Лариса Михайлова - Сверхновая американская фантастика, 1994 № 4

• Название: Сверхновая американская фантастика, 1994 № 4
• Автор: Лариса Михайлова
• Издательство: НИЦ «Ладомир» при содействии ТОО «ВРС»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1994

Ежемесячный журнал «Сверхновая американская фантастика» — русское издание американского ежемесячника «Magazine of Fantazy and Science Fiction». Выходит с июля 1994 г.

_{Тема номера} АЛЬТЕРНАТИВНАЯ ИСТОРИЯ

---

В интонации его голоса не было ни капли яда, и вместе с тем сказанное, должно быть, разнесло в пух и прах те крохи самоуважения, которые еще оставались у Брэдли. А старший Мейхью даже протрезвел на несколько секунд. Этот увалень оживился и пробормотал:

— Тем не менее… — он дипломатично переводил взгляд то на одного, то на другого офицера, — вы оба видели, как делается история. Несомненно, вы внесли в нее свой вклад.

Под конец он вспомнил обо мне:

— И вы, мистер Гравуа, должно быть, тоже один из наших смелых героев в серых мундирах.

— Я служил посыльным в кавалерии и носил форму. Свидетель многих изнурительных конных переходов, но едва ли хоть одного сражения.

Я мог бы добавить, что видел полыхавшую из конца в конец долину Огайо.

Полковник Суало мягко пожурил:

— Не принижай своих заслуг, Гравуа. Ты делал очень нужное дело. Детям и внукам будешь рассказывать: «Я носил депеши».

— Да, — вставил майор Пенелл, — здесь больше шика, чем во фразе «Я потерял руку в бою с янки».

Майор явно перегнул палку, и полковник Суало, похоже, собирался дать волю своему гневу. Однако он почел за лучшее не делать этого и тактично заметил:

— Майор, я боюсь, что мы с вами уже выходим в тираж. Наша нация — молодая, и теперь юноши, подобные Гравуа и Брэдли, — он бросил на него колючий взгляд филина, отчего тот испуганно вздрогнул, — будут творить историю.

Старый Мейхью произнес:

— Господа, предлагаю поднять наши бокалы.

Мы подняли.

— За Конфедерацию[9] американских штатов. — В голосе торговца хлопком появились патетические нотки. — Пусть она живет и процветает! Мы торжественно произнесли: «Пусть!» — и выпили. Я отметил, что Брэдли, даром что молодой, толк в питье знает. Папаша же незамедлительно наполнил бокалы и внимательно посмотрел на майора Пеннела.

Для произнесения тоста майор встал.

— За тех, кто боролся на стороне южан — от вестового до полковника. Пусть Бог благословит каждого, кто бросил вызов угнетению и помог свержению тирана Линкольна!

— За них! За них! — Мы выпили еще раз.

Теперь настала моя очередь. Я перефразировал однажды слышанный тост Альберта Сидни Джонстона во славу женщин Конфедерации.

Майор Пеннел причмокнул губами и посмотрел на меня:

— Полковник прав. Теперь, когда закончились пальба и муштра, всем нам следует, видимо, отправиться по домам и начать нормальную жизнь. Представляю, что некоторым такая жизнь покажется крайне скучной. Чем же собирается заняться наша молодежь?

Я сдержанно улыбнулся.

— Да кое-кто направляется в Новый Орлеан, потом в Галв-стон — поискать счастья в Техасе.

— Техас — это интересно, как мне кажется, — сказал папаша Мейхью как-то слишком сладкоречиво.

— Я слышал, в Техасе надо еще выбить индейцев кое-откуда, — произнес молодой Мейхью донельзя серьезно. У меня уже исчезли остатки всякого любопытства к нему, начало сводить скулы от папаши с сынком.

— Армия, — сказал сухо майор Пеннел, — уже оттеснила индейцев далеко к западу от Галвстона.

— Не дело армии — воевать с индейцами в Техасе! — Слово «индейцы» полковник Суало произнес с оттенком брезгливости в голосе. Пусть так называемые рейнджеры[10] имеют дело с индейцами. У солдата должен быть настоящий враг.

Мейхью просто оторопели от этого взрыва. Майор кивнул в знак согласия и произнес так же сухо:

— Конечно, мы должны сохранять наше достоинство.

Меня же охватило единственное ощущение — тепло от выпитого виски. Я внимательно наблюдал за полковником. Встреть вы его впервые, решили бы — стоек к выпивке. Но мы-то общались довольно тесно, и я знал: опьянение у него долго не проходит, даже от маленькой порции. И дело могло не ограничиться этой вспышкой раздражения. Покрасневшие глаза и хриплый голос говорили, что он на грани срыва.

Тревога моя усилилась, когда старший Мейхью вновь наполнил бокалы и повернулся к полковнику:

— Кажется, теперь ваша очередь.

Ни секунды не медля, полковник Суало поднял бокал и произнес:

— За Мексику, Кубу и Бразилию!

Не будь я в шоке от этого безрассудства, пожелал бы, чтоб молния поразила его на месте. А полковник, как бы вспомнив, что не все сказал, добавил:

— И за будущие битвы!

Отец и сын Мейхью удивленно переглянулись. Майор Пеннел вознамерился встать, но передумал и, держа бокал, сказал спокойно, как ответил бы на вопрос, сколько времени:

— Конфедерация одержала победу в единственной войне, которую должна была вести. Она боролась и победила.

Полковник сдвинул кустистые брови:

— У нас есть предназначение, майор. Как Соединенным Штатам прямая дорога на запад, так наше предназначение — на юг.

— Но говорить о заграничных кампаниях сейчас, когда народ в такой нищете… — Майор повернулся к старшему Мейхью: — Разве ваши дела идут так же хорошо, как в 1860 году?

— Ну, значит… — начал торговец хлопком, но полковник не дал ему договорить.

— Надо действовать быстрее, пока армия более-менее боеспособна. Воин-южанин — наше главное богатство. Он не хуже солдата любой армии, даже французской. Я говорю это как счастливый потомок нации, имеющей в Европе самый большой военный опыт. Более того, ни один флот в мире не идет в сравнение с нашими броненосцами. А особенно с лучшим из них — «Алабамой»!

— Да, полковник, солдаты-южане действительно демонстрировали чудеса храбрости на полях сражений, но на подвиги их вдохновляли самые благородные мотивы, какие только могут быть у человека. Скажу точнее: единственные справедливые мотивы — защита своего дома и свободы. Но Мексика и Куба — совсем другое дело. Мало кто из солдат и знает-то, где находится Бразилия, не говоря о том, как до нее добраться и за каким дьяволом им это надо.

Меж тем бокалы и майора и полковника мало-помалу опустились на стол. Остальные незаметно последовали их примеру. О выпивке забыли. Лицо полковника, обычно бледное, заметно порозовело, в глазах майора застыл недобрый взгляд. Люди моего круга, наверное, прекратили бы в подобной ситуации препирательство, другие, вероятно, пустили в ход трости. Но возраст полковника и пустой рукав майора исключали такие варианты. Тупиковая ситуация: ссора на всю жизнь или, по крайней мере, на весь вечер, если кто-либо не вмешается, чтобы положить ей конец. Я толкнул полковника под столом ногой, но он и бровью не повел. Одним усилием воли его не образумишь. Это все равно что велеть циклону утихомириться.

— Поставьте во главе армии конфедератов опытного военачальника, такого как Джонстон или те же Роберт Ли[11] и Том Джексон[12], — говорил полковник, стуча по столу для пущей убедительности, — и вы увидите, как быстро у солдат-южан появятся цели в любом месте западного полушария.

— Слышу знакомые речи, — ответил майор почти с сарказмом. Совсем недавно я и мои товарищи уверенно рассчитывали за неделю дойти походным маршем от Ричмонда до Вашингтона. Не думали, что стычки с янки будут серьезными. Но под Манассасом и Шарпсбургом они дали нам жару.

— Видел я ваши Манассасы и Шарпсбурги, майор, и Шилох с Цинциннати. Вот что я вам скажу, сэр: нет другой такой армии в обеих Америках, которая сражалась бы так, как мы под Шилохом. Кулачный бой между белыми. В сороковых годах я был со Скоттом в Мексике. Мы одолевали там одну за другой вооруженные толпы гризеров[13], нацепивших форму. За всю кампанию потеряли меньше солдат, чем в обычный день в Огайо, когда убили нашу охрану. Единственное, что стоит между нами и Магеллановым проливом, — бесчисленные гризеры и ниггеры. — Он бросил быстрый взгляд на Брэдли: — И индейцы.

Брэдли сидел тихоней, я бессильно кипел от негодования, а старый Мейхью наблюдал с явным ужасом за распрей своих собутыльников. На его лице появилось выражение, какое бывает у человека, чьи ожидания обмануты самым безжалостным образом. Но вот, кажется, ему пришла на ум идея, как остановить растущую неприязнь офицеров друг к другу и остальным. Он попытался изобразить на своем потном, багровом лице улыбку, но получилась лишь жалкая гримаса.

— Этот парень, Хуарес, который в Мексике президент, он наверняка индеец. Разве может Техас терпеть такого соседа?

Майор посмотрел на него как на сумасшедшего. Гнев полковника вспыхнул с новой силой: замечание торговца хлопком только подлило масла в огонь. Он стукнул кулаком по столу с такой силой, что золотистое вино выплеснулось из стаканов, о которых уже забыли.

— Точно!

В голосе звучало такое бешенство, что в салоне мгновенно наступила тишина. На нас стали оглядываться. Даже музыканты перестали на секунду терзать свои инструменты, играя «Шагаем по Мэриленду».

Я внимательно посмотрел на часы:

— Полковник, нам действительно надо торопиться, чтобы не пропустить ужин.

— К черту ужин, Гравуа.