Лоуренс Блок - Взломщик, который изучал Спинозу

• Название: Взломщик, который изучал Спинозу
• Автор: Лоуренс Блок
• Издательство: ACT
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 1997
• ISBN: 5-7841-0274-5

Берни Роденбарр снова идет в бой! На этот раз он задумал выкрасть знаменитую коллекцию монет. Он владеет информацией, которая может помочь... а может и не помочь. Но Берни – далеко не единственный, кто имеет виды на эту коллекцию. А она, между прочим, состоит из одной единственной монеты, стоящей целого состояния...

---

Выпив еще одну чашку кофе, я устроился в самом удобном кресле с телефоном в одной руке и справочником – в другой. Я бросил грустный взгляд на свою Мортонову ногу и начал звонить.

Первым мои пальцы набрали номер Американского нумизматического общества (АНО), располагающегося в четырех милях к северу от моего дома, на пересечении Бродвея и Сто пятьдесят шестой улицы. Подошедшему к телефону дежурному я представился Джеймсом Клэвином из «Нью-Йорк таймс» и сказал, что готовлю статью о никеле с головой статуи Свободы чеканки 1913 года. Не мог бы он сообщить кое-какие сведения относительно этой монеты? Верно ли, что сохранилось всего пять экземпляров этого пятицентовика? Известно ли, где они находятся в настоящее время? Может быть, он случайно знает, когда последний раз продавался и покупался такой никель и за какую цену?

Редкий человек откажется пойти навстречу прессе. Назовите себя журналистом и смело закидывайте собеседника кучей каверзных вопросов и затруднительных просьб. Единственное, о чем люди просят взамен, – чтобы вы правильно указали их имя. Служащий, с которым я разговаривал, некий мистер Скеффингтон, сказал, что ему нужно кое-что уточнить, и предложил перезвонить через несколько минут. Я сказал, что ничего, пусть не беспокоится, я подожду, и прождал добрый десяток минут, потягивая кофе и теребя большие пальцы на ноге, пока он рылся вместо меня в картотеках.

Вернувшись, мистер Скеффингтон поведал мне больше, чем требовалось, повторив при этом многое из того, что рассказал Абель вечером во вторник. Да, известно о существовании пяти экземпляров этой монеты, четыре находятся в общественных хранилищах, один – в частной коллекции. Он сообщил мне названия четырех организаций и имя коллекционера.

Что касается стоимости монеты, мистер Скеффингтон оказался менее осведомленным. АНО преследует сугубо научные цели, его интересуют многообразие монетного дела и исторический контекст хождения монет, а не житейские вопросы их стоимости. Последняя зафиксированная у них сделка состоялась в 1976 году, когда никель был продан за 130 тысяч долларов. Об этой сделке я уже знал от Абеля, который добавил, что позже была еще одна, и за никель взяли значительно больше.

Затем я обзвонил все четыре музея. В Смитсоновском институте в Вашингтоне отделом монет и медалей заведовал джентльмен со скрипучим голосом и трудной фамилией, пишущейся через дефис. Он подтвердил, что никель 1913 года был подарен институту миссис Р. Генри Норвеб в 1978 году и с тех пор хранится в его нумизматической коллекции.

– Он у нас в постоянной экспозиции и привлекает всеобщее внимание, – сообщил он. – Посетители млеют от восторга, глазея на монету. Еще бы: у нее такой красивый серебристый блеск, но в остальном монета ничем не отличается от прочих пятицентовиков с головой статуи Свободы. И рисунок у нее с точки зрения нумизматики ничем не примечателен. Я понимаю, когда спорят о художественных достоинствах четвертака со статуей Свободы в полный рост или золотой двадцатидолларовой монеты с рельефом Сент-Годенса, но этот никель... Что еще привлекает людей? Почтенный возраст, ничтожное количество сохранившихся экземпляров и, разумеется, множество связанных с ней легенд. Народ охает и ахает над бриллиантами, но кто на самом деле отличит их от шлифованного стекла? Во всяком случае по виду? Что конкретно вас интересует в связи с нашей монетой?

– Мне хотелось убедиться, что она еще у вас.

В трубке раздался сухой смешок.

– У нас, у нас!.. Мы еще не настолько обеднели, чтобы тратить последние центы. Да и много ли теперь купишь на пятак? Так что пока подержим этот никель...

Дама из Бостонского музея изящных искусств заявила, что никель чеканки 1913 года с изображением головы статуи Свободы поступил в их собрание вскоре после войны и с тех пор занимает одно из почетных мест на стендах музея.

– Это чрезвычайно ценный нумизматический экспонат, – четко, словно читая каталог-путеводитель, говорила она. – Мы гордимся тем, что он находится в Бостоне.

В том же духе высказался о третьем никеле помощник директора Музея наук и промышленности в Цинциннати, где он хранился с середины тридцатых годов.

