикмахершу нашей актрисы. Она одна на все мои вопросы отвечала, не краснея, бойко и, я бы даже сказал, нагло. А потом, когда я вышел из рулота, то увидел, что она стоит в кругу своих подружек и вытирает платком слезы.

Худощавая, темноволосая, подстриженная под мальчика, она казалась моложе своих лет.

— Аида. Я ее отлично помню и знаю, где она сейчас.

— Ну что ж, Марио, ты, думаю, уже догадался, чем кончилась эта история?

— Откровенно говоря, не совсем.

— Тогда расскажу. Закончив допрос, я ушел и сразу же отправился в Мантую, захватив с собой вашего секретаря-распорядителя, который имел список всей труппы с точными адресами каждого. Я как бы невзначай спросил у парикмахерши, что она делала вечером. Понимаешь, я подумал, что вряд ли кража произошла утром. В этом случае кинозвезда успела бы обнаружить пропажу раньше, чем удалось бы спрятать браслет. Скорее всего, браслет был украден вечером, после окончания съемок и перед самым возвращением труппы в город.