Елена Кароль - 000 Иной мир. Филиал ада

• Название: 000 Иной мир. Филиал ада
• Автор: Елена Кароль
• Издательство: СИ
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2017

Обычная серая мышь. Обычное имя. Обычная профессия сотрудника отдела кадров. Обычное… Да всё обычное! Но вот не везет, хоть тресни. Ни в быту, ни в работе, ни в личной жизни. Но однажды утром на электронную почту мне пришло письмо с предложением о работе… В филиале ада. Отказаться? Пожалуй… нет.

---

— Да, считаю. Из трех возможных итогов, этот — именно для вас предпочтительнее. Как, впрочем, и для равновесия. По задумке демонов вам надлежало стать духом-специалистом и навеки остаться привязанной к должности. Знаю, вы любите свою работу, но не думаю, что хотели бы потерять свободу, независимость и физическое тело. Поверьте, после испытательного срока вас бы не отпустили, каким бы ни было ваше собственное решение. Катарина изначально хотела заручиться поддержкой ваших родителей, пообещав им за помощь полную реабилитацию, но из этого ничего не вышло, и ангелы решились на крайние меры. Вообще-то то, что они планировали с вами сделать — запрещено, тут уже сыграл фактор амбициозности, веры в собственную непогрешимость, а также шанс любой ценой навредить конкурентам, то есть демонам. Юные поколения не пережили то, что застали старики, не осознают истинной ответственности за свои действия, не просчитывают последствия и порой чересчур безрассудны и категоричны. Третьим итогом могла стать ваша смерть от потери крови, когда рука Катарины дрогнула, и она нанесла слишком глубокую рану, но тут уже вмешался я.

Ангел на секунду прервался, словно решил выдержать театральную паузу, а затем с усмешкой закончил.

— Я дал вам второй шанс. Увидел в вас потенциал и понял, что вы заслуживаете большего, чем смерть в столь юном возрасте. Я не провидец… Но что-то мне подсказывает, что ваш путь на земле только начинается.

Что я могла сказать… ничего. Мной сыграли. Я не чувствовала благодарности за спасение, но при этом не ощущала и злости за всё остальное. Единственное, что я знала точно — ближайшие дни я не хочу думать об этом. Вообще. Да, я трусиха. Я хочу повернуть время вспять и никогда не узнать о мире нелюдей. Не пойти на это собеседование и никогда не познакомиться ни с Ираидой, ни с Люцифером, ни с Самаэлем. Не подвергаться нападкам демонов. Не узнать, кто мой отец и не увидеть его жуткую смерть. Никогда не встретить ни Юлю, ни Патрика, ни Нисвоорка…

— Понимаю, вам необходимо время, чтобы осознать произошедшее, — вновь тихо заговорил ангел, — но ко всему прочему у меня для вас ещё две, так сказать, новости. И классически — одна хорошая, одна плохая.

Я чувствовала себя настолько уставшей и вымотанной правдой, что лишь тихо хмыкнула. Давай, красавчик, вещай. Я вся внимание.

— Первая — вы нимфа истины. Вы и раньше замечали за собой способность чувствовать правду, но теперь она усилилась в разы, став основой вашей сути. Не буду расписывать вам возникшие преимущества, уверен, вы разберетесь в них сами. Замечу лишь, что теперь вам дано особое нечеловеческое чутьё, большая продолжительность жизни по сравнению с обычными людьми, намного лучшее здоровье и многое другое. А теперь о плохом…

Ангел вздохнул, что испугало намного больше всего предыдущего, и едва слышно произнес.

— Вы ослепли и это необратимо.

Ослепла. Необратимо. Нервная улыбка искривила мои губы, в груди похолодело, а в горле встал предательский ком. Я знала, что это правда. Чувствовала. Самаэль не лгал, не приукрашивал и не утаивал. Понимала я и то, что иначе было нельзя. Отступи он от задуманного плана хоть на полшага в сторону — и меня ждала бы намного худшая участь, чем жизнь без зрения. Он озвучил все возможные варианты… Но легче от этого знания не становилось.

— Я навещу вас позже, отдыхайте.

Я почувствовала едва уловимое движение воздуха, шеи коснулись прохладные пальцы ангела, защищенные кожаной перчаткой, и я вновь уплыла в беспамятство. В течение нескольких последующих дней я периодически приходила в себя, чтобы констатировать собственную почти полную беспомощность, боль, злость, сожаление и многое другое. Слабость не позволяла двигаться, но не мешала думать и на мой взгляд это было намного хуже, чем кома. Я не видела, как мне меняли капельницы и что делали ещё, лишь отмечала по слегка меняющимся запахам, деликатным прикосновениям и лекарствам, что за мной присматривают и делают это регулярно. Беспомощность бесила, неизвестность пугала, больничные стены давили, отсутствие посетителей угнетало, а новые способности не слишком радовали, потому что я не понимала, как разобраться в них без посторонней помощи, которая не спешила появляться. Да и сами способности то проявлялись, то пропадали, отрезая от меня окружающий мир непроницаемой стеной. В такие моменты паника затапливала меня с головой, но вскоре онемение чувств проходило и передо мной вставала новая проблема — не сойти с ума от количества поступающей информации. Качество пока страдало.

Запахи, звуки и просто Знание — всё это смешивалось в хаотичную кучу малу, из которой невозможно было вычленить что-то нужное. Начинало ломить виски и я отключалась. Снова, снова и снова. Новое, более или менее осознанное пробуждение произошло одним хмурым дождливым утром. На глазах всё ещё лежала повязка, скрывая от меня мир, но я знала, что сейчас утро, а за окном барабанит дождь. Сосредоточившись на скорейшей сортировке лавины ощущений, которые вновь едва не затопили мозг, я постепенно составила окружающую меня картину. Всё та же палата, аппаратура и кровать, но на тумбочке свежие цветы, а на стуле для посетителей…

— Мама? — спросила я неуверенно, потому что впервые в жизни не увидела, а почувствовала самую родную и любимую на свете женщину. — Ты здесь?

— Да, — ответ прозвучал тихо, со странным надрывом, и её рука крепко сжала мои пальцы. — Я здесь. Всё хорошо, Оленька. Всё закончилось…

Слух резанула откровенная ложь, и я не смогла промолчать.

— Неправда. Ты ведь знаешь…

Всё плохо и ничего не закончилось. Я почувствовала, что мама готова настаивать на своём до последнего и уже открыла рот, чтобы озвучить своё видение, но сама сжала её пальцы.

— Нет, не надо. Молчи. Самаэль мне всё рассказал.

Судорожно вздохнула, понимая, что просто обязана озвучить свои мысли и выводы вслух, иначе будет лишь хуже.

— Мам… Знаешь, я никогда не хотела быть героем. Никогда не хотела иметь сверхспособности и быть лидером. Нести ответственность за чьи-то жизни и принимать судьбоносные решения. Мне было комфортно в своём крохотном мирке с книгами, чаем и твоей выпечкой, где от меня ничего не зависело, и я просто плыла по течению. Но что произошло, то произошло. Ты единственный дорогой мне человек в этом мире, полном подлости и лжи, и я не жалею о том, что мне пришлось пережить ради твоего спасения. И уж тем более я не виню в этом тебя. Просто не лги мне. Хорошо?

— Хорошо, — мамин голос дрогнул, а моей щеки коснулись её губы. — Прости меня…

Несколько минут мы просидели в тишине держась за руки, но я чувствовала, что что-то изменилось, причём в лучшую сторону. Мама отпустила страх, и странным образом, едва уловимо, но мы стали ещё ближе.

— Твоё лечение оплачивают ангелы. Это клиника для нелюдей, лечащий врач из гномов, очень грамотный и ответственный профессор, — вновь тихо заговорила мама. — Тех безумцев, которые похитили меня и пытались замучить тебя, убили во время операции нашего освобождения. Пока идет следствие, но нам обеим уже выплатили компенсацию за полученные травмы и моральный вред. Сумма огромна…

— Откупаются? — тихо усмехнулась я и по маминому молчанию поняла, что она думает точно так же. — А что демоны?

— Ты на официальном больничном с выплатой усиленной компенсации за травму, полученную в связи с профессиональной деятельностью, но Самаэль говорит, что это не отменяет контракта и испытательного срока. Он продлится на время больничного.

А вот это плохо… Что я им наработаю слепая? А ведь я сделала далеко не всё, лишь чуть больше половины. Интуиция — это, конечно, замечательно, но она не поможет мне читать и писать. А без этого я не работник. Инвалид… Странно, но вместо тоски по утраченному зрению мне захотелось саркастично расхохотаться. Ираида перехитрила саму себя. Хотела получить себе в безраздельное пользование бессменную бессмертную кадровичку, живущую только работой, а заработала геморр и создала меня. Ещё не знаю точно, но очень сильно подозреваю, что из нимфы невозможно сделать нужного ей духа. И вряд ли за это её будут хвалить: проект провален, работа недоделана, требуется компенсация пострадавшей, то есть мне, да ещё и ангелы наверняка будут бдительнее обычного. Хотя, что я гадаю? Поживем — увидим.

— Мам, я здесь надолго?

— Захарий Сигизмундович, твой лечащий врач, дает очень положительные прогнозы, — воодушевленно ответила мама. — Переливание крови прошло успешно, жизненно важные органы не задеты, раны быстро затягиваются, и профессор говорит, что если так пойдёт и дальше, то уже через несколько дней тебе разрешат подниматься.

— Когда меня выпишут? — поторопила я.

Никогда не любила болеть и больницы. Не знаю, сколько я здесь, но уже хочу домой. Больничные стены невообразимым образом давили на меня страданиями предыдущих пациентов и чем дольше я здесь находилась, тем острее это чувствовала.