– Последние годы мы деаквизировали значительную часть нашего собрания монет, – сказал он. – Мы решились на этот шаг в связи с финансовыми проблемами, а также из-за того, что монеты так возросли в цене, что их суммарная стоимость стала непропорционально велика по сравнению с их научной и выставочной ценностью. У нас даже раздавались голоса в пользу ликвидации нашей монетной коллекции, как мы это сделали с марками, хотя наш филателистический раздел всегда был более чем скромен, а никель чеканки 1913 года – главный экспонат нашего музея. У нас нет планов расставаться с ним, мне, во всяком случае, о них неизвестно. Никель пользуется необыкновенным успехом у посетителей, особенно у детей. Вполне вероятно, что его разглядывают как раз в эту минуту.

Никель номер четыре принадлежал Музею исторического общества в Балтиморе вплоть до прошлого года – вот что сообщила мне женщина, чей выговор указывал на то, что родом она из мест, лежащих гораздо южнее Балтимора.

– Это была наша единственная ценная монета, – сказала она. – Вообще-то мы в первую очередь заинтересованы в приобретении предметов, связанных с историей нашего города, однако люди нередко передают нам личные ценные вещи, и мы их с благодарностью принимаем. Этот никель хранился у нас много лет, стоимость его значительно возросла, и некоторые начали поговаривать о том, чтобы выставить его на аукционе или продать какой-нибудь родственной организации. Затем одно филадельфийское учреждение, специализирующееся исключительно на нумизматике, предложило нам обменять монету на портрет Чарлза Кэр-рола из Кэрролтона работы Копли.

Она длинно объясняла, что Чарлз Кэррол, родившийся в Аннаполисе, был членом Континентального конгресса, что его подпись стоит в числе других под Декларацией независимости и что впоследствии он стал сенатором Соединенных Штатов. Кто такой Копли, я знал и без нее.

– От такого предложения мы не могли отказаться, – торжественно заключила она, а я представил себе Марлона Брандо в роли Дона Карлсоне – как он приставляет револьвер к головке красавицы с Юга и требует обменять никель на портрет.

Учреждение в Филадельфии называлось Выставка американских и зарубежных металлических денег. К телефону подошел Милош Грачек, он повторил свое имя по буквам. Мистер Грачек объяснил, что он заместитель директора, директор у них Говард Питтерман – это имя он тоже повторил по буквам, – но мистер Питтерман по субботам не работает.

Грачек подтвердил, что среди их экспонатов действительно имеется пятицентовик выпуска 1913 года.

– Он является частью нашего типового набора монет Соединенных Штатов, – продолжал он. – Вы знаете, что такое типовой набор? Это собрание монет одинаковой стоимости, но с разными изображениями и легендой. Типовые наборы очень популярны у коллекционеров, поскольку немногие могут позволить себе приобрести монеты разных лет чеканки, выпущенные различными монетными дворами. Конечно, это не главное соображение, ибо мистер Руслэндер великодушно пожертвовал значительные суммы нашей выставке.

– Мистер Руслэндер? Кто это?

– Гордон Руслэндер из монетного двора «Колокол Свободы». Вы, должно быть, встречали их коллекционные медали?

Да, я встречал их. Как и Монетный двор имени Франклина, тоже находящийся в Филадельфии, «Колокол Свободы» выпускал наборы памятных медалей и распространял их по подписке, давая этим понять, что с течением лет стоимость их возрастет. В розничной продаже эти медали были неходким товаром. Не раз и не два я оставлял эти серебряные кружочки в столах владельцев, считая их побрякушками, не стоящими того, чтобы марать об них руки. Теперь, когда стоимость серебра так возросла, цена на медальки подскочила втрое по сравнению с реальным содержанием драгметалла.

Мне рассказали также, что мистер Руслэндер – это человек, который и учредил Выставку американских и зарубежных металлических денег, заложив в ее основу собственную богатую коллекцию вместе с щедрым пожертвованием в виде наличности. Типовой американский набор, куда входил никель 1913 года, всегда привлекал массу посетителей.

– Для рядового типового набора, – объяснял мистер Грачек, – годится любая монета, выполненная по данному эскизу. Однако в музейной коллекции должны быть представлены самые редкие экземпляры в смысле даты и места чеканки, а не те, что имелись в массовом обращении. Приведу один пример. В 1873 – 1874 годах чеканились десятицентовики, на которых была изображена сидящая статуя Свободы и стрелы по обе стороны даты. Образцы такой монеты были изготовлены в Филадельфии и Сан-Франциско. Теперь эти десятицентовики, если они сохранили первоначальный вид, идут по цене от шестисот – семисот долларов до тысячи – тысячи двухсот. У нас же хранится монета, отчеканенная в 1873 году в Карсон-Сити, и тоже новенькая; ее обычно обозначают 1873-КС. Так вот, наш экземпляр гораздо более высокого качества, нежели тот, что был продан семь лет назад на аукционе Кэджина за двадцать семь тысяч.