Грэм Макнилл - Повелители Марса (ЛП)

• Название: Повелители Марса (ЛП)
• Автор: Грэм Макнилл
• Жанр: Боевая фантастика

Из всех многочисленных способов путешествия в битву брату-сержанту Танне больше остальных нравилось стремительное и яростное десантирование на «Громовом ястребе». Ничто не радовало его сердце сильнее неистового давления воющих двигателей, тряски во время противозенитных манёвров и внезапного резкого торможения, когда пилот выравнивал крылья и бросался в горнило боя. Высадка в «Носороге» или «Лэндрейдере» не шла ни в какое сравнение, и Танна не знал ни одного технодесантника, который поспорил бы с этим.

---

— У меня такое чувство, словно мы спускаемся по биологической анатомии, — произнёс магос Дахан, которому пришлось двигаться, сгорбившись, чтобы проходить по причудливо изогнутым коридорам. — Неприятное ощущение.

Котов понимал его чувство, представляя, что они идут буквально по кишкам космического корабля. Как и в живом организме, внутри «Томиоки» не было тихо, слышалось стонущее эхо, скрип, сгибание стальных конструкций и далёкое ледяной сердцебиение.

— Возможно, Телок исходил из биологических эстетических представлений? — предположил Котов.

— Неудивительно, что его назвали безумным, — с отвращением заметил Дахан. — Почему мы тогда путешествуем по кишечнику, пока госпожа Тихон поднимается к мозгу?

— Потому что глубоко под нами находится мощнейший источник энергии и он — ключ к пониманию тайны корабля, — объяснил Котов. — Пусть госпожа Тихон грабит архивы, мы станем теми, кто изучит истинные открытия, оставленные Телоком.

Дахан произнёс пренебрежительный бинарный код и направился к скитариям.

Котов проигнорировал скептицизм секутора, настраивая переговоры на заднем фоне: манифольдные загрузки от Таркиса Блейлока и Виталия Тихона со «Сперанцы», зашифрованные вокс-щелчки Храмовников, эхо интеркомов кадианцев и потрескивающее шипение машинного языка, который бормотал чуть ниже порога его понимания.

Котов не понимал его, но одно было ясно.

Код становился громче.

— Я слышу тоже, что и вы, архимагос, — произнёс парящий рядом покачивающийся позолоченный череп, он поддерживался крошечным суспензором и был украшен расширявшимся крылом, которое трепетало то вперёд, то назад на затылочной кости. Одна глазница была оснащена окуляром-пиктером, вторая сложным ауспик-имплантатом, который записывал и передавал записи на «Сперанцу».

— Да, Таркис, — ответил Котов. — Я знаю, но меня раздражает, что я не могу понять его.

— Когитаторы ковчега также столкнулись с трудностями, — сказал череп голосом Блейлока. — Я применяю все одобренные улучшения и фильтры к исходному коду, но статистически маловероятно извлечь что-то полезное.

— Ясно, Таркис, но продолжайте пробовать. Я хочу знать, что говорит корабль.

Череп щёлкнул зубами и вернулся за плечо Котова, а путешествие вниз по «Томиоке» шло своим чередом по приваренным лестницам, неровным трапам и переставленным лестничным клеткам.

Котов следовал за Чёрными Храмовниками по винтовой лестнице, касаясь пальцами рядов угловатых символов, которые напоминали древние иероглифы или забытый раздел математики. Он видел изменение этих символов с тех пор, как они проникли на «Томиоку», каждая идеограмма соединялась с другой, словно священное писание монтажной платы. Линья Тихон предположила, что это невозможно сложная форма органического языка, принадлежавшая ещё неизвестной расе ксеносов, что только усилило напряжение среди Механикус.

Пока Котов, скитарии Дахана и Чёрные Храмовники спускались по внутренним конструкциям «Томиоки», талантливая дочь Виталия Тихона поднималась. В сопровождении примерно роты кадианских штурмовиков, ведомых капитаном Хокинсом, она с радостью ухватилась за шанс отправиться в неизвестность. Любопытно, что Галатея решила составить ей компанию, отвратительный машинный интеллект собрался исследовать флагман Телока, после устранения угрозы за пределами корпуса. Магоса Азурамаджелли временно перевели с командной палубы «Табулария» для наблюдения за миссией на мостике корабля, если тот вообще ещё существовал.

Котов спустился по винтовой лестнице и оказался в поперечном коридоре с высоким потолком, который с обеих сторон перекрывали тяжёлые переборки, изготовленные из вытянутых пластин носового тарана. Похоже, путь вниз был полностью перекрыт, хотя скитарии с мелтами приступили к поиску слабых мест в полу и на поцарапанных стенах, собираясь пробить проход. Котов заметил остаточные следы густых смазок и почувствовал наличие электрического тока.

Магос Дахан позвал его к импровизированной панели управления у дальней стены, но прежде чем Котов подошёл к секутору его перехватил Танна.

— Как глубоко, по-вашему, нам ещё нужно спуститься, архимагос? — спросил Танна.

— Полагаю, что мы близко, сержант.

— С каждым уровнем вниз опасность увеличивается.

— Мы — эксплораторы, сержант Танна, — напомнил Котов. — Опасность — часть нашей работы.

— Вы — эксплоратор, я — воин.

— Тогда вы должны были привыкнуть к опасности, сержант, — раздражённо ответил Котов.

Космический десантник явно пришёл в ярость, но Котов проигнорировал его и направился мимо сержанта к Дахану. Цепочка ярких огоньков мигала на панели, указывая на присутствие энергии. Единственным другим предметом достойным упоминания оказался простой рычаг, который можно было переключить вверх или вниз.

— Управление лифтом, — сказал Дахан. — Фуникулёр спускается с посадочных палуб и не уступает им в размерах.

— Всё это помещение — лифт, — пояснил Котов, теперь поняв, откуда взялись царапины на стенах и такое количество смазки.

— По-видимому, внизу находится инжинариум, — предположил Дахан. — Источник энергетического излучения?

— Возможно, — ответил Котов, сжав рычаг. — Если то, что находится внизу, соответствует оригинальному плану.

Котов потянул рычаг вниз. — Давайте узнаем, — произнёс он.

Зал задрожал, и пол ушёл вниз под грохот гидравлики и звон цепей.

МИКРОКОНТЕНТ 08

Все несущие элементы верхней части корпуса «Томиоки» были удалены и заменены кристаллическими панелями, которые странным образом преломляли внешний свет сквозь окружающий лёд. Линья промаргивала изображения разноцветных радужных призматических лучей, танцующих на открытых поверхностях. Свет ловил блестящие пылинки пыли и отражался от поляризованных визоров закрытых шлемов кадианцев. Яркость создавала впечатление простора и умиротворения, но она напомнила себе, что это всего лишь иллюзия.

— Поразительно, не так ли? — произнёс отец. — Напоминает великолепные молитвенные соборы изо льда и стекла внутри Аретниа Катениа.

Скрипучий и искажённый статикой голос Виталия Тихона раздавался из угольно-чёрного сервочерепа, который мелькал в воздухе, словно любопытное насекомое. Тень вокруг «Томиоки» делала невозможной обычную орбитальную вокс-связь, поэтому все сообщения между наземными войсками и «Сперанцей» передавались через «Табуларий» на посадочные площадки, прежде чем, наконец, отправиться в космос.

— Похоже, — согласилась Линья, обращаясь к парящему устройству, собранному из удалённых сегментов черепа отца, после того как он решил увеличить голову для дополнительных имплантатов. — Но мы не на Марсе, мы исследуем враждебное окружение древнего сумасшедшего.

— Сумасшедший? Провидец? Часто эти понятия мало отличаются, — заметил Виталий, пока двойной кронциркуль под челюстью быстро делал набросок открывшегося впереди вида.

— Я знаю, и поэтому использовала это определение, говоря о Телоке, — ответила Линья.

— Раньше я, пожалуй, согласился бы с тобой, но это потрясающе, — продолжал Виталий и сервочереп устремился вперёд к магосу Азурамаджелли, который поднимался по узкой винтовой лестнице, перестраивая своё механическое тело в более компактную форму. Вопреки ожиданиям Линьи Азурамаджелли преодолевал извилистые отсеки «Томиоки» с относительной лёгкостью, быстро поднимаясь по лестницам благодаря множеству рук и перемещая части мозга в арматуре защитных кожухов.

Учитывая, что Галатея собрала своё тело сама при недостатке материалов, она не могла перестраиваться на ходу, и ей приходилось искать обходные пути, избегая узких коридоров. Линья с радостью отдыхала от неё, но каждый раз, когда они снова встречались с гибридным машинным интеллектом, она задавалась вопросом, как Галатея могла обогнать их. Считалось, что Механикус и кадианцы следовали самым коротким путём, но всякий раз, когда размеры противовзрывных дверей или полых шахт мешали Галатеи идти дальше, она встречала остальных в широком проходе с другой стороны.

Что она делала, пока её не видели?

Линья отбросила подозрения и сосредоточилась на собственных делах, следуя за четырьмя отделениями кадианцев в скафандрах, которые перебежками двигались вверх, пока остальные группы поднимались по кораблю, обеспечивая взаимное прикрытие. Ещё три отделения защищали их с тыла, и Линья восхитилась эффективностью командования капитана Хокинса, который шёл одним из первых и лично проверял всё необычное.

Кадианский боевой жаргон оказался кратким и тактически точным — для вербальной формы общения — с чёткими командами и недвусмысленными значениями. Мысленная связь скитариев была гораздо эффективнее для боевой коммуникации, но требовала черепных имплантатов, которые, как она подозревала, большинство солдат мира-крепости сочтёт неприемлемыми